Олимпийский чемпион по прыжкам в высоту Андрей Сильнов в рамках проекта "ВТБ Команда" в беседе с корреспондентом "Р-Спорт" Еленой Дьячковой рассказал о подготовке к летним Играм в Лондоне, конкуренции в сборной России, а также признался, что уже подумывает о тренерской карьере.
- Вы занимаетесь у тренера Евгения Загорулько в одной группе с такими мастерами, как Анна Чичерова и Александр Шустов. Конкуренция с теми, кто по сути является вашими спарринг-партнерами, как-то влияет на Вас?
- Все равно как бы то ни было мы спортсмены и соперники. Я говорю сейчас про Шустова, который тренируется со мной вместе в группе. Мы абсолютно нормально ведем себя в обычной жизни, а когда выходим на соревнования, мы, естественно, соперники. Бывают такие моменты, конечно, когда мы друг другу подсказываем, спрашиваем друг у друга, помогаем, в этом нет ничего такого. Это довольно-таки нормально.
- А по результатам товарищей по группе во время тренировок можно ориентироваться?
- Конечно, конкуренция есть. Есть соревновательная и тренировочная практика. В большинстве случаев лично я смотрю на свой результат. Мне нужно бороться в первую очередь с самим собой. Ну и с соперниками, безусловно. Когда выходишь на соревнования, старт, там уже есть только соперники и планка.
- Мировая история спорта знает много примеров того, как конкуренты за место в сборной боролись друг с другом не самыми честными методами - в фигурном катании, к примеру.
- Я многое слышал не только о фигурном катании, но и о штанге и многих других видах спорта, когда делали многие нехорошие вещи друг другу. Но у нас такой практики нет. Я никогда с этим не встречался. Я считаю, что это нечестно, низко. Надо быть всегда честным человеком, выигрывать нужно на секторе. Я считаю, что только слабые люди могут так поступать.
- На кону сейчас поездка на Олимпиаду. В вашем виде спорта все решится практически перед стартом Игр. Может быть, было бы лучше определять тех, кто едет на Олимпиаду, заранее, чтобы они могли целенаправленно готовиться к этим стартам?
- Все равно, как правило, пик формы приходится на середину-конец сезона, потому что по его ходу ты набираешь соревновательную практику, втягиваешься, и получается приличный набор стартов, и тогда уже раскатываешься и себя более комфортно чувствуешь в секторе. Отбор перед самыми Олимпийскими играми сделан правильно. Я знаю, что в других видах спорта есть отбор в начале лета и зимой - выполняешь норматив и практически через полгода едешь. Пик формы может меняться, а у нас вид спорта такой специфический, что, образно говоря, сегодня ты бежишь, а завтра нет; сегодня прыгаешь, а завтра нет. В большинстве случаев отбор у нас все же проходит прямо накануне основного старта.
- В прошлый раз вы попали в состав олимпийской сборной прямо перед стартом Игр в Пекине. Наверняка ощущения после чемпионата России, на котором вы заняли четвертое место, были неприятными? Надежда на поездку на Олимпиаду еще оставалась?
- Конечно, когда я, грубо говоря, сошел с мата, когда не взял высоту, я знал, что мне предстоят еще старты. Чемпионат России не был последним стартом в сезоне - я знал, что сезон не закончен, надо дальше прыгать, готовиться, так же выступать и показывать результат.
Несмотря на то что я так выступил на чемпионате России, я буквально через неделю поехал в Лондон, прыгнул 2,38. Это на тот момент был лучший результат сезона в мире. И потом я еще закрепил свой результат, прыгнув 2,35. И вопрос уже встал о том, что на Олимпиаду должен ехать я, потому что тот результат, который был - 2,30 - он не подходил ни под какие рамки на Олимпийских играх. Это не очень высокий результат, скажем так. Тренерский совет и Олимпийский комитет в лице Леонида Васильевича Тягачева приняли волевое решение, что на Олимпиаду должен ехать я.
- Как лучше ехать на Олимпиаду - будучи лидером или темной лошадкой, на которую никто не ставит?
- Когда ты уверен в себе и знаешь, что ты можешь прыгнуть, не влияет, кем ты едешь - темной лошадкой или какой-то знаменитостью, звездой в ранге олимпийского чемпиона. Я думаю, если ты имеешь в себе этот стержень, эту уверенность, статус не играет никакой роли. Нужно просто выходить и показывать результат.
- Если вы поедете в Лондон, то уже в качестве олимпийского чемпиона. Так сложнее?
- Вы знаете, в истории еще не было ни одного двукратного олимпийского чемпиона по прыжкам в высоту. И это будет такой загадкой, которую нужно будет разгадать. К этому нужно подойти и подготовиться - в первую очередь морально. Здесь нужно опять же просто показывать результат и то, на что ты способен.
- После победы на пекинской Олимпиаде отношение к вам изменилось?
- Честно сказать, как-то стали настороженнее относиться. Но в целом все осталось так же. Человек не должен меняться, несмотря на то, что происходит. Нужно оставаться самим собой. Особых изменений в отношении ко мне я не заметил.
- Вспоминая ту победу, ощущения, наверное, ни с чем несравнимые?
- До последнего момента, когда я остался один в секторе, я не понимал, что происходит. Для меня это было, как будто я выиграл обычные соревнования. Я победил, но не осознавал внутренне, что я выиграл Олимпийские игры. Но когда тебе постоянно говорят, что ты олимпийский чемпион, поначалу слух режет, а потом как-то привыкаешь к этому статусу и званию.
- А многие говорят, что Олимпиаду ни с чем не сравнить...
- Понимаете, конечно, это пик того, чего может добиться спортсмен. Это олимп, выше которого нет. Несмотря ни на что, к этому нужно стремиться, и каждый спортсмен мечтает стать олимпийским чемпионом. Поэтому бывают экс-рекордсмены мира, а экс-олимпийских чемпионов не бывает. Это пик, которого я добился и достиг. Многие говорят: а куда дальше, какая еще есть мотивация, ты олимпийский чемпион, что может быть выше? И я отвечаю, что есть еще незакрытые мишени, это чемпионат мира и мировой рекорд. Поэтому еще есть, к чему стремиться.
- Сезон-2009 вы были вынуждены пропустить из-за травмы ахиллова сухожилия. Ее последствия сейчас вы не ощущаете?
- Дает о себе знать травма, поэтому боремся и с травмой, и с самим собой. Конечно, есть моменты, которые нужно просто не замечать, перебарывать себя.
- После победы на Олимпиаде, которая стала пиком, целый сезон вы вне игры...
- Было довольно-таки нелегко, очень сложно было преодолеть. Но я справился с этим, преодолел, и теперь мы двигаемся в том же направлении.
- Можете себе представить такой расклад, при котором вы не поедете на Олимпиаду? Или вы уверены в том, что будете в Лондоне?
- Вы знаете, можно думать, поеду я или не поеду... Но сейчас нужно тренироваться, делать ту работу, которой ты занимаешься всю свою сознательную жизнь.
- По вашему мнению, насколько популярна у нас в стране легкая атлетика? К примеру, вас узнают на улице?
- Да, безусловно, узнают. Сейчас легкая атлетика немного поднялась. Раньше, когда прыгал Брумель, собирались стадионы, оставался единственный вид - высота, но трибуны не уходили. Сейчас людей на трибунах гораздо меньше, легкая атлетика пользуется меньшей популярностью, но все равно с течением времени я вижу, что трибуны постепенно заполняются. В СМИ стало больше интервью легкоатлетов, на телевидении - трансляций легкой атлетики. Я не знаю, почему люди не ходят на стадионы. Видимо, время какое-то было потеряно после развала Союза. Школы ушли на нет. Но сейчас все потихонечку возрождается, и мы стараемся это поддерживать, популяризировать наш вид спорта и легкую атлетику, потому что кто еще это будет делать, если не мы?
- Вы сами, насколько мне известно, активно занимаетесь популяризацией, как и общественной работой?
- Я являюсь депутатом городского собрания у себя в Шахтах и стараюсь всяческим образом поддерживать спорт, так как город Шахты, где я родился, внесен в Книгу рекордов Гиннеса по числу олимпийских чемпионов на душу населения. И, конечно, очень обидно, когда закрываются стадионы и манежи на ремонт именно в нашем городе, а потом не открываются, и из них хотят сделать что-то другое. Стараешься бороться, предотвратить это, потому что спорт должен быть, и та школа, которая была создана, была создана не зря. Не просто же так столько олимпийских чемпионов в городе! И все равно справедливость торжествует! Я стараюсь, куда бы ни приглашали, никому не отказывать, стараюсь своим примером показать, что спортом заниматься нужно, чтобы наш гимн звучал, и наш флаг поднимался гораздо чаще!
- Не обидно, что тех же футболистов в России знают больше и показывают их чаще?
- Я думаю, что это так, потому что каждый из ребят, не исключая меня, так же бегал во дворе, играл в футбол. А в высоту прыгают или легкой атлетикой занимаются немногие, хотя это один из основных видов, ключевых моментов, с которых начинается спорт. Каждый бегает во время разминки - в том же футболе, к примеру. Почему именно футбол популярен - потому что его почти все попробовали на себе.
Но, честно сказать, я не понимаю, почему в нашей стране такой ажиотаж вокруг футбола, столько трансляций - в том числе матчей, которые ничего из себя не представляют. Это все маркетинг, там крутятся большие деньги, а в легкой атлетике совсем другая ситуация. Легкая атлетика не менее зрелищна, чем футбол. Люди меня даже порой спрашивают на улице: а что такое легкая атлетика, это там на брусьях? Я говорю: да, на брусьях. Люди даже не понимают, что это такое... Вот это бывает неприятно.
- А вы любите футбол? Будете болеть за сборную на Евро-2012?
- Футбол люблю. Конечно, если играет наша сборная, буду смотреть. Но я не такой большой фанат футбола, больше люблю хоккей.
- То есть вы фанат хоккея? Болеете за какую-то конкретную команду?
- Болею, когда играет наша сборная, есть друзья и знакомые, которые в ней играют. И в ЦСКА, и в "Салавате". Очень приятно болеть за тех, кого ты знаешь лично.
- А сами играете?
- В хоккей нет.
- Существуют ограничения на занятия другими видами спорта?
- Конечно. На тренировках, казалось бы, можно погонять мяч, поиграть в тот же самый футбол, но это очень травмоопасно, можно подвернуть ногу. Даже на лыжах кататься нельзя, ну либо нужно делать это очень аккуратно. Играть в баскетбол - то же самое. Было много случаев, когда подворачивали ногу и выпадали из тренировок.
- Во время Олимпиады в Пекине ходили смотреть соревнования по другим видам?
- Так сложилось, что я прилетел, когда Олимпиада уже началась, именно под свой вид, и у меня не было времени походить на какие-то другие соревнования.
- Если поедете в Лондон, постараетесь составить график другим образом?
- Сейчас будет по-другому. Это будет происходить осознанно. Но будет видно.
- У вас есть своя школа?
- Нет, пока нет. Но есть в планах открытие школы своего имени. Может быть, это слишком высокопарно звучит, но я хочу, чтобы дети больше занимались спортом, были здоровыми, а не просто сидели за компьютерами и играли, как это сейчас в большинстве случаев происходит.
- Вы видите в себе тренерские задатки?
- Да, безусловно, потому что хочешь ты или нет, но ты все прогоняешь через себя. Когда какие-то мальчик или девочка бегут, сразу можно увидеть и понять, смогут они что-то сделать или нет. Пока, конечно, не так глаз набит, как у моего тренера, но все равно стараюсь в себе это развивать и находить.
- То есть в будущем Вы можете сами стать тренером олимпийских чемпионов?
- Да, я этого не исключаю.
