В среду на московской ледовой арене "Вдохновение" состоялась открытая тренировка спортивных пар группы тренера Нины Мозер, куда в том числе входят двукратные олимпийские чемпионы Татьяна Волосожар/Максим Траньков и серебряные медалисты Игр-2014 в парном катании, победители командного олимпийского турнира Ксения Столбова и Федор Климов. Из интервью Климова корреспонденту агентства "Р-Спорт" Андрею Симоненко вы узнаете, чем фигурист и его партнерша занимались после досрочного завершения минувшего сезона, какое отношение новая произвольная программа пары имеет к бывшему министру обороны США, а также сделаете для себя открытие, что олимпийский чемпион по фигурному катанию может не интересоваться… фигурным катанием.
- Федор, мы с вами и Ксенией, образно говоря, расстались в тот момент, когда вы приняли решение досрочно завершить сезон после январского чемпионата Европы, чтобы заняться изучением экстрасложных элементов. Сейчас хочу спросить: какие есть успехи в этом направлении? В первую очередь, конечно, интересует тот самый четверной выброс, который вы собирались освоить.
- Мы как собирались, так и начали его осваивать. Но вы его сегодня не видели – значит, пока исполнять мы его не готовы. Видели попытку сделать каскад "3-3-2", тренер нам его сказал попробовать – значит, она считает, что его мы готовы исполнять. Если говорить в целом, то мы усложнили прыжковую часть произвольной программы, будем делать второй тройной прыжок вместо акселя в 2,5 оборота. Не скажу, что сильно, но поменяли немного поддержку. В том числе и из-за этого четверного выброса какие-то моменты у нас получились скомкано, потому что мы работали над ним до момента, пока Ксения не получила травму. Не серьезную, скорее, неудачно упала, но все же.
- Чтобы ориентироваться – это было весной?
- Да, весной. И из-за этого все потом тянулось, с ботинками еще были проблемы – да и сейчас, наверное, еще есть. Поэтому усложнили в другом программу. А над четверным выбросом работаем, и произвольную программу поставили с учетом того, что он в ней будет. Расстановка элементов такая, что в ней предусмотрен каскад "3-3-2" и выброс в четыре оборота. Ну а как будет дальше, будем делать его на всех соревнованиях или нет, на каких-то попробуем или вообще не будем пробовать, это уже будет решаться осенью.
- Специфика того четверного выброса, который делают те же Юко Кавагути с Александром Смирновым или канадцы Меган Дюамель/Эрик Рэдфорд, как говорят специалисты, заключается в том, что эти пары исполняют этот элемент на маленькой скорости. То есть партнер выбрасывает партнершу скорее вверх, чем вперед. У вас же отличительные черты катания – скорость, амплитуда… Как с вашей размашистой техникой у вас получалось исполнять этот четверной выброс?
- Если речь об ощущениях, то вопрос, наверное, лучше задать Ксении – у меня-то работа особо не менялась. Но мы весной пытались делать именно такой четверной выброс, который у всех. С маленького хода, в высоту и в крутку – а не широкий и длинный выброс, который мы привыкли исполнять. Сейчас продолжаем думать о том, какой этот выброс должен быть. Возможно, попробуем исполнить четверной выброс со своей техникой, попытаемся найти там возможность скрутить четыре оборота. Потому что в корне менять технику выброса, с моей точки зрения, неправильно. Хотя пока я и не эксперт в этих четверных выбросах, у нас эта история только начинается. В общем, действительно, у нас есть два пути – продолжать делать выброс по-своему, там есть и высота, и пролет, за счет этого найти резерв для еще одного оборота. Или пытаться делать его как все, с маленького хода. Это не так эффектно, но судя по всему, эффективно. Будем пробовать оба варианта, какой получится, будем его использовать.
- Что касается художественной части – уже сейчас по наброскам видно, что стиль у вас если не совсем новый, то весьма необычный. С кем в межсезонье поработали, кто повлиял на вас наибольшим образом?
- Работали много с кем. Основной постановщик – Николай Морозов. После этого работали, естественно, с (хореографом группы Нины Мозер) Аллой Викторовной Капрановой, в Италии поработали с Джузеппе Ареной, он нам помогал. Так получилось еще, что за это в лето пересекались со специалистами из Америки, Италии – я имею в виду специалистов из технического и судейского комитетов ISU, и они тоже шли навстречу, высказывали свои впечатления, что-то корректировали, и это нам во многом помогло. Если вкратце говорить о программах, то короткая – это блюз, просто нам понравилась музыка, песня I Put a Spell on You. Наш тренер Владислав Жовнирский когда-то предлагал нам катать блюз, а Николай Морозов предлагал эту песню в другой обработке. Но мы тогда брали, как тут это назвали, народные пляски. А сейчас решили прийти к этому направлению. Старались во всем изменить образ. В короткой программе он понятный – блюз, которого у нас еще не было, а вот произвольную постарались сделать совсем необычной. Смысл в том, чтобы в ней каждый видел что-то свое. В какой-то момент нам, конечно, придется рассказать историю так, как мы ее видим. Но пока что я сам ее каждый раз катаю – и каждый раз что-то разное. Да, примерно в одном ключе, но параллелей, какой образ мы там представляем, провести можно очень много. Пока что, таким образом, упор не на характеры персонажей, а на современную хореографию.
- То есть, чтобы понять программу, фильм (The Unknown Known о бывшем министре обороны США Дональде Рамсфелде) не надо смотреть?
- Посмотрите, наверное, неплохой фильм (улыбается). Но я, если честно, даже не смотрел. Это же документальный фильм про политику, просто музыка оттуда оказалась в том стиле, который мы искали. Попалась она Ксении, выбрала она ее – и когда начали делать что-то под нее на льду, получилось интересно. Оказалось, это именно то, что мы и хотели сделать.
- Если сравнивать нынешний период с аналогичным в прошлом году – как его оцените?
- Абсолютно точно сейчас лучше. В прошлом году в этот период мы приехали из Италии, где я на последней неделе сборов подвернул ногу. Казалось, что ерунда, но я до середины сентября на льду не мог ни прыгать, ни особо чего-то еще делать. Да и внутренне сейчас по-другому себя чувствую. Мне уже не страшно катать программы – дается все намного легче, я понимаю, что могу выйти и спокойно все исполнить. Просто в какой-то момент в прошлом сезоне, я имею в виду вторую половину, появилась усталость, которая повлияла, как мне кажется, на результаты. Сейчас ничего этого нет.
- То, что Олимпиада отдаляется все больше и больше, играет положительную роль?
- Да на меня особо она не повлияла. Единственное, что я думаю, когда анализирую наши выступления – мы первую часть прошлого сезона прошли довольно резво. А потом были чемпионат России и подготовка к чемпионату Европы, которые дались очень тяжело. Думаю, это была та самая "яма", которая у многих наступила после Олимпиады. Просто у нас она оказалась отложенной из-за того, что мы к Олимпиаде начали готовиться позже. У меня же были перед олимпийским сезоном проблемы с ногой, мы, грубо говоря, только с сентября начали входить в форму, а все остальные – намного раньше. Но это мои личные ощущения по итогам моих попыток проанализировать то, как все происходило.
- Соревнования второй половины прошлого сезона по телевизору смотрели?
- Чемпионат мира смотрел. Правда, только пары и только тех, кто мне был интересен, но смотрел. Прямо во время тренировок иногда пытались смотреть.
- То есть не было такого – все, забыли, что происходит в мире спорта без вас, концентрируемся только на себе?
- Да я и так не особо фигурным катанием интересуюсь (улыбается). Но чемпионат мира было посмотреть интересно.
- И какое ваше мнение – того, что вы сейчас готовите, хватит, чтобы бороться с теми же канадцами, чемпионами мира Меган Дюамель и Эриком Рэдфордом?
- Сложно сказать. Мне тут говорили, что они выкладывают в интернет свои четверные выбросы, их уже два. То есть они тоже не стоят на месте. Другие пары тоже пытаются четверные элементы ставить в программы. Посмотрим, я, честно говоря, не думаю об этом. Мне хочется наши новые программы чисто катать. Нам специалисты сказали, что они будут смотреться, только когда мы их будем исполнять без ошибок. Если начнем ошибаться, хорошее впечатление может пропасть. Что от одной, что от другой программы. Поэтому будем концентрироваться на себе, а остальное все равно пока непонятно. Все вернулись, неизвестно, кому какие баллы за компоненты будут ставить, как кого оценивать. Все начнется заново.
