"Тотально о ЕВРО-2012". Блог журнала Total Football
Иногда кажется, что Пирло вечен. Может быть, это из-за того, что за те четверть века, что он в футболе, он ни разу не сменил прическу. И ни разу не изменил себе.
- Эй, мальчик, подойди-ка на минутку. Как тебя зовут?
- Андреа Пирло, мистер.
- А сколько тебе лет?
- Скоро будет шесть, мистер.
- В футбол давно играешь?
- Я играл в него всегда, мистер.
Ну что я говорил, Пирло вечен.
- Хорошо, мы берем тебя. Нет, мы берем всю твою команду.
Весной 1985-го этот худенький мальчик с копной светлых волос сразу привлек внимание Роберто Клеричи, охотника за талантами. Несколько касаний мяча, множество пасов, укачивающий дриблинг и пара ударов. Этого "золотого мальчика" надо было, несомненно, забирать. Подальше от голодных глаз.
Андреа прекрасно помнит этот день, когда детская команда из его родного Флеро, пригорода Брешии, играла на турнире в соседнем Сан-Филиппо. А то что его приняли в "Волунтас" вместе со всей командой, Андреа объясняет так: "Я был еще слишком мал, и, наверное, это был способ защитить меня. Ведь я бы очень страдал от разлуки с друзьями, с которыми гонял мяч целыми днями". Естественно, привилегия переходить вместе с командой не стала постоянной, но со временем Пирло приобрел другую — теперь команды строились вокруг него.
Будучи с детских лет интеристом, он мечтал стать Альтобелли, ну, или по крайней мере, Руммениге. И все матчи чемпионата мира просмотрел, не отрываясь, по телевизору, облаченный в футболку Баджо. С Роберто ему еще предстоит встретиться не раз и не в одной команде, и каждый раз эти встречи будут поворотными в судьбе Андреа. Двоих Баджо в одной команде футбол позволить себе не мог.
В 12 лет Андреа заключил первый футбольный контракт. Джино Кориони только что приобрел "Брешию" и вызвал отца Пирло и самого Андреа на встречу, чтобы решить, стоит ли инвестировать это юное дарование.
- Ты действительно настолько силен, как все говорят?
- Конечно, господин президент. Рассчитывайте на меня, и вы об этом не пожалеете. Совсем не похоже на фразу ребенка.
В 14 лет он уже был на сборах "Бреши" у Мирчи Луческу, а в 16 лет и 2 дня от роду дебютировал в Серии А.
Четыре сезона он провел в "Брешии", и закономерный рост привел его в большой клуб. В 1998 году он перешел в "Интер", но в том же году и на ту же позицию пришел и тот, кого Пирло взял себе за образец. Роберто Баджо собственной персоной.
Год аренды в "Реджине", возвращение в "Интер" и снова бешеная текучка и бешеная конкуренция за место фантазисты в составе.
Его настоящим клубом становится молодежная сборная Италии, в которой он лидер и вместе с которой завоевывает звание чемпиона Европы.
Энциклопедический футбольный словарь 2000 года под редакций Марко Саппино следовало бы переименовать в "Пророчества Саппино". Вот что он пишет о Пирло:
"Своими пасами, своими забросами, которые он делает не глядя на партнера, Пирло напоминает Риверу. Единственная его проблема — ему трудно найти место в тактическом построении, но если он встретит своего тренера, он станет лидером великого клуба. В этом году он начинает на новой сцене "Сан Сиро", он снова в "Интере".
История покажет, что Саппино ошибся только в одном — в имени великого клуба.
Комплиментов в адрес Пирло хватало: он и "новый Ривера" (Трапаттони), и "будущий" Зидан, и "еще один Баджо". Но в действительности пара
Пирло — Вентола заканчивает свой танец, едва начинается чемпионат.
Пирло начинает чувствовать себя обманутым. Несколько лет он кружит на орбите черно-голубых, но так и не может приземлиться. В 1998 году его забрали из "Брешии", треквартиста, мастера последнего паса. И за это время шесть тренеров — Симони, Луческу, Кастеллини, Ходжсон, Липпи и Тарделли — не смогли ему найти место в сердце Бенеаматы. Чтобы сыграть свой первый настоящий чемпионат, он возвращается в "Брешию".
На свою беду здесь он снова конкурирует с Баджо. На свое счастье здесь он встречает тренера Карло Манцоне. Мудрого Карлетто, который всегда говорил: "Мы, тренеры, как портные. Костюм должен быть сшит по фигуре. Мы должны создавать схемы, которые учитывают физику и технику игроков. Мы не можем влюбляться в свои идеи, мечтать об игре, которая бы нравилась абстрактно, в отрыве от реальности".
Тот смокинг, что он сшил для Пирло, до сих пор сидит на Андреа безупречно. Липи дал ему совершенное определение: "Пирло — молчаливый лидер, который говорит ногами".
После множества сомнений, множества тренировок, наконец, Андреа утвердился в роли главного человека в команде, причем в обеих фазах — оборонительной и атакующей — и провел замечательный чемпионат. Статистика говорит, что он провел всего 10 игр в том сезоне, но это были те самые 10 дней, которые изменили все.
Самой большой благодарностью для Карло Манцоне были слова Пирло, когда он переходил в "Милан": "Мистер, как жаль, что я не встретил вас раньше".
А вот Эктор Купер не тренировал его ни дня. Но именно в адрес его команды Пирло произнес слова разочарованного любовника: "Я желаю неудачи "Интеру" в завтрашнем матче". Это было накануне эпической встречи 5 мая 2002 года, когда нерадзурри упустили скудетто.
Переход Пирло в "Милан" был не лучшим решением для руководства "Интера", но и на другом берегу его встретили, мягко говоря, неприветливо. Достаточно вспомнить, что это было за время.
Летом 2001 года тиффози "Милана" хотели заполучить Руя Кошту, и это было навязчивое и судорожное желание. Обстановка была такая, что или Руй Кошта, или смерть. И вот за три дня до прихода португальца было объявлено о приходе Пирло, причем на ту же позицию. Волна протестов и обвинений, оскорблений и угроз захлестнула клубные офисы. Если бы в тот момент россонери отказались от Кошты, заявив, что одного Пирло достаточно, непременно случилась бы революция.
Потом-то мы знаем, как пошли дела. Пирло в "Милане" стал игроком более чем основным — незаменимым, системообразующим. А Руй Кошта… Руй Кошта тоже.
Что касается болельщиков, правы они бывают или нет, достаточно вспомнить, что в том же сезоне они ни в какую не хотели обменивать родного Дамиано Дзенони на "какого-то там" Филиппо Индзаги.
Сильвио Берлускони привел Пирло за руку "Милан" и объявил: "У него лицо миланиста". Поэтому некоторое время Андреа считался человеком президента. Он начал играть у Анчелотти, и сезон 2001/02 "Милан" завершал классическим four-four-two: Аббьяти — Контра, Лаурсен, Костакурста, Мальдини — Гаттузо, Пирло, Амброзини, Сержиньо — Шевченко, Индзаги.
Второй свой сезон Анчелотти работал скорее садовником. Подправить здесь, копнуть там, пока, наконец, к Рождеству 2002-го ему не удалось его главное изобретение — схема "елка": четыре защитника, три опорных полузащитника, два треквартисты и нападающий. Как это часто бывает, помог случай. Во время предварительных матчей Лиги чемпионов получил травму Шевченко. А Ривалдо, Руй Кошта, Зеедорф и Пирло должны были играть. Так предписывала философия клуба. По признанию самого Анчелотти, руку помощи ему протянул сам Пирло: "Однажды он подошел ко мне и сказал, что может попробовать сыграть центральным полузащитником перед защитой. Так он уже делал с Манцоне, и дела пошли хорошо. Я отнесся к этому предложению со скептицизмом, подумал, что Андреа создаст проблемы, ведь ему нравилось возиться с мячом. Это был сейф, который очень медленно открывался. Но он начал играть очень просто и стал единственным в мире".
Фактически это была тактическая эволюция, замена количественной профессии опорного полузащитника, тяготеющего к обороне на роль оттянутого диспетчера, базирующуюся, скорее, на уме, ловкости, видении игры. Это была новая профессия. Знак времени. Постмодернизм. Раз уж прошлое невозможно уничтожить, его нужно переосмыслить.
Конечно, это не было новым изобретением, однако в тактико-культурном синкретизме это было супер, это было cool. Это работало!
Галлиани и Берлускони восприняли теоретическую мощь и маркетинговое значение этого, и стали продвигать Пирло как лицо компании. Об остальном заботится он сам, в короткое время став одним из самых известных и фундаментальных игроков. Парень с лицом интеллектуальной рок-звезды, брат-близнец Бека Хансена, отхватил себе самую парадоксальную роль в современном футболе: человек, вертящий карусель перед собственной обороной.
Наступала эпоха Пирло и эпоха "Милана", по нескромному выражению итальянского журналиста Карло Пеллегатти, "каждый матч которого должен быть отмечен на туристической карте, как театр, где играет уникальный оркестр, составленный из множества вдохновенных музыкантов". Пирло в этом оркестре играл на арфе…
Прошло 10 лет, и в 2011-м, получив отказ в трехлетнем контракте, который означал бы работу до достижения предпенсионного возраста, Андреа перешел в "Ювентус". И вот уже для Конте нет игрока более важного и определяющего. Вряд ли без него новая команда созрела бы так скоро.
Пошли разговоры, правильно ли было его уступать именно "Ювентусу"? Думаю, да.
Пирло был прав, когда уехал, и "Милан" был прав, когда отдал его.
Андреа вернулся в игру с тем энтузиазмом, которого требуют нынешние времена. Он многому научил партнеров, но и сам многому научился, ведь с защитой в три игрока за плечами он никогда не играл. Но он же не сказал Конте: "Я чемпион мира, я знаю, как нужно играть и как нужно выигрывать".
Как это произошло в "Интере", где сенаторы, вооруженные контрактами и старыми знаниями, задушили техников новаторов. Они не поняли, что в определенном возрасте измениться — означает выжить. И головой, и душой. Пирло это доказывает. В последних четырех сезонах он получал среднюю оценку 6,11, в этом он поднялся до 6,57. В каждом касании мяча он старается, как дебютант. А по их числу он лидирует в лиге. Он даже больше не травмируется. Сегодня Пирло играет так, что заслуживает "Золотого мяча".
Получается, "Милан" ошибся, отпустив его? Тоже нет. Пирло оказался на окраине проекта. Теперь Аллегри предпочитает иметь стержень наподобие Ван Боммеля, он не выносит той тягучей монополии, что Пирло навязывал партнерам. Аллегри удалось угадать другую вещь, которая ускользнула от "Интера". Меняться нужно, когда выигрываешь, чтобы сохранять мотивацию через новизну.
Пирло ушел, чтобы расцвести в другом месте. "Если бы я не стал футболистом, я бы стал переводчиком, — это говорит человек, промолчавший двадцать лет. — Я выбрал бы профессию, которая позволила бы мне использовать мои знания и удовлетворить страсть к путешествиям"…
Путешествий было немало, и он уже пообещал вернуться в "Брешию"… лет через пять. Игроком, руководителем — он еще не знает. Главное, в родном Флеро ждет родительский виноградник, здесь никогда не забывали мальчика, который "всегда играл в футбол".
Автор: Валерий Карев
Молчаливый гений
Манцоне писал о нем в своей книге, называя одним из четверки мушкетеров:
"Пирло всегда был серьезным парнем, даже слишком. Воспитанный. Уважительный. Точный. Пунктуальный. Очень правильный и очень скрытный. Один из тех, кто разговорам всегда предпочитал факты. И факты показали, что он прав, когда стал ключевой фигурой в сборной, чемпионом мира.
Он пришел ко мне в "Брешию" в 2001-м в аренду из "Интера". Он рисковал оказаться среди тех, кого итальянский футбол безжалостно отсеял. Он был слишком закрытым в своем молчании, и время от времени я пытался его расшевелить.
Однажды я даже в шутку закричал на тренировке: "Эй, ну хватит уже, разгалделись! Особенно ты, Пирло". Он растерянно огляделся: "Но, мистер, я же не сказал ни слова". "Да я шучу. Интересно было бы знать, о чем ты там думаешь".
Мне хотелось, чтобы он был более разговорчивым, чтобы выражался с той же простотой, как он это делал на поле. Во время матча с мячом в ногах своими действиями Андреа "говорил" так красиво, что им можно было только любоваться".
И вот наступил решающий момент.
"Я отвел Пирло в сторону, — вспоминает Манцоне, — и сказал: "Я хочу повысить качество нашей игры, ты мне можешь помочь, потому что у тебя хорошие ноги, у тебя есть тактическое чутье, и ты знаешь, как надо двигаться. Я прошу тебя поменять позицию, ты будешь плеймейкером перед защитой, оттянутым диспетчером". Пирло оставался в недоумении: "Мистер, но так я буду очень мало забивать". "Ты игрок, который должен руководить игрой, ты не можешь находиться спиной к воротам. Ты должен видеть, кто подключается, кто освобождается, кто отрывается, и ты должен отдать ему пас — верхом, низом, как ты считаешь нужным. У тебя совершенное зрение, а вместо этого ты хочешь залепить себе глаза. И не расстраивайся, если пару голов забьешь не ты".
