Трехкратный олимпийский чемпион, вице-президент московского ХК "Динамо" Виталий Давыдов в интервью корреспонденту агентства "Р-Спорт" Семену Галькевичу объяснил, почему считает самой памятной из трех своих побед на Олимпиадах успех в Гренобле, рассказал о значимости выпуска стенгазет и боевых листков в ходе крупных международных турниров и заявил, что видит следующим тренером сборной России по хоккею Олега Знарка.
- Виталий Семенович, прежде всего, расскажите, что сейчас входит в круг ваших обязанностей в "Динамо"?
- Сектор, за который я отвечаю – это ветеранское направление. Я ведь еще являюсь и президентом региональной общественной организации ветеранов хоккея "Динамо".
- Вам помогает Александр Мальцев?
- Да, Александр Николаевич занимает должность советника президента клуба. Мы вместе кураторствуем над школой и постоянно находимся на связи со всеми тремя клубами нашей системы: московским "Динамо", балашихинским и ХК МВД.
- Главная тема нашей беседы – это Олимпийские игры. Вы выиграли три золотых медали, приняв участие в трех турнирах: Инсбрук-1964, Гренобль-1968, Саппоро-1972. Но ведь дебютировать на Олимпиаде вы могли еще в 1960 году?
- Да, свой первый вызов в главную команду я получил в 1959 году, а до этого играл в молодежной сборной, где тренером был Николай Эпштейн. Я действительно готовился к Олимпийским играм 1960 года в Скво-Велли, но туда не попал, потому что отбор был очень жесткий (улыбается). В команде играли такие выдающиеся защитники, как Николай Сологубов, Генрих Сидоренков, Альфред Кучевский. Конкуренция была сверхмощная.
- Вы рассчитывали, что поедете в Скво-Велли?
- Конечно, нет. И кроме тех людей, кого я назвал, тогда в команде было очень много защитников и старше меня, и опытнее. Для меня, двадцатилетнего мальчишки, великим счастьем было попасть на сбор в первую команду, получить шанс поработать бок о бок с олимпийскими чемпионами. Я был так рад познакомиться с Николаем Пучковым, Вениамином Александровым, Александром Альметовым, Константином Локтевым... На том сборе я многое почерпнул для себя.
- В двадцать лет вы вообще ждали вызова в сборную?
- Нет, это была неожиданность. Я считаю, что нам с Эдуардом Ивановым – его вызвали в сборную вместе со мной - повезло. Конечно, я уже играл в "молодежке", но до первой команды тогда мне было еще далеко.
- Зато в 1964 году в Инсбруке у вас уже было железное место в составе.
- В начале шестидесятых, когда команду принял Аркадий Иванович Чернышев, началось становление новой команды. В Инсбрук мы уже приехали в статусе чемпионов мира, поэтому со стороны соперников взгляд на нас уже был особый, все настраивались по-боевому. Но мы выиграли все семь матчей и завоевали золото.
Интересно, что перед нами не ставили задачи во что бы то ни стало выиграть чемпионат мира 1963 года. Перед турниром нас вызвали на самый "верх", и председатель Спорткомитета СССР Сергей Павлов объяснил, что мировое первенство – это возможность в боевых условиях проверить себя перед Олимпиадой 1964 года, где нужно будет побеждать. А мы возьми и "выстрели" уже в 63-м. Думаю, что тот чемпионат мира так и остался для всех самым памятным, потому что это была первая за семь лет золотая медаль для сборной СССР.
- В Инсбруке вы забросили одну из своих двух шайб на крупных турнирах. Помните свои голы?
- Хотите верьте, хотите – не верьте, но я их не помню. Нужно поднимать статистику.
- Уже подняли. В Инсбруке вы отличились в матче с Венгрией (19:1), а второй гол забили на чемпионате мира 1971 года в игре с Финляндией (8:1).
- (Улыбается) Вот вы и без меня справились. Я сам свои шайбы никогда не считал. Для меня, как для защитника, главным всегда было не пропустить, а о голах я не думал - для этого есть нападающие.
- Виталий Семенович, объясните, как могло получиться так, что хоккеист, начинавший карьеру на позиции нападающего, стал защитником-"домоседом".
- Откровенно говоря, мне сразу понравилась игра защитника, с первых же дней, как по решению Аркадия Ивановича Чернышева я сменил амплуа. Все-таки в обороне играть гораздо легче, чем в атаке, пусть на тебя и ложится больше ответственности. Разрушать же всегда проще, чем созидать. В общем, мне понравилось, тем более, что я отлично катался спиной вперед – а это главное для защитника. Мне кажется, что любой форвард, который достойно катается спиной вперед, может переквалифицироваться в защитника. Вот нападающего сделать из защитника уже гораздо сложнее (улыбается).
- Правда, что партнеры вас называли "Сыграемнанолик"?
- Все верно. "На нолик" - это был мой главный девиз! В сборной у нас между парами защитников всегда шло соревнование, кто меньше пропустит. Все стремились сыграть на ноль, но лучших показателей, чем были у нас с Виктором Кузькиным, так никто добиться и не смог.
- Другие прозвища были у вас?
- Вот покойный Александр Павлович Рагулин почему-то называл меня "Лала", нравилось ему так. Почему? Так и осталось загадкой.
- Кажется, вы говорили, что не могли ходить вперед еще и потому, что Кузькин, с которым вы играли в одной паре на всех трех Олимпиадах, часто подключался в атаку.
- Да, этот момент тоже влиял на мою игру. Витя ведь тоже начинал нападающим, пока по предложению Анатолия Тарасова не стал защитником. Но от желания ходить вперед так и не избавился (улыбается). Как же Виктор Григорьевич любил полазить по тылам соперника! А я всегда был на контроле, давая Кузькину возможность играть на позиции полузащитника.
- Но Кузькин никогда не играл в "Динамо". Может быть, в клубе вы действовали иначе?
- Нет, я всегда старался очень-очень редко подключаться вперед. Потому что все эти подключения могут плачевно закончиться (смеется).
- Ваши подключения заканчивались плачевно?
- (Смеется) Не без этого. Сейчас сложно вспомнить какой-то пример, но бывало, конечно, что не успевал вернуться назад, и команда получала шайбу. Щелчка от Чернышева долго ждать потом не приходилось: "Виталя, куда ты полез? Ну кто тебя просил?"
- Интересно, что на Играх 1964 года сборная СССР еще играла в две пары защитников!
- Что вас удивляет? Это абсолютно нормально. Конечно, если в матче много удалений, тогда сложнее, потому что приходится отрабатывать в меньшинстве, потом не всегда успеваешь отдышаться, но когда встреча проходит спокойно, то можно играть в две пары. Поэтому в те годы мы очень жестко "наказывали" тех, кто получал неоправданные удаления.
- Это как же?
- (Смеется) Пробивали тапочком по одному месту.
"Боевые листки здорово сплачивали команду"
- Можете назвать Олимпиаду 1964 года самой памятной? Первый турнир и сразу - золотая медаль…
- Я бы так не сказал. Для меня самая памятная Олимпиада – это Олимпиада 1968 года, потому что мы проиграли Чехословакии (4:5). Это единственное поражение на Олимпийских играх в моей карьере, и из-за него мы могли остаться в Гренобле без золота. Если бы чехословацкая команда не потеряла очки в матче со Швецией в последний игровой день, то первое место мы бы не заняли. В целом, Игры в Гренобле складывались не в нашу пользу, тех же шведов мы обыграли с трудом. Спокойно вздохнуть смогли только после последнего матча с Канадой, в котором мы победили 5:0. Закончилось все хорошо (улыбается).
- Почему же не получилось справиться с Чехословакией?
- На первых минутах матча чехи показали судьям, что у четырех наших игроков не было защитных предохранителей на коньках. В результате минут на восемь-десять четыре человека выпали из игры, а она продолжалась. Понятно, что мы немножко сбились, а чехи в этот момент удачно забили. Вся игра после этого пошла какая-то непонятная, поэтому мы и уступили. Хотя, проигрывая 2:5, смогли забросить две шайбы. Матч так и закончился – 4:5.
- Считается, что в том матче неудачно сыграл вратарь Виктор Коноваленко…
- Да, он и сам это признавал. Наверное, это единственная его игра за сборную, которая действительно у него не получилась.
- Виталий Семенович, это ведь в Гренобле вы были главным редактором стенгазеты сборной СССР?
- Не только в Гренобле – на всех крупных турнирах с 1963 по 1972 год. В команде существовала редколлегия, которая перед каждым турниром выпускала стенгазету и отдельно на каждый матч - боевые листки.
- Что за боевые листки?
- В них мы писали воодушевляющие слова для команды на предстоящий матч. Допустим, если нас ждет встреча со Швецией, то в боевом листке мы рисовали шведского игрока, писали четырехстишие, посвященное матчу. Все ребята смотрели этот боевой листок, улыбались, настраивались на игру. Мы делали большое дело, такие моменты здорово объединяли команду, сплачивали нас.
- Кто входил в редколлегию?
- Моими помощниками были Слава Старшинов и Витя Кузькин. Володя Брежнев, который здорово рисовал, отвечал у нас за иллюстрации. На все турниры с нами ездили представители ЦК ВЛКСМ, они нам сильно помогали.
- Кому пришла идея выпуска стенгазеты, боевых листков? Не вам ли?
- Нет, это не от игроков пошло. Такое задание нам дал тренерский штаб. Анатолий Владимирович же всегда искал дополнительные источники, как объединить ребят. Мы нормально восприняли это указание, без всякого напряжения.
- После завершения карьеры вы что-то писали? Кажется, у вас выходила автобиография?
- Да, в 2009 году, накануне моего семидесятилетия, я выпустил книгу воспоминаний "Любите хоккей! Играйте в хоккей!". Писал, наверное, года полтора. Конечно, не сам всем занимался, мне помогал журналист Геннадий Ларчиков.
"Кубок Стэнли признают лишь в Америке, Олимпиаду - везде"
- Чем запомнилась Олимпиада 1972 года в Саппоро?
- На мой взгляд, Игры-72 были самыми лёгкими из тех трёх олимпийских турниров, в которых я участвовал. Команда у нас была очень сильная. Мы стали чемпионами без большого напряжения, потеряв очки только в матче со шведами.
- В Саппоро не было сборной Канады, протестовавшей против запрета на участие в Играх профессионалов из НХЛ. Был ли интересен турнир без родоначальников хоккея?
- Конечно, участие Канады вызвало бы гораздо больший интерес. Всем же понятно, что соревнование советской и канадской систем хоккея всегда было самым интересным. Но мы ведь не могли повлиять на ситуацию (улыбается). С Канадой в том году сборная СССР встретилась в рамках Суперсерии.
Суперсерия СССР - Канада 1972 года >>>
- Вы в составе "Динамо" недавно встречались с Владимиром Путиным. После побед на Олимпиадах у вас всегда были приемы у первых лиц государства?
- Насчет 1972 года не помню, но после Инсбрука нас принимал Никита Сергеевич Хрущев, а после Гренобля – Леонид Ильич Брежнев. А с Владимиром Владимировичем мы встречались в Сочи 17 августа. Путин вручил нам с Александром Мальцевым почетные грамоты и золотой значок президента. Я думаю, что это самое важное событие в нашей жизни.
- Брежнев, к слову, больше интересовался хоккеем, чем Хрущев?
- Безусловно, Леонид Ильич нередко присутствовал на матчах и в целом был более осведомлен.
- Вы закончили карьеру в сборной после Саппоро, потому что решили уйти вслед за Чернышевым и Тарасовым?
- Да, мы с Толей Фирсовым решили, что пришло время уходить. После Саппоро я провел еще один сезон в качестве играющего тренера "Динамо" и затем полностью переключился на тренерскую работу, став помощником Чернышева в клубе.
- Почему все-таки Чернышев и Тарасов покинули сборную после Олимпиады 1972 года?
- Что касается Аркадия Ивановича, то его уход был запланирован. Он еще до начала Игр говорил, что устал и собирается уйти после турнира. Вообще, я думаю, что решение Чернышева легко объяснить. Каждый тренер понимает, что команда не может выигрывать бесконечно, а уйти всегда хочется в фаворе, на волне успеха, а не тогда, когда ты проиграешь, и тебе будут говорить, что уходить нужно было раньше. Чернышев поступил очень грамотно, а почему ушел Тарасов, я не знаю.
"Лучшим советским нападающим был Мальцев"
- Соревнования – главная составляющая Олимпийских игр, но не единственная. Как вы проводили свободное время?
- У нас в олимпийских деревнях были специальные клубы, где по вечерам собирались все спортсмены. Общались, делились впечатлениями, слушали музыку – к нам приезжали и отечественные, и зарубежные артисты. С этими клубами связаны прекрасные воспоминания.
- С кем дружили хоккеисты?
- (Улыбается) Биатлонисты, лыжники, фигуристы всегда были нашими близкими друзьями.
- Кто ваш самый близкий друг из мира хоккея?
- Владимир Владимирович Юрзинов - мы же вместе начинали играть в юношеских командах "Динамо", когда нам было по 14 лет. С тех пор мы с ним вместе идем по жизни.
- Юрзинов не участвовал в Олимпийских играх. На этих трех турнирах с кем общались ближе всего?
- Мы все дружили, но наверное, ближе всего получалось общаться с Витей Кузькиным и Славой Старшиновым, потому что мы жили вместе и вместе занимались стенгазетой.
- Самыми близкими друзьями в истории советского хоккея принято считать Валерия Харламова и Александра Мальцева. Это действительно так?
- Думаю, что у них были такие же отношения, как у нас с Юрзиновым. Единственное - они еще и отпуск вместе проводили, так как были холосты, а мы с Владимиром Владимировичем отдых проводили с женами.
- Вы играли с тройкой Михайлов-Петров-Харламов, тренировали тройку в молодежной сборной СССР Макаров-Ларионов-Крутов. Кто же все-таки сильнее?
- Лучшим нападающим в советском хоккее был Александр Мальцев. Говорю без всякой предвзятости. Сашка мог играть везде, но в сборной ему так и не нашли постоянных партнеров. Вот в чем проблема.
- Кого считаете лучшим советским защитником?
- В мировом хоккее не было защитника сильнее Николая Михайловича Сологубова. Сравнивать с ним можно, наверное, только Бобби Орра, а уж в истории нашего хоккея точно не было игрока обороны, с которым можно сравнить Сологубова. Отбор шайбы, силовые приемы, броски, понимание игры – он был идеальным игроком. Я многому научился у Николая Михайловича: и в плане силовых приемов, и в плане психологии игры защитника.
"Мои слова про "желобкового" Овечкина были правильными"
- Олимпийские игры в Сочи собираетесь посетить?
- Пока не знаю, хотелось бы, конечно. И приглашение есть… Надеюсь, что здоровье позволит.
- Чего ждете от российской команды в Сочи?
- Ждем, конечно, только первого места, и я уверен, что у нашей команды есть все для того, чтобы на этих Играх завоевать золотые медали. У нас будет очень сильный состав, команду возглавляет сильнейший специалист – что еще нужно? Но Олимпиада – это соревнование такого высокого ранга, что давать какие-то гарантии победы было бы просто глупо.
- Игроков "Динамо" мы увидим в Сочи, как думаете?
- Денис Кокарев ведь у нас попал в расширенный список, поэтому будем надеяться. Вообще, к февралю могут появиться и другие кандидаты из "Динамо" – вдруг кто-то заставит громко говорить о себе в новом чемпионате КХЛ.
- Ситуация с Александром Еременко, которого упорно не привлекают в сборную, несмотря на великолепную игру за "Динамо", не расстраивает вас?
- Включить игрока в сборную никогда не поздно. Я уверен, что у Еременко есть шансы, нужно только хорошо проявить себя в новом сезоне.
- За Александра Овечкина будете переживать в Сочи как за динамовца?
- Конечно, как и за главного тренера Зинэтулу Билялетдинова – тоже ведь наш воспитанник.
- Вы не так давно в интервью назвали Овечкина "желобковым" хоккеистом. Не обиделся он на вас?
- Чего ему обижаться? Мои слова же были правильными. Я думаю, что на правильные слова всегда должна быть положительная реакция. Просто нужно прислушиваться и впитывать как губка то, что говорят старшие товарищи. Старшие товарищи плохого никогда не скажут.
- Что скажете о ситуации с игроками обороны в российской сборной?
- Считаю, что это самая слабая линия в нашей команде, с ней нужно много работать. С вратарями и нападением у нас все хорошо, а вот защите необходимо уделить дополнительное внимание. Сложно даже сказать, кто может стать столпом обороны российской сборной в Сочи.
- Олег Знарок – это следующий тренер сборной России?
- (Улыбается) Не думаю, что Билялетдинов в ближайшие годы оставит национальную команду. Если говорить о будущем, то очевидно, что сменить его должен будет Знарок. Олег Валерьевич достоин этого. Два года подряд он приводит "Динамо" к победе в Кубке Гагарина, не имея в составе звезд. Такой успех – прежде всего заслуга нашего тренера.
- Виталий Семенович, вообще, сколько хоккея вы смотрите в последние годы?
- (Смеется) Сколько его есть, столько и смотрю. Домашние матчи "Динамо" не пропускаю, выездные смотрю по телевидению. По возможности стараюсь следить за трансляциями игр и других клубов. Иногда посещаю домашние матчи ЦСКА и "Спартака".
- То есть вам интересен современный хоккей? Вы ходите на игры не просто потому, что работаете в "Динамо"? Анатолий Фирсов говорил, что не ходил на матчи в последние годы жизни, потому что, по его мнению, в хоккее не осталось больших игроков…
- С такой формулировкой я не согласен. Конечно, бывают периоды, когда мы видим не так много выдающихся игроков, но хоккей остается хоккеем. Это в театр можно ходить на какого-то актера, здесь – другое.
