Сергей Давыдов — о "бегающих" фигуристах, террариуме тренеров и анорексии

Долгое время считалось, что сложные прыжки в юном возрасте могут исполнить только ученики Этери Тутберидзе, Сергея Дудакова и Даниила Глейхенгауза. Сейчас подобным могут похвастаться фигуристы и фигуристки из школы ЦСКА. Лучшая из них, Софья Самоделкина, уже конкурентоспособна на самом высоком уровне. Недавно в Великом Новгороде завершилось первенство России, победительницей которого стала ученица Сергея Давыдова Мария Гордеева. Хорошо себя проявил и Лев Лазарев. Давыдов вывел на лед новое поколение. В интервью корреспонденту РИА Новости тренер приоткрыл некоторые секреты своей работы, спрогнозировал пути развития фигурного катания на ближайшие годы и рассказал, что взял от Рафаэля Арутюняна и Елены Чайковской.

- Как вы относитесь к тому, что вас называют вторым после Этери Тутберидзе тренером, освоившим методику обучения сложнейшим прыжкам в юном возрасте?

- Какая разница, второй или третий? Занимаюсь своей работой и стараюсь показать результат.

- А как вы нащупали эту методику?

- Прежде всего, нужно научиться внушать детям, что без четверных прыжков и тройного акселя успеха не добиться. Если с этой мыслью ребенок приходит на тренировку, он не будет бояться сложных прыжков, а начнет их учить. Это облегчает всю работу. Остальное, можно сказать, нащупывали методом проб и ошибок. Какие-то упражнения добавляли, от каких-то отказывались.

- Вы сами прекрасно исполняли тройной аксель, но стабильного четверного не было. Можно ли научить тому, чем не так и не овладел?

- Ну, четверной тулуп-то я прыгал! Просто в то время мы не работали столько, сколько сейчас трудятся даже юные фигуристы. Это нужно признать. Если бы от нас требовали на таком же уровне, то контент был бы другим и результаты.

© AFP 2024 / MLADEN ANTONOV

- Победительницей первенства России среди фигуристок старшего возраста стала ваша ученица Мария Гордеева, которой 13 лет исполнится только летом. Справедливо, что соревновались 13-летние и 15-летние, заметно отличающиеся даже внешне?

- Принципиальной разницы в этом возрасте нет. Как раз от 13 до 15 лет девочки быстрые и легкие. Самое время, чтобы разучивать четверные прыжки. После 15 лет все уже намного тяжелее.

- Мальчики и девочки в этом возрасте вообще различаются, как небо и земля. Как это учитывается на тренировках?

- Конечно, мальчики и девочки развиваются по-разному, но тренируются они вместе. Просто направляем их индивидуально и нагрузку дозируем. Хотя все выполняют одну работу.

- Пока вы работаете только с юными фигуристами. Думаете о переходе на новый уровень и работе со взрослыми?

- Конечно. У взрослых фигуристов, как мне кажется (да и собственный опыт подсказывает), более нормированная работа. Все остальное не меняется. Считаю, что расту и взрослею вместе со своими учениками.

- В ЦСКА, где работают Елена Буянова и Светлана Соколовская, существует тренерская иерархия. Кто генерал, а кто лейтенант?

- Никакой иерархии нет. Если говорить о переходах фигуристов от одного тренера к другому, то это всегда было, есть и будет. Пока не внедрят контрактную систему, никто из тренеров не застрахован от потери ученика, в которого вложил время, силы и душу.

- Главной движущей силой трансферов являются родители?

- Когда речь идет о 13-летних фигуристах, естественно. Родителям кажется, что один тренер уже ничего не может дать их детям, а другой сделает из них чемпионов. Когда ребята подрастают, они уже принимают самостоятельные решения. Только зачастую запоздалые.

- Вам удается находить общий язык с родителями, особенно с теми, с которыми это невозможно в принципе?

- Есть такая проблема, но всегда нужно искать решение. Разговариваем и с родителями, и с детьми. Пытаемся объяснить им, какую работу нужно проделать, как они должны себя вести. Это часть работы тренера. Кто-то слушает, кто-то нет. Тут уж ничего поделать нельзя.

- В 90-е, когда вы начинали карьеру, приходилось менять города и даже страны, чтобы иметь возможность тренироваться и выступать на соревнованиях. Сейчас есть ли перспективы развития фигурного катания в российской глубинке?

- За примерами далеко ходить не нужно. Серебряным призером в Великом Новгороде стала Вероника Яметова из Екатеринбурга. Девочка уже на взрослом чемпионате России принимала участие. Хорошие девочки есть в Перми.

- Не будут ли они все равно стремиться в Москву или Санкт-Петербург, чтобы стать чемпионами?

- Не знаю. Представляете, что значит в одночасье поменять место жительства? Нужно снять квартиру, найти работу в большом городе. Не каждый родитель на это пойдет, если есть возможность для занятий в родном городе. Хотя кого-то все равно будет привлекать путь Липницкой и Загитовой, Валиевой и Трусовой.

- С чем были связаны ваши переходы от одного тренера к другому и переезды из одного города в другой?

- Не так уж много у меня было таких переходов. Из родного Ростова уехал в Самару к Нине Ручкиной после того, как у нас закрыли каток. Просто не стало возможности тренироваться. Вместе с Ручкиной переехал в Витебск и стал выступать за Белоруссию. Потом перебрался в Москву, год тренировался у Рафаэля Арутюняна, а позже много лет – у Елены Чайковской. Так сложилась моя история.

- Что вы почерпнули у мэтров, можно ли назвать вас продолжателем традиций Чайковской?

- Копировать даже великих тренеров нет смысла. У кого-то из своих наставников подсмотрел методику, у кого-то – тренировочные упражнения, что-то модифицировал, что-то подстроил под себя. Нереально стать тренером, не используя опыт тех, у кого сам занимался. И учиться нужно постоянно. Приезжая на соревнования, что-то интересное вижу на льду, что-то – в разминочном зале. Стараюсь самое интересное попробовать. Если тренер не будет развиваться, его спортсмены не будут прогрессировать.

- Существует ли тренерская солидарность или приходится жить и работать в "террариуме единомышленников"?

- В принципиальных вопросах солидарность существует. Когда соперничают наши фигуристы, мы тоже соперники.

- Когда вы выступали, с фигуристами не работали такие большие бригады, как сейчас. Нужны ли они?

- Конечно, еще 20 лет назад были только тренер и хореограф. У мэтров, работавших с большим количеством спортсменов, еще и ассистент. Со мной справлялись Чайковская и Котин. И Арутюнян сам работал, даже супруга не всегда подключалась. Сейчас все вышло на такой уровень, что нужно обязательно привлекать к работе специалистов по скольжению, ОФП, СФП. Многие ребята берут уроки танцев и акробатики, кто-то на йогу ходит. Тренируются совсем иначе, чем раньше. Соответственно и большой коллектив для тренировок нужен.

- Выдерживают ли такие нагрузки ребята, которым еще и в школе надо учиться?

- Большинство учится дистанционно. Как правило, все успевают. Кто хочет, успевает.

- Как вы подбирали свою команду?

- Работающая в нашей группе Александра Кравцова у меня каталась и, завершив карьеру, плавно перешла в тренеры. Хореограф Виктория Бондаренко с самого начала с нами. Менять проверенного человека нет смысла. Тренер по скольжению пришел недавно, но это тоже мой бывший спортсмен, Леонид Окин. Он занимался танцами в группе Александра Жулина, что для специалиста по скольжению большой плюс. Работать с теми, кого сам тренировал, проще. Ты знаешь о них все, они знают твою систему.

- Нужен ли в большой группе постоянный постановщик, ведь 10 гениальных программ к одному сезону поставить невозможно?

- Иногда мой хореограф сама признается: "Эту постановку потянуть не смогу, нужно кого-то приглашать". С нашими ребятами работали и Илья Авербух, и Никита Михайлов. Шлифовкой программ занимается Бондаренко. Да и определить, насколько гениальна программа, невозможно. Гениальной делает ее фигурист. Поставить программу мало, по ходу сезона нужно отточить выигрышные моменты. Возможно, что-то убрать, возможно, что-то добавить. Так работают все.

- Ставите ли вы перед собой задачу вырастить олимпийского чемпиона?

- Для этого мы и работаем. Мне дважды довелось принимать участие в Олимпиадах, но принцип Пьера де Кубертена заложен не для тренера Сергея Давыдова. Нужно стремиться подготовить чемпиона.

- В условиях, когда российские и белорусские фигуристы могут быть надолго отстранены от международных соревнований, стоит ли ожидать массовых переходов под знамена других команд?

- Все переходы четко регламентированы. Нужно какое-то время просидеть на карантине, а за это время многое в мире может измениться. И не только в мире фигурного катания. А переходы случались всегда. Совсем недавно Анастасия Губанова стала выступать за Грузию, а Мария Талалайкина собирается защищать цвета Италии. Это жизнь. Каждый выбирает свой путь. Убежден, что в России фигурное катание будет развиваться независимо от санкций. Не хуже, чем в других странах.

- Специалисты сходятся во мнении, что даже при повышении возраста перехода из юниоров во взрослые осваивать четверные прыжки и тройной аксель девчонки будут в возрасте 13-15 лет. Как сохранить сложный контент к 17-18 годам?

- Сложно. У девочек меняется тело, каждый год приходится собирать освоенный контент заново. Нужно держать вес, следить за формой.

- Держать, питаясь кефиром с клетчаткой, а потом лечиться от анорексии?

- Зачем же такие кардинальные методы? Все нужно делать правильно. В том числе, правильно питаться. Кому-то можно одно, кому-то приходится воздерживаться от лакомств. Не вижу здесь проблемы. У парней все немного иначе. Уверен, что сохранить наработанный в детстве контент возможно. Было бы желание.