Российские фигуристы Александра Степанова и Иван Букин, занявшие на московском этапе Гран-при в конце прошлой недели третье место в танцах на льду, рассказали корреспондентам агентства "Р-Спорт" Андрею Симоненко и Анатолию Самохвалову о том, стали ли программы нынешнего сезона их любимыми, о понимании "химии" между партнерами – и о том, нужно ли им переворачивать мир.
- Александра, Иван, считается, что в олимпийский год очень важно "попасть" с программами. Общее мнение в кулуарах – у вас это "попадание" есть. А вы можете назвать их, например, своими любимыми?
Степанова: Произвольный танец определенно можно назвать если не самым любимым, то одним из любимых.
- Почему не самым?
Степанова: Танго в прошлом сезоне нам тоже очень нравилось. Но нынешний танец абсолютно в другом стиле. Тем не менее она (программа) нам по душе, и нам очень нравится в ней существовать.
- До такого нежного и лирического танца (под композицию "Грезы любви" в современной обработке), наверное, нужно было "дозреть"…
Степанова: Наверное, да – мастерство исполнения такого танца, чтобы его воспринимали именно так, как мы хотим, приходит с возрастом, с опытом. Ребята, которым лет 15, вряд ли смогут показать на льду взрослую жизнь. Но это, в принципе, логично.
- Вам хватает его, этого опыта?
Букин: Я думаю, что да. Мы самостоятельные люди, с родителями не живем. Повзрослели. И этой программой мы хотим показать, что как спортсмены тоже не стояли на месте и выросли. И готовы исполнять программы нового уровня.
- Чтобы переживать драму на льду, надо в жизни понять, что это такое.
Степанова: У нас в программе нет особой драмы в смысле страдания. В танго его было больше, а здесь чистое, светлое чувство. Все предельно ясно. Какой-то истории или задумки, как, например, у Кати Бобровой и Димы Соловьева в произвольном танце (про любовь юноши к вымышленной слепой девушке), у нас нет.
- Вам такие задумки интересны?
Степанова: Интересны. Только не всегда их возможно показать на льду. В театре легче, там хотя бы декорации есть. У нас же сложнее. У Кати и Димы все понятно с самого начала, но бывают и такие танцы, которые не поймешь о чем.
- В танцах у Габриэллы Пападакис и Гийома Сизерона, как некоторые говорят, не поймешь, где партнер, а где партнерша.
Степанова: Я тоже слышала такое мнение. Нет ни любви, ни так называемой "химии", есть просто красивое катание, которым все сидят и наслаждаются. Но это на самом деле красиво, под музыку и очень легко.
- Ваша пара, как считаете, ближе по стилю к историям или к техническому и хореографическому совершенству?
Букин: Мы пробовали разные варианты. И, наверное, нам ближе простые эмоции. Чувства, любовь. Переживания. Или как в танго, какая-то даже животная страсть.
- Эта самая "химия" в отношениях между партнерами – театральная игра, которая натренировывается?
Букин: Сложно сказать. На тренировке ты выполняешь указания, трудно, наверное, говорить о "химии" в тот момент. А на соревнованиях ты уже настроен соответствующим образом. Мы только вдвоем, и никого больше. Видим публику, хотим воздействовать на нее своим танцем.
Ростислав Синицын: танцевальные пары наконец-то начали... танцевать! >>>
- Высшая степень мастерства – это когда зрители после таких танцев начинают воспринимать вас как пару в жизни.
Степанова: Про нас постоянно думают, что мы встречаемся. Спрашивают об этом очень давно. Даже вспоминаю сейчас один случай, когда мы катались на тренировке, и один парень смотрел на нас как зачарованный. И наш хореограф спрашивает его: ну что, нравится? (смеется).
- Эмоции трудно совмещать с выполнением элементов. Не хочется вернуться в те, стародавние танцы на льду, когда не было всех этих твиззлов?
Степанова: К сожалению, мы никогда не катались в тех танцах, без элементов. Папа Вани (олимпийский чемпион Андрей Букин) говорит, что это действительно было совсем другое. Мы же, когда пришли в танцы на льду, уже застали их с твиззлами, дорожками шагов… И мы изначально исходили из того, что эмоциональное катание надо совмещать с элементами. Кстати, если ты исполняешь элементы так, как это должно быть, вся программа смотрится как один мини-спектакль. Разве что вот твиззлы действительно несколько выбиваются.
- Что для вас самое сложное?
Степанова: Какого-то одного нелюбимого элемента нет. Бывает, возникают слабые места, но мы над ними работаем. Например, на турнире в Финляндии за обязательную часть короткого танца, румбу, поставили первый уровень сложности – мы ее доработали и в Москве получили третий уровень.
Серебро Бобровой/Соловьева и бронза Степановой/Букина на ГП в Москве в танцах на льду. ФОТО >>>
- Ваш тренер Александр Свинин говорил, что в Финляндии и произвольный танец у вас был с недочетами.
Степанова: Были "косяки", да. С самого начала Ваня пошатнулся, потом с поддержкой что-то не так вышло, я споткнулась в дорожке шагов...
- С чем-то это было связано?
Степанова: Возможно с тем, что мы очень хотели этот танец показать. Нам было очень обидно, что мы не смогли выступить с произвольной программой на контрольных прокатах в Сочи. Мы были готовы тогда очень хорошо.
- Если говорить о погружении в прошлое – вы на юбилее Татьяны Тарасовой исполнили программу Натальи Бестемьяновой и Андрея Букина, с которой они катались три десятка лет тому назад.
Букин: На самом деле в довольно модернизированном виде. Мы взяли некоторые куски из их программы и адаптировали под современный стиль.
- Как готовили этот танец – прямо по видеозаписи смотрели программу и повторяли движения?
Букин: Да, пересматривали и смешивали части их программы со своими. Было очень интересно.
- Некоторые специалисты считают, что вы раньше копировали стиль папы.
Букин: Нет, это не так. У папы была своя индивидуальность, я хочу иметь свою индивидуальность. Хочу сделать нечто такое, что бы стало модным. Это очень тяжело, получается у избранных. Но мы ищем, стараемся.
Александра Степанова/Иван Букин: мы взлетели, как самолет, и сейчас набираем высоту >>>
- Ваш папа со своей партнершей долго шел к олимпийскому золоту, терпел. Вы готовы терпеть?
Букин: А по-другому разве бывает? Хоп – и ты олимпийский чемпион?
- Грищук и Платов.
Букин: Но они были шикарны. И таких единицы. Большинство к цели идет очень долго. И, может быть, чем дольше ты идешь, тем приятнее будет достичь этой цели.
- И еще Пападакис и Сизерон, которых вы обыгрывали по юниорам, мир перевернули.
Букин: Перевернули, да. Но они действительно сделали нечто новое, что дало новый виток фигурному катанию.
Степанова: Но ведь с тех пор, как они сделали это новое, они делают одно и то же, очень многие об этом говорят. В отличие от Тессы Вирчу и Скотта Мойра. "Фишка" Тессы и Скотта - это их взаимоотношения на льду. А такое никогда не надоест.
- И все-таки – а вы способны перевернуть мир?
Степанова: Мне кажется, нам не нужно будет его переворачивать. Надо кататься так, чтобы публика в тебя влюблялась, чтобы у людей мурашки шли по коже. Тогда это будет означать, что у нас получается все как надо. И, если честно, по тому, как нас принимали в Москве, нам кажется, что мы идем в правильном направлении.
