Президент Олимпийского комитета России (ОКР) Станислав Поздняков по итогам юношеских Олимпийских игр дал интервью шеф-редактору спортивной редакции РИА Новости Денису Косинову и рассказал, как решили в Буэнос-Айресе проблему уличной преступности и посещаемости арен, как следует воспринимать победу сборной России в медальном зачете, и как объяснить юному таланту, что не спортом единым…
"Зритель мог перепутать картинку со взрослой Олимпиадой"
Сам по себе факт проведения юношеских Олимпийских игр в Буэнос-Айресе вызывал опасения. Во-первых, очень опасный город. Уровень преступности не ниже, чем в пресловутом Рио. Во-вторых, кому нужна Олимпиада, да еще детская, в абсолютно футбольной стране? Как говорится, плавали, знаем. После Олимпиады в Пхёнчхане даже Томас Бах, при всей своей дипломатичности, сказал, что впредь, пожалуй, стоит проводить Олимпийские игры в странах, где есть традиции олимпийского спорта. И вот – юношеская Олимпиада в столице Аргентины. Да еще объекты игр построили недалеко от окраин, заселенных нелегальными мигрантами из менее богатых Боливии и Перу. Казалось маловероятным в таких условиях решить задачу раскрутки юношеских Игр. Но европейские глаза боятся, а южноамериканские руки делают. Во всяком случае, Станиславу Позднякову понравилось. И не ему одному. Настолько, что речь зашла о большой Олимпиаде в Буэнос-Айресе.
- Стали ли юношеские Олимпийские Игры глобальным мероприятием? Удалось ли их раскрутить до всемирного масштаба?
- Перед юношескими Играми никогда не ставили задачу каким-то образом заместить собой основные Олимпиады. Но вместе с тем, это вторые по численности мультиспортивные соревнования, и очевидно, что они набирают обороты. От первых Игр в Сингапуре до нынешних в Буэнос-Айресе сделан серьезный шаг вперед. В первую очередь, речь идет о количестве. 208 национальных олимпийских комитетов участвовало. Это почти вся линейка МОК. Во-вторых, очень много людей посетили соревнования. Для монетизации любого спортивного проекта важны два ключевых показателя. Уровень и качество телетрансляций и заполняемость трибун. Сейчас МОК не ставил задачу заработать на телеправах, сосредоточившись на привлечении болельщиков на арены. И вот с этой задачей организаторы справились на пять с плюсом.
- Но ведь они справились очень просто, сделав билеты бесплатными. Это не монетизация, а популяризация, не так ли?
- Чтобы монетизировать проект, нужно подготовить для него базу. Чтобы продать продукт, нужно его как следует подготовить и подать зрителю. Здесь МОК четко следует своей линии. Если вы обратили внимание, в телетрансляциях всё было "по-взрослому". С "перебивками" в виде олимпийских колец, с инфографикой. Не сильно искушенный зритель вполне мог перепутать картинку со взрослой Олимпиадой. Второй момент – трибуны. Билеты были бесплатными для местных жителей, поскольку задачи заработать в этом сегменте не ставилось. Оргкомитет был сосредоточен на том, чтобы качественно провести эти Игры как таковые и подготовить должным образом всю инфраструктуру. Это была своеобразная проба пера. Насколько мне известно, Аргентина уже сейчас могла рассматривать эти юношеские Игры, как полномасштабную тренировку ко взрослой Олимпиаде. Об этом сказал президент МОК Томас Бах в своем заключительном выступлении. Он заявил, что Аргентина могла бы претендовать на проведение главных Игр.
- Может, ему просто очень понравилось?
- Учитывая, что на юношеских Играх, пусть даже с бесплатными билетами, побывало более миллиона человек, можно говорить, что интерес к таким соревнованиям есть. И в будущем он может быть монетизирован уже через продажу билетов. Порой даже на этапах Кубка мира по олимпийским видам спорта ажиотажа среди болельщиков мы не видим, хотя выступают именитые спортсмены, элита. А вот искренний интерес аргентинцев был совершенно очевиден. На всех без исключения аренах стояли многочасовые очереди. Даже на те виды спорта, которые в этой стране, мягко говоря, не самые популярные. И еще важно, что было очень много заинтересованных и влиятельных гостей: спортивных чиновников, руководителей компаний, аффилированных со спортом. Это говорит о том, что в будущем юношеские Игры могут быть и коммерчески привлекательны.
- И всё же уточню. Хотя бы одно аргентинское официальное лицо говорило о том, что неплохо бы подумать о проведении Олимпиады?
- Во время форума "Олимпизм в действии", который проходил в рамках Игр, высокопоставленные руководители оргкомитета говорили, что они могли бы рассматривать эту площадку, как трамплин в будущее.
- Для МОК это было бы очень хорошо, нечасто Латинская Америка оказывается готова к проведению таких мероприятий. Буэнос-Айрес вполне справился с этой задачей?
- Город великолепно справился. Муниципалитету удалось решить одну из главных проблем - криминальную. Я не знаю, какими методами они действовали, но обстановка в городе, чем-то похожем с Рио, была на несколько порядков лучше, чем на Играх 2016 года. К тому же наша делегация предприняла беспрецедентные шаги по организации безопасности своих спортсменов.
- Никуда одних не пускали?
- Не только. Мы в целом постарались организовать весь процесс пребывания на Играх таким образом, чтобы это не вызывало дискомфорта у наших спортсменов. Не так, что "вы сидите взаперти", нет. Просто все были проинструктированы и старались внимательно относиться к рекомендациям. Кстати, я сам довольно много ходил пешком, в том числе, по центру Буэнос-Айреса, коллеги также делились впечатлениями от увиденного в аргентинской столице. Так вот я ни разу не слышал, чтобы возникали какие-то проблемы. Так что оргкомитет и власти города справились с главной проблемой - безопасности гостей и участников. Возможно, так было только в период проведения игр, но, в любом случае, ситуация очень показательная.
"Большим открытием стало выступление российских тхэквондистов"
Про медальный зачет Игр всегда говорят, что он мол неофициальный, что не в нем суть, и вообще – главное не победа, а участие. Тем не менее, этот пресловутый зачет интересует решительно всех. Любой выпуск новостей начинается с пестрой таблицы с названиями стран и цифрами успехов. И вот Россия выиграла медальный зачет с большим отрывом от Китая и прочих конкурентов. Выиграла силами практически подростков. Взрослые радовались победе. Тинэйджеры радовались участию. Даже те, которые не победили.
- Взрослых спортсменов бесполезно спрашивать, понравилось ли им на Олимпиаде. Это серьезные люди, которые решают высшую профессиональную задачу, им не до праздника. Юным спортсменам еще уместно задавать такие вопросы. Молодежи понравилось тусоваться в Буэнос-Айресе?
- Конечно. Ведь самый важный момент в проведении юношеских Игр - это все же не спортивная составляющая. Понятно, что результаты и медали важны как для самих спортсменов, так и для их родителей, тренеров. Было бы неправильно девальвировать значимость побед, которые добывались через мужество, травмы, героизм и мастерство. Тем не менее, самое главное - это ощущение атмосферы большого спортивного праздника. Как мне видится, организаторы сумели сформировать среду, в которой соревнования стали ближе и понятнее молодежи. И спортсменам это понравилось. Это их оценка.
- Вы сказали, что такие игры – в первую очередь праздник, а не борьба за результат. Но вот россияне выиграли командный медальный зачет с большим отрывом. Во-первых, ставилась ли такая задача, а во-вторых, надо ли радоваться такой победе?
- Такая задача ставится всегда. Мы же занимаемся спортом, всегда приятно быть в числе победителей и лидеров. Но говорить о том, что нам нужна была победа любой ценой, конечно, неправильно. Это же срез состояния мирового спорта в конкретной возрастной категории. У нас все-таки очень внимательно относятся к спорту, в том числе юношескому, и федеральные власти, и региональные. Поэтому неудивительно, что наши спортсмены выступают успешнее своих иностранных сверстников.
- Неожиданностью для вас это не стало?
- Нет. Я давно работаю в системе управления спортом и вижу, каким путем мы идём, развиваемся, какие модели реализуются в других странах. Для нас это интересно и важно, мы постоянно пытаемся искать какую-то конкуренцию внутри вида спорта. У наших зарубежных коллег несколько иной подход - интерес к результату появляется уже на взрослых Олимпиадах. Уважаем их позицию. Но если говорить именно о результате, то юношеские Игры раз в четыре года проходят, и к участию допускаются лишь спортсмены определенных возрастов. А в каждом возрасте разные лидеры. В один год сильнее, в другой слабее. Вот сейчас сложилось так, что в нужном возрасте у олимпийской команды России есть очень сильные пловцы. И мы успешно выступили, завоевали много медалей. А в фехтовании вообще ничего не выиграли в этот раз, хотя здорово выглядели на прошлых и позапрошлых Играх. Срез этой возрастной категории оказался удачным и позволил выиграть в командном зачете, побить собственный рекорд по общему количеству наград и золотых медалей. Но я не стал бы говорить, что мы обязательно сохраним этих спортсменов и все они через 4-5 лет будут в сборных командах. Нет, конечно. И не потому что с ними будут как-то плохо работать. Просто в этом возрасте в некоторых видах спорта антропометрическое опережение пока невозможно нивелировать мастерством. Это происходит позже, уже на взрослом уровне. Серьезно прибавят за 4 года и сверстники-конкуренты. Так что рассуждать об олимпийских перспективах можно только тогда, когда речь идет о спортсменах от 20 лет и старше.
- Разве среди всех наших чемпионов Буэнос-Айреса - кроме Климента Колесникова, разумеется - нет ни одного, про кого можно было бы сказать, что он перспективен настолько, чтобы лет через шесть блистать на Олимпиаде?
- Шесть лет - это слишком отдаленная перспектива. Уместнее говорить о потенциале того или иного вида спорта в целом. Мы можем, например, прогнозировать реализацию тех или иных медальных планов в спортивной гимнастике, борьбе, дзюдо, боксе. В Буэнос-Айресе, кстати, большим открытием лично для меня стало тхэквондо, потому что наши спортсмены практически стопроцентный результат выдали. Ну а в целом в тех видах, к которым и федеральная власть, и на местах люди относятся с повышенным вниманием, у нас есть серьезные перспективы. Если посмотреть статистику, то страны, которые побеждают в медальном зачете, 80% медалей набирают, как правило, в плавании и легкой атлетике. Поэтому нынешние успехи наших пловцов дают нам надежду.
"Быть равнодушным к брейк-дансу нельзя"
Как известно, в программе Олимпиады-2020 в Токио включены пять новых видов спорта, среди них скалолазание. Был этот вид и в программе Игр в Буэнос-Айресе вместе с другими новинками. Отношение к ним странное. Особенно у радетелей олимпийских традиций. Всегда раздавались сварливые, а то и возмущенные голоса. Что еще за сноуборд?! Что еще за ВМХ?! Как правило, вопли стихают сразу после того, как в стране появляется чемпион в новом виде. Но ведь не во всех странах есть чемпионы. Процесс привыкания к новому долог. Так вот, опробовать диковину на юношеских Играх, как выяснилось, это хороший способ проверить, а есть ли ей место в программе большой Олимпиады. Так относятся к этому большие руководители. Вне зависимости успехов своих спортсменов.
- Помимо традиционных для нашей страны видов был чемпион и в брейк-дансе. Собравшиеся взрослые люди воспринимали это вообще как спорт?
- Это воспринималось именно как спорт. Программа нынешних Игр составлена таким образом, чтобы отражать и соответствовать интересам молодежи. А площадка для брейк-данса вообще была одной из самых посещаемых. Очень зрелищные соревнования, зажигательные! Можно по-разному относиться к брейк-дансу как к таковому, но быть равнодушным к нему точно нельзя.
- А в кулуарах не было разговоров о том, что если брейк-данс так хорошо прошел на юношеских Играх, то может его и во взрослую Олимпиаду включить?
- По моему мнению, для попадания на взрослую Олимпиаду у брейк-данса все-таки должна быть подлиннее история, связанная с молодежными соревнованиями. Я думаю, что перспектива у этого вида спорта хорошая, но нужно время для того, что попробовать различные форматы соревнований.
- Скалолазание уже включили. Но, как и предполагается на играх в Токио, здесь было многоборье, составленное из трех совсем разных скалолазных дисциплин. Насколько этот эксперимент оказался удачным?
- То, что оно вообще стало частью программы Игр - уже огромный прорыв. Обычная практика заключается в том, что вид спорта, впервые включенный в программу, должен быть представлен некоей дисциплиной, которая совместит в себе все разновидности этого спорта. Этот консенсус не был найден внутри сообщества скалолазов, поэтому была выбрана такая сложная модель как многоборье. Трудно быть успешным скалолазом во всех трех дисциплинах, поэтому на играх можно ждать сюрпризов. Впрочем, если нынешний формат сохранится, то подготовка спортсменов будет скорректирована с прицелом на то, чтобы одинаково ровно проходить все дистанции.
- Не было ли сожалений по поводу того, что "какую-то ерунду с форматом мы придумали, давайте к Токио переиграем"?
- Нет. То, что скалолазание вообще включено в программу Игр в Токио, отражает интерес к этому виду спорта в принципе. Если взять срезы различных продаж, связанных с интересом к горам, к путешествиям, то это большой рынок. МОК не мог не отреагировать на это. Другой вопрос, что в методике тренировок не хватает опыта подготовки многоборцев. Нужно время и еще раз время.
- ОКР уже прикинул, как из мастеров отдельных видов скалолазания готовить многоборцев? Существует такая программа?
- Существует общая программа ОКР содействия подготовки кандидатов в олимпийскую команду России к Играм в Токио. Что касается скалолазания, то я регулярно встречаюсь с президентом федерации Дмитрием Бычковым. У него компетентная команда, я уверен, что они скорректируют свою программу подготовки, в том числе и с учетом недавнего опыта в Буэнос-Айресе. Мы им помогаем, разумеется, но у них действительно хорошая команда, они справятся.
"Наверное, мы всё правильно делаем"
В последнее время успехи российских спортсменов в юношеских соревнованиях уже перестали восприниматься с однозначным одобрением. Всё чаще говорится о том, что это не так уж однозначно хорошо. Если кратко сформулировать сомнения, то звучат они так: пока иностранные юнцы еще "играют", наши юноши и девушки уже "работают". Сверстников-то они побеждают, но очень скоро начинают проигрывать, потому что слишком рано добрались до своего потолка - более низкого, чем тот, которого они могли бы достичь при более планомерном наращивании формы. По той же причине очень мало юных чемпионов, сумевших стать чемпионами большими. Исключения вроде самого Позднякова, выигравшего в 16 лет юношеский чемпионат Советского Союза, а затем ставшего четырехкратным олимпийским чемпионом, увы, редки. Так нужна ли упомянутая главой ОКР ранняя конкуренция?
- Я воспитывался в другой спортивной среде. Нас всегда учили, что показатель твоей работы – это соревнование. Если не соревноваться, то стоит ли этим заниматься вообще? Другое дело, нужно ли акцентировать внимание на победе любой ценой. Вот этого, я считаю, как раз делать не стоит. Понимаю, что взрослые спортсмены получают премии, какие-то другие привилегии и дивиденды за свои успехи. Но здесь, в юношеском спорте, правильнее все-таки придерживаться здорового консерватизма. Не нужна во что бы то ни стало сверхмотивация на результат здесь и сейчас. Во-первых, из-за физиологических причин. Особенно в циклических видах спорта неправильно форсировать подготовку так, чтобы возник риск сделать спортсмена инвалидом. Во-вторых, мы должны дать каждому из этих ребят возможность посмотреть по сторонам и увидеть другие перспективы в жизни. Если в 15-16 лет мотивировать его, что ты спортсмен, им родился, им и умрешь, то это в корне неверный подход.
- Это актуальная проблема. Даже в подписанной Дмитрием Медведевым программе развития спортивного резерва четко обозначены меры по исключению преждевременного форсирования подготовки юных спортсменов. Но президент ОКР может придерживаться одного мнения, а множество тренеров на местах могут рассуждать совершенно иначе. Ему, тренеру, хоть разорвись, нужен результат сейчас. Иначе не будет прибавки к жалованию и карьерного роста. Так как нам следует относиться к победе сборной России в Буэнос-Айресе? Радоваться или беспокоиться, уж не та же ли эта история про преждевременно форсированную подготовку?
- Я считаю, что нужно радоваться в любом случае. Отличная победа, большой успех российского спорта, важный для нас, для тех, кто работает с этими молодыми людьми. Интерес к спорту, который мы прививаем им, воплощается в нечто большее, чем хорошее здоровье. Это важно для преемственности спортивных поколений. Что особенно приятно, большинство наших спортсменов не нужно учить азам патриотизма. Они уже правильно воспитаны своими родителями, школами, своими тренерами, включая даже тех, чьи виды спорта вряд ли попадут в олимпийскую программу. Это здорово. Но нужно разделить проблемы привлечения детей в секции и мотивации тренеров. Здесь есть сложности. Если мы мотивируем тренеров на ранние победы их подопечных – а как мы мотивируем? Премиями и тому подобными поощрениями – то мы сами пилим сук, на котором сидим. Для того чтобы избежать "преждевременной подготовки", нужно мотивировать и ориентировать тренеров на успешные выступления в более поздней возрастной категории. 20-21 год – это уже главный кадровый резерв. Если грамотно разделить вопросы привлечения детей в спорт и мотивации тренеров, то можно увеличить потенциал наших побед. А если мы будем сейчас только лишь заявлять о том, как триумфально мы выступили и давайте теперь всех поощрим, то тогда с большой долей вероятности вернемся к тому, от чего уходили. Ну а радоваться успехам нужно. Особенно тому, что медали выиграны практически во всех видах программы юношеских Игр. Вот это важно.
- Никакого поощрения призерам Игр по-прежнему не предполагается?
- Не предполагалось и не предполагается. Другое дело, что "Фонд поддержки олимпийцев" решил премировать спортсменов разовой выплатой. Это было объявлено официально – 200, 150 и 100 тысяч рублей за золотые, серебряные и бронзовые медали соответственно. Я не возражаю. Но главное - не создавать систему.
"Россия – нормальный и надежный партнер"
К системе нашего спорта, увы, множество вопросов у заграничных коллег и оппонентов. Позднякову выпало возглавлять делегацию "Олимпийских спортсменов из России" на Играх в Пхёнчхане, заниматься инструктажем о недопустимости национальной символики и прочими тягостными делами. Но вот дело сдвинулось с мертвой точки. Признание доклада Шмида, восстановление РУСАДА, обещание допустить иностранных экспертов к материалам московской лаборатории и так далее. В общем, процесс пошел. Кого как не президента ОКР спрашивать, далеко ли уже зашел восстановительный процесс.
- Вы представляли Россию в качестве полноценного президента полноценного национального олимпийского комитета. Кого среди коллег больше? Тех, кто рад возвращению России в нормальном статусе, или тех, кто недоволен этим?
- Недовольных можно по пальцам сосчитать. И что самое важное - от месяца к месяцу их становится всё меньше. Тому есть несколько причин. Одна из них в том, что когда 5 декабря прошлого года было принято решение о нашем участии в Пхёнчхане в нейтральном статусе, Россия, каким бы странным решение ни было, исполнила его. Если бы мы в тот момент продолжили линию на отрицание и нигилизм, конечно, это значительно осложнило бы жизнь всем нашим спортсменам. Причем, не только этому поколению, но и будущим. А так мировое сообщество согласилось с тем, что эта страница перевернута, и ОКР был полностью восстановлен в правах. Второй фактор, это, как ни странно, выступление наших спортсменов на всех соревнованиях, их победы при гарантированной чистоте от допинга. Сегодня уже просто невозможно отрицать тот факт, что россияне побеждали и побеждают честно.
Третье – это то, что мы приняли самое активное участие в реформировании нашего антидопингового агентства. Мы меняем антидопинговую культуру. Это не остается незамеченным. И последний фактор – авторитет МОК, позиция которого в том, что международное спортивное сообщество должно помочь нам стать лучше. Конечно, мы с удовольствием взаимодействуем в таком формате.
Еще больше интересных статей и интервью – на нашей странице в Яндекс.Дзен.