Футболист был от бога: как звезду "Зенита" сразила страшная болезнь

Пока нынешний "Зенит", который, по образному выражению звезды социальных сетей Артема Дзюбы должен быть приписан к Рио-де-Жанейро или Сан-Паулу, до последних минут последнего тура боролся за шестой подряд титул в чемпионате России, болельщики в Санкт-Петербурге вспоминали другой "Зенит". Тот самый, что выиграл сорок лет назад первое "золото" в чемпионате страны, имея в своем составе лишь трех футболистов, приехавших из других российских городов. Все остальные были ленинградцами.

Даже современная медицина бессильна

Не все из них дожили до юбилея знаковой победы, который будет отмечаться в ноябре. В декабре 2022-го на Смоленском кладбище вместе с зенитовцами провожал в последний путь балагура и оптимиста Сергея Дмитриева, сгоревшего от онкологии. Он так и не увидел дебют в РПЛ своего сына Игоря, защищающего сейчас цвета "Урала". Было Сереге всего 59.

В 54 ушел Владимир Долгополов. Он скончался в одной из клиник Санкт-Петербурга, куда его перевели из тюремной больницы. Полузащитника "Зенита-84" осудили на 10 лет, признав виновным в убийстве жены. Хотя одноклубники до сих пор не верят в его виновность, и даже отец погибшей ходатайствовал об освобождении зятя.

Первым из "золотого" состава ушел лидер обороны Алексей Степанов. Ему было 42. На перроне вокзала в Екатеринбурге он рванул за уходящим поездом, как раньше за форвардами соперников, и тромб оторвался. Вторым в 46 покинул одноклубников полузащитник Валерий Брошин.

В 2009-м, готовя серию материалов к 25-летию победы "Зенита" в чемпионате СССР, позвонил своему коллеге, у которого можно было разжиться телефонами футбольных звезд прошлого. В ответ на просьбу о контакте Брошина услышал: "Не звони. Он не может разговаривать после операции на горле. Общается только с женой и самыми близкими друзьями". Против болезни, сразившей кумира ленинградских болельщиков 80-х, даже современная медицина бессильна.

"Был замкнутым и неразговорчивым"

"Для Брошина не было авторитетов ни в жизни, ни на поле, - вспоминает его одноклубник Вячеслав Мельников. - Футболист был от бога: техничный, прекрасно видящий поле, не скупящийся на пас партнеру. Да еще и левоногий! Характер помогал Валерию на поле, но частенько создавал проблемы в жизни. Он был достаточно замкнутым и неразговорчивым".

По словам нападающего "Зенита-84" Бориса Чухлова, забившего немало мячей с передач Брошина, ни о ком Валерий не сказал дурного слова. Жил тихо, а смыслом жизни для него был футбол. На поле он был настоящим лидером, который мог завести партнеров, а за его пределами незаметным и скромным тихоней.

Жалею, что упустил возможность сделать большое интервью с Брошиным. Первый раз подобный шанс представился зимой 1985-го, когда в рамках чуть ли не ежедневных визитов в трудовые коллективы Ленинграда главный тренер "Зенита" Павел Садырин привел четырех футболистов во дворец культуры Кировского завода. Мне, внештатному спортивному обозревателю многотиражной газеты "Кировец", разрешили пообщаться с Брошиным, но Валерий, мягко говоря, был не расположен к разговору. Ну, вы понимаете...

Из-за нарушений спортивного режима он вскоре вообще был изгнан из "Зенита" и отправлен для прохождения воинской службы в одно из училищ тогда еще советского Таллина. Как уверяют одноклубники Брошина по "Зениту-84", нарушал он режим не чаще (правда, и не реже) остальных, но обладал уникальной особенностью именно в этот момент попадаться на глаза тренерам. В ЦСКА вопреки расхожему мнению его перетащил не Садырин, а Юрий Морозов, который и в "Зенит" Брошина в 1980-м пригласил.

Армейский клуб переживал в ту пору не лучшие времена. Команда кочевала между высшей и первой лигами. Морозов, верный своему кредо, строил новую команду из молодых футболистов. На их фоне Брошин мог быть звездой, но вел себя, как рассказывали многие армейцы морозовского призыва, на удивление скромно. Никакого "звездняка", какой мог бы себе позволить футболист, выигрывавший чемпионат СССР. Удивительным было и отношение Брошина к приходу в ЦСКА Садырина, который отправил его из "Зенита" служить в Таллин. Он принял тренера и во многом помог Павлу Федоровичу создать команду, блиставшую на рубеже советской и российской эпох отечественного футбола.

"Когда меня, игрока дубля ЦСКА, на сборе в Испании поселили в одном номере с вернувшимся после небольшого периода выступлений в зарубежных клубах Брошиным, сразу же позвонил маме в Питер, - вспоминал в давней беседе Владислав Радимов. - Это было безумно дорого для игрока дубля, но мне важно было сказать, что живу в одном номере с дядей Валерой! Для меня футболисты "Зенита-84" были кумирами детства, а больше всего хотел походить на Брошина. На сборах несколько дней пребывал в эйфории".

Семья избавила от пагубного

Второй раз упустил возможность побеседовать с Брошиным после того как в матче Кубка европейских чемпионов в Москве армейцы уступили "Роме". Прямо на поле, когда вручил подарок от редакции газеты, в которой тогда работал, Валерий с удивлением произнес: "Неужели из Питера специально приехали?" Только, ответив на несколько дежурных вопросов, извинился и прервал беседу. Сказал, что нужно спешить к семье. Друзья Брошина утверждают, что именно женитьба и рождение двух дочерей полностью изменили его отношение к поведению в жизни.

В 90-е у Брошина, как и у многих звезд советского футбола, началась жизнь кочевника. Ни в Финляндии, ни в Испании, ни в Израиле он не прижился. В 1995-м вернулся на короткое время в родной город. В "Зенит", который из первого российского дивизиона в высший выводил Садырин. На сей раз у тренера и футболиста дуэта не сложилось. И у меня снова не получилось взять большое интервью. Когда Брошина отчисляли из команды (назовем вещи своими именами), он ничего не захотел говорить ни о причинах, ни о том, почему у него не сложилось в "Зените-95".

В последний раз на футбольном поле довелось увидеть полузащитника из "золотого" состава "Зенита-84" на Кубке Содружества в конце 90-х. Проводился тогда уже почти забытый турнир с участием чемпионов республик бывшего Союза. Брошин приехал на него в составе ашхабадского "Копетдага". Как это ни парадоксально, но в жарком Туркменистане Валерий, по его словам, чувствовал себя комфортно. Даже гражданство оформил и сыграл несколько матчей за сборную этой страны. Возможно, сыграл бы и больше, но спортивные чиновники в Ашхабаде решили, что им не нужен туркменский футболист с фамилией Брошин, родившийся в Ленинграде.

Играл Валерий очень долго, почти до 40 лет. Даже тренерскую карьеру начал без отрыва от игроцкой в белорусском "Гомеле". Затем тренировал московскую "Нику". А ВШТ окончил, заплатив за учебу из собственных сбережений. Мечтал стать тренером. Увы, не сбылось. Похоронен любимец ленинградских болельщиков на Хованском кладбище Москвы.