В мае стартовала самая престижная серия коммерческих легкоатлетических турниров - Бриллиантовая лига. Звезды "королевы спорта" собирают полные трибуны в мировых столицах, интрига зашкаливает, результаты стремятся к рекордным, но вот в России все это увлекательное действо практически не освещают - ни по общедоступному телевидению, ни в прессе. Корреспонденты "Р-Спорт" Мария Воробьева и Андрей Симоненко в новой записи своего блога попробовали понять, что - или, может быть, кто - мешает самому, наверное, массовому виду спорта в стране (уж все, наверное, в своей жизни бегали и прыгали) быть популярным в СМИ? Как вытащить легкую атлетику с медийных задворок? Могут ли сами легкоатлеты поспособствовать продвижению своего вида спорта? Ответы на эти и некоторые другие вопросы мы постарались получить в понравившемся нам с первой же попытки формате интервью друг с другом.
Вообще говорить на эту тему, как выяснилось, можно практически бесконечно.
Обсуждать, почему популяризацией легкой атлетики не занимаются другие, тоже. Поэтому мы решили поставить перед собой конкретную задачу как в нашей работе, так и в содержании этого материала. Мы, Маша и Андрей, будем стараться на сайте "Р-Спорт" как можно больше рассказывать о легкой атлетике и ее звездах, соревнованиях и тренировках, делать обзоры и интервью. А сейчас, в этой заметке, вообразим, какие преграды могут встретиться на нашем пути. Как они, судя по всему, встречаются перед всеми остальными энтузиастами популяризации легкой атлетики - не мы же одни такие хорошие?
Андрей Симоненко: Маша, для начала хочу тебе пожаловаться. Я в воскресенье задумал посмотреть легкую атлетику, Бриллиантовую лигу. И что? По телевизору - ничего. В прессе - молчание. Кое-как нарыл трансляцию в интернете, но что за парадокс? Легкой атлетикой занимаются все - но в СМИ ее практически нет. Она что, настолько непопулярна?
Мария Воробьева: Давай разбираться. Очевидно, что популярность вида спорта будет складываться из нескольких составляющих, и присутствие его в СМИ для нас самый близкий и, скажем, подвластный в плане изменений фактор. Можно разобрать обыденную ситуацию: мы записали интервью с легкоатлетом и направляемся к главному редактору нашего издания с тем, чтобы это интервью опубликовали. Что происходит дальше?
АС: Нет, наш-то руководитель только обрадуется. Лучше представим, что мы пришли к главному редактору печатного издания N, где каждый день семь полос отдано футболу, а восьмая – хоккею. Такой редактор нам скажет: извините, но ваше интервью появится в газете только тогда, когда будет место. Я сейчас не выдумываю, поскольку работал в трех печатных изданиях и знаю, что такое происходит довольно часто. У главного редактора свое понимание о том, какой вид спорта продается, а какой нет. Большинство считают, что продаются только футбол, потом идет хоккей, а в последнее время, пожалуй, еще и фигурное катание. Легкая атлетика к числу продаваемых видов спорта не относится. Что мы ему можем возразить?
МВ: Мы ему можем сказать, что получается замкнутый круг. Главный редактор говорит, что о легкой атлетике не читают, а читатели возразят, что о ней просто не пишут. Как-то разорвать этот круг надо, и первый шаг к этому - пусть и скрепя сердце, но урезать на одну полосу футбол и пустить туда наше интервью с легкоатлетом. Искушенный читатель, конечно, из этого замкнутого круга тоже может вырваться – найти в интернете трансляции, перевести официальные сайты турниров… Но интернет в нашей стране есть все еще далеко не у всех, поэтому очень хочется попросить главного редактора газеты N - дайте глотнуть свежего воздуха другим видам спорта! Если в издании будут систематически появляться интервью с теми же легкоатлетами, то вы приучите читателя к этому виду спорта точно так же, как приучили к футболу.
МВ: Ну отношение к "Тур де Франс" во Франции все-таки особое, популярность этой гонки зашкаливает. Но читателя действительно надо без какого-то назидания направлять и приучать к хорошим, информативным материалам.
АС: Договорились. Будем считать, что мы главного редактора издания N убедили в нашей правоте. Но у меня вот какой вопрос: должны ли быть сами спортсмены заинтересованы в популяризации своего вида спорта?
МВ: Действительно, мы с тобой сразу отправились к главреду, а ведь для начала нужно записать само интервью. Довольно часто приходится слышать от журналистов, что тот или иной спортсмен им отказывает. Проблема?
АС: Проблема. И я бы ее обозначил более глобально – взаимоотношение журналиста и спортсмена. Это очень интересный вопрос, о котором вообще стоит говорить отдельно. Предлагаю развить эту тему в следующий раз. А сейчас давай просто отметим вот что. Очень хочется видеть у спортсменов понимание, что их задача – не только показывать результаты. Ведь те интервью, которые они дают, им же и помогают. Точнее, не просто им самим, а их виду спорта. Журналист ведь не для себя эти интервью делает – он является рупором спортсмена в его общении с миром…
МВ: Стоп, мы правда поговорим на эту тему в следующий раз, а сейчас подведем промежуточный итог. Мы сделали интервью, главный редактор согласился его опубликовать, его прочитали, им заинтересовались. И что же, мы так вот легко решили проблему?
АС: Нет, потому что после нашего интервью или даже серии интервью на чемпионат России по легкой атлетике в Москве все равно приходит фактически ноль человек. И это при том, что там выступали, например, Елена Исинбаева и Иван Ухов. На этапе Moscow Challenge тоже пустые трибуны. При этом в городе развешена реклама, вход бесплатный… Почему люди не идут? Моя версия ответа на этот вопрос – очень много зависит от внешнего оформления и антуража соревнований. Все-таки людей нужно чем-то завлечь искусственно, чтобы они потом зацепили суть и остались. Пусть это будет некий розыгрыш призов, какая-то яркая режиссура, пусть будет интересный ведущий.
МВ: К примеру, как на боксе?
АС: Я на нем ни разу не был.
МВ: Но хотя бы о том же Майкле Баффере ты слышал? Он фактически из ничего создал фишку, сделал шоу, ради которого зритель возвращается вновь и вновь.
АС: Let's Get Ready To RRRRRRRRRRUMBLE!!! Еще как слышал. Конечно, есть люди, которым не нужно никакого RRRRRRRRRRUMBLE - дай только погрузиться в цифры и статистику. Сам могу четыре часа бейсбол смотреть с карандашом в руках. Но большинству нужно именно шоу, яркая оболочка. И на надо бояться, что за всей этой мишурой зритель не разглядит главного. Да разглядит он! Просто его нужно, повторяюсь, привлечь.
АС: Особенно в Москве, где люди в целом пресыщены, и без зрелища они с дивана не встанут. Не то что в Чебоксарах, где предолимпийский чемпионат России прошел на ура без всякого антуража.
МВ: Точно, а какой классный был чемпионат Европы по дзюдо в моем Челябинске! Я считаю, это говорит еще и о том, что соревнования не должны проводиться в одном месте. Не отдают же Олимпиаду навечно одной стране или одному городу, стараются расширить границы и географию Игр. С каким грандиозным успехом прошла Олимпиада в Сочи, все ведь помнить о ней будут долго, а то и всю жизнь...
АС: Я вот буду помнить всю жизнь чемпионат мира по легкой атлетике в Москве. Можем, когда захотим! Раскрутили, создали прекрасную ауру, сделали акцент на звездах. Получилось прямо идеально: в первый день люди пришли посмотреть на Елену Исинбаеву в квалификации, во второй – на Усэйна Болта, а потом так прониклись легкой атлетикой, что валом валили в "Лужники" на всех сразу! Помнишь, какой стоял шум на трибунах, когда наши девушки бежали золотую эстафету 4х400?
МВ: Даже сейчас мурашки от одних воспоминаний…
АС: Так вот мне и кажется, что люди, придя на легкую атлетику, просто не могут не влюбиться в этот вид спорта. Значит, их надо туда завлекать.
МВ: А завлекать их могут и сами спортсмены. Зрителю же всегда ужасно интересно не просто смотреть, но и быть участником спектакля. Например, помочь Ухову перед прыжком двумя короткими и частыми хлопками, или, наоборот, затаить дыхание, когда спортсмен этого просит...
АС: Эмоции очень часто запоминаются намного сильнее самих соревнований, и возвращаются люди именно ради эмоций. Но при этом начинают интересоваться и самим видом спорта. Я вот помню свои эмоции после первого похода на бейсбольный матч в Америке, которые создало то, что я назвал оболочкой, а ты мишурой. Грандиозный фейерверк после каждого хоум-рана домашней команды и после ее победы, песня Seventh Inning Stretch в каждом матче, когда зрители разминают под музыку затекшие конечности, поедание арахиса в кожуре, зашвыривание этой кожуры под сидение – все это по традиции положено! А в итоге полюбил бейсбол так, что периодически хожу на матчи чемпионата России, где нет ни фейерверка, ни арахиса.
АС: И ты ведь помнишь, что это был единственный дождь за время всего чемпионата мира… Единственный! И единственная гроза… Если же добавить, что по-английски Bolt переводится именно как "удар молнии", то вообще получается, что легкую атлетику смотрят потусторонние силы.
МВ: Правда, невероятный момент! Я считаю, что после каждого турнира обязательно должны появляться видео с подборкой самых ярких моментов соревнований, которые можно пересмотреть и вспомнить их. Уверена, что даже если кто-то не был на том турнире, но посмотрит видео, ему точно захочется окунуться в эту атмосферу. Она цепляет.
АС: То есть ты говоришь о том, что нужно подогревать интерес не только до, но и после соревнований?
МВ: Конечно! У меня вот есть ощущение, что про Олимпиаду в Сочи как-то довольно быстро забыли. Думала, долго будет в воздухе витать ее дух, а прошло два месяца – и будто бы ее и не было. Сколько перед Олимпиадой раскручивали спортсменов, сколько написала анонсов! А после Олимпиады что? Почти ничего. А виды спорта сами собой популярными не будут оставаться. Если о них не говорить, люди все забудут, и очень быстро. И вспомнят только к следующей Олимпиаде. Если вообще вспомнят.
АС: Так как это наш блог, я думаю, мы можем смело здесь рассказывать о наших личных эмоциях и переживаниях, поэтому добавлю такой момент. Для меня каждый крупный турнир с чем-то ассоциируется. Например, на чемпионате мира 2011 года в Корее мне в душу запал гимн их чемпионата, который играл на стадионе после каждого финиша. И когда я уехал с чемпионата мира, скачал себе этот гимн на телефон и очень долго его слушал. То же самое было на чемпионате Европы-2012 в Хельсинки. После него у меня тоже была такая ностальгия, и меня снова выручил гимн турнира – тем более что его исполняла их знаменитая группа The Rasmus.
МВ: То есть что нам нужно? Изюминка, о которой будут помнить и говорить.
АС: Конечно, поэтому действительно очень важно и после соревнований возвращать зрителей в ту атмосферу, чтобы они не забывали о ней и с нетерпением ждали новых событий. А сейчас я еще подумал, что мы с тобой обсудили пишущую прессу, но забыли сказать о телевидении. Почему легкую атлетику не показывают? Конечно, просто так легкоатлетический турнир показать сложно – нужна грамотная режиссура, к этому дело нужно подходить с головой, и, возможно, в этом есть некая загвоздка.
МВ: Но, с другой стороны, сейчас все делается для того, чтобы соревнования было удобно транслировать по ТВ. Те же этапы Бриллиантовой лиги проводятся в один день! Но в работе телевидения мне лично трудно уловить какую-то логику и разобраться в ней, просто потому что я далека от этой кухни.
АС: Возможно, мы снова услышим ответы о рейтингах и продаваемости. Хорошо, давай не будем в эту тему влезать, просто скажем, что мы легкую атлетику хотим видеть на телевидении, и мы ее смотреть будем! И уверен, что к нам присоединятся массы людей.
МВ: У меня, кстати, есть вопрос как раз о массах. Влияет ли на популярность вида спорта его массовость и общедоступность? Можно ведь сказать, что тот же футбол настолько популярен, потому что нет ничего проще и интереснее взять мяч и пойти попинать его.
МВ: Вот правда, давай скажем, чтобы было понятно - для чего вообще вид спорта должен быть популярным? Для того чтобы к тем, кто уже им занимается, присоединялись все новые и новые люди. Кстати, скажи, сколько раз в жизни ты бегал на легкоатлетической дорожке, на стадионе?
АС: В институте бегал. Но не очень много. Больше в баскетбол играл.
МВ: У меня физкультура в институте в лесу проходила – по грязи, по корням от деревьев или по асфальтированному стадиону. Так вот, я впервые оказалась на легкоатлетической дорожке на чемпионате мира в Москве, когда там проходил забег на 800 метров для журналистов.
АС: Ну, на такую-то дорожку я тоже впервые попал. И, эээ… секунд десять тебе проиграл.
МВ: Серьезно?! Ну ладно, я сейчас о другом. Просто ощущения, когда ты находишься на стадионе – пусть и не на таком легендарном и грандиозном – совсем иные. Мне кажется, от общей массы все-таки не такое уж большое количество людей занимается легкой атлетикой. Тот же футбольный мяч погонять во дворе куда проще, чем найти место для пробежек. Все-таки Парк Горького и асфальтированная дорожка – не предел мечтаний для человека, который хочет не просто бежать со скоростью, стремящейся к шагу, не маневрировать между проносящихся роллеров и велосипедистов, но действительно тренироваться. Я вообще всегда думала, что стадионы закрыты для любителей и доступны только тем, кто занимается профессионально.
МВ: Вообще, возвращаясь к популярности легкой атлетики, хочу отметить вот что. Какой-нибудь вид спорта в отдельно взятой стране часто становится неким объектом обожания, своего рода национальным достоянием. В США это, например, американский футбол и бейсбол, в Голландии - конькобежный спорт, в Корее - шорт-трек, в Китае - спортивная гимнастика или прыжки в воду. В России масса возможностей сделать таким национальным достоянием даже не один вид спорта, у нас столько направлений, которые можно развивать и продвигать… Мы же для себя почему-то решили, что футбол и хоккей – это наше все. Хотя вряд ли кто-то будет спорить, что российский футбольный чемпионат далеко не мирового уровня, а КХЛ хотя бы по скоростям еще далеко до НХЛ… Зато считается, что олимпийскими, "медаленосными" видами спорта, где мы диктуем миру свои правила и тенденции, наши люди не интересуются.
АС: Я опять услышал знакомое слово "бейсбол", и мне захотелось сказать вот еще что. В США же бейсбол – это не только команды Главной бейсбольной лиги в крупнейших городах, не только "Нью-Йорк Янкис" и "Лос-Анджелес Доджерс". Бейсбол там – это и маленькие провинциальные команды. Они играют в своих маленьких лигах, но за них болеют всеми маленькими городами. У нас тоже могли бы существовать подобные социальные проекты. Более того, они существуют – я имею в виду футбольные клубы. Но не футболом единым жив спорт! Ту же самую социальную функцию может выполнять и легкая атлетика. И свои внутренние турниры областного, районного масштабов тоже можно грамотно преподносить и раскручивать в местной прессе. И еще важен такой фактор - в легкой атлетике обширнейшая география. Это не фигурное катание, где все сосредоточено в Москве и Питере, а в последнее время все больше только в Москве. Легкая атлетика очень широко распространена в нашей стране, есть и другие виды спорта, которые в регионах популярнее футбола.
МВ: И есть реальные примеры: Чебоксары и Саранск - центры по спортивной ходьбе, Ханты-Мансийск живет биатлоном, в Казани развивается целый ряд видов спорта. Так что это путь далеко не безнадежный, просто нужно прилагать усилия и этим заниматься. Только почему-то никто этим заниматься не хочет.
АС: То есть у нас печальная концовка разговора?
МВ: Нет! Концовка должна быть хорошей. Мы ведь с тобой записали интервью, его опубликовали, и читатель его прочел.
АС: А еще мы уговорили показать трансляцию соревнований по телевидению…
МВ: …и своим интервью убедили читателя либо посмотреть трансляцию, либо даже сходить на стадион и посмотреть эти соревнования вживую.
АС: А кто-то из тех, кто посмотрел эти соревнования, на следующий день отправился на дорожку или в парк и начал заниматься легкой атлетикой!
МВ: Happy end! Мы спасли королеву!
