Лавина слов в утренних газетах о богатом наследии Маргарет Тэтчер вполне предсказуемо отличается серьезными разногласиями во мнениях и оценках. Столь же противоречивы и суждения о ее воздействии на наш национальный вид спорта футбол.
Колин Мойнихэн (Colin Moynihan), бросивший вызов Тэтчер (известный британский спортсмен в 1980 году не прислушался к призыву Тэтчер бойкотировать Олимпийские игры в Москве и отправился в СССР – "Р-Спорт") и выигравший серебряную медаль в соревнованиях по гребле на Олимпиаде-80, в итоге стал работать с ней и верно служил на посту министра спорта в конце 80-х, которые были мрачным десятилетием для футбола (Великобритании), во вторник назвал Тэтчер "лучшим капитаном команды Великобритании", а также перечислил те достижения, которые, по его словам, преобразили британский спорт в период, когда "железная леди" и он использовали "самые разнообразные методы для искоренения проклятия футбольного хулиганства в стране и за рубежом".
Есть масса документальных подтверждений того, что у Тэтчер не было ни естественной связи, ни любви к этому виду спорта. 11 лет ее пребывания у власти были отмечены провальной попыткой заставить британских атлетов бойкотировать Олимпиаду в Москве в 1980 году, трагедией на стадионе "Хиллсборо" и ее последствиями. Даже верные союзники Тэтчер, такие как Джон Мейджор (John Major) и Дэвид Меллор (David Mellor), подтверждали, что у нее было очень мало времени на спорт в целом и на футбол в частности. В то время как каждый премьер-министр после нее хотя бы для виду говорил что-то о силе спорта и притягательности футбола, Тэтчер демонстрировала прямо противоположное мнение.
Ее любимый проект, который проводил в жизнь тогдашний президент футбольного клуба "Лутон Таун" и заднескамеечник британского парламента от партии тори Дэвид Эванс (David Evans), имел целью искоренить футбольное хулиганство. Он предусматривал выдачу членских карточек всем футбольным фанатам, а также драконовские наказания для тех, кто их не имел. Для управления новой схемой планировалось создать специальный орган, обладающий полномочиями контролировать передвижения болельщиков, которые угрожали полиции. Этот проект фанаты возненавидели. Со временем от него с большой неохотой отказались, но произошло это лишь тогда, когда лорд-судья Тейлор после трагедии на "Хиллсборо" выступил с докладом и назвал данный проект контрпродуктивным.
За два дня до похорон Маргарет Тэтчер на стадионе "Энфилд" соберутся родственники 96 мужчин, женщин и детей, погибших на "Хиллсборо", чтобы отметить 24-ю годовщину этой трагедии. Даже после смерти бывшего премьер-министра кажется, что она неразрывно связана с этой трагедией, которая произошла во время ее правления.
Это будет первая ежегодная поминальная церемония с тех пор, как независимая комиссия по расследованию обстоятельств произошедшего на "Хиллсборо", в своем докладе окончательно оправдала болельщиков и сняла с них все обвинения, заявив, что главной причиной этого страшного происшествия стала утрата контроля со стороны служб обеспечения порядка и небезопасные трибуны. Комиссия разоблачила масштабные действия властей по сокрытию истинных причин, обстоятельств и последствий трагедии, а также их попытки очернить фанатов. Кроме того, Дэвид Кэмерон полгода тому назад выступил в Палате общин и принес от имени властей извинения за "двойную несправедливость", с которой столкнулись семьи погибших на трибуне "Леппингс-Лейн" в тот ужасный день и после него.
Похоже, что футбол и его любители были для Тэтчер "внутренними врагами", которые выступали заодно с участниками пикетов и с левыми. Она и ее министры часто называли эту игру "проблемой для закона и порядка". Как написал в 2009 году на страницах этой газеты бывший редактор футбольного журнала When Saturday Comes Энди Лайонс (Andy Lyons), "два несчастных случая с массовой гибелью людей в 1985 году стали переломным моментом. Непосредственной причиной гибели 39 итальянских болельщиков на брюссельском стадионе "Эйзель" 29 мая стали беспорядки на трибунах, однако в поспешной попытке возложить вину на футбольных фанатов следственные органы упустили из виду несколько других факторов, способствовавших возникновению трагедии. Это плачевное состояние обветшавшего стадиона и плохо организованная продажа билетов. А за месяц до событий на "Эйзеле" произошел пожар на деревянной трибуне стадиона "Брэдфорд Сити", унесший жизни 56 человек".
Ее отношение к игре, сформировавшееся под влиянием отвратительной международной репутации британских футбольных хулиганов, а также реакция на ее действия со стороны болельщиков тесно переплелись со сложной паутиной того социального и культурного возмущения, возникновению которого способствовала Тэтчер. Особенно ярко это проявилось в главных футбольных цитаделях на севере страны. Спустя 20 лет после того, как она окончательно покинула Даунинг-Стрит, выяснилось, что ее министры рекомендовали бросить город Ливерпуль на произвол судьбы, подвергнув его "управляемому упадку". Были времена, когда казалось, что Тэтчер была бы счастлива, если бы аналогичная судьба постигла футбол в целом.
Во внушительном, на 395 страниц, докладе независимой комиссии по расследованию обстоятельств трагедии на "Хиллсборо", есть всего одна цветная фотография. На ней мрачная Тэтчер и ее пресс-секретарь Бернард Ингхэм (Bernard Ingham) стоят на трибунах "Хиллсборо" на следующий день после трагических событий. В докладе нет "серебряной пули", и никто не обвиняет Маргарет Тэтчер в преднамеренном заговоре с целью очернения фанатов. Но там показана гораздо более сложная картина, свидетельствующая о том, что премьер-министр с готовностью поверила в версию, представленную ей руководителями полиции, которую в то время очень многие считали послушной силой в руках правительства.
В докладе упоминаются документы кабинета министров, показывающие, что она поверила Тейлору с его докладом, поверила, что в нем содержится "уничтожающая критика" в адрес полиции. Ее информировали о том, что "оборонительное – порой близкое к лживому – поведение старших офицеров полиции Южного Йоркшира кажется весьма знакомым, что вызывает уныние". И тем не менее, Тэтчер ничего не сделала для того, чтобы изменить это вымышленное описание событий. А когда СМИ, включая тесно связанную с ее администрацией скандальную газету Sun, изваяли такое описание в камне, данное повествование оставалось в силе на протяжении 23 лет, пока его не разгромила экспертная независимая комиссия во главе с его преосвященством Джеймсом Джонсом (James Jones).
Еще хуже другое. Хотя многочисленные официальные доклады свидетельствовали о серьезной перегруженности стадионов, начиная с первого финала на "Уэмбли" в 1923 году, правительство Тэтчер почти ничего не сделало для улучшения условий на ветхих, небезопасных и грязных трибунах. Прямым следствием этого стали события 15 апреля 1989 года на "Хиллсборо". У нее "проблема для закона и порядка" затмевала собой все остальное. Между тем, ее критики проводили парадоксальную прямую линию между тэтчеризмом и новой порослью футбольных хулиганов в модной одежде, которые организовывали потасовки вдалеке от трибун.
Но курс на светлое будущее футбола проложила не Тэтчер. Его проложил лорд-судья Тейлор, которому поручили расследовать причины трагедии. В докладе Тейлора было показано все, причем с самых разных сторон: безопасные и современные храмы футбола, где постоянно аншлаг, прямые трансляции 138 матчей высшей лиги, постоянный рост цен на билеты и подписку, а также отчуждение некоторых фанатов.
В 20-ю годовщину трагедии на "Хиллсборо", которая отмечалась в 2009 году, профессор Ливерпульского университета Роган Тейлор (Rogan Taylor) написал статью, в которой заявил, что на его взгляд, лорд-судья Тейлор спас футбол от Тэтчер. "Игра умерла, но возродилась. Некоторым людям могло не понравиться то, во что она превратилась. Однако Тейлор создавал будущее для игры в тот период, когда правительство пыталось отправить ее на ту же свалку истории, что и шахтеров, и все прочее, пропахшее дымом заводов и потом рабочего класса".
Не только Тейлор со своим докладом кардинально изменил имидж футбола и заложил основы для бурного развития Премьер-лиги в последующие годы. Но его работа стала краеугольным камнем. Ключевая рекомендация в его докладе заключалась в том, что стадионы двух высших дивизионов надо капитально перестроить на государственные деньги, чтобы разрушающиеся и опасные трибуны превратились в то место, где семьи могли бы с комфортом проводить вечера. Свою лепту внесли слезы "Газзы" Гаскойна и наше триумфальное возвращение из Италии с чемпионата мира по футболу в 1990 году; книга и песня "All Played Out" о том чемпионате и ария "Nessun dorma" в исполнении Лучано Паваротти в качестве главной музыкальной темы спортивного праздника; журнал When Saturday Comes и субкультура фанзинов; камеры наблюдения и совершенствование работы полиции; внезапно возникшая привязанность среднего класса к футболу (фильм "Бейсбольная лихорадка" Ника Хорнби очень этому поспособствовал) и даже картина "Кислотный дом".
Но за мрачными образами со стадионов "Эйзель", "Вэлли Пэрейд", за искореженными металлическими заграждениями "Хиллсборо" не следует забывать о том, что Тэтчер со своей политикой почти случайно заложила основы сегодняшней Премьер-лиги – к худу ли, к добру ли, неизвестно.
Она стала зачинательницей революции в СМИ, предоставив лицензию на спутниковое вещание одному из своих главных сторонников Руперту Мердоку. Это способствовало бурному росту доходов от лицензирования. За последние два десятилетия поступления от выдачи лицензий для средств массовой информации высшего эшелона выросли со 191 миллиона фунтов стерлингов до 5,5 миллиарда. А это, в свою очередь, подстегнуло увеличение зарплат и помогло заманить в Англию лучших футболистов мира. Взгляните также на архитекторов революции в Премьер-лиге и на те деньги, которые помогли ее осуществить.
Среди этих людей можно назвать воротилу из Эссекса Алана Шугара (Alan Sugar), который сколотил состояние на продаже тарелок для спутникового телевидения и помог в 1991 году Sky получить права на телевизионную трансляцию матчей зарождавшейся Премьер-лиги, намекнув подручному Мердока Сэму Чизхолму (Sam Chisholm), что он должен "вышвырнуть их [компанию ITV] из гонки". Каковы бы ни были личные политические пристрастия таких людей как президент клуба "Кристал Пэлас" Рон Нодс (Ron Noades), владелец "Тоттенхэм Хотспур" Ирвинг Сколар (Irving Scholar) и хозяин "Челси" Кен Бейтс (Ken Bates), они стали живым символом тэтчеризма и его ценностей.
И к худу, и к добру создание Премьер-лиги стало футбольным эквивалентом ее политики "большого шока", когда в середине 1980-х было снижено участие государства в финансовых рынках и прошла реорганизация Лондонской фондовой биржи. Это позволило крупным клубам потеснить неэффективную и тщеславную Футбольную ассоциацию – точно так же, как в результате реформ Тэтчер были сметены чванливые и консервативные институты Сити. Эти молодые и образованные выскочки со своими огромными мобильниками, ездившие на шикарных авто и очень неумело танцевавшие в своих полосатых рубашках и красных подтяжках, как их показывали каждый понедельник в документальных фильмах на всех каналах, под музыку новой эпохи вполне могли торговать акциями "Хотспур" или "Манчестер Юнайтед".
"Легкое" регулирование привело к тому, что в 1980-е годы клубы впервые появились на фондовом рынке – точно так же, как приватизированные во времена Тэтчер энергетические и коммунальные компании. На фоне расцвета Премьер-лиги началась новая эпоха глобализации, когда инвесторы и "благотворители" со всего света стали толпиться в очередях за новым международным продуктом, который проник в жизнь фанатов самых разных стран. Эти люди хотели либо получить от этого прибыль, либо поднять свою репутацию. А когда их доходы от рекламы, от билетов и от телетрансляций начали расти в геометрической прогрессии, клубы превратились в дорогостоящие предприятия, и их акциями стали торговать офшорные фонды и иностранные биржи от Сингапура до Нью-Йорка.
На этой неделе окончательно разрешится продолжительная судебная сага "Портсмута", и в связи с этим стоит вспомнить о том, что лорд-судья Тейлор пророчески писал в свое время: "Борьба за власть в советах директоров, финансовые махинации с покупкой-продажей акций, а то и целых клубов порой говорит о том, что заинтересованные лица, становясь руководителями клубов, больше заинтересованы в личной финансовой выгоде и в социальном статусе, чем в руководстве этими клубами в интересах болельщиков".
Как писал мой коллега Дэвид Конн (David Conn) (а писал он об этом много и подробно), это была составляющая часть процесса, который навсегда изменил футбол в нашей стране.
Некоторые комментаторы в последние сутки пишут о том, что, как показывает опыт Германии, свою шоковую терапию в экономике Тэтчер могла провести с менее суровыми последствиями для социальной ткани нашего общества. Поэтому Конн и прочие задают вопрос: сможет ли Бундеслига предложить иной путь развития футбола высшего эшелона?
Так, Джонатан Фридланд (Jonathan Freedland) весьма убедительно утверждал во вторник на страницах Guardian, что мы до сих пор живем "в стране, которую построила Мэгги", а поэтому и наш современный футбол тоже формировался во время ее правления – вопреки тому, что сама она порой изо всех сил стремилась его разрушить. Новые лейбористы усилили привлекательность тэтчеризма в обществе, сохраняя при этом верность своему главному кредо. Точно так же и посыл Премьер-лиги с годами стал более утонченным, хотя она не утратила своей рыночной привлекательности. Вместе с тем, Премьер-лига с ее безжалостным разделением на богатых и бедных, на победителей и проигравших, с ее поощрением безрассудного и рискованного порой поведения и с ее концентрацией на извлечении максимальной прибыли остается порождением эпохи Тэтчер.
Оригинал публикации: Margaret Thatcher era left mark on football but she could have ruined game
