В серфинге основная проблема — выгрести, а не ехать на волне. По сути, как в жизни: плывешь по течению — и все хорошо, а как волной накроет… Российский биг-вейв серфер Сева Шульгин уверен в том, что только непреодолимая сила стихии дает человеку возможность переродиться и переосмыслить жизненные ценности.
"В жизни все получается, если веришь в свою мечту…"
— Однажды вы сказали, что большая волна изменила вашу жизнь. А какой была ваша жизнь до появления в ней этой самой волны?
— Скорее жизнь изменила не большая волна, а знакомство с океаном и со стихией. А если говорить о том, что было 20 лет назад, до того как я стал заниматься виндсерфингом, то большую роль в моей жизни играл опять же спорт. Я профессионально занимался хоккеем, но настал момент, когда с ним пришлось попрощаться. После этого, на протяжении 3-4 лет я был в поиске. Пробовал различные виды спорта: летал на параплане, катался на горном велосипеде, потом случайно познакомился с виндсерфингом. Но надо понимать, что это были 90-е годы, время перестройки, и жизнь была, как на вулкане, все кипело и бурлило. Тоже была яркая и интересная жизнь, куча каких-то событий, порой даже полукриминальных. В 90-е годы и есть некая экстремальная история, они были серьезным испытанием для любого человека, и это тоже отчасти закаляло характер и позволило продвинуться дальше в виндсерфинге.
— Из хоккея в виндсерфинг — довольно крутой поворот.
— В любом случае, хоккей — это хорошая база для любого другого вида спорта. Куда бы я ни приходил после него, достаточно быстро достигал вершин. Хоккей - серьезный вид спорта, с серьезными физическими нагрузками, он дает базу, которая является основой для будущего в других видах спорта. Даже мозг, открою вам тайну, работает в хоккее достаточно быстро и стремительно, поэтому потом себя можно с успехом реализовать в бизнесе. Например, один мой приятель, с которым мы вместе занимались хоккеем, открыл свою компанию и в основном брал на работу своих товарищей хоккеистов, в связи с тем, что у них очень быстро работает мозг. Даже если у человека нет специального образования, но он привык мыслить стремительно, антикризисно в какие-то моменты, то с ним совершенно спокойно можно свернуть горы. И физическая и мозговая деятельность после хоккея очень активна, поэтому реализовать себя можно практически, где угодно. Мы немножко сломает стереотипы — мозг там не атрофируется.
— Вы, ведь, до сих пор играете… Даже числитесь в составе команды EFSI, которая выступает в региональной товарищеской лиге…
— Да, хоккей до сих пор является моим хобби. Это история, которая не останавливается, а продолжается. В хоккее профессиональном мне платили деньги, когда я ушел из него, деньги платить перестали, но были рады видеть в каких-то клубах, а сейчас пришло время мне платить, чтобы играть. Но в любом случае, это круто, потому что в хоккее есть определенный социум, какие-то ребята, друзья, с которыми общаешься, с которыми интересно.
— Кстати, о деньгах. Серфинг — дорогой вид спорта. Чтобы начать что-то получать, нужно изрядно потратиться.
Абсолютно верно. Как, впрочем, и в любом деле, абсолютно в любом деле. Серфинг, виндсерфинг — не исключение. Я думаю, журналисту тоже, чтобы состояться необходимо отчасти в себя инвестировать. Я говорю даже не о плате за образование, а о том, что, если ты хочешь найти что-то яркое, тебе нужно потрудиться. Вся жизнь, наверное, устроена так, что для того, чтобы получить и результат, и удовольствие, нужно всерьез потрудиться.
— Наша планета богата местами, где вы можете заниматься своим делом. А где же ваш дом?
— В Москве. Безусловно. Здесь мои друзья, моя семья, мои дети. Все отсюда. И я могу сказать, что Москва, несмотря ни на что, является очень сильной мотивацией для того, чтобы двигаться куда-то. Всем нам известно, что большинство людей, которые живут, к примеру, в горах, видят эти горы каждый день. Поэтому они их не возбуждают, не вызывают никаких эмоций, нет какого-то магнетизма, который притягивает тех, кто бывает в горах очень редко. Также как и любая красота становится обыденной, если ты видишь ее каждый день. Мы же ходим в музей не каждый день, а периодически. Мы знаем, куда мы идем, что мы хотим посмотреть. А виси у нас та или картина дома, она уже не радовала бы наш глаз так, как радует, когда мы время от времени приходим в музей. Также как и в театр сходить. Все, что находится от нас на некотором расстоянии, очень здорово манит. Если у тебя есть хобби, любовь или привязанность к чему-то, то, чем больше ты уделяешь этому времени, то тем меньше тебя это притягивает. Волна, она — не исключение. Живи я на океане, может, я никогда в жизни не стал бы кататься серфе. Может, я стал бы фермером. А вот пребывание в Москве является одной из главных составляющих того, почему много людей из столицы катается на серфе, на сноуборде. Потому что здесь, в Москве нет ничего для того, чтобы продвинуться, и люди стремятся к этому и, преодолевая трудности, получают желаемый результат.
— Вы прожили несколько лет на Гавайях. Расскажите о жизни на островах.
— Я до сих пор провожу там очень много времени, а с 1999 по 2004 жили там почти перманентно, там у меня родилось двое детей. Я впервые попал туда, это было в 1998 году, это место меня потрясло. Не только тем, что это место - Мекка мирового серфинга и виндсерфинга, но и тем, что там невероятная энергетика, это просто благословенное место. И как раз в это время моя жена ждала ребенка, и, вернувшись в Москву, я подумал о том, почему бы нам с ней не отправиться туда, чтобы ребенок родился там и соответственно не пожить там какое-то время. Именно так и сделали. Там же у нас родился еще один ребенок. Было здорово, как раз был самый расцвет моей физической формы, куча спонсоров было, и делать можно было все, что угодно, и самовыражаться и снимать фильмы о серфинге. Все это было очень востребовано. Ведь серфинг состоит из двух вещей: Timing (расчет времени) and Positioning (позиционирование). То есть время, когда ты должен оказаться на споте (англ. Spot — место; в серфинге — место для катания) и позиционирование себя относительно войны. По сути, жизнь складывается, она складывается из тех же самых составляющих. Если ты оказался в нужное время в нужном месте, ты можешь сказать, что жизнь твоя удалась и поставить ремарку "был счастлив". Вот в том момент я точно угадал Timing and Positioning. Это был отличный старт для всей моей последующей карьеры. До этого существовал баланс между бизнесом и спортом, а уезжая туда, отдал все активы своим приятелям и совершенно спокойно поставил на всем крест и начал посвящать себя на 100 % только серфингу и виндсерфингу. Именно с того момента и до сих пор вся жизнь посвящена только одному.
— Чем вы еще интересуетесь, кроме серфинга?
— В большей степени моя жизнь, конечно, связана с этой индустрией. Летом мы катаемся в Москве на вейксерфинге. Летом вообще грех уезжать из Москвы. Как сказал Визбор, лето — это маленькая жизнь, и прожить лето, действительно нужно также как целую жизнь. Я считаю, что июнь, июль в Москве — это так круто. Я в это время последние четыре года никуда из Москвы не уезжаю, и ничего не хочу менять! Мне так здесь все нравится в эти два месяца! А потом все, потом надо уезжать. В августе уже становится скучно, все уже насытились этим летом, и летней драйв уже идет по нисходящей. А когда есть дети, которые и являются главный мотивацией, ты не можешь заниматься одним только спортом. В любом случае, ты должен ходить в музеи, театры, на выставки… И тебе начинает это нравиться. К тому же мы живем в одной из самых культурных столиц мира, где постоянно что-то происходит. Понятно, что одному выбраться всегда сложнее, но, когда есть дети, их обязательно нужно куда-то сводить, что-то показать. А иногда просто здорово посидеть и почитать книгу! Очень здорово! Все должно быть в балансе!
— Вы сняли немало фильмов о серфе. вас увлекает киноискусство или же это было сделано с целью популяризации виндсерфинга?
— И то, и другое. Понятно, что доход эти фильмы не приносят. Наоборот одни расходы. Надо постоянно искать деньги. В большинстве случаев эти проекты убыточны. Отчасти это тоже является моим хобби. Увлекаюсь, продолжаю снимать, экспериментирую. Через полтора месяца летим на Гавайи, где планируем начать съемки полнометражного фильма. Это будет уже не документальная лента, а художественный фильм. Некое повествование о моем жизненном пути. У этого фильма бюджет достаточно большой. Съемка будет осуществляться практически на профессиональном уровне. Для этого необходимо будет найти несколько сотен тысяч долларов. Думаю, что я их найду. Когда цель тебе интересна, всегда получается к ней прийти. Когда зажигаешься сам, зажигаются и все вокруг. В жизни все получается, если веришь в свою мечту. В любом случае, кино — это круто, прогрессивно, интересно.
"Чем круче у тебя хобби, тем проще тебе жить!"
— Ваша жизнь — это поездки по миру в поиске волн и ветра. вы в первую очередь спортсмен или путешественник?
— Было время, когда мы познавали весь мир, много путешествовали, пытались не качеством, а количеством покрыть желаемое. Объездили почти все серфовые точки планеты, в итоге остановились на нескольких… И больше не стремились к тому, чтобы открыть какое-то новое место, потому что вырос уровень катания, и выросло понимание качества волны, которая нам нужна. И, по сути, сейчас мы, как пони по кругу ходим. Ограничилось все тремя местами на планете, и теперь мы ездим туда либо под шторма, либо под прогнозы, либо на долгий период времени, если есть такая возможность. Будете, смеяться, но названия всех трех мест начинаются на букву "М". Марокко, Маврикий и Мауи. МММ такой получился. Обзавелись там базами, где храним все оборудования, чтобы не таскать с собой каждый раз сотни килограмм.
— Бываете в городах и странах, где нет волны?
— Нет, в последнее время нет. Только, если транзитом. Если транзитом, то с удовольствием остаюсь в европейских городах на пару дней, чтобы можно было погулять, что-нибудь интересное посмотреть. Специально я уже свои трипы туда, где нет волны, не планирую. Сейчас все деньги откладываю на путешествия относительно волн.
— Вы покорили Джоуз. Какова следующая цель?
— А выше уже не бывает. Сейчас цель та же самая, потому что покорить то, что существует уже миллионы лет и будет существовать еще столько же. Прокатился. Природа дала возможность почувствовать себя частью стихии, но ни в коем случае не покорил. Я катался на больших волнах, но после того, как я прокатился на Джоуз с грехом пополам, с невероятным страхом во всех частях моего тела, я могу сказать, что сделал первый шаг на пути к тому, чтобы приблизиться к катанию на больших волнах. Чтобы понять всю силу и мощь Джоуз, надо, чтобы тебя там замыло, в этой волне. Я прокатился потихонечку, с краешку. Сейчас я буду совершенствоваться. Поскольку это самая большая, самая опасная и самая мощная волна на планете, можно только совершенствоваться в катании: быть ближе, острее, круче.
— А если говорить о целях вне серфинга?
Не знаю даже. За мир во всем мире побороться (Смеется). Цели такие же, как у всех: чтобы дети выросли, чтобы все здоровы были. Но самое главное, что существует непрерывное движение: куча друзей, приятелей, с которыми нас объединяют общие интересы, постоянно находимся в каком-то поиске. Интерес к жизни не угасает, не пропадает — это самое главное. Я знаю кучу ребят, которые в два раза меня младше, но уже не могут нигде себя применить, уже огня нет. Хочется простого человеческого счастья — одна цель у каждого! Быть счастливым человеком! Вот и все!
— Биг-вейв серферам не важны ни рейтинги, ни медали, что же для них первостепенно?
— В биг-вейв серфинге в принципе никто не сравнивает себя с другими. В гавайском языке, например, есть понятие "кулиана". Это означает больше, чем ответственность. Если ты вышел в океан, в большие волны, и у тебя есть возможность помочь тем, кто оказался в беде, ты должен сделать это, прежде всего! И не важно, какие у кого медали, и кто, что заслужил. Катаясь на таких волнах — все в руках Бога, но в любом случае каждый надеется на то, что ему помогут! Здесь не рейтинги уже работают, не медали, не заслуги, а прежде всего человеческие отношения и понимание того, что все мы — одна большая команда, независимо от того, кто на каком уровне катается, кто какие награды завоевал на спортивном поприще. Перед лицом океана все равны!
— И, тем не менее, серфинг называют спортом одиночек, подразумевают, что серферы соперничают даже на берегу?
— Да, вообще проблема серфинга заключается в "перенаселении" на один квадратный метр. Все ведь привязаны к спотам. Нет такого, чтобы ты приехал на побережье, и там были километры волн. Всегда есть определенные точки, где круто кататься. Их может быть максимум две-три на 10 километров. Все люди сконцентрированы в одном месте, это невероятный сгусток агрессии. Понятно, что туда все, кто туда приходит — люди амбициозные, сильные, яркие, самодостаточные. Каждый из пришедших — личность, которой нужно личное пространство. К тому же идет бесконечная борьба за волны, куча каких-то правил, внутренних законов относительно местных, относительно этого локализма: кто катался больше, кто дольше. Это невероятно сложный, запутанный паззл, и люди, которые еще не начали понимать, как все это работает, они видят в основном агрессию. Зачастую очень много агрессии на небольших волнах, поэтому серфинг и считается индивидуальным видом спорта. Никто не будет заступаться за новичком, которые ломают волны, и говорить: "Ой, извините, вот они упали, дайте им еще раз попробовать!" За каждую волну каждый борется сам. Что же касается больших волн, то там совсем другая история. Когда жизнь поставлена на карту — подобных свар уже не существует. Люди стараются максимально друг друга уважать и помогать друг другу. А серфинг на средних волнах — сварливый вид спорта.
— Получается, друзей там нет?
— Друзья, конечно же, есть. Без друзей скучно, потому что все это настолько позитивно, а , если ты не с кем не можешь этим поделиться, то и смысла в этом занятии никакого нет. Свой кусочек счастья ты получаешь только тогда, когда ты сразу можешь кому-то отдать его часть. А если ты сидишь один, как сыч, в этом счастья никакого нет. Но, как говорят на Гавайях, друг должен быть такой, что, если на тебя нападает акула, он должен подплыть и в нос ей дать. Нужно, чтобы люди проверили себя в подобных условиях. Понятно, что такое не у всех случается и нечасто, но это очень важный критерий. Если нападет акула, пойдешь ли ты на помощь, понимая, что следующим она может тебя порвать.
— Вам случалось попадать в ситуации, где проверялась дружба?
— Конечно, случалось. Дружба, она же проверяется не только на волне. И если в обычной жизни человек тебя не бросит в тяжелой ситуации, то и в океане он тебя тоже не бросит. В своих друзьях я уверен на 100%, уверен, что с ними могу поехать куда-то и вместе покататься на больших волнах. Таких друзей, конечно, немного. У меня пальцев рук хватит, чтобы пересчитать тех друзей, которые помогают мне по жизни и на пути к катанию на больших волнах.
— Девушек в этот вид спорта охотно принимают?
— Более чем охотно. Их там катастрофически не хватает. Хотя вид спорта все-таки предназначен для мужчин. Приходящие в него девушки — девушки с мужским началом, неженственные. А то, что мы делаем в серфинге, понятно, что все это ради девушек. Кто бы что ни говорил! Цель у всех одна и та же, чтобы после покорения волны, ты смог покорить еще и женское сердце своими рассказами, своими баснями.
— Ваша супруга тоже покоряет волны?
— Да, но, к счастью, не профессионально. Катается на начальном уровне.
— А дети? Если не ошибаюсь, у вас их трое?
— У меня вся семья катается. Старший сын очень хорошо катается. Этим летом младшего научил, когда мы летали на Маврикий. Дочка стала кататься на кайтсерфе. Хотя все они протестуют в какой-то момент. Показывают свое революционное настроение: когда родители увлекаются чем-то, дети обычно говорят, что тем же самым заниматься не будут. В итоге, если изначально сделать прививку, то со временем втянутся. Я, например, был бы счастлив, если бы родители меня направляли куда-то и давали бы возможность научиться кататься на серфе. Это не может не нравиться. Такое обязательно нужно принимать. Мои дети это приняли, сейчас катаются. Влюблены в этот вид спорта, влюблены в лето, в путешествия!
— Велика ли вероятность того, что и дети посвятят свою жизнь серфингу?
— Мой младший сын профессионально занимается хоккеем, но я ему объясняю, что на данный момент хоккей для него — не работа, а хобби, а если со временем он станет профессией, то необходимо будет найти хобби. Потому что любое твое увлечение, которое со временем становится профессией, уже не имеет какого-то драйва. Поэтому сейчас привлекаю его к серфингу, чтобы впоследствии он стал для него хобби. Всегда нужна какая-то отдушина, потому что даже, если тебе очень нравится то, чем ты занимаешься, как ему, например, сейчас хоккей, то, как только он начнет этим заниматься 24 часа в сутки 7 дней в неделю, это станет для него тяжелой рутинной работой. Чем круче у тебя хобби, тем проще тебе жить!
"Инстинкт самосохранения — подлая штука…"
— Что вами движет: недостаток адреналина или полное отсутствие чувства страха?
— Страх как раз есть. Главной мотивацией как раз и является то, что ты ломаешь в себе планки страха. А самое неприятное — то, что страх возвращается. Ты, вроде бы сломал эту планочку, поднял ее повыше, потом приезжаешь — опять страшно. И эта возможность перебороть страх, сделать этот первый шаг — самое яркое впечатление. Ты сидишь на берегу и тебе страшно до такой степени, что ты не можешь сдвинуться с места. А потом ты все-таки делаешь этот шаг, замыла одна волна, вторая, третья, страх уходит, а ты чувствуешь себя более раскованно и начинаешь расти. Но перед каждой новой волной страх все равно возвращается. Все-таки инстинкт самосохранения — подлая штука.
—Чего вы боитесь больше всего на свете?
— Уже, наверное, ничего не боюсь. То, что могло случиться, уже случилось. Мой младший сын очень сильно болел, после того, что мы пережили, я понимаю, что бояться уже нечего. Страшнее этого, наверное, ничего уже не бывает. Страх перед стихией, конечно, всегда есть, но он не равнозначен тому страху, когда ты боишься что-то потерять. Я абсолютно не переживаю по поводу того, погибну я или нет. Понятно, что такой шанс есть, но я об этом даже не задумываюсь. А если и погибну, то считаю, что это будет достаточно достойный финал. Гораздо приятнее погибнуть там, на волне, на пути к какой-то вершине, чем с бутылкой пива около телевизора от сердечного приступа.
— А насколько виндсерфинг травмоопасен?
— Винсерфинг можно сказать, что травмоопасен, серфинг, на мой взгляд, абсолютно нет. Конечно, когда катаешься уже на серьезном уровне, то и волны острее, которые приходятся на более мелкие рифы. Чем сложнее волны, тем мельче риф, соответственно, вероятность того, что можешь порезаться, возрастает. На доске для виндсерфинга существуют крепления для ног, это позволяет делать трюки. Здесь ситуация повторяется: чем лучше ты катаешься, тем более сложные трюки начинаешь осваивать, частенько колени выламываешь. Но по сравнению с хоккеем — это все мелочи.
— Однажды вы сказали: "Волна — это самое сильное, что есть в жизни". Вы имели в виду силу в буквальном смысле слова. Силу физическую? Или же здесь есть философский подтекст?
— Ощущать исключительно физическую силу волны — плоско. С любого человека, выходящего из океана, можно писать икону. Каким бы плохим он ни был. Человек настолько очищается, что выходит из океана, по сути, младенцем. Человек испытывает некое перерождение, и это ощущение очень важно. Волна дает нам возможность реинкарнироваться!
— Что помогает вам всегда оставаться на гребне волны?
— Много что помогает. Семья, друзья, другие увлечения, которые есть в жизни. По крайней мере, понятно, что не только цель: ставить себя бесконечно на эту грань, на грань между жизнью и смерти. Хотя, оказавшись там, между жизнью и смертью, все, что существовало до, перестает иметь какое-либо значение. Оказывается, что все эти бытовые проблемы не имеют абсолютно никакого значения, по сравнению с одной простой вещью — с ценностью жизни, которая нам дана. То мы сегодня проснулись, а сейчас сидим, пьем чай и наблюдаем за тем, что происходит вокруг — это счастье. Нельзя никогда отчаиваться и унывать по поводу того, что на улице не светит солнце. Где-то оно все равно светит. Нужно принимать то, что происходит в данный момент и осознавать, что ты находишься на пути к тому дню, когда ты себе скажешь: "Я — счастливый человек!"
