Почетный президент Олимпийского комитета России Александр Жуков в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Олегу Богатову рассказал о своих впечатлениях от Олимпийских игр 1980 года в Москве.
Также приводим самые запоминающиеся эпизоды некоторых других участников олимпийских событий.
Летняя Олимпиада проходила в Москве в период с 19 июля по 3 августа 1980 года. Сборная СССР выиграла медальный зачет турнира, завоевав 80 золотых наград, 69 серебряных и 46 бронзовых. Второе место заняла сборная ГДР, в активе которой было 47 первых мест, 37 вторых и 42 третьих.
- Александр Дмитриевич, какие у вас остались воспоминания об Олимпиаде в Москве?
- Я во время Олимпийских игр находился в Москве и старался по возможности посещать разные соревнования. Надо сказать, что еще в 1978 году, когда я был студентом, то работал на строительстве спорткомплекса "Олимпийский" на проспекте Мира, я там месил бетон (с улыбкой). А во время Олимпиады я был на соревнованиях по баскетболу, легкой атлетике, плаванию, гандболе.
- Что вам запомнилось больше всего из побед советских спортсменов? Может быть, за кого-то переживали лично?
- Знаете, мне почему-то запомнился футбол, когда в полуфинале наши ребята проиграли сборной ГДР (став бронзовыми призерами турнира). Может быть, потому, что в то время меня больше всего интересовал футбол. Но было очень интересно побывать и на матчах по игровым видам спорта — баскетболу и гандболу.
- А кого из атлетов вы могли бы назвать героем той Олимпиады?
- Самые яркие наши победы? Это, безусловно, пловец Владимир Сальников, который выиграл три золотые медали. И установил мировой рекорд на дистанции 1500 метров. А также гимнаст Александр Дитятин, который тоже завоевал три золота и несколько медалей другого достоинства. Он тогда выделялся, хотя был очень крупным, не совсем обычным атлетом для этого вида спорта. И наши девушки-гимнастки тоже выступили очень здорово. А было очень обидно, когда наша мужская сборная по баскетболу не смогла победить (в финале команду Югославии).
- Как бы вы охарактеризовали атмосферу, которая тогда была в Москве?
- Москва была тогда тихая и очень чистая, в городе было немного людей и движения на улицах почти не было. Скажем так, это было не похоже на чемпионат мира по футболу 2018 года (смеется). Совершенно не похоже, два года назад в Москве были огромные толпы иностранных болельщиков, а тогда все было как-то по-другому. Хотя трибуны на всех соревнованиях были заполнены, почти на любые турниры достать билеты было очень трудно.
- Можно ли ту Олимпиаду считать ярким прорывом СССР в мировое спортивное сообщество?
- Советский Союз и так играл очень большую роль в спортивном сообществе. Но Олимпиада, безусловно, это очень престижное мероприятие, которое, конечно же, повышает роль и престиж страны в спорте. Даже несмотря на то, что некоторые страны бойкотировали Олимпиаду (из-за введения правительством СССР в 1979 году войск в Афганистан). Все равно это была очень яркая страница истории. Во-первых, Олимпиада имела огромное значение с точки зрения развития спорта в стране. И, во-вторых, для Москвы это было очень серьезное событие с точки зрения развития инфраструктуры.
Ведь к Олимпиаде построили аэропорт Шереметьево-2 и другие важные объекты. Я уже не говорю про спортивные сооружения. Стадион имени Ленина ("Лужники") был серьезно модернизирован, построили спортивные комплексы "Дружба" и "Олимпийский", современный бассейн, велотрек в Крылатском. Кстати, когда в 2007 году на сессии МОК в Гватемале мы делали презентацию нашей заявки на проведение в 2014 году в Сочи зимних Олимпийских игр, я даже рассказывал, что в 1978 году месил бетон на строительстве "Олимпийского" (с улыбкой).
- Вам удалось побывать на открытии или закрытии Олимпиады?
- Нет, пробиться на церемонии было очень трудно. Но, конечно же, все мы тогда смотрели закрытие Игр и как улетал в небо наш олимпийский Мишка. Это была очень трогательная картина, которая осталась в памяти.
Сальников, Андиев и Мишка — олицетворение ОИ-1980 в Москве
Александр Иваницкий, олимпийский чемпион по борьбе, в 1980 году — руководитель спортивной редакции Гостелерадио СССР.
— Александр Владимирович, когда заходит речь об Олимпийских играх 1980 года в Москве, что вам в первую очередь вспоминается?
- Есть несколько таких моментов, которые сразу всплывают в памяти. Во-первых, это уход (известного советского барда) Владимира Высоцкого (умершего 25 июля 1980 года). Во-вторых, понятие о том, что такое американская демократия. Потому что я впервые столкнулся с этим на московской Олимпиаде и понял, что никакой демократии в Соединенных штатах Америки не было, нет и не будет никогда.
И, в третьих, как изменился город. Я в 1980 году впервые увидел Москву, город, который, говоря современным языком, находился на карантине. И вдруг я обнаружил, что москвичи это добрые и симпатичные люди, которые останавливаются, когда ты их о чем-то спрашиваешь. И улыбаются при этом. У нас очень много приезжих, Москва это город сквозняка. И порой часто бывает, что с коренными москвичами мы не имеем дела. А тогда они появились на улицах и оказалось, что все атмосфера вокруг стала удивительно красивой, спокойной и доброй.
И, конечно, надо сказать о самом событии. Я долгоживущий человек и поэтому видел Москву в 1957 году, когда в СССР проходил первый Всемирный фестиваль молодежи и студентов. И тот взрыв энтузиазма невозможно забыть. И, конечно, московская Олимпиада сродни тому нашему открытию мира, которое произошло в 1957 году. Все флаги были в гости к нам, как говорится. А бойкота (ряда иностранных государств из-за введения в 1979 году Советским Союзом войск в Афганистан) мы, по большому счету и не заметили. Это, по сути, была последняя Олимпиада, которая носила такой открытый характер. Когда зрители могли пообщаться со спортсменами, а спортсмены могли поговорить со зрителями. После этого Игры стали совершенно другими.
- Если брать наших советских спортсменов, чьи бы вы победы выделили особняком?
- У меня почему-то в памяти остались две победы. Это успех Владимира Сальникова (выигравшего три золотые медали в плавании), он уникальный спортсмен с потрясающими внешними данными. С отличными кондициями, добившийся яркого результата. Плавание — это ведь американский вид спорта и мы даже не представляем, с кем сражаемся. Потому что когда я впервые побывал в Америке в 1962 году и когда мы садились на подлете к аэропорту, я увидел большое количество голубых блюдец. А это оказались коттеджи с бассейнами.
А человек, который сидел со мной рядом и раньше бывал в США, сказал мне, что в Америке около 400 тысяч бассейнов. Я сразу подумал, что у нас в этот период в стране было порядка 40 бассейнов, где можно тренироваться спортсменам (с улыбкой). И с этой громадной армадой соревноваться и побеждать… Это сродни победе Галины Прозуменщиковой, которая в 1964 году стала олимпийской чемпионкой. Это очевидное и невероятное.
А второй момент… Я же борец. У меня из-за специфики работы не было времени смотреть за всеми соревнованиями, но турнир по борьбе я старался урывками все-таки посматривать. И, конечно, впечатлил наш супертяжеловес Сослан Андиев, я старался все-таки смотреть, как он идет к своей второй олимпийской медали, как он движется к высшей ступени пьедестала почета.
Сослан Андиев (в центре), Йозеф Балла (слева) и Адам Сандурский, 1980 год
- Что вы скажете о церемониях открытия и закрытия Игр, насколько они остались в памяти?
- Вы знаете, мы тогда делали международную телевизионную картинку для всего мира. А парадокс заключался в том, что ни к церемонии открытия, ни к церемонии закрытия мы не имели никакого отношения. Это делала Калерия Венедиктовна Кислова, режиссер программы "Время", самой важной политической программы страны в то время. Ей доверили проведение этой церемонии, потому что она ранее вела трансляции с торжественных парадов на Красной площади.
Пусть она на меня не обижается, дай бог ей еще долгих лет жизни, но я считаю, что она подсушила церемонии открытия и закрытия Олимпийских игр.
А блестящими их сделали две вещи. Это композитор Александра Пахмутова с ее впечатляющей песней, и тот, кто придумал улетающего в небо (на церемонии закрытия) олимпийского Мишку. И плачущего Мишку (во время закрытия Игр у талисмана Олимпиады появилась слеза на глазах). А кульминацией любого открытия Игр является церемония зажжения олимпийского огня. И если эта финальная точка удается, если она прозвучит, то это значит, что торжественное открытие состоялось.
А у нас придумали потрясающую вещь, когда (чемпион Олимпиады 1972 года по баскетболу) Белов бежал к олимпийской чаше словно по воздуху. И зажег олимпийский огонь. Во-первых, это (с технической точки зрения) идеально придумано, а, во-вторых, это был атлет, который хорошо известен в спортивном мире. И нашим болельщикам, и зарубежным — все помнят нашу победу над сборной США в 1972 году на Олимпиаде в Мюнхене. И все это состоялось.
Хотя если скрупулезно разбираться, то, на мой взгляд, открытие Олимпиады было менее удачным, а закрытие — просто блестящим.
- Можно ли закрытие московских Игр считать одной из ярких церемоний в истории олимпийского движения?
- Скажем так — это одно из самых запоминающихся событий в истории Олимпийских игр. Вот эта идея с прощанием с символом Олимпиады, улетающим в московское небо Мишкой, была прекрасной.
Вы знаете, наш Мишка получился настоящим нашим Мишкой. Я вам объясню, почему я так считаю. Когда мы делали спортивный спутниковый канал для освещения Игр, мы создавали его вместе с англичанами. И они работали над "шапкой" проекта. Они предлагали символ Игр сделать напористым и агрессивным, например, в виде саблезубого тигра, ягуара или медведя, встающего на дыбы.
Торжественное закрытие ОИ-1980 в Москве, архивное фото
А я им объяснял — нам не нравится агрессия. Наш Мишка, в отличие от вашего, он добрый. Который любит мед, он хозяин тайги. Он домашний. И они никак не могли понять нас. И, слава богу, что наш Мишка оказался нашим Мишкой - своим, доморощенным, родным. С которым сжились и взрослые спортсмены, и дети. Конечно, жаль, что он все-таки улетел.
- Насколько серьезно стояла проблема приобретения билетов на Игры в Москве?
- Вы знаете, они продавались в кассах и, что очень важно, не было спекуляции вокруг билетов, это пресекалось. Но, тем не менее, их нехватка ощущалась. Даже я, главный редактор спортивных программ, имел некоторое количество билетов на соревнования, но это был очень небольшой пакет. И я даже своим родным не смог предложить посетить то или иное соревнование. Трибуны были забиты, а с учетом того, что мы здорово показывали Олимпиаду, с утра и до вечера, такого неудовольствия у наших болельщиков не было. Они могли увидеть соревнования в полном объеме.
Золото ОИ-80 перебивает все другие мои медали
Шамиль Сабиров, чемпион Олимпиады 1980 года по боксу.
- Шамиль Алтаевич, как для вас сложилась Олимпиада?
- Вы знаете, это был довольно сложный момент — ведь семь наших спортсменов боксировали в финале, а получилось так, что выиграл только я один. Хотя в составе нашей сборной были такие гранды: и Виктор Савченко, и Виктор Рыбаков, и Серик Конакбаев, и Петр Заев. Для меня все сложилось хорошо, но больше золотых медалей, к сожалению, нами завоевано не было.
- Какой бой был для вас самым сложным?
- Конечно, финальный поединок. На пути к нему я всех соперников прошел довольно легко, а в финале меня ожидал один из самых сильных боксеров в нашем весе, кубинец Иполито Рамос. К тому же у нас в финале было семеро боксеров, а у кубинцев — пятеро.
- То есть в финале был своего рода неформальный матч СССР — Куба?
- Да. И мы с тренером сборной СССР по боксу Артемом Лавровым на Олимпиаде провели такой эксперимент — примерно за четыре часа до боя мы проводили тренировочный поединок. Он изображал манеру действий моего будущего противника, а я отрабатывал комбинации. А потом выходил на ринг и у меня все получалось — так, как мы и задумывали.
Шамиль Сабиров, 1980 год
- Олимпиада — пик в карьере для каждого спортсмена. Закончился финальный бой, что вы почувствовали в этот момент?
- С одной стороны, была усталость, а с другой — удовлетворенность от хорошо выполненной работы.
- А вы были уверены в своей победе после гонга?
- Я был уверен в выигрыше, но поразился тому, что судьи отдали мне победу со счетом 3-2. Потому что я не проиграл ни одного раунда.
- Что вам сказал Лавров после победы?
- Он сказал — если уже Сабиров выиграл, то три золота должны быть нашими (смеется). Потому что у нас была очень сильная команда, все ребята были очень хорошо готовы. А я не был лидером в сборной Советского Союза, ими были другие боксеры. Кстати, я завоевал последнюю, 80-ю нашу золотую медаль Олимпиады. И было такое ощущение, что в 1980 году мы должны выиграть только 80 медалей. И, возможно, была некая установка — больше Советскому Союзу золотых медалей не давать.
- Удалось ли вам в олимпийской деревне прочувствовать дух Игр? Наверняка ведь общались со спортсменами из других стран?
- У нас была очень дружелюбная обстановка. Мы тогда почти не выходили из деревни, тренировались и поддерживали наших ребят из других видов спорта.
- Вам удалось побывать на других соревнованиях?
- Скажу честно, я никуда не ходил. Я каждый день тренировался, побывал на открытии и закрытии Олимпиады, и, естественно, на соревнованиях по боксу.
- Какое впечатление у вас осталось после закрытия Олимпиады?
- Я думаю, что главное — я выполнил те задачи, которые передо мной ставились руководителями сборной СССР. Не было цели победить определенного соперника, а была задача выполнить на ринге все те действия, которые мы отрабатывали на тренировках. И каждый из наших ребят хотел победить. А когда на церемонии закрытия в небо улетал наш олимпийский Мишка, у многих из нас были слезы на глазах.
- Какое место в вашей биографии занимает золотая медаль московской Олимпиады?
- Она перебивает все те награды, которые я завоевал на других крупных соревнованиях. Олимпиада в Москве стала главным соревнованием в моей жизни. И она не сравнится ни с чем, это наивысший для меня успех в карьере, главный момент в моей жизни. И он всегда будет оставаться для меня самым ярким событием.
В Москве в 1980 году прошли грандиозные Олимпийские игры
Анатолий Белоглазов, чемпион Игр-80 по вольной борьбе.
- Анатолий Алексеевич, сейчас, когда Игры в Москве исторически уходят все дальше и дальше, какие главные воспоминания у вас остались об Олимпиаде 1980 года?
- Во-первых, это были для нас самые дорогие медали. И, во-вторых, организация Игр была просто великолепной. Я был на многих Олимпиадах, но Игры в Москве были лучшими по организации. Я часто бываю в Америке, общаюсь с ребятами, которые были тогда в Москве в качестве туристов и они просто восхищаются уровнем подготовки и проведения Игр.
И, конечно, запомнилась победа нашей команды. Мы очень серьезно готовились к соревнованиям и у нас была очень сильная сборная. Воспоминания остались самые теплые, это были грандиозные Олимпийские игры.
Владислав Стецык, Анатолий Белоглазов и Нермедин Селимов (слева направо), 1980 год
- Чем вам запомнился финальный поединок Игр, ведь всегда все решает последний штрих?
- Конечно. Да, тогда в Москву не приехали американцы, но они вряд ли составили нам конкуренцию, мы были очень хорошо готовы. И уровень соперничества был очень сильным, ведь в Играх участвовало немало призеров Олимпийских игр и чемпионатов мира, чемпионов Европы разных лет.
В моем весе были очень сильные ребята, например, чемпион мира из Монголии и призер чемпионатов мира из Болгарии. Финальная схватка была очень сложной и было повышенное психологическое давление. И очень хотелось выиграть Олимпиаду у себя дома. А когда очень хочется что-то сделать, то какие-то срывы бывают. Ведь возьмите, к примеру, нашего знаменитого борца Али Алиева. Он выиграл пять чемпионатов мира, и в этот же период боролся на двух Олимпиадах и не завоевал ни одной медали.
Олимпийские игры — это очень специфические соревнования. На которых важно преодолеть не только сильных соперников, но и психологическое давление. Но мы к этому готовились и победить в финале у себя дома особенно почетно. А попасть в команду было очень трудно, таких сильных спортсменов, как я, в Советском Союзе было очень много. И мне приятно, что выступить на Олимпиаде доверили мне. И я не мог подвести страну.
- Что вы ощущали, когда стояли на высшей ступени пьедестала почета и в вашу честь звучал гимн Советского Союза? Слезы не наворачивались на глаза?
- Трудно в такие минуты сдержать эмоции. Все об этом говорят, но это на самом деле так и есть. Особенно, когда позади сгонка веса. Мы с братом Сергеем (также олимпийским чемпионом 1980 года) были примерно одного веса и кто-то должен был пойти вниз (в более легкую весовую категорию). Я пошел и сбросил перед Олимпиадой довольно много килограммов.
Это были одни из моих крупнейших соревнований в карьере и эмоции тогда, после победы, меня просто переполняли. Трудно сдержать эмоции и слезы, это звучит, наверное, банально, но это так и есть. Когда ты смог выполнить свою задачу.
- Можно ли эту победу назвать самой важной в вашей карьере?
- Знаете, готовясь к Играм, я перенес несколько операций. И я очень хотел попасть на Олимпиаду. Тем более что я должен был бороться еще на Олимпиаде 1976 года в Монреале. Но меня тогда не поставили в состав команды, потому что я был молодым спортсменом, но уже выиграл чемпионат Европы и стал побеждать наших взрослых спортсменов.
Но от предолимпийского чемпионата СССР меня освободили, сказав, что ты уже стопроцентно в (олимпийской) команде. Но потом, перед Играми, мне заявили — ты еще молодой, мы тебя не поставим, ты можешь не справиться с эмоциями, твое время еще придет. И для меня это стало шоком.
- А кто тогда поехал на Олимпиаду?
- Роман Дмитриев, наш выдающийся борец. Он боролся на двух Олимпиадах, одну выиграл, а на другой стал серебряным призером. Поэтому на Олимпиаду 1980 года я должен был попадать любой ценой.
Владислав Стецик (на первом плане), 1980 год
- После победы в Москве было ощущение, что выложились по максимуму?
- Конечно. Потому что тогда в сборной СССР был такой сильный состав, что если ты не выкладываешься по максимуму, ты в состав не попадешь. Уровень конкуренции был очень серьезным и пробиться в команду было очень сложно. Мой брат Сергей (также чемпион московской Олимпиады по вольной борьбе) выиграл шесть чемпионатов мира, а я — три. И у нас эмоции после побед были одинаковые — ты хорошо выполнил свою работу и наступает пустота.
А потом опять начинаешь снова готовиться к чемпионату мира. На какое-то время приходит эйфория от победы, а потом все забывается. Потому что надо снова готовиться к важным стартам, снова пробиваться в команду и бороться за место под солнцем. Если ты немного расслабишься, то потом уже порой трудно восстановиться. В том числе и в психологическом плане.
У нас с братом всегда все было поставлено только на победу. И когда ты выигрываешь, то хочется повторить это еще раз. Вот и все.
- Кто из вас с братом тогда первым выиграл олимпийское золото?
- Я, потому что боролся в легкой весовой категории — до 52 килограммов. А Сергей — в весе до 57 килограммов.
- Два родных брата завоевали золотые медали на одной Олимпиаде — это же редкий случай.
- Вы знаете, когда я выиграл золотую медаль, я сразу же забыл о ней. Потому что я очень хотел, чтобы мой брат как можно лучше мог подготовиться к своим соревнованиям. К решающим схваткам. Потому что если я выиграл в финале, а он проиграл, или наоборот, у нас не было бы такого ощущения, что мы выступили успешно. Не было бы такого удовлетворения.
А вы знаете, когда я приезжаю сейчас в Олимпийскую деревню, то даже помню, какого цвета был тогда пол в спортивном зале в 1980 году (с улыбкой). И душа замирает.
- А что вы чувствовали, когда на церемонии закрытия Игр улетал наш олимпийский Мишка?
- Многие спортсмены плакали, потому что это было так душевно организовано. И я до сих пор вспоминаю этот волнующий момент. Открытие и закрытие Олимпиады были грандиозными. Я бывал на многих подобных церемониях, но такого, поверьте, не видел нигде.
На призовые от золота ОИ купил "Волгу". Но часть денег пришлось занимать
Николай Солодухин, чемпион Олимпийских игр 1980 года по дзюдо.
Николай Солодухин (слева), 1980 год
"Я во время олимпийских Игр в основном готовился под Москвой, в Подольске. И в олимпийскую деревню приехал только перед соревнованиями, я провел там всего одну ночь. Но я заранее знал, что первая схватка у меня будет с кубинцем, олимпийским чемпионом 1976 года в Монреале Эктором Родригесом. И я знал об этом за 21 день до начала соревнований — что в первом поединке буду бороться с олимпийским чемпионом. И у меня был определенный мандраж.
А я у него выиграл чисто, на туше, и потом победил в остальных схватках на Олимпиаде. И тренеры сборной СССР действительно ожидали от меня победы, потому что за год до этого, в 1979 году, я выиграл чемпионат мира.
За победу на Олимпийских играх в Москве я получил четыре тысячи рублей (средняя зарплата в СССР тогда равнялась примерно 150 рублям) и 500 долларов. И я тогда по разрешению и выделенному талону купил рыжую "Волгу" — за 9195 рублей, с радиоприемником. И при этом около шести тысяч рублей мне пришлось занимать у родителей. Но потом в 1982 году мне ее в аварии разбили. И мне пришлось снова начать бороться, ведь все соревнования в 1981 году я пропустил".