"Коган сказал: вы нам не интересны". Интервью шефа белорусских фигуристов

Российские и белорусские фигуристы уже более полутора лет лишены возможности выступать на международной арене, но до сих пор не прошло ни одного турнира, где бы они соревновались друг с другом. Белорусы если и выступают в России, то вне конкурса – в итоговых протоколах их фамилии вы не найдете. О причинах такой ситуации, а также о том, почему Международный союз конькобежцев не спешит возвращать спортсменов из наших двух стран в "семью", корреспондент РИА Новости Спорт поговорил с главным тренером сборной Белоруссии по фигурному катанию, заслуженным тренером России, олимпийским чемпионом Олегом Васильевым.

"Четыре раза просил Матыцина открыть нам возможность соревноваться с россиянами"

- Олег Кимович, в январе 2022 года в нашем интервью вы сформулировали две цели вашей работы на посту главного тренера сборной Белоруссии. Первая – чтобы белорусские фигуристы заняли свое место на международной арене, в частности, выступили на Олимпиаде. Вторая – построение системы, которая бы давала стране этих фигуристов.

- Первая задача, в целом, была выполнена. Два спортсмена - Константин Милюков и Виктория Сафонова - приняли участие в Олимпийских играх в Пекине. На чемпионате Европы 2022 года Сафонова и пара Богдана Лукашевич/Александр Степанов вошли в десятку, завоевав по две квоты на последующие турниры. Что касается второй задачи, то от меня требовалось, скорее, не построить, а надстроить систему. В России есть пирамида подготовки спортсменов – много детей, хороший средний уровень и сильная элита во всех четырех дисциплинах фигурного катания. В Белоруссии занимающихся фигурным катанием детей тоже много, среднего уровня практически нет, вершина отсутствует совсем. В Белоруссии, как в спорте, так и в стране в целом, система работает на создание хорошего, усредненного уровня. Прорыв наверх подразумевает выход из тех координат, которые сложились за последние 25-30 лет. Задача сложная, но я ничего не ломаю, а создаю надстройку.

- Места на международной арене у белорусских фигуристов, как и у российских, через месяц после того нашего разговора не стало, то есть первую задачу сейчас продолжать выполнять невозможно. Финансирование после отстранения у вас уменьшилось?

- Нет, оно как было средним, так и осталось средним. Проблем с ним у меня нет. Лед есть, коньки со скрипом получаем – не потому что не хотят выдавать, а из-за того, что границы закрыты, как физически, так и финансово. Костюмы медленно, но шьются. Проблема именно в том, что все это не приносит видимых результатов. А это мне нужно для того, чтобы выйти за усредненность и выжать максимум из того материала, который у меня есть – спортсменов и тренеров.

- Денежные бонусы в Белоруссии фигуристам за какие-либо достижения выплачивают?

- За полтора года отстранения, а до этого за год пандемии ни один мой фигурист не получил ни копейки бонусных вознаграждений. Зарплата, сборы, питание – да. Бонусы – нет.

- То есть, как вы и говорили раньше, белорусское фигурное катание в плане денег все еще не хоккей.

– Как я уже сказал, чтобы нам двигаться дальше, нужны видимые результаты. Что я подразумеваю под "видимыми" - это чемпионаты Европы, мира, Олимпийские игры. Их для нас сейчас нет.

- В легкой атлетике, где мы точно так же отстранены от международных стартов, весь прошлый сезон белорусы были полноправными участниками коммерческой серии "Королева российского спорта". Мы с вами сейчас разговариваем в кулуарах Мемориала Панина-Коломенкина в Санкт-Петербурге, где выступали белорусские фигуристы. Но их нет ни в стартовых, ни в итоговых протоколах – хотя, например, в женском одиночном катании Сафонова заняла четвертое место.

- Катаясь вне конкурса. Если бы каталась в конкурсе, она бы вышла на лед не первая перед всеми другими участницами, и ее оценки за компоненты – а может быть, и за технику - были бы другие. Вполне возможно, она была бы на пьедестале.

- Так почему она и другие белорусские фигуристы выступают вне конкурса? Мы что, стесняемся того, что они участвуют в российских соревнованиях?

- Дело не в этом. Белорусский союз конькобежцев (БСК) плотно работает с Федерацией фигурного катания на коньках России (ФФККР). Но генеральный директор ФФККР Александр Ильич Коган говорит прямым текстом: "Нам надо распределить своих спортсменов – юниоров, взрослых – по соревнованиям, всех обеспечить стартами. Вы, белорусы, нам совершенно не интересны".

Да, он нам дает возможность выступать вне конкурса в российских турнирах. Но не в конкурсе. И то – если о том, что мы допущены до Мемориала Панина-Коломенкина, мы были извещены заранее, согласовали состав, то извещение о допуске до этапов Гран-при России в большинстве случаев мы получаем в последний момент. Когда кто-то снимается из-за болезни, травмы или еще по каким-то причинам, нам звонят и говорят: освободилось место, приезжайте. То есть в большинстве случаев нам даже это не получается спланировать.

Да, это является большой проблемой для белорусских фигуристов, но это не проблема Федерации фигурного катания на коньках России. Плохо только нам, всем остальным ни тепло, ни холодно.

- Я был в Минске на августовских Играх стран СНГ, где неоднократно подчеркивалась важность спортивного сотрудничества России и Белоруссии. "Мы консолидированы в это сложное время, с нашей стороны будем полностью поддерживать любые формы сотрудничества в рамках стран СНГ по отдельным видам спорта, по категориям спортсменов. Период санкций рассматриваем как период возможностей", - заявил там министр спорта России Олег Матыцин. Как все это коррелируется с тезисом "Вы нам не интересны"?

- С конца прошлого сезона до сентября включительно у меня было четыре встречи с Матыциным. Личные, очные, где-то на "ногах". Я просил его об одном и том же: пожалуйста, поговорите с руководством ФФККР, чтобы открыли для нас, белорусских фигуристов, возможность соревноваться с россиянами. Не знаю, это ли помогло или нет, но в нынешнем сезоне будут организованы два старта, которые в прошлом сезоне уже проводились у конькобежцев. Это Кубки Дружбы – в декабре в Минске, в марте в Саранске. Там уже все будут участвовать в конкурсе. Но пока еще процесс оформления документов не закончен, это предварительные договоренности, которые должны превратиться в реальность. Окончательного соглашения нет, хотя до декабря осталось меньше двух месяцев. Все идет очень тяжело. Министерство спорта хочет, ОКР хочет, мы хотим. Надеюсь, что и ФФККР хочет.

Есть еще причина, по которой все так медленно продвигается. Классификационные требования в российском и белорусском фигурном катании разные. Если бы мы участвовали в Мемориале Панина в конкурсе, то это бы не соотносилось с рядом правил федерации, которые прописаны в отношении тех или иных соревнований. То есть нужно менять порядок и документацию, а это непросто.

- Но это же крючкотворство, надуманная причина в ситуации, когда спортсменам нужны эти старты.

- Каким спортсменам? Российским не нужны.

- Да я думаю, и российским с той же Сафоновой было бы интересно соревноваться.

- Это понятно, и с ней, и с Евгением Пузановым. Но для этого ФФККР нужно менять свои стандарты. Зачем ей это делать ради одного-двух сезонов?

- Почему одного-двух? Никто не знает, когда нас пустят обратно на международную арену. Оптимистов, мне кажется, уже не осталось. Но и помимо этого – что плохого в единых соревнованиях вне зависимости от международной ситуации? Разве могут быть проблемы с ISU из-за совместных стартов?

- Нет. Мы можем их проводить в качестве клубных турниров. Они не регулируются Международным союзом конькобежцев. А каждый спортсмен закреплен за каким-либо клубом. По поводу клубных соревнований ISU нам не может ничего предъявить, юридически все чисто и законно.

- На Играх стран СНГ в Белоруссии ко многим соревнованиям было приковано огромное внимание. Сам видел забитый до отказа дворец художественной гимнастики в Минске. В фигурном катании при грамотном подходе и раскрутке совместные турниры тоже могли бы быть интересны публике.

- Согласен. Но все упирается в личности. Кто-то хочет что-то менять, а кто-то не хочет. Еще раз повторю, у ФФККР есть свои задачи. Спортсменов много, их всех надо обеспечить стартами. Пока у ФФККР они в приоритете, белорусы не интересны и не нужны. Сколько бы я ни разговаривал с Олегом Васильевичем Матыциным, президентом Олимпийского комитета России Станиславом Поздняковым, с главой НОК Белоруссии Виктором Лукашенко – ответ один: мы согласны, что совместные турниры нужны. Никто не говорит "нет", "сложно" или "давайте подождем". Все заявляют, что это необходимо.

Прошло уже пять коллегий министерств спорта России и Белоруссии, скоро будет шестая. Но в фигурном катании дальше слов ничего не идет. Даже в конькобежном спорте идет. Глава Союза конькобежцев России Николай Гуляев многократно приезжал в Минск, есть совместные соревнования, все в конкурсе. Родственные виды спорта, но в коньках все хорошо, а в фигурном катании – пока нет.

"Россия потеряла влияние в ISU по своей собственной вине"

- Есть рекомендации Международного олимпийского комитета (МОК), но ISU так и не хочет их выполнять, не допуская российских и белорусских фигуристов до международных соревнований. Как считаете, почему?

- Во-первых, слово "рекомендации" под собой ничего не имеет. Во-вторых, давайте вспомним, что совет ISU состоит из людей в возрасте 80 плюс-минус лет. Они все на высоких зарплатах, под миллион долларов в год, которые обеспечивает МОК. И пока МОК реально не скажет ISU "допускайте", они не сделают ничего. Им что, плохо? Ездят на международные соревнования, летают бизнес-классом, живут в пятизвездочных отелях. Все это, а также еда и напитки, оплачиваются. Это все помимо зарплаты.

- Но ISU теряет деньги из-за отсутствия россиян.

- У них больше 200 миллионов долларов резерва. Заработают они на три миллиона долларов в год меньше от того, что русских нет – и что? Для них это не катастрофично.

Я разговаривал с генеральным директором ISU Фреди Шмидом на конгрессе ISU год назад. Они прекрасно понимают, что теряют деньги. Но спокойствие и благополучие для членов совета и верхушки ISU гораздо ближе, чем три-четыре миллиона потенциальной потери из-за отсутствия русских.

- Что значит "спокойствие"? Чего они боятся - инцидентов?

- Да ничего не боятся. На тот же конгресс год назад русских не хотели пускать, потом пустили, и ничего, все спокойно общались, никто никому "морду не бил". Просто они не хотят никаких сложностей. Как бы чего не случилось. Возможно, нам с вами это не понять. Доживем до возраста 80 лет, будет у нас пенсия 50 тысяч долларов в месяц – тогда, может быть, поймем.

И не будем забывать, что все спортсмены и страны, которые даже не претендовали раньше на пьедестал, сейчас с медалями. Все сообщество мирового фигурного катания довольно, что русских нет. Другой уровень конкуренции, другое распределение бонусов. Всем нравится.

- Но это же дискриминация, и у МОК есть рычаги воздействия на ISU, как и на любую международную федерацию – отобрать право проведения олимпийских соревнований, финансирование срезать…

- Так Томасу Баху же тоже непросто. Я бы не хотел сейчас быть на его месте. Спонсоры МОК откуда? Правильно, с Запада. Если Бах будет делать то, что им не понравится, что получится? Полный развал олимпийского движения. Думаю, Баху не хочется, чтобы его имя с этим ассоциировалось.

Бах изначально допустил эту ситуацию. Но сейчас он из нее не может выпутаться. Если бы он сразу сказал, что спорт вне политики, кто хочет, тот участвует в соревнованиях, кто не хочет, не участвует – ситуация была бы другая. Но он пошел на политическом поводу у своих спонсоров. А сейчас мечется – то одно говорит, то другое. И ситуацию он не контролирует.

- Возвращаясь к ISU – у нас же было в этой организации влияние. Как мы его потеряли?

- По собственной вине. Своими руками это сделали. Мы же с вами уже разговаривали об "ужинах российских тренеров с международными судьями", договорах и прочем. Это никому не нравилось. И потихонечку нас старались выводить со всех значимых должностей. Сверхдавление никому не нравилось – ни американцам, ни канадцам, ни европейцам. Мы перестарались и получили "обратку". Надо было быть более гибкими, разумными, дипломатичными, а не наглыми и упертыми.

"Обращаясь в CAS, мы на их территории – потенциально в проигрыше"

- Фигуристам в Белоруссии тяжело?

- Очень. Мотивации – ноль. Нет ни финансового стимула, как у российских фигуристов, ни турниров, где можно было бы соревноваться на высоком уровне. Самих соревнований много – но это все "междусобойчики". У нас спортсменов в каждой дисциплине можно пересчитать по пальцам одной руки – и они выступают на всех внутренних белорусских турнирах подряд.

Мы уже потеряли одну из двух пар – Дмитрий Бушланов сказал, что лучше будет зарабатывать в Сочи деньги, чем тренироваться за 400 долларов в месяц – это зарплата в национальной команде, не зная для чего.

- Уговаривать держаться уже не получается?

- В первый год отстранения я еще мог как-то мотивировать и что-то обещать. На второй год доверия ко мне уже практически нет. Но все равно одними уговорами и обещаниями не вытянуть. Российским спортсменам тяжело, при том, что у них ситуация намного лучше. Белорусским спортсменам очень сложно.

- Не кажется ли вам, что та же ФФККР недостаточно активно сопротивляется дискриминационным действиям ISU? Был совместный иск Союза конькобежцев России и ФФККР в Спортивный арбитражный суд (CAS) на отстранение. Слушания должны были состояться в мае 2023 года, но информация об этом отсутствует.

- Обращаясь в CAS, мы играем на их территории. А это значит, что ты потенциально в проигрыше. Плюс это дорого. Не делать этого тоже, наверное, нельзя. Но делать, заведомо зная, что ты потеряешь деньги и на 99% проиграешь… Только для того, чтобы показать, что мы не сдаемся?

- Тем же спортсменам показать, что за их интересы борются.

- От того, что мы подадим иски, потратим несколько миллионов долларов, побарахтаемся и проиграем дело, легче им не станет.

"На международной арене всем комфортно – зачем им русские?"

- Вы работали и во Франции, и в США, у вас много друзей из мира фигурного катания. Какую-то поддержку от них в ситуации с отстранением вы ощущаете? Иными словами, Figure Skating Family – она семья или уже не семья?

- У меня в Минске сейчас работает Сергей Воронов, он старший тренер по одиночному катанию в сборной Белоруссии. Недавно он находился на одном из этапов юниорского Гран-при. Я его спросил – ты российский тренер, в недавнем прошлом российский спортсмен. Какие ощущения? Он ответил: в целом - как обычно, есть, конечно индивидуумы, которые здороваются сквозь зубы, но таких единицы. Кто-то говорит, что без русских и их четверных скучно, кто-то доволен ситуацией. В общем и целом ситуация спокойная и не враждебная.

То есть такого, что нас ждут, или нас все не хотят видеть - нет. Там всех - ну или большинство - устраивает сегодняшняя ситуация. Когда мы вернемся, пинать ногами нас не будут. Но для них начнутся снова тяжелые времена, когда надо будет делать четверные прыжки в одиночном катании, какие-то сверхсложные выбросы и поддержки в парном катании… А сейчас все спокойно выступают, все опустилось на этаж или на два ниже, и они очень комфортно себя чувствуют. Зачем им русские?

- Напоследок вопрос о ваших личных планах. Во всей этой ситуации у вас еще есть терпение продолжать возводить ту надстройку, с разговора о которой мы начали это интервью?

- Мой контракт с министерством спорта и туризма Республики Беларусь заканчивается в июне 2024 года. Если белорусская сторона предложит его продлить на тех же условиях, я не буду отказываться. Сам настаивать на продлении я, скорее всего, не буду. Как и не буду соглашаться на какие-либо ограничения и сокращения по финансам. Я пенсионер, и у меня варианты – либо продолжать делать то, что я сейчас делаю, либо возить ребенка из дома в школу и обратно, то есть заниматься своей семьей, которую я сейчас вижу по выходным, и то не всегда. Для меня оба варианта приемлемы.

- Возвращаться к активной тренерской работе не планируете?

- Думаю, что нет. Я сознательно от нее ушел. Сейчас я тренирую, но от двух до четырех часов в день. Остальное время занимаюсь административными, бюрократическими вопросами, это дает мне некое разнообразие в моей жизни. Давно осознал, что тренерский труд очень тяжелый. У нас не так много специалистов, которые тянут эту лямку пожизненно. Тамара Николаевна Москвина, Алексей Николаевич Мишин, клан Великовых - это в Питере, ряд специалистов в Москве, семья Тюковых в Перми – не так уж и много на огромную страну. Если у меня есть альтернативная возможность наслаждаться жизнью, заниматься своими любимыми женой, детьми – почему нет? Я скорее выберу то, что мне доставляет моральное удовольствие, нежели приносит материальные блага.