Елена Буянова: Радионова больше не может терпеть боль, ей очень тяжело

Заслуженный тренер России Елена Буянова в беседе с корреспондентом РИА Новости Анатолием Самохваловым рассказала о глубоких причинах проблем Елены Радионовой, о том, чего Татьяна Тарасова добивается от Полины Цурской, почему долго не выходила на старт Мария Сотскова, чем Анастасия Губанова схожа с олимпийской чемпионкой Аделиной Сотниковой и почему фигурное катание обречено на маниакальное судейство в новом сезоне.

Заслуженный тренер России Елена Буянова в откровенной беседе с корреспондентом РИА Новости Анатолием Самохваловым рассказала о глубоких причинах проблем бронзового призера чемпионата мира 2015 года Елены Радионовой, о том, чего Татьяна Тарасова добивается от Полины Цурской, почему долго не выходила на старт Мария Сотскова, чем Анастасия Губанова схожа с олимпийской чемпионкой Аделиной Сотниковой, почему фигурное катание обречено на маниакальное судейство в новом сезоне и чего нового ждать от трехкратного чемпиона России Максима Ковтуна, который в ноябре вышел на старт после годичного перерыва в соревновательной практике.

Такого Макса не было никогда

- Глядя на сегодняшнего Макса, нет сожаления, что было потеряно много времени?

- Об этом можно говорить до бесконечности. А я больше люблю белое. То, что было, – на его совести. Это его года. Мы всех предупреждаем не делать ошибок. Как родители предупреждают своих детей. Но они все равно их совершают, чтобы получить шишку на лбу. И это свойственно всем молодым людям, не только Ковтуну. Просто кто-то быстрее делает выводы, а ему понадобилось долгое время на осознание.

- Сильно изменился?

- Осознал принципиальные вещи. Когда человек попадает в тяжелые ситуации, то учится ценить то, что у него есть. Первое условие, которое я поставила перед Ковтуном после возвращения, – похудеть. И дала я ему на это небольшой срок. Было интересно, сможет ли. Оказалось, что похудел на 13 килограммов. Сушился, приводил себя в форму с нуля. Тогда он меня приятно удивил, и я поняла серьезность его намерений.

© РИА Новости / Владимир Песня

Перейти в медиабанк

- После стольких лет работы и мучений с ним вы можете быть довольной в принципе?

- В тренировках к нему нет никаких претензий на сегодняшний момент. Довольствоваться пока нечем, мы только начинаем. Это даже не тренировки, а пахота какая-то. Никогда такого Макса не было. С ним мне сейчас очень помогает (тренер) Александр Успенский, который занимается с ним общефизической подготовкой и на льду. Этот человек самый уравновешенный в нашем трио. Мы с Максом, скажем так, эмоциональнее.

- Вы "отпустили ситуацию", тренируя его?

- В смысле?

- Ну, раньше на него делалась ставка, сейчас ее нет.

- Что значит, нет? Я не беру спортсмена, чтобы он просто присутствовал у меня в группе. Поэтому, как это нет ставки? Она сделана на всех, кто под моей ответственностью.

- Спрошу по-другому. Вы с Ковтуном нервов стали меньше тратить?

- Дело в том, что он катается с другим отношением, нежели прежде. Сейчас мне не нужно его заставлять. И я надеюсь, что он стал получать удовольствие от работы.

- Хорошо. Сегодня фигуристы негласно разделились на два лагеря: те, кто подстраивается под новые правила, как Дима Алиев или Михаил Коляда, которые отказываются от того, что они умеют, и те, кто гнет свою линию, как Юдзуру Ханю, Сёма Уно, Александр Самарин.

- Думаю, что Алиев и Коляда не отказываются, просто делают то, что на текущий день у них надежнее. Тренерам всегда виднее, что прямо сейчас готовы сделать их ученики. Все гораздо проще, чем вы думаете. Помню, как мы с Ковтуном собирали три четверных в одной программе, когда заявка на такой контент была настоящим прорывом. Ему на каждом старте нужно было заходить на эти три прыжка, и мы его готовили так, чтобы он учился соединять эти элементы. Спортсмену такие моменты пережить крайне тяжело из-за запредельной концентрации. Но это возможно, как показала практика. Если тот же Натан Чен и Саша Самарин технически более совершенны, они и давят на свои сильные стороны, а у Коляды есть матерость, серьезные вращения, скольжение. То же самое у Алиева.

- Но мужику без лутца несолидно уже выходить.

- Что значит, "без лутца"? Несолидно без четверных – естественно. Но я всегда за гармонию. Человек должен и прыгать, и кататься, а не выбирать, что лучше.

© РИА Новости / Нина Зотина

Перейти в медиабанк

 

Бойцовскими качествами Радионовой надо восхититься

- В конце тренировки вы остались вдвоем с Анастасией Губановой. Пару раз мне показалось, что на льду не Настя, а Аделина Сотникова.

- (Хореограф) Петр Чернышев мне тоже об этом сказал, когда ставил Насте программу. Что-то есть у них с Аделиной общее - скорость, легкость. Но у Насти есть своя индивидуальность. Они абсолютно разные с Аделиной по характеру. Губанова – необычная, скоростная, резкая, верткая. Но и ей нужно время, чтобы стать лучше.

- Настя скромная?

- Она настоящая спортсменка. Та, с которой можно общаться, у нее есть свое мнение, и это мне нравится. Она способна объяснить свои ошибки, что тренеру облегчает работу. Выдерживает удар. Бывает, что фигурист просто выслушивает твой монолог, а с Губановой у нас всегда диалог.

- Все есть у этой фигуристки, глядя со стороны, но на тренировках создается ощущение, что она катает для себя. Нет открытости перед публикой.

- Просто так ничего не бывает. Если она этому не научилась, значит, надо учить. Это приходит с опытом и с количеством соревнований, она только начинает свою спортивную жизнь на взрослом уровне, и у нее большой потенциал. Если взять первую десятку девочек на чемпионате России, то они все делают практически одно и то же, только кто-то первый, а кто-то десятый. В этом мастерство тренера. Но при условии, если спортсмен сам хочет быть первым, а не просто быть.

- У вас есть такие, кто хочет просто быть?

- Есть.

- Елена Радионова?

- При чем тут она? Не надо гадать. Они просто есть, и добавить мне нечего.

© РИА Новости / Александр Вильф

Перейти в медиабанк

- Про Лену что можем сказать?

- У нее с детства есть проблема со здоровьем, не связанная со спортом. Всегда, когда она каталась, она постоянно с этим боролась. Она жила с этой проблемой. Улыбалась, но постоянно ощущала боль. Но у нее наступил момент, когда терпеть ее нет сил, да и не хочется уже. Эта ситуация напоминает мне ту, когда спортсмен не может себя собрать. Очень часто в спорте случается такое состояние. Лене надо отдать должное. Зная о своей проблеме, она постоянно лечилась, три раза в неделю – у врачей, которые ее непрерывно восстанавливали. Она проявляла себя бойцом все эти годы, которые она выступает, и всегда озаряла всех своей улыбкой. Я первая оглашаю данную проблему, которая на самом деле всегда была с Леной. Настал момент, что дальше она терпеть уже не может. Очень тяжело.

- Проблемы со спиной?

- Как правило, да, но от спины происходят другие сложности. Поэтому Лену можно понять и восхититься ее бойцовскими качествами.

- Татьяна Тарасова, которой Радионова небезразлична, говорила мне, что проблемы возникают от отсутствия у фигуристки самодисциплины, связанной с питанием.

- Конечно. Мы же привыкли к тому, что спортсмен не должен быть обычным человеком. Но наступает время, когда и он проявляет рядовую человеческую слабость. Ты с ним разговариваешь, он все понимает, но сделать ничего не может. У Лены произошла та же ситуация, она понимает многие вещи, но не может совладать с собой. Когда она была маленькая, все получалось быстро и легко, но сейчас она выросла, и у нее происходит совсем не так, как хочется.

© РИА Новости / Павел Лисицын

Перейти в медиабанк

- Есть какие-то сроки восстановления?

- Нет, никаких. Никто не может спрогнозировать. Она ходит на тренировки, катается, но в минимальном объеме и без нагрузок.

- Этот сезон для нее закончен?

- Не могу ничего сказать, потому что не знаю, как пройдет восстановление. Врачи не гарантируют скорейшего выздоровления.

- Но вам как тренеру не лучше самой снять спортсменку с соревнований текущего сезона, чтобы дать ей восстановиться?

- Я не заставляю ее выступать, если она не может. А что будет через месяц, я не знаю. Вы задаете вопросы, на которые сами знаете ответы. Никто Лену списывать не собирается. Она своей карьерой заслужила то, что мы должны сделать для нее все, чтобы дойти до конца.

 

Я признаю свои ошибки

 

- Когда вы формируете группу, рассчитываете для себя риски?

- Конечно! Когда берешь взрослую спортсменку, это всегда риск. А если она топовая, то все вспоминают только ее лучшее время и никто не обращает внимания, что она становится взрослее, но прежние проблемы никуда не исчезают. Я всегда задаю себе вопрос: что я хочу от этого спортсмена? Но как оно выйдет, не просчитаешь. Много второстепенных факторов, которые могут сказаться. Фигурист-юниор и фигурист-взрослый – это два разных человека. И не надо жить юниорскими результатами, входя во взрослый спорт. Это две разные жизни. Преодолений, разочарований больше, и воспринимаются они сильнее. Будучи юниоркой, спортсменка работает с задором, но потом она взрослеет и учится принимать жертвы. А выживает в таких случаях сильнейший. Я, например, взяла маленькую девочку, которая была способна на многое, но оказалась трусливой. Но это не значит, что я должна была ломать ее психику и выбивать из нее то, на что она пойти не готова. Но я всегда признаю свои ошибки.

© РИА Новости / Нина Зотина

Перейти в медиабанк

- Но когда к вам приходит Радионова – это…

- …конечно, риск. Большой риск. Но это не значит, что предыдущий тренер был плохой, а я хорошая, или наоборот. Только когда спортсмен уходит, значит, он чувствует дискомфорт. Например, с Леной мы огромную работу проделали. Но иногда бывает, что спортсмену навязывают какие-то стереотипы. Сама Лена мне сказала, что мы с ней сделали больше, чем она сделала за два предыдущих года. Но все равно не получилось. Она очень мечтала попасть на Олимпиаду. Может, только из-за этого она и тренера поменяла. В прошлом сезоне она была ну просто очень хорошо готова, находилась в минимальном весе. Но мы обе с ней что-то недоделали. То, что она не пробилась в Пхенчхан, было огромным разочарованием. Разочарованием не нас с ней друг в друге, а в результате. Может быть, в моей группе она была слишком спокойной. Спокойнее, чем надо. Но мы сошлись характерами, хотя она очень сложная, и я ее полюбила.

- Я все про риски. На старте сезона Радионова – вне игры, Полина Цурская – без должного результата, Артур Даниелян не попал в Финал юниорского Гран-при, Маша Сотскова неудачно стартовала на этапе Гран-при в Хиросиме. Такой набор бьет по вашей репутации?

- По моей – нет. Не бьет. Я как тренер никогда не думаю о своей репутации. Я думаю только о результате спортсмена. Если я, тренер, подготовившая олимпийскую чемпионку, столкнулась с какими-то неудачами и теперь буду задумываться о своей репутации… Мне это даже неинтересно. За свою карьеру я видела уйму взлетов и падений у разных тренеров. Кто знал, что у Артура (Даниеляна) на фоне физического роста начнутся проблемы. Он огромный талант, просто нам нужно пройти этот период, у мальчиков он длится года два. Да, где-то он сам стушевался и не проявил характер, но что теперь делать? Поверьте мне, на мою репутацию это никак не влияет, у меня нет такого самолюбия, чтобы я задумывалась о том, что обо мне подумают.

- Разобрались, почему Цурская получает на турнирах низкие баллы?

- В прошлом году были судейские нюансы, но они всегда расценивались в пользу спортсменки. Сейчас ее судят строго. Но она выходит на лед на фоне болей в спине, ноге. 16-18-летние девчонки приходят к нам с теми же проблемами, которые у них были. Полина хочет кататься, и моя задача – ей помочь.

© РИА Новости / Владимир Песня

Перейти в медиабанк

 

Год судейской маниакальности

- Жесткость арбитража в сезоне стала для вас откровением?

- Да, и я считаю, что сегодня фигуристов наказывают не за то, за что нужно. Есть, допустим, четверной лутц, и когда я вижу, что за него ставят недокруты, я негодую. Потому что я как специалист вижу, что спортсмен допускает минимальную помарку из возможных, в целом он качественно исполняет этот сложнейший прыжок. Это какая-то судейская маниакальность. Судьи обращают внимание не на то, что развивает фигурное катание, а на мелочи. Человек виртуозно выполняет дорожку шагов, а ее не оценивают должным образом. Для меня это большая глупость. Но этот год, увы, будет таким. При этом какие-то судьи окажутся буквоедами и будут ставить оценку в соответствии с бумагой. Но я считаю профессионалами тех судей, которые анализируют. Нельзя ущемлять фигуристов, которые не боятся рисковать. И если таких уличают в мизерных ошибках, это абсурд.

- Елизавета Туктамышева способна на равных конкурировать с Алиной Загитовой и Евгенией Медведевой?

- В свете того, что она показала на двух этапах Гран-при, то, конечно, может и должна. Но Загитова и Медведева задают все же тон в женском одиночном катании. Лиза замечательный технарь, отлично прыгает, но Загитова и Медведева для меня примечательны тем, что они прогрессируют из года в год и каждый год они в топе. Фигуристок, которые диктуют моду, в мире сейчас две, но подтягиваются японки, и они действуют теми же методами, что и наши, русские – элементами ультра-си. Но пока все только пробуют достичь уровня Загитовой и Медведевой.

Понимаете, у нас много талантливых девочек, но ярких - единицы. Те, которые могут побеждать. Это кажется, что их полно. Но на выходе на взрослый уровень их не так много. Здорово, что Загитова нашла мотивацию продолжать выступать после удачных Олимпийских игр. Я знаю, насколько это трудно. Честь и хвала и тренерскому составу, и самой Алине. У Жени Медведевой больше мотивации кататься – ей надо доказывать, что она одна из лучших в мире.

- Были вообще прецеденты, подобные Загитовой, когда человек побеждает на Олимпиаде, сильно вырастает физически и не сбавляет в уровне катания?

- Ну, Алина, я вам скажу, по сути, еще не начала расти. Все у нее впереди. Но это не умаляет ее достоинств, она прекрасно выступает. По-моему, здесь даже больше заслуга тренеров.

© РИА Новости / Александр Вильф

Перейти в медиабанк

- Почему первым стартом Маши Сотсковой был этап Гран-при?

- Начало постолимпийского сезона складывается у нее не так, как обычно. Отвлекала подготовка к поступлению в ГИТИС, сама учеба. Считаю, что профессиональный спортсмен должен отдавался тренировкам полностью. К тому же после контрольных прокатов она не проследила за своими ногами и намяла их в ботинках практически до мяса. Поэтому мы не выступили на запланированных стартах. Все банально.

- Как Маше добавить легкость в катании?

- Вот Маша такая, какая есть. У Полины природная мощь, у Маши больше грациозности. Маша очень много работает над совершенствованием всех качеств, очень много занимается скольжением с Максимом Завозиным, как и все наши фигуристы, а с хореографом Ириной Тагаевой ежедневно отрабатываются все программы.

- У Цурской не слишком ли минорные программы?

- Вы посмотрите на все ее детские программы, она никогда не была "веселушкой". Всегда ставился акцент на ее атлетизм, и я считаю, что это правильно, это выигрышно. А мощно прыгать и еще веселиться на льду дано не каждому. Пока не умеет выражать эмоции. Прыжки поставлены, а эмоций абсолютно не понимает. Татьяна Анатольевна (Тарасова) вместе с Ириной Анваровной (Тагаевой) стараются в Цурской это развить. Тарасова в короткой программе постаралась ей поставить вальс, чтобы она выглядела чуть поженственнее, ведь начинать надо с малого, чтобы человек развивался. В произвольной сразу ломать ее невозможно. Знаете, иногда приходит фигурист и не может на прыжок нового захода усвоить. Катал он десять лет одно и то же, скорее всего, так и будет дальше. Потому что не умеет развиваться.

- Какова роль Тарасовой как тренера Цурской?

- Я сама обратилась к ней за помощью в связи с тем, что были сжаты сроки для постановки программ Полины. Она вместе с Никитой Михайловым за короткое время сделала постановку, за что огромное им спасибо. Татьяна Анатольевна работает в нашей группе со всеми ребятами, но с Полиной особенно, потому что они совершенствуют программу, и еще Тарасова помогает Цурской справиться с волнением. В Полине есть зажатость и неуверенность в себе. Вот странно ведь, правда? Фигуристка мощная, а уверенности нет. Человеческой уверенности. А Татьяна Анатольевна отлично умеет вселять в спортсмена веру. И мне кажется, что Тарасова верит в Полину.

- Странно слышать, что Цурская – неуверенный человек. Когда она выиграла Финал Гран-при на юниорском уровне, она уверенно мне заявила, что ей не нужны ничьи советы.

- Вы сейчас верно подметили – на юниорском уровне. Сейчас она совершенно другая. Она - девушка. Сегодня ей все дается гораздо сложнее. Но я ей, как и всем нашим спортсменам, желаю достичь в спорте как можно большего, потому что карьера фигуриста длится, увы, недолго.

Еще больше интересных статей и интервью – на нашей странице в Яндекс.Дзен.