"Перед Играми-80 все спрашивали про рекорд мира". Сальникову - 60!

Президент Всероссийской федерации плавания, 4-кратный олимпийский чемпион Владимир Сальников 21 мая отмечает 60-летие. Специально для РИА Новости он рассказал о становлении своей карьеры, домашних Играх, особенном финале Сеула-1988 и о том, как учился плавать.

Река, крапива и первый тренер

В то время, когда дети фантазировали, кем стать и все такое прочее, у меня уже была жизненно необходимая цель - научиться плавать. В детстве меня отправляли к бабушке в деревню, и так как там на реке все мальчишки, кроме меня, чувствовали себя комфортно, очень хотелось и самому научиться. Так что именно об этом я мечтал, когда другие стремились стать космонавтами.

Плавать хотелось научиться для того, чтобы, вернувшись в деревню, не чувствовать себя белой вороной. С этой мыслью я приехал домой и передал ее родителям, да и бабушка добавила от себя рассказ о моем поведении. Плавать я не умел, на речку меня не пускали, убегал. Воспитывался я традиционным способом в этой ситуации - крапива, знаете, везде росла. Она была традиционным инструментом - необходимость научиться плавать была подкреплена со всех сторон.

© РИА Новости / Владимир Вяткин

Перейти в медиабанк

Золотой призер Игры доброй воли в Москве Владимир Сальников

Поэтому когда Петров Глеб Георгиевич, мой первый тренер, пришел в школу и спросил, кто хочет научиться плавать, я активнее других выразил свое желание.

Так что, можно сказать, началось все с желания попробовать себя на открытой воде (смеется). Потом все думал: вот приеду и, наконец, покажу вам всем, как я теперь плаваю, но приехал я много лет спустя, и уже все это было так просто и элементарно, что стало несерьезным. К тому моменту километрами на тренировках плавал.

На тренировку по морозу

Как-то в школе физрук спросил наш класс: "Кто из вас умеет плавать?". Ну я, конечно, руку потянул, а он мне: "Ты пока только умеешь держаться на воде, а плавать научишься чуть позже". Эти его слова навсегда засели в моей памяти. Научиться плавать в широком смысле - это действительно задача на всю жизнь.

Для меня плавание стало частью жизни почти сразу после того, как я пришел в бассейн. У кого-то интерес угасал, кто-то бросал... Сам я тоже в младших классах болел, страдал воспалением среднего уха, ходил с повязкой, как раненый боец. Даже фотография где-то сохранилась. Но я не уходил и не думал о том, что могу бросить. И вообще искренне всегда удивлялся, почему многие бросают тренировки. Когда морозы были под 40 градусов, у меня даже мысли не мелькнуло, что тренировки могут отменить, и я притопал по свежему снегу. Вахтер просто остолбенел, спросил, что я вообще там делаю. Я ему объяснил, что у меня, дяденька, вроде как тут тренировка. Но так как там был я и еще, кажется, один парень, для нас двоих, конечно, ничего не открыли.

При этом рвении и любви к тренировкам у меня тогда не было мечты ворваться в спортивную элиту. До выполнения норматива мастера спорта я, в принципе, о таком не особо задумывался.

В хоре пел вторым голосом

Мастером спорта стал в тринадцать лет. В плавании это нормальная ситуация. У нас, если ты выполнил этот норматив в 17 лет, значит, в первую часть своей карьеры валял дурака, потому что в таком возрасте уже выигрывают и чемпионаты мира, и Олимпийские игры.

© РИА Новости / Владимир Вяткин

Перейти в медиабанк

Победитель в плавании вольным стилем на 800 метров Владимир Сальников

К 13 годам никаких особых талантов я не проявлял - в хоре пел вторым голосом, а туда ставили тех, кто вообще ничего не умел. Отец мой, капитан, который всю жизнь проплавал, несмотря на то что постоянно был в командировках, думаю, мною гордился. Гордился тем, что я какое-то отношение к воде тоже имею. Выражал он это скромно, наверное, думал, что вряд ли это может стать настоящей профессией. Мама гордилась тем, что я прогрессирую, разряды получаю.

В этом году был юбилей "Веселого дельфина", и я как раз вспоминал, каким событием для нас были эти соревнования, которые проходили в заочной форме. По итогам соревнований первой десятке вручали специальные значки. У кого был один значок, у кого два, у одной девочки, помню, было штук восемь. Все мы своими наградами тогда гордились, щеголяли в них, нацепив на спортивные куртки. Это было доказательство того, что мы там не дурака валяли, а серьезно спортом занимались.

"И тут выяснилось, что я как бы и не очень..."

Процесс обучения плаванию начинается с коротких дистанций. Первый раз, когда спортсмены проплывают что-то значимое для себя, это 25 метров. Сейчас тоже за это дают значок - это как бы первая отметка. Так что изначально все мы были спринтерами, а потом уже ушли в специализацию.

У меня все происходило просто: плавал кролем, плавал на спине, плавал "комплексом" на дистанциях 200 и 400 метров. На спине в своей возрастной категории добрался как-то до второго места, а потом сразу вышел за "десятку". И вообще, тренер мне сказал, что "спина" у меня слабовата, да и кроль не очень - спринта нет, да и "дельфин" не особо хорош. Представьте, как я себя чувствовал? Я тут, понимаете, пашу себе, и выясняется, что сам как бы и не очень... Неплохо, но и не очень. Тренер посоветовал в тот момент попробовать длинные дистанции. Тут, лет в тринадцать, начались стайерские тренировки.

Погоня за тенью

В своей стайерской группе я работал в погоне за тенью, потому что в определенном возрасте разница в результатах очень велика. После перехода в группу тренера Кошкина я плелся в хвосте: на каждой тренировке им приходилось ждать, потому что не мог закончить дистанцию вместе с ними. Это было ужасно. Это был вопрос выживания. Бросать я ни в коем случае не хотел, но испытание было то еще, одно из самых серьезных. Мне было важно приблизиться к результатам своей группы на тренировках - о соревнованиях тогда и мечтать не приходилось.

© РИА Новости / Сергей Гунеев

Перейти в медиабанк

Игры доброй воли. Владимир Сальников

Ну а от спринтеров остались гнетущие чувства на многие годы. На тренировках, уже в сборной, было чувство несправедливости. Думал, ну как же это так, тебе еще три километра плыть, а они уже выходят на ужин или еще куда-то. То, что они раньше заканчивали тренировку, угнетало. Но раз уж взялся за длинные дистанции, отступать было некуда.

Олимпиада?! Да это другая галактика!

В 1975 году произошло то, что позволило мне поверить в саму возможность хорошего спортивного будущего. Я тогда показал шестой результат в стране на дистанции 1500 метров. Из всех, абсолютно, без учета возраста. Предполагалось, что я на следующий год, если улучшу результат, могу претендовать на место в сборной. В тот момент по 40 секунд за год люди сбрасывали, и я смог добиться прогресса. Сезон мы начали в сентябре, и на общем собрании нашей группы Игорь Михайлович Кошкин сказал, что мы будем готовиться к Олимпийским играм.

Я подумал: "Да я вообще тут никто. Ну да, мастер спорта, ну да, шестой результат в стране. Но ведь это Олимпиада!" Олимпиада для меня тогда была не только другой планетой, скорее, другой галактикой. Подумал: ну фантазирует тренер, мотивирует. Но шаг за шагом понял, что цель приближается. При этом не думал, что все-таки попаду на Олимпиаду. Мне хотелось быть в топ-3, постоять на пьедестале. Ради этого ведь все тренируются, ради того, чтобы получить заветную медаль. В итоге я стал третьим на чемпионате России. И это уже было не просто так, это позволяло рассчитывать на шанс попасть на Олимпиаду, где раньше выставляли по три человека на дистанцию.

Мое включение в состав обсуждалось на тренерском совете, и (Сергей) Вайцеховский сказал "возьмем". С таким же успехом меня могли и не взять, но он принял это решение, и я попал в команду с целью приобретения бесценного опыта. Профессиональный этап начался с этого момента.

Первая Олимпиада и попадание в финал, два рекорда Европы... Это все был рывок просто колоссальный! Забавно, что я побил рекорды Европы, не будучи чемпионом страны. Этот титул еще предстояло выиграть, а ребята из нашей группы так просто не собирались мне его отдавать (смеется). На следующий год я добился этой цели, и дальше карьера пошла вверх по нарастающей.

© РИА Новости / Юрий Сомов

Перейти в медиабанк

Чемпион летних Олимпийских игр 1980 года Владимир Сальников

В 17 лет я стал чемпионом Европы, чемпионом страны. Но до рекорда Брайана Гуделла мне было еще далековато, метров 25 мне тогда не хватало. Я почувствовал спортивный азарт, появилась новая мотивация, хотелось большего.

Первый чемпионат мира и рекорд!

В период моей карьеры чемпионаты мира на короткой воде не проводились, что придавало еще большую ценность чемпионатам мира по водным видам спорта. Это было очень престижно - выступить на чемпионате мира. И Михаил Горелик выступал на первом, в 1973 году. Была такая зависть: ну как это он поехал на чемпионат мира, а мы тут еще, салаги, и даже не близко!

Перед чемпионатом мира в 1978 году в Западном Берлине у нас были безумные по своей интенсивности тренировки. Каждая по два часа, по 8 км, и это не считая работы в зале. Начинали с трех тренировок в день в цикле, потом было по две. Но все это дало свой результат.

Мне тогда удалось выиграть дистанцию 400 м вольным стилем, которую я не готовил, но, видимо, такой тренировочный объем был заложен, что весь потенциал был реализован. Больше скажу, впервые в карьере я проплыл 1500 м и не устал. Подумал даже, что мог бы еще 200 м после 1,5 км проплыть

В ожидании Олимпиады-80 и рекорда

Говорят, дома и стены помогают. И это правда. Но это еще и дополнительный груз. Я его ощущал перед домашней Олимпиадой. Все меня спрашивали, побью ли я рекорд. Вот так человек двадцать подойдет за день спросит, и как этого прессинга не почувствовать? Мозг уже закипает в такой ситуации. Надо абстрагироваться, уходить, сохранять энергию, в противном случае потеряешь сон и аппетит, если об этом думать. Психологическая подготовка должна быть, она дает возможность оградить себя от лишних эмоций, которые сгущаются вокруг.

В свое время мы тренировались в недоступных местах до Олимпиады, да и в Москве тогда не было такого количества желающих побеспокоить, какое есть сейчас - соцсетей не было, разве что газету откроешь и что-то прочитаешь, или болельщиков каких встретишь, которые опять про этот рекорд спросят.

У меня был свой способ отвлечься. Я находил себе книгу с особо острым сюжетом, чтобы полностью отключиться от реальности. Читал на английском и буквально пропадал в этом. Даже на разминку носил с собой книгу, пытаясь уйти от всяких ненужных мыслей.

Но есть ведь и преимущества домашних соревнований. Сама атмосфера в бассейне, сама поддержка! Если бы кто-то мог измерить энергетическое поле, которое там заряжено! Если человек умеет этим управлять, оно только на пользу. Я научился "заряжать батарейки" от этой поддержки не сразу, но потом ощутил все преимущества этого.

Минус Игры

У каждого наступает период, когда сложно найти мотивацию, когда опускаются руки и не знаешь, как из этого выбраться. Для нас это был момент, когда узнали, что не поедем на Игры-1984.

© РИА Новости / Сергей Гунеев

Перейти в медиабанк

20-летний ленинградский пловец Владимир Сальников

Мы находились в ГДР на базе в лесу у озера. Условия там были спартанские с удобствами на этаже. Единственным светлым пятном была возможность посидеть в кафетерии в небольшом строении рядом с общежитием. Мы взяли мороженое, газировку, присели, и тут по телевизору сказали, что на Олимпиаду мы не едем. Все, конечно, к этому шло, но все равно это был шок, потрясение. Все тренировки зря, и ты стоишь у какой-то пропасти, будто в вакууме.

Что делать - непонятно, к чему стремиться - непонятно. Многие тогда завершили карьеру, потому что потеряли главный стимул. Я выбирался долго, не один месяц. Старался держать себя в руках, выступал на Играх доброй воли. Без этих Игр было бы еще хуже. Олимпиаду они заменить не могли, но пар нужно было выпустить. Я ведь был обладателем рекордов на 400, 800 и 1500 м, фаворитом, знал, что мог завоевать эти медали.

В голове подобные мысли постоянно крутились, это была какая-то эмоциональная каторга, но постепенно я начал с этим справляться, вернулось самообладание. Большую поддержку оказала моя супруга, которая стала и тренером, и психологом. Она закончила Институт физкультуры и в плавании была не новичок, так как работала в научной поддержке группы Кошкина. Мы стали нащупывать новые формы к построению тренировочного процесса, использованию различных методик, в том числе по восстановлению. Так постепенно я и вышел из этого непростого периода.

Разные Олимпиады

Игры-1980 и Олимпиада в Сеуле - это большие вехи в моей карьере, которые при этом сильно отличаются. Домашняя Олимпиада - это расцвет сил, признание, внимание, ведь предполагалось, что будут высокие результаты, и я побил рекорд... Сеул - совсем другая история.

Если в предыдущие годы у меня не было ни одного проигрыша в мире на 1500 м, то потом, за два года до Олимпиады-1988, все складывались иначе. Многое тогда не удалось сделать так, как хотелось, были травмы, были болезни. Само попадание в команду было осложнено - я выиграл чемпионат СССР, но норматив не выполнил. Формально это давало право не включать меня в команду, решение было предоставлено мне самому - ехать или нет.

© РИА Новости / Сергей Гунеев

Перейти в медиабанк

Победитель соревнований по плаванию вольным стилем на 400 метров Владимир Сальников

Я никогда не стремился отправиться на соревнования в качестве туриста. Мы с моей супругой Мариной решили, что ответ на вопрос, выступлю ли я в Сеуле, будет зависеть от результата матчевой встречи СССР - Канада, которая проходила в "Олимпийском". Мы загадали время и решили, что если все получится, поеду на Олимпиаду.

В итоге в Сеул я поехал, но уже не ощущал такого внимания со стороны СМИ, как это было перед Играми в Москве. Все проходили мимо, пряча глаза... "Парень, ты приехал - ну ладно, главное участие". В общем, если и ловил чьи-то взгляды, то в них, как правило, читалось сожаление. И я считаю, что отсутствие пристального внимания мне даже помогло. Все просто махнули рукой, и это было хорошо в плане того, что необходимую энергию за счет этого удалось сохранить.

Тем временем каждая следующая тренировка вселяла уверенность, чувствовалось, что приходит форма, и я могу хорошо выступить. Мысли о медалях гнал от себя как можно дальше, главное было сделать все правильно.

Крутой боевик на 1500 м

Перед соревнованиями в Сеуле я представлял себя главным героем крутого боевика, в каких снимались Шварценеггер или Сталлоне - будто я один против целой армии. Из деревни вышел пешком - бассейн был недалеко. Собиралась гроза, и я подумал, что это хорошо - в нужный момент тоже смогу аккумулировать эту энергию и "выстрелить". В финале выстрелило все оружие, которое было при мне - опыт, который накапливал на протяжении карьеры, все те умения и знания, всё очень сильно пригодилось.

Всегда вспоминаю этот финал очень эмоционально - всё заново переживаешь, и, конечно, это вызывает всплеск эмоций.

Ну а тогда я следовал плану, который мы разрабатывали по тактике на дистанции. Нужно было оторваться от всех где-то в середине и не подпускать к себе перед финишным отрезком. Далось всё это колоссальными усилиями. В конце уже никаких сил не оставалось - губы кусаешь, а боли не чувствуешь. Подгонял себя мыслью о том, что если сейчас погружусь на дно от бессилия, это будет очень смешно - осталось-то совсем чуть-чуть, метров тридцать, двадцать девять, двадцать восемь...

Это была борьба с усталостью. При этом ощущение всего организма, своего тела были просто невероятные - давал сознательные команды мышцам, чтобы где-то расслабиться, где-то напрячься. Ни до, ни после я такого не ощущал. Это было потрясающее чувство, когда ты контролируешь себя на все 100%. Ничего подобного ранее я не испытывал.

Когда после заплыва для интервью подошел мой хороший приятель Джон Набер, который к тому моменту уже работал корреспондентом, я вообще ничего не осознавал - полное обезвоживание и море воды рядом. Что-то ему ответил машинально, он был изумлен и удивлен, но я по-прежнему еще не понимал, что происходит. Я просто хотел выпить ведро воды.

Гул трибун не утихал. Я видел флаги СССР, команда прыгала, орала, зрители стояли на ушах. При этом полное опустошение, желание выпить целый бассейн воды... Это даже сложно передать. Безумное счастье, безумная усталость.

Уже очень поздно вечером пришел в столовую. Все на секунду замолкли, а потом начали аплодировать спортсмены из разных стран, разных видов спорта - высочайшая похвала, потому что оценить, как это тяжело и чего это всё стоило, может понять только тот человек, который сам всё это испытал. Это был самый запоминающийся момент тех дней, которые я точно никогда не забуду.