Быть настоящим чемпионом – значит уметь выигрывать и проигрывать с достоинством. Помнить о том, кто помог тебе добиться всего в этой жизни и чтить чужой успех. Последнее многим дается тяжело или не дается вовсе. Легче всего в этом случае завидовать, отрицать, строить стены оправданий, порой настолько огромные, что сам на их фоне становишься чудовищно маленьким, как и все твои прошлые, казалось бы, огромные, заслуги. Признаемся честно, это материал мы готовили заранее на время Олимпийских игр, в надежде на медаль Ивана. Но, не получилось. Тем не менее решили оставить все как есть и опубликовать, как если бы Скобрев выиграл.
Поэтому всегда приятно убедиться, что еще остались те, кто с уважением относится к чужому триумфу, черпает в нем вдохновение на пути к своей собственной цели. Это действительно большая редкость, и поэтому, однажды увидев автограф-карту Энрико Фабриса в доме Ивана Скобрева, признаюсь, на мгновение буквально застыла на месте.
Однажды я уже видела открытку с Энрико в одном из маленьких городов в Доломитовых Альпах: она висела в баре рядом с огромным плакатом Андрея Шевченко. Но тогда это было просто забавный сюрприз. Но увидеть точно такую же на зеркале у Скобрева - это что-то особенное. Не могла не спросить.
- Ваня, там автограф-карта Фабриса?
- Да, а почему нет? Энрико – один из тех людей в моей жизни, который очень помог мне, так или иначе, добиться успеха в Ванкувере. Непосредственно перед отъездом в Италию я не мог понять, как это - Фабрис, которого я когда-то обгонял, теперь побеждает меня, показывает сверхбыстрое время и выигрывает Олимпийские игры. Когда я увидел, как он работает, я был восхищен его трудолюбием, силой, желанием работать. Он меня многому научил в жизни. В этот же ряд я могу поставить (Дмитрия) Шепеля и (Александра) Кибалко. Так что это дань уважения Энрико, который помог мне в моей карьере.
Они тренировались вместе под руководством Маурицио Маркетто, вкалывали на дорожке и в зале, крутили сотни километров на велосипеде, а дальше все должно было решиться в Ванкувере.
Фабрис тогда был суперзвездой: он побил мировой рекорд на дистанции 5000 метров, что взбесило Свена Крамера ничуть не меньше, чем та печально известная ошибка в Ванкувере на дистанции 10 000 метров. Скобрев же все еще оставался тем, кто мог выиграть медаль. Одним из нескольких представителей элиты конькобежного спорта.
Но именно он, а не Фабрис поднялся на подиум в Ванкувере, причем дважды. Руководство итальянской сборной не простило этого ни Скобреву, ни Маркетто. К тому же после той Олимпиады Фабрис больше так и не вышел на прежний уровень.
И когда Скобрев в практически родном для Фабриса Коллальбо бежал за титулом чемпиона Европы на “десятке”, борясь исключительно с ветром и самим собой, травмированный Энрико сидел в полупустом пресс-центре, глядя на экран. Вернуться в свои лучшие времена он не смог, а вскоре и вовсе ушел из спорта, чтобы вести тихую жизнь в родном Асьяго, редко общаться с журналистами, рубить дрова во дворе. Этот парень вообще никогда не тянул на стереотип “итальяно веро”.
- Есть разные люди. Наверное, я тоже нетипичный россиянин, - говорит Скобрев. - Он в первую очередь очень интересный человек, очень сильный, умный. Он личность, вот и все. Он был изначально после Турина лучше меня, я превзошел его в Ванкувере. Но это не мешает общаться сейчас, мы расстались приятелями, и по возможности обсуждаем все, что у нас происходит в жизни, а не только в спорте.
***
После Ванкувера Скобрев выиграл два самых важных титула для “дистанционщика” - титулы чемпиона Европы и мира в классическом многоборье. И глядя на его коллекцию трофеев, многие до сих пор предпочитают говорить исключительно о том, что Скобреву просто повезло, что у него была возможность уехать, тогда как другие вынуждены были работать в прежних условиях.
- Хм... Если постоянно сетовать на то, что вот у Скобрева такая возможность была, а у меня нет, это значит, что ты вообще ничего никогда не добьешься. Мне ведь и правда было страшно перед переездом в Италию, но я был намерен все поменять в своей карьере. Принял решение, что не останусь в той команде, которая тогда была вне зависимости от того, получу я поддержку или нет.
Я уверен, что у остальных наших конькобежцев дорога не закрыта, и у них тоже есть такая возможность. В нашем виде спорта ко всему нужно стремиться самому. Никто за тебя ничего не изменит. Я все свои возможности создал для себя сам.
В чем меня можно обвинить? Я всегда болел за то, чтобы преуспеть в своей работе и полностью обеспечить всем свою семью. Мне приходилось и приходится много общаться с людьми, с прессой... Все мои спонсоры не пришли ко мне в один день и не сказали: "Ну, Ваня, давай, мы будем тебя поддерживать!" Порой наши спортсмены ставят во главу угла просто пассивные ожидания, а не стремление что-то изменить в своей карьере. Это касается не только нашего вида спорта, вообще всех. Часто тренер приходит куда-то, и спортсмены пребывают в восторге, а уже через полгода говорят, что все не так, и специалист этот им совсем не подходит. Потом появляется второй специалист, третий... Всегда легче обвинить кого-то, но я в своих просчетах и неудачах виню прежде всего себя.
Он не тратит энергию на зависть и наотрез отказывается обсуждать футбольные гонорары - модную нынче тему для разговоров у спортсменов из “других” видов спорта.
- Мы сейчас о чем говорим? О том, что я хочу зарабатывать много? Так мой вид спорта изначально этого не предусматривает. При этом создал ли я как российский конькобежец прецедент по заработку достойных денег? Да, наверное. Могу признаться, я зарабатываю немаленькие деньги. Но я повторюсь, что для этого я работаю не только на дорожке. В этом случае у меня не было бы такого дохода. Я веду активный образ жизни и вне спорта.
Для меня важно только то, что благодаря своей работе я могу полностью содержать свою семью, помогать брату получать хорошее образование, помогать бабушке и дедушке.
Хотя некоторые, наверное, считают, что я получаю слишком много. Это зависть, ревность, и это, наверное, нормально. Многие просто не понимают, как это дается. Просто хочется сказать: "Да в чем дело, ребята? Вон купите коньки, тренируйтесь и выполняйте мою работу лучше, чем я!"
После Ванкувера прошло почти четыре года. Скобрев подходит к домашней Олимпиаде уже не в статусе единственного лидера сборной, о которой наконец заговорили, в которую наконец верят, и для всех конькобежных стран будет сенсацией, если россияне вдруг останутся без медалей. И если кто-то вдруг скажет, что в прогрессе этой команды нет заслуги Скобрева, знайте - этот человек ничего и никогда не добьется сам. Без уважения к чужому успеху это невозможно. Это не нужно понимать, это просто нужно знать, это входит в характер чемпиона.
