Полина Иодис сияла в составе группы "Блестящих" три года, но на пике популярности решила оставить шоу-бизнес, уехала из России и стала инструктором по серфингу. В интервью РИА Новости Спорт она рассказала, почему Ольга Орлова изолировала ее от смертельно больной Жанны Фриске, каково было работать с мировой звездой Данилой Козловским и как Бали превратился в остров конкуренции.
"Была на грани жизни и смерти"
— Уйти на пике популярности — это усталость или бунт против правил шоу-бизнеса?
— Для меня шоу-бизнес никогда не был целью в жизни. Быть постоянно на гастролях — очень тяжело. Иногда у нас было по 32 концерта в месяц, отсутствовало ощущение дома. В один прекрасный момент я так устала, еще и влюбилась. Мне захотелось уюта, семьи, и я приняла решение уйти из группы. Еще мне тогда очень хотелось кататься на сноуборде, а у меня не было на это времени. Помню, приехали в Южно-Сахалинск на гастроли, нас поселили в отеле с видом на горнолыжную трассу. Упрашивала директора: "Дима, можно я один вечер покатаюсь?" Он не пускал, потому что можно было себе что-то сломать и тогда сорвался бы концерт. По итогу рыдала всю ночь.
— Так понимаю, любовь к экстремальным видам спорта у вас в крови. Как появилась страсть к серфингу?
— Вообще я занималась многими видами, но вода — моя стихия. Первый раз увидела картинку с серфингом лет в 17, и тогда появилась эта мечта. Когда я приехала на Бали в 2003 году, там еще не было ни русских школ серфинга, ни хороших инструкторов. Помню, как маленький индонезиец дал мне доску и говорит: "Padal, padal" ("Греби, греби" — прим. ред.). Я и пошла. В итоге первая же волна поднимает доску так, что она бьет мне по носу, по губе, кровищи было… Чисто на упорстве и азарте я продолжила. Часа через полтора ко мне подплывает швед и говорит: "Я за тобой все это время наблюдаю. Ты крутая. Давай я тебе покажу, что надо делать". Тогда же я поймала первую волну. Мы до сих пор дружим.
© Фото : Социальные сети Полины Иодис
Полина Иодис
— Многие серферы делятся историями, когда бывают на грани жизни и смерти. У вас такое было?
— Пару раз. Однажды я вышла в океан и буквально в течение первых десяти минут приходит такой огромный свел (сеты из больших волн — прим. ред.), что меня начинает накрывать четырехметровыми волнами. Я попадаю в сильное течение и меня уносит на полтора километра вправо от спота вдоль огромных скал. Пришлось грести полтора часа без перерыва, чтобы вернуться. Хорошо, что физически была к этому готова.
— Как справиться с паникой в такой момент?
— Меня специально тренировали этому на Гавайях. Главное — глубокое дыхание животом и осознание — это паника. Одновременно ты должен концентрироваться на том, как гребешь, как вылетают брызги воды из-под рук. Стараться быть здесь и сейчас, ведь паника начинается, потому что ты додумываешь, что с тобой может случиться. Если человек — паникер и изначально боится воды, то сначала ему надо встретиться со своими страхами, и только после этого вставать на доску.
— Для многих один из главных страхов — встреча с акулами. Они часто встречаются на Бали?
— На Бали серьезных случаев нападения на людей не было, но встретить акулу все равно страшно. Серферы обычно им неинтересны, они могут укусить только если перепутают тебя с рыбой. У моей знакомой произошла такая история. На Бали есть спот Балиал с очень мощным каналом (течение от берега в сторону океана), и когда много дождей, вода становится мутной и небольшие акулы там иногда охотятся за рыбками. Это был небольшой укус за ступню. С девушкой все в порядке, продолжает заниматься серфингом. Таких мест на Бали мало, все местные серферы их знают, и никогда не катаются в мутной воде.
— Вы несколько раз выигрывали чемпионат России. Не хотелось поехать на Олимпиаду?
— Никогда не думала об этом. Да и мой уровень катания не может сравниться с теми, кто вырос около океана и всю жизнь готовился к международным соревнованиям. Первый чемпионат России случился, когда мне было 29 лет, а после третьей победы внутри произошел коллапс. Я почувствовала, что этот период в жизни подошел к концу. Лежала и думала, что больше не хочу кататься, а мозг мне говорит: "Полина, ты не можешь не хотеть этого. Если ты не катаешься один день, ты несчастна!". Так продолжалось пару недель, пока я не решила, что нужно прислушаться к себе, отпустить и идти вперед. Поняла, что больше не хочу участвовать в соревнованиях. Серфинг перестал быть целью жизни, стал лишь удовольствием.
"После приезда блогеров Бали стал другим"
— Как решились переехать на Бали?
— Это было предложение первого мужа, когда я забеременела Николь. В тот момент я была на грани подписания контракта с одним из спонсоров, могла бы путешествовать по миру, кататься, рекламировать их. Я забеременела за две недели до контракта. Это было сложно, но в выборе не было сомнений. В итоге Николь "привезла" меня на Бали, где мне не нужны были дополнительные деньги, чтобы кататься столько, сколько хотелось. Дети приходят не просто так, иногда кажется, что это не вовремя, но Богу лучше знать.
© Фото : Социальные сети Полины Иодис
Полина Иодис
— Легко было адаптироваться?
— Я не воспринимаю мир, как что-то отдельное по странам. Очень легко могу представить, что завтра окажусь в Перу и буду там жить. Когда поехала на Бали, остров еще не был настолько модным, мне все говорили: "Полина, в какую деревню ты едешь?" Но Бали перевернул мою жизнь с ног на голову. Такой жесткой чистки я на себе никогда не ощущала. Я отработала всю свою карму (смеется). Сейчас для меня Бали — это ощущение полной гармонии и счастья, он мощно тебя раскрывает.
— Сейчас на Бали очень много блогеров. Не испортилась ли после этого атмосфера на острове?
— Когда там жила я, на Бали было очень мощное комьюнити, было ощущение, что весь остров — одна большая семья. Все друг друга знали, поддерживали, не было конкуренции. Но тогда не было Instagram*, блогеров: "А вот посмотрите: у меня круче купальник!" Сейчас Бали другой. Думаю, что все уже изменилось, в том числе и энергетика острова. У меня там остался дом, который я сдаю в аренду, но жить бы туда уже не переехала.
— Вы сказали, что Бали стал другой. Какой он сейчас?
— Как я уже говорила, появилась дикая конкуренция, все резко стали просвещенными. Между блогерами, духовными наставниками идет соперничество. Мне это не нравится. Я не хочу ни с кем соревноваться. Считаю, что самые честные люди на Бали — айтишники, им без разницы, где работать. Скорее всего, они сейчас и есть то комьюнити, которое было у нас. Я ни в коем случае не хочу обесценить по-настоящему продвинутых людей, которые пропагандируют духовный рост и преподают различные практики, я сама занимаюсь медитацией и праноямой с 19 лет. Я говорю о том, что сейчас очень много тех, кто, имея за плечами один месяц практик, пройдя какие-то курсы, вдруг становятся "гуру" на Бали и дышат маткой (смеется). Люди прилетают туда и не знают, как заработать денег. А это самое легкое направление.
— Проблема конкуренции возникла из-за социальных сетей?
— Социальные сети очень многих вводят в состоянии зависти, депрессии. Стало слишком много вымышленных идеалов, но ведь это иллюзия. У каждой даже самой красивой девушки есть свои проблемы, у любого бизнеса есть трудности.
— Вы активно ведете социальные сети?
— Я вообще завела аккаунт в Instagram* только когда Данила Козловский сказал об этом.
— Неожиданно. Как произошло ваше знакомство?
— Режиссер фильма "Духless", Рома Прыгунов, когда-то снимал "Блестящим" клип на песню "Облака". Так что мы с ним знакомы с того времени, когда мне было 16 лет. Он узнал, что я нахожусь на Бали, звонит: "Никуда не уезжай, я к тебе присылаю нашего актера Данилу Козловского". Честно, даже не знала, кто это. Я жила "в деревне", в своем мире! Помню, Данилу надо было встретить в аэропорту, я распечатала фотографию и приклеила его голову к какому-то серферу. Было весело.
Актер Данила Козловский на вручении премии "GQ Человек года"
— Сразу нашли общий язык?
— Первые две недели по двенадцать часов в сутки мы были вместе. За это время очень подружились, он потрясающий человек. Передо мной стояла задача научить его быть серфером, погрузить в эту атмосферу, помочь ему войти в образ и научить в воде вести себя, как серфер. Данила невероятно талантливый, освоил доску за те две недели, а это на самом деле очень сложно. У него была невероятная концентрация. В этом и заключается секрет его успеха, я думаю.
— Сейчас вы живете в Португалии. Страна отличается от Бали?
— Если Бали — это энергия солнца, щенячьей радости, то Португалия — это принятие и спокойствие. Я приехала сюда в начале 2015 года, два года не могла адаптироваться к этому ощущению Португалии. Было дико скучно после острова, внутри еще была жуткая депрессия после родов. Я не понимала, где эта распирающая энергия движения. Но в Португалии нужно просто выдохнуть, перестать бежать, сконцентрироваться на себе и довериться Вселенной. Сейчас я кайфую от Португалии, мне очень нравится здесь работать и жить. Не хватает только теплого океана.
— Какие в Португалии люди?
— Они очень размеренные. Тебе все время говорят: "Amanhã" ("завтра" по-португальски — прим. ред.). И они во всем "аманья". У тебя прорвет трубу, они тебе скажут: "Не переживай, заткни ее чем-нибудь, а мы завтра придем. Все будет хорошо". Но зато у нас есть большое преимущество — экспаты делают здесь самый крутой сервис и проекты. Пока конкуренция очень маленькая!
— Какое сейчас там отношение к русским?
— Сейчас, мне кажется, во всей Европе русским тяжело. У меня просто немного другая ситуация: моя младшая дочь — португалка по паспорту, так как родилась здесь, а у меня вид на жительство уже много лет. Я не сталкиваюсь с трудностями, как те люди, которые переезжают сейчас. У них есть проблемы и с открытием банковских счетов, и с получением ВНЖ, многие не могут оформить документы, им не сдают квартиры на короткий срок, ведь у тебя должно быть доказательство, что потом ты сможешь быть платежеспособным. Проблем много, но, если сердце тебя куда-то ведет, обязательно нужно за этим идти.
"Пришли мужчины с оружием, говорят: выходите, будем пить"
— У вас в детстве была мечта попасть в шоубизнес?
— Никогда! Думаю, что это семейное. Мама у меня преподаватель вокала и фортепьяно, а ее папа, мой дедушка, был артистом и зам директором ЦДРИ. Все произошло само собой. Мне нужно было пройти летнюю практику, и моя мама устроила меня секретарем в клуб Manhattan Express. Там я познакомилась с нашим будущим директором Димой Грибаковым. Ольга Орлова тогда с ним очень близко дружила. Одновременно я танцевала в альтернативной группе "Месмер" и на один из концертов позвала ребят. Вскоре мне звонит Оля и говорит: "Мы решили создать женскую группу, давай с нами. У нас скоро будет кастинг". Уже через месяц у нас выходит клип на песню "Там, только там". Еще через две недели на улице люди стали брать автографы.
— Не было звездной болезни?
— Мне кажется, я с этим не столкнулась. Никогда не чувствовала себя лучше других. Наоборот, иногда даже было чувство неловкости внутри, думала: "Кто я такая? Правда ли это заслужила?" Но, конечно, такое внимание очень приятно. В каждом городе у меня оставалась куча друзей. Девочки мне даже говорили: "Ну какие они тебе друзья? Что ты придумываешь?". Но я очень люблю общаться. Сейчас есть те, кого я считаю правда друзьями, но началось все с фанатов.
— Фанаты преследовали?
— Нет, было всего несколько историй после концертов. Один раз я немного поссорилась с девочками и ушла в свой номер, а на утро мне рассказывают, как в номер к ним пришли мужчины с оружием и говорят: "Выходите, сейчас будем шампанское пить!" Наш директор стоял с ними под дверью, разговаривал, в итоге договорился на фотографию с автографом. Хорошо, что у него было образование дипломата.
— Сейчас становится популярным, что фан-группы дарят своим кумирам дорогие подарки. В то время такое было?
— Бывало, что молоденькие девочки кидали нам на сцену золотые колечки, которые они украли у своих родителей. Мы старались их возвращать. Могли цветы передавать, но, чтобы деньги или машины — нет. Мне никто никогда не дарил машину, хотя всегда мечтала, чтобы с бантиком под окно на день рождения приехала "она". Тогда же не было никаких социальных сетей. Представьте, что было бы, если бы тогда появился Instagram*. У меня бы уже было 12-15 миллионов подписчиков.
— Возможна личная жизнь при постоянных гастролях?
— Это практически нереально. Ты постоянно занят, даже из дома нельзя было выйти без рюкзака с концертной одеждой. Всегда нужно быть в доступности. Когда мы начинали петь, не было мобильных телефонов, и мы с домашних телефонов или из автоматов за копеечку три раза в день звонили и спрашивали: "У нас концертов нет? Во сколько мы должны быть там?" Это не свобода. Но однажды помню, как никому не сказав, уехала на Казантип на пять дней кататься на виндсерфинге. Маленькая была, разозлилась, что не пускают.
— Как продюсеры отреагировали на такую выходку?
— Звонят, говорят, что я уволена. Думаю: "Ну и ладно!" В итоге приезжаю, мне опять звонят: "У тебя концерт завтра, будь готова!". После этого я проработала в группе еще три года и затем решила уйти.
— Продюсеры легко отпустили? Не пришлось платить неустойку?
— Мне очень повезло, у меня не было контракта, хотя у всех последующих участниц уже был. Когда я пришла с фразой, что хочу уйти, Андрей (Шлыков — директор и партнер продюсера группы "Блестящие" — прим. ред.) посмотрел на меня как на дурочку и говорит: "Хорошо, завтра у тебя последний концерт в Питере и уходи". Сейчас понимаю, что он просто мне не поверил. Девочки через несколько лет мне сказали, что я даже не предупредила, что ухожу. То есть я сама для себя все решила и мне казалось, что они все уже знают.
— Как они отреагировали?
— Не знаю. Но меня так вымотали каждодневные переезды и концерты, что решение было принято.
— У вас получилось в коллективе построить дружбу или это были рабочие отношения?
— Я всегда ощущала себя белой вороной. Дружила одно время с Жанной, потом эту дружбу перехватила Оля. С Олей у меня всегда было ощущение конкуренции. Мне вроде бы хотелось с ней дружить, но не чувствовала того же от нее. Живя уже на Бали, я узнала, что Жанна родила, и мы снова начали общаться. Потом она резко пропала, все контакты оборвались, даже сообщения в Facebook* пропали. Позже узнала, что она заболела. С Олей я пыталась наладить отношения, но у нее свой взгляд на мое желание дружить.
Певица Жанна Фриске на церемонии вручения премии "Женщина года Glamour 2009"
— Пытались с Жанной связаться, когда узнали про болезнь?
— Мне очень хотелось помочь, хотелось участвовать в этом процессе, так как я всю жизнь изучаю медицину. Я просила Олю дать мне контакт, но она отказалась. Меня изолировали от Жанны. Не знаю, почему у Оли такое отношение ко мне. Хотя сейчас выясняется, что изолировали не только меня, но вообще всех близких Жанне людей. Мне это сложно понять.
— Переживали, что так и не получилось найти контакт?
— Конечно, очень переживала. Странная история. Считаю, что нельзя было так делать. Оля не имела права так поступать, потому что она не знала, какие у нас были отношения с Жанной. Да и не только со мной. Может быть кто-то был в ссоре с Жанной и хотел примирения, что важно было бы и для Жанны, а может быть кто-то хотел просто поддержать… Вдруг появился бы человек, который бы правда смог помочь?
— Сейчас с кем-то из "Блестящих" общаетесь?
— С Ирой Лукьяновой, с новыми девочками. Несмотря на то, что мы общались всего несколько раз, очень симпатизирует Аня Семенович. Она очень искренний, открытый, добрый человек.
— Фанаты дождутся от вас новых песен?
— У меня есть идея записать парочку, но я точно не хочу гастролей. Если это произойдет, скорее будет ютубная история. Посмотрим, может быть в следующем году что-то и срастется. Но все равно основная цель — это мой ювелирный бренд Freemind Jewelry. Я вложила туда все, что у меня было. Было очень страшно решиться на такой шаг, и сейчас, если честно, тоже страшно: нужен партнер, нужно расти. Но обратного пути нет. Я верю, что если ты встал на правильный путь, то все будет хорошо.