В интервью специальному корреспонденту РИА Новости Елене Вайцеховской на сборе в австрийском Нойштифте тренер голкиперов российской футбольной сборной вспомнил трагическую "дуэль" Андрея Шевченко и Александра Филимонова, признался, что считает примером для подражания Вольфганга Франка, и объяснил, что такое вратарь от бога.
Учитель Клоппа
- Вы однажды сказали, что в России не существует проблем с вратарями. При этом лично у меня складывается впечатление, что на уровне сборной у нас имеется только один вратарь – Игорь Акинфеев.
- Ну, так были времена, когда голкипером сборной был Ринат Дасаев, и никому в голову не приходило сказать, что у нас проблема с вратарями. Всегда есть номер один, который долгое время держит эту марку. А остальным, как говорится, надо просто ждать своего часа.
- Или своего шанса?
- И шанса тоже. Вратарь - это такая позиция, которая нечасто меняется, это во-первых. А во-вторых, если ты неуравновешенный, то никогда не будешь хорошо играть. Потому что каждая игра – это большой стресс, большая ответственность не только за себя, но и за всю команду. У полевых игроков все чуть-чуть по-другому.
- При этом вы считаете вратарем от бога Петера Шмейхеля, который вообще начинал свою карьеру как нападающий. Каким набором качеств должен обладать голкипер, чтобы по вашей шкале попасть в эту категорию?
- Но из вас же в свое время Константин Бесков собирался делать второго Яшина?
- Это было очень давно. Сейчас игры стали намного быстрей. Физически, например, я в тренажерку почти не заходил, когда играл. А сейчас каждый день по полтора - два часа там провожу с ребятами.
- В некоторых видах спорта существует закономерность: если ты недостаточно растянут от природы, то, чем больше работаешь над растяжкой, тем сильнее теряешь прыжковые качества. В футболе, как мне кажется, тоже можно говорить о похожей зависимости: чем более спортсмен накачан мышечно, тем менее он резок в реакциях.
- Это действительно так. Для вратаря невозможно быть слишком накачанным, он должен быть пластичным. Сильным, но пластичным. Если баланс нарушен, это видно сразу - по тому, как человек двигается.
Контрольный в голову: сборная России по футболу проиграла Австрии >>>
- Знаю, что западная программа тренерского обучения включает в себя очень серьезный курс спортивной психологии.
- Это так. Когда я учился, с нами проводили занятия психологи, объясняли, например, как надо себя вести со спортсменами, как держаться, что такое язык тела, чего ни при каких обстоятельствах нельзя говорить.
- Это психология тренерская, я же имею в виду немножко другое. В биатлоне, например, одна из глобальных психологических задач сводится к тому, чтобы научить человека вести себя на стрельбище. Чтобы в соревнованиях, когда работа ведется на максимальных скоростях, у него не переклинивало голову. Знаю, что в той же Германии существуют специальные методики, суть которых сводится к тому, что человеку изначально дается достаточно большой комплекс мелких задач, контролируя которые он перестает нервничать.
- В футболе тоже есть ментальные тренеры, которые работают в этом направлении. Первый раз я столкнулся с подобным в 2000 году, когда играл в "Дуйсбурге", где ментальным тренером клуба был Вольфганг Франк. Он же был тренером Юргена Клоппа. Я сейчас читаю книгу про Клоппа, и мне понятно абсолютно все, о чем он говорит. В "Дуйсбурге", правда, Франк проработал всего четыре месяца – его методы команде не подошли. Но я взял у него многое. Если коротко, суть его многочисленных упражнений сводилась к тому, чтобы у вратаря активно работала не одна половина мозга, как это бывает у большинства обычных людей, но и вторая.
- Условно говоря, чтобы человек был готов на поле абсолютно ко всему?
- Именно. Чтобы он быстрее принимал решения, чтобы не отвлекался на какие-то мелочи. В России, думаю, к подобному уровню работы еще не пришли.
- Но вы же мне сейчас об этом рассказываете, значит, владеете темой?
- Я знаю это, потому что интересуюсь. И тогда интересовался, поэтому и сумел почерпнуть у Франка многие полезные для себя вещи.
У станка и в каноэ
- Кто из игроков, с кем вам доводилось работать в сборной, был наиболее восприимчив ко всему новому?
- Все в достаточной мере открыты. Я ведь пытаюсь привнести какие-то новшества лишь с одной целью - чтобы команда лучше играла. И вратари это чувствуют.
Поддержать, а не клеймить. Поражение сборной России в комментариях экспертов >>>
- Пытаюсь поставить себя на место ваших игроков и… не верю. Если я надену, допустим, стробоскопические очки, на первых порах меня будет раздражать абсолютно все. Как показывает практика, сложившемуся спортсмену бывает очень тяжело перешагнуть через подобный дискомфорт. Особенно спортсмену высокого класса.
- Ну, вы же взрослый человек, должны понимать, что сразу ничего не делается. Я ведь тоже применяю какие-то вещи не сразу. Сначала сам проверяю их эффективность. По отношению к тем же самым очкам тоже поначалу скептически был настроен. Но поехал на фирму, пообщался с людьми, которые уже довольно долго такими очками пользуются, попробовал в них поработать и убедился, что, действительно, это дает колоссальный эффект.
- Почему-то сейчас вспомнила, как известный баскетбольный тренер Душан Ивкович заставлял своих игроков заниматься хореографией у балетного станка – сумел их убедить, что такая работа очень быстро и эффективно развивает мелкие мышцы, учит человека досконально чувствовать свое тело. Правда, игроки каждый раз просили закрывать дверь зала на ключ, чтобы над ними не начали смеяться. В вашей футбольной карьере подобные необычные вещи случались?
- В "Дуйсбурге", помню, мы плавали на каноэ – сплавлялись по реке. Франк считал, что это укрепляет командное взаимодействие. Надо было не только постоянно грести, но и всячески помогать друг другу, чтобы не перевернуться.
- Еще раз вас процитирую: "Вратарь имеет право ошибиться, но не в двух матчах подряд".
- Это мне мой тренер так однажды сказал, когда я начинал играть в бундеслиге. Первую игру сыграл хорошо, вторую тоже неплохо, но мы проиграли. На следующий день приехал на тренировку, лег на массажный стол лицом вниз, а тренер, когда меня увидел, видимо, решил, что я переживаю. И сказал: "Гинтарас, самое главное в бундеслиге – не делать две ошибки подряд. Остальное всё ерунда".
- Как раз в связи с этим у меня вопрос. Когда вратарь совершает критические ошибки, как это было в финальном матче Лиги чемпионов с голкипером "Ливерпуля", это запретная тема для того, чтобы к ней возвращаться и обсуждать ее вслух, или, наоборот, надо любым способом спровоцировать игрока на то, чтобы он проанализировал неудачу, проговорил ее?
- Как это случилось в 1999-м с Александром Филимоновым, пропустившим роковой удар Андрея Шевченко в матче со сборной Украины?
- Там, кстати, была не столько какая-то конкретная ошибка, сколько человеческий фактор. Так бывает в нашей профессии: чуть-чуть не то движение сделал, чуть-чуть не так себя повел, и все пошло не так. Уже не можешь вернуться в то положение, в котором был, и тут же пропадает уверенность.
- Мне рассказывали, что Шевченко специально отрабатывал на тренировках тот удар. Именно с этой точки. Именно мокрым мячом. Вы в это верите?
- Может быть, и отрабатывал. Но все равно считаю, что роль сыграл прежде всего человеческий фактор. По большому счету это был самый легкий мяч, который мог прилететь.
- Но именно он сломал Филимонову если не всю жизнь, то несколько лет жизни отнял точно, не находите?
- Для вратарей такие ошибки действительно остаются на всю жизнь. Любой игрок может промазать по воротам с метра, все разве что посмеются. А для голкипера пропущенный гол способен стать трагедией.
Перчатки Черчесова
- Вы наверняка не раз сталкивались с достаточно распространенной точкой зрения, что российские футболисты не очень хорошо играют, потому что мало работают.
- Результат не зависит от того, как много ты тренируешься. Здесь важно другое: что именно ты делаешь и как делаешь. Можно проводить три тренировки в день, и это ничего не даст. Все должно быть спланировано, стратегически, тактически. Просто за границей каждый игрок знает, в чем заключается его работа, и четко выполняет все указания. Но за саму работу – за нагрузки, за планирование – отвечает тренер. Если нет результата, значит, тренер работал неправильно и будет за это отвечать. Вот в чем разница.
- Главный тренер и тренер, работающий в команде, – это две совершенно разные профессии. Вам когда-нибудь хотелось встать во главе команды?
- Ваша карьера складывается так, что вы все время пересекаетесь со Станиславом Черчесовым.
- Я бы так не сказал. Когда в 1988-м пришел в "Спартак", Стаса даже не встретил, потому что он ушел в "Локомотив". В первый раз мы с ним встретились через год, когда он вернулся.
- Кто-то из коллег мне рассказывал, что на том этапе карьеры вы даже донашивали за Черчесовым вратарские перчатки.
- Нет, такого не было, хотя перчатки в те времена были в сумасшедшем дефиците. Даже не помню, Стас мне хоть одну пару дал или нет.
- Но потом вы работали с Черчесовым в "Легии", в "Спартаке", в "Динамо". Вам комфортно с ним? Чисто по-тренерски?
- Если было бы некомфортно, мы столько лет вместе не проработали бы.
- Вратарское прошлое главного тренера вам не мешает? Наверняка ведь у него бывает соблазн вмешаться в ту работу, специфика которой известна ему досконально.
- Если главный тренер стремится лично контролировать все участки работы, это означает, что его тренерский штаб очень плохой. Потому что нет доверия друг к другу. А где нет доверия, не может быть хорошей работы. Сборная – большой механизм. У нас есть и второй тренер, и тренер по физподготовке, и тренер по вратарям. И ни у кого нет оснований полагать, что Черчесов нам не доверяет.
- А тренировать Черчесова вы бы могли?
- Думаю, да?
- Вы оба в определенной степени являетесь продуктом немецкой тренерской школы. Если говорить о вратарях, в какой стране эта школа лучше?
- Не могу ответить. Немецкий футбол нравится тем, что там всё ясно, всё четко, всё делается так, как прописано, как это надо делать, ни одна мелочь не упускается. Мне это как-то ближе.
Крест профессии
- Совсем близко тот момент, когда вам придется сказать одному из своих игроков, что он не в составе. Это тяжелая обязанность?
- Конечно, тяжелая. Я тоже был игроком и знаю, каково услышать, что тренеру ты не нужен. Когда-то я был с этим согласен, когда-то – нет, но это такая работа. И сказать об этом – тоже работа.
- Как-то возможно заранее психологически подготовить человека к этому?
- Всегда бывает лучше сказать правду в глаза. Не объяснять, не пытаться как-то утешить. Сказать и всё. Игроку тогда легче. Когда я в Германии получал тренерскую лицензию, с нами работал психолог, который в числе прочего приводил примеры самых больших тренерских ошибок. Допустим, тренер перед матчем вызывает игрока и говорит: "Ты тренируешься хорошо, я очень тобой доволен, ты растешь, но сегодня ты сидишь на трибуне". Это самый плохой вариант из всех возможных как для тренера, так и для игрока. Потому что игрок уже никогда не будет доверять этому специалисту. Поэтому мой принцип прост: всегда говори правду. Да, она бывает тяжелой, но это жизнь, это спорт. И ты, раз уж выбрал такую профессию, должен с этим жить.
- Чему может научиться вратарь, если на протяжении турнира ни разу не выходит на поле?
- По этой логике, как мне кажется, надо стараться привлекать в сборную совсем молодых ребят. У нас же Сослану Джанаеву – 31 год, Владимиру Габулову – 34, Андрею Луневу почти 27. Получается, что у вас на примете нет ни одного молодого вратаря?
- Был Александр Селихов, но он сломался. Порвал ахилл. Причем произошло это, по-моему, за два часа до заявки, в которой стояло его имя. Что касается нынешнего состава, мы стараемся учитывать и такую вещь, как микроклимат в команде.
- Когда-то очень давно покойный Павел Садырин мне объяснял, что в игре большинство действий совершается интуитивно, и если игрока не любят, ему могут просто не отдать пас. Но вратари же – это совсем другое.
- Все равно мы обращаем внимание на микроклимат. Сейчас нам предстоит играть в чемпионате мира, поэтому нужны прежде всего опытные игроки, которые проходили Лигу чемпионов, другие международные турниры. Разделение на первого-второго-третьего в спорте достаточно условно. Третий может стать первым в течение двух часов, если с основным игроком случилось несчастье. Мы смотрим еще и на то, чтобы люди друг друга, как говорится, подталкивали, но при этом нормально общались. Чтобы не расходились после тренировки по углам. Общение – это самое ценное, что дано людям.
- Принято считать, что все вратари – одиночки, которым вообще не требуется общение с окружающим миром.
- Разве что перед играми, когда нужно максимально концентрировать нервную энергию. А так, люди как люди. Просто психологическая нагрузка выше.
- Вам приходится много разговаривать с вашими четырьмя вратарями?
- Стараюсь разговаривать почаще. Всегда находится не то чтобы плохое, а то, что напрягает игрока или неприятно ему. Выскажешься – намного легче становится. Для любого спортсмена это очень полезно, а для вратарей в особенности.
Люди-кошки
- Я очень люблю смотреть на вратарей в прыжке, но, когда представляю, что будет с человеком на приземлении, становится сильно не по себе. Насколько быстро удается научить человека правильно падать?
- Этому разве что в детстве учат. Ну и в разминке есть специальные приемы. Ты никогда не начинаешь сразу падать. Все как в любом другом упражнении: начинаешь с легкого, переходишь на более тяжелое. На самом деле в падениях нет ничего страшного – вопрос координации. Мы же не переживаем за кошку, когда она падает с высоты, переворачивается в воздухе и приземляется на четыре лапы? Так и здесь. Амортизируешь и не чувствуешь никакой боли, даже если со стороны падение выглядит ужасным.
- Вы сейчас хотя бы иногда встаете в ворота?
- Уже нет.
- А не тянет? Нет ностальгии по этой рамке?
- Насколько сильно человек теряет вратарский навык, когда не играет?
- Но он же тренируется, если мы говорим об игроках основы, живет с командой. Понятно, что тренировку при всем желании не смоделируешь так, чтобы она заменяла игровую практику. Но тренировка очень много дает. В той же бундеслиге, например, если ломается или плохо сыграл первый вратарь и на замену выходит второй, вообще не возникает ощущения, что что-то изменилось. Ты должен психологически себя готовить. Не просто ждать своего часа, но быть готовым максимально использовать выпавший шанс. Это зависит прежде всего от головы.
- А если вы видите, что человек банально устал и что по-хорошему его стоило бы заменить?
- Так можно рассуждать применительно к полевым игрокам. В отношении вратарей единственное основание для замены – если человек допускает ряд ошибок и начинает "плыть". Вот тогда ты его меняешь. Но это может решить только тренер. Ни один вратарь никогда не скажет тренеру, что не способен играть. Ни один.
