Главной темой обсуждений четверга в сообществе российского фигурного катания стало жуткое падение Марии Симоновой на турнире в Москве. Партнер Мартин Бреславский уронил девушку с поддержки, а рефери Александр Лакерник даже не остановил прокат. Корреспондент РИА Новости Спорт рассуждает, что стоит за, казалось бы, безрассудным и никому не нужным в данной ситуации героизмом юной спортсменки.
Совершенно справедливые вопросы задают все те, кто не понимает, почему рефери соревнований не запретил паре продолжать программу. В подобных ситуациях грань между тяжелыми последствиями для здоровья и их отсутствием может лежать во временном отрезке в несколько минут. Как раз в том, который потратили на завершение проката. Какого-то особого спортивного смысла здесь, конечно, не было. Для надежности требовалось немедленно остановиться и покинуть лед с врачами.
На прошлой неделе точно такие же вопросы появились у зрителей, наблюдавших за ходом чемпионата России по прыжкам и видевших, как ужасно упала совсем маленькая еще фигуристка Елена Костылева — в последнем раунде, где от 12-летней девочки требовалось исполнить каскад из пяти прыжков. Она неудачно приземлилась на первом же сальхове в четыре оборота и больно ударилась рукой. В слезах подъехала к бортику, но тренер и подбежавший к ней врач…
Нет, не увели как можно быстрее Костылеву в машину скорой помощи, чтобы отвезти на рентген для обследования на предмет закрытого перелома. Который вполне мог иметь место – в первые секунды, минуты и даже часы бывает неясно, что случилось: ушиб, растяжение или что-то более серьезное. Вместо этого девочке заморозили руку, после чего она отправилась исполнять второй каскад. Где вновь упала на первом же прыжке. Думается, нет смысла говорить, к чему это могло привести, если бы рука действительно оказалась сломана. К счастью, обошлось.
После прыжкового турнира в его обновленном виде вообще, конечно, появились и другие вопросы. Например – что вообще им хотели продемонстрировать? Что у нас есть дети, которых научили делать четверные прыжки сумасшедшей сложности? Так мы это и раньше знали. Что они способны играючи обставлять в наборе баллов за каскады из пяти прыжков лучших фигуристов страны? Не уверен, что это очень ценное знание. Особенно с учетом того, что минимальный возраст выхода во взрослое фигурное катание теперь составляет 17 лет, а неудачных примеров прохождения подростков в фигурном катании через пубертат и травмы из-за чрезмерных нагрузок пока намного больше удачных.
Но это тема для дальнейших обсуждений и даже исследований. А вот вопрос, не является ли сомнительным героизм Костылевой, стоит ребром сейчас – особенно в свете падения Симоновой. Турнирного смысла продолжать бороться в обоих случаях было мало. Когда Лена сорвала первый каскад, стало ясно, что много баллов она не наберет и команде на 99% (разве что в случае ответного срыва) не удастся догнать соперников. Из той же оперы и продолжение проката программы Симоновой и Бреславского. Это не Олимпийские игры, не чемпионат мира и даже не первенство страны, а проходной по меркам фигурного катания турнир. Зачем эти жертвы там, где в них нет никакой необходимости?
Ответ есть. И дал мне его один из спортсменов, с кем я накануне поговорил на эту тему. "Понимаешь, мы такие – и по-другому не можем", - сказал он в ответ на все те доводы, которые я привел в материале выше.
И в этой фразе, на самом деле, вся суть тех людей, кто живет спортом высших достижений. В котором каждый день тренируются выходить за пределы человеческих возможностей. А что такое турнир на призы президента ФФККМ или даже чемпионат России по прыжкам? Да те же самые тренировки.
Примеров, когда кажется, что смысла в спортивном героизме нет, довольно много. Помните, как Анна Щербакова вышла на чемпионат России в сезоне-2020/21 с температурой? На то, как фигуристка, тяжело дыша, покидала лед после исполнения программы, было жутко смотреть. Что бы произошло, если бы Щербакова снялась? Да вроде бы ничего. Даже без "вроде бы" - ничего. Она бы осталась одной из лучших фигуристок России и не выиграв тот чемпионат. Возможно, ее даже включили бы в состав для участия в чемпионате мира решением тренерского совета.
Не стал ли тот чемпионат России одним из кирпичиков в стене стабильности и умения собираться в решающие моменты, благодаря которым Анна выиграла как мировое первенство, так и Олимпийские игры? Ведь если ты преодолел себя в ситуации, когда кажется, что уже невозможно это сделать, будешь знать, что тем более способен исполнить все необходимое для победы, когда все идет по накатанной. Точно таким же "кирпичиком" стало и преодоление после травмы, полученной фигуристкой в начале олимпийского сезона. Если бы Анна тогда опустила руки, не продолжила бы работать через не могу – не было бы у нее золота Пекина. А так, пройдя через все невзгоды, Щербакова рассказывала, что на главный старт жизни выходила с осознанием полной готовности к борьбе.
Евгений Плющенко с его десятками операций на позвоночнике, Алексей Ягудин с раздробленным тазобедренным суставом, Елена Бережная с пробитым коньком партнера черепом, Татьяна Тотьмянина с сотрясением мозга, полученным после точно такого же страшного падения с поддержки, как у юной Марии Симоновой… Это все примеры только из одного вида спорта. Обычные люди не стали бы продолжать заниматься тем, что столкнуло их с подобным кошмаром. Но они – другие. И в итоге стали великими благодаря тому, что преодолели непреодолимое.
Нет предела человеческих возможностей – не просто расхожая фраза. Механизм победы в любом виде спорта – использовать скрытые резервы организма в критической ситуации. И атлет, который хочет научиться это делать, конечно же, не остановится от мысли, где есть слова "как бы чего не вышло". Точнее, у него такая мысль даже не появится – как не появилась ни у Костылевой в кульминационный момент прыжкового турнира, ни у Симоновой, когда она встала со льда и поняла, что может продолжить прокат.
Можно осуждать работавшего на московском кубке рефери Александра Лакерника, но судивший не один чемпионат мира и Олимпиаду почетный вице-президент ISU принял решение, основываясь на многолетнем опыте.
«
"Да, риск существует. Но давайте не будем вообще стартовать. Риск у любых спортсменов существует с самого начала, еще до старта", - констатировал Лакерник.
И с ним, пожалуй, не поспоришь.
В 1970 году великий режиссер Элем Климов снял фильм под названием "Спорт, спорт, спорт", который, думаю, должен посмотреть каждый, кто имеет отношение к вынесенному в название и повторенному трижды роду человеческой деятельности. Его герои – темнокожий американец Джесси Оуэнс, выигравший четыре золота на Олимпиаде 1936 года на глазах у Гитлера, советский прыгун в высоту Валерий Брумель, вернувшийся в спорт после трех десятков операций на раздробленной в мелкие кусочки в автокатастрофе ноге…
Но самый впечатляющий, на мой взгляд, эпизод картины посвящен забегу на 10 километров в рамках легкоатлетического матча сборных США и СССР 1959 года в Филадельфии. Он проходил в 34-градусную жару при влажности в 90% - и от него зависел итоговый результат. В итоге всех четырех участников забега – двух советских спортсменов и двух американских - доставили в реанимацию. Но ни один не сошел с дистанции, пока не упал без сознания.
А финишная прямая эстонского советского спортсмена Хуберта Пярнакиви – это впечатление на всю жизнь. Легкоатлет последние десятки метров преодолевал очень долго. Периодически заваливаясь набок, высоко поднимая колени и размахивая руками так, словно кто-то дергал ими за ниточки. "Танец смерти", - так происходящее описали тогда очевидцы.
Сам спортсмен, когда пришел в себя, сказал очень простую вещь:
«
"Дистанцию надо преодолевать до конца. Каждый раз – до конца".
И эти слова – "каждый раз – до конца" - жизненный девиз всех тех, кто падает, получает сотрясения, ломает руки и ноги, но не ломается сам, а идет к спортивному величию.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции