Пока перспективы сезона в фигурном катании для россиян туманнее всех Мурмансков и Фарер вместе взятых, наши фигуристы гастролируют по курортным и не очень курортным городам России в рамках ледовых шоу. Всюду они востребованы, но с аншлагами на “Аленьком цветочке” в Сочи мало что может сравниться. Возможно, главная причина в том, что организатору Татьяне Навке удалось подписать Камилу Валиеву на роль Настеньки.
Интересно разобраться в феномене такого интереса публики, потому что вообще-то последний сезон у Валиевой выдался из разряда “разлюбить и забыть”. Олимпиада в Пекине, которая должна была прославить 15-летнюю фигуристку, обернулась кошмаром. Мы все тогда долго и безуспешно щипали себя, надеясь проснуться, но ничего не помогало — триметазидин по-прежнему обнаруживался в декабрьской допинг-пробе Валиевой, её по-прежнему не хотели допускать до личного турнира одиночниц, а командное золото сборной России по-прежнему было “золотом Шредингера” — оно вроде существовало, но вручать нам его не собирались и не вручили до сих пор.
Прекрасно помню свои ощущения от выступления Камилы на этапе Гран-при в Сочи за четыре месяца до Олимпиады. Если существует стихия, которую не остановить, то Валиева выглядела именно такой стихией. Ураган на крыле бабочки, цунами на лепестке водной лилии, изящная убийца авторитетов. Она делала каждый прыжок и вращение с немыслимой легкостью. О ней говорили с придыханием. Мир распростер руки ей навстречу, у судей запала кнопка "плюс пять" в надбавках за элементы и вот-вот должна была залипнуть кнопка "10.00" в компонентах. Где-то уже отливалась медаль, предназначенная Валиевой, и до дрожи обидно было осознавать, что Александра Трусова и Анна Щербакова со всей своей гениальностью при такой Камиле почти не имеют шансов на олимпийское золото.
В Пекине поначалу она тоже была любимой девочкой целой страны и, как казалось, всего мира. Ей одной доверили представлять женское одиночное катание в командном турнире, оставив за пределами команды России и Сашу Трусову, и Аню Щербакову. Валиева справилась и купалась в обожании, а мы замерли в ожидании личного турнира одиночниц. Саша и Аня проваливали свои тренировки через одну, плакали и били бортики. Неужели у нас на этих Играх будет сразу двукратная олимпийская чемпионка? Неужели красный цвет в комбинезоне к “Болеро” — реально работающая победная примета?
Но восторженное придыхание изменило тональность на вздохи сожаления, когда Камила, оставленная всеми ответственными взрослыми, под покровом своей кофты убегала от камнепада вопросов в раздевалку. Это была ее первая тренировка, проведенная в статусе спортсменки с положительной допинг-пробой. Против стихии совершенства, которую олицетворяла Валиева, восстала единственная стихия, способная ее погубить — оползень общественного разочарования.
Его появление тоже можно объяснить: ни в одной системе координат общества допинг не оценивается как что-то хорошее. Камила со своим триметазидином вытащила самую черную метку из всех возможных. Пожалуй, если бы она на глазах у всего мира стреляла из рогатки по птицам или обматерила бабушку в метро, даже это выглядело бы менее безнадежно с имиджевой точки зрения, чем скандал с допингом на фоне череды мировых рекордов. Поэтому и давление на нее, 15-летнего подростка без запаса толстокожести, какая обретается только с опытом поражений и осмыслением этого опыта, было невыносимым.
Камила не справилась, да и не могла справиться. Оно и к лучшему — если допустить, что разбирательство WADA завершится не в пользу фигуристки, ей пришлось бы отдавать завоеванную олимпийскую медаль, лишиться титула и снова выбираться из-под завалов оползня, который её однажды чуть не погубил. Четвертое место на Играх в этой ситуации выглядит довольно щадящим сценарием.
Признаться честно, после произвольной программы в личном турнире мне было страшно за Камилу. Она была на самом дне, и казалось, что никому вокруг нет до нее дела. Что не найдется ни одного человека, кто смог бы поддержать девочку в самый страшный для ее жизни день (на тот момент между жизнью и карьерой можно было поставить знак равенства), а в одиночку ей не справиться.
Но, к счастью, я зря боялась. Камилу нигде не оставляли одну, ее поддерживали друзья по команде, и не только среди фигуристов, а она сама оказалась гораздо сильнее, чем мы думали. Все просто: ураган не мог появиться на крыле слабой бабочки, а водяная лилия держится на таких прочных стеблях, что никакому цунами ее не сломать. Камила вернулась домой со щитом, а не на щите и продолжила жить дальше. Она до сих пор не давала никаких интервью, поэтому у нас нет возможности узнать, какими мыслями и внутренними усилиями был выстроен мост из пропасти в нормальную жизнь.
Пока решительно неясно, что будет теперь с ее карьерой. Расследование WADA по триметазидину продолжается, и наказание с дисквалификацией на какой-то срок очень вероятно. В то же время вся сборная России на неопределенное время отстранена от участия в международных соревнованиях, так что Камила вроде как в равных условиях со всеми остальными. Хочется верить, что однажды мы еще увидим зарождение урагана — в исполнении Валиевой он гипнотически прекрасный и совсем не опасный. Все-таки один скомканный взрослый сезон — беспощадно мало для фигуристки ее таланта.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.