"Обижаются слабаки": соперница Слуцкой — о лишнем весе и сплетнях про роман

На Мемориал Панина-Коломенкина в Санкт-Петербург юную фигуристку Полину Цурикову из подмосковного города Лыткарино привезла тренер Елена Соколова. Да-да, та самая, что трижды поднималась на пьедесталы почета на чемпионатах Европы, а на ЧМ-2003 в Вашингтоне на равных сражалась и, по мнению многих специалистов, обыграла непобедимую в ту пору американку Мишель Кван. А какие битвы с участием Соколовой, Ирины Слуцкой, Марии Бутырской, Юлии Солдатовой, а затем и Виктории Волчковой были в ту пору на чемпионатах России! Перед Олимпиадой в Солт-Лейк-Сити Соколова неожиданно для многих ушла из группы Виктора Кудрявцева и рванула в Питер к Алексею Мишину.

- Изменился Питер с той поры, когда вы приехали его покорять?

- Мы с семьей сюда часто приезжаем, но каждый раз город открывается мне новыми гранями.

- Как вы оцениваете сейчас свой порыв, заставивший уехать из родной Москвы к Алексею Мишину с мечтой стать олимпийской чемпионкой?

- Ни разу не пожалела, что проделала этот путь. Получила неоценимый опыт, многому научилась у Мишина. Прежде всего, умению сохранять олимпийское спокойствие в общении с учениками. Те два года, что провела у него, были счастливыми.

- В те времена вы часто жаловались, что чувствовали себя некомфортно в городе без привычной компании, и даже говорили, что никогда так часто не бывали в музеях…

- Я и сейчас стараюсь как можно чаще бывать в музеях, и не только в Санкт-Петербурге. Соприкосновение с прекрасным помогает более тонко чувствовать фигурное катание, которое является не только спортом, но и искусством. Отсутствие же привычной компании позволяло тренироваться, не отвлекаясь на всякую ерунду.

- После возвращения от Алексея Николаевича Мишина к Виктору Николаевичу Кудрявцеву вы показали лучшие результаты в спортивной карьере. На ЧМ-2003 в Вашингтоне заполненный до отказа зал после овации, устроенной Мишель Кван, вам устроил такую же. Как вы оценили свое второе место на этом турнире?

- Это была серебряная медаль с золотым отливом. Сама Мишель это признавала и мне об этом говорила. А вообще, я прожила этот очень счастливый этап в моей жизни, а сейчас нацелена на то, чтобы растить чемпионок.

- Неужели не гложет обида на то, что на чемпионате Европы - 2004 в Будапеште на высшую ступень пьедестала вытянули венгерку Юлию Себастьян, а годом раньше на ЧЕ-2003 в Мальме после выигранной короткой программы и отличного проката произвольной "золото" досталось Ирине Слуцкой?

- Обижаться – удел слабых. Конечно, разочарования были, но они давали дополнительный стимул работать. Именно поэтому так надолго задержалась в фигурном катании. Сейчас спортсменка, прошедшая три олимпийских цикла, воспринимается как музейный экспонат. А для меня, Иры Слуцкой, Маши Бутырской, Юли Солдатовой это была настоящая жизнь. И пенки, которые мы получали на соревнованиях, заставляли двигаться вперед. Да и на кого обижаться? На судей? Так их слишком много.

- В последние годы фанаты различных фигуристок стремятся столкнуть их лбами, что началось с яростной полемики между "загитоманами" и "медведеботами". Как складывались отношения между фигуристками, а также их поклонниками, в эпоху, когда социальные сети еще не набрали популярности?

- Отношения между фигуристками нашего поколения всегда были очень корректными. Такими и до сих пор остаются. С Ирой Слуцкой мы поздравляем друг друга с днями рождения или какими-то приятными событиями в жизни. Да и вообще, отношения между спортсменками несколько иные, чем представляют их фанаты. Уверена, что и у фигуристок нынешнего поколения – тоже.

- Почему вас так не любил тогдашний президент ФФККР Валентин Писеев, обвинявший в непрофессиональном отношении к тренировкам, напоминавший про лишний вес и в преддверии чемпионатов мира и Европы заявлявший, что ничего от Соколовой не ждет?

- Может быть, таким образом Валентин Николаевич стимулировал меня работать, приводить вес в норму и показывать хорошие результаты на соревнованиях. Кто-то может обижаться и выплескивать свои обиды в публичное пространство, а меня это задевало. Хотелось доказать, что руководитель отечественного фигурного катания неправ. Допускаю, что со стороны такого опытного функционера это был своеобразный психологический ход.

- Тренировочный процесс 20 лет назад был иным?

- Многое поменялось. Сейчас каждый тренер привлекает узких специалистов, которые работают над скольжением, артистизмом, хореографией. С каждым спортсменом работает большая команда. Даже у меня в достаточно скромной школе они есть.

- Пройдя три олимпийских цикла, в какой момент вы почувствовали: пора заканчивать?

- У меня не было такого, что утром проснулась – и поняла: не хочу идти на тренировку. Хотя после Олимпиады в Турине чувствовала: все, накаталась. Дело даже не в результатах, которые в последнем сезоне были самыми худшими за карьеру. Просто фигурное катание перестало приносить удовольствие.

- Есть ли у вас любимая программа, которую вы бы хотели показать нынешней публике?

- Любимой нет. Но, если включить музыку, то сейчас прокатаю любую из тех, с которыми выступала.

- С тем же контентом?

- Рисковать с тройными не буду.

- Двадцать лет назад в Интернете еще не шло бурное обсуждение личной жизни фигуристок, но бульварная пресса уже сообщала о вашем романе с чемпионом мира в танцах на льду Олегом Овсянниковым. Как вы к этому относились?

- Да никак. Особо не интересовалась, что пишут о моих отношениях. Когда выходила на лед, мечтала сделать счастливыми людей, которые смотрят выступление. Если кто-то был счастлив, обсуждая мою личную жизнь, меня это не трогало. Думаю, и у Олега было такое же отношение. Наш роман сам по себе сошел на нет. Овсянников тренировался у Натальи Линичук в США, я – в России. Виделись мы достаточно редко.

- После завершения карьеры вы буквально мельком засветили в набиравших популярность ледовых шоу, а затем просто исчезли с радаров.

- У меня появилась семья, родился сын Максим. В какой-то момент захотелось тишины. Ведь счастье любит тишину!

- Когда Максиму было лет пять, и по телевизору показывали запись ваших выступлений, он говорил, что хочет смотреть мультики, а маму видеть рядом. Сейчас ему 12.

- …и он все еще хочет видеть маму рядом!

- А что хочет смотреть по телевизору?

- У него практически не остается времени что-то смотреть. Парень профессионально занимается футболом, замечательно учится в школе. Стараемся и дополнительные занятия с репетиторами организовывать.

- Ваш муж – ученый-физик. Он видит Максима продолжателем научной династии?

- Папа, как и я, хочет видеть Максима счастливым человеком. И неважно, в какой профессии он сможет себя реализовать.

- Что подвигло вас вернуться в фигурное катание в качестве тренера?

- На самом деле, не планировала и даже не собиралась тренировать. У меня в жизни все было замечательно, но в какой-то момент просто попросили прийти на каток и помочь. А фигурное катание – это, как наркотик, оно затягивает. Уйти с катка после того, как туда пришел, практически невозможно.

- Вы работаете не в "Самбо-70" или в ЦСКА, а в подмосковном Лыткарино, о существовании которого многие фанаты фигурного катания даже не подозревают.

- Не каждый же попадает в элитные школы! Если есть возможность помочь талантливым детям сделать первые шаги в фигурном катании, почему бы не сделать это в Лыткарино? Условия для занятий в нашей школе есть.

- Есть ли у вас тренерские амбиции?

- Если бы не было, даже не пришла бы на каток в качестве тренера.

- Вы получили журналистское образование, и у вас есть все задатки для работы комментатором или корреспондентом. Да и ваше отношение к журналистам в бытность спортсменкой ценили все акулы пера. Почему не пошли по этой стезе?

- Всегда ценила журналистов и понимала, насколько сложна эта профессия. Некоторое время даже поработала по полученной специальности, но любым делом нужно заниматься профессионально. Совмещение профессий тренера и журналиста неизбежно приведет к тому, что в чем-то будешь деградировать.

- В тренерской профессии применяете больше кнута или пряника?

- Как-то не задумывалась над этим, но, поработав с такими мэтрами, как Кудрявцев и Мишин, понимаю: взрослый тренер в работе с юными спортсменами кнут применяет от безысходности. Если ты не можешь что-то донести до своего спортсмена, нужно разбираться в себе.