Французский теннисист иранского происхождения Мансур Бахрами - желанный гость любого показательного турнира. Миллионы любителей тенниса по всему миру знают его как блестящего шоумена, умеющего исполнять самые разнообразные трюки на корте. Накануне московского турнира "Легенды тенниса" корреспондент агентства "Р-Спорт" Андрей Симоненко поговорил с выдающимся мастером теннисно-развлекательного жанра.
Вы не найдете имя Мансура Бахрами в списке рекордсменов по числу выигранных турниров. Да, в паре с Эриком Виноградски, стоит отметить, он играл в финале "Ролан Гаррос" 1989 года, но в одиночном разряде не поднимался выше 192-го места в рейтинге. При этом Бахрами - теннисист, на которого ходят тысячи и тысячи людей. А все потому, что он носит репутацию самого известного шоумена в этом виде спорта.
Каждый матч с участием Мансура - мини-спектакль. Подача с зажатыми между пальцами пятью мячами, удары, после которых мяч отскакивает обратно через сетку, "смэши" в положении спиной к противнику - это лишь немногие из всех эффектных приемов, которыми владеет Бахрами.
- Мансур, вы не в первый раз в России. Как вам наша публика - она понимает ваши шутки?
- Вы знаете, я везунчик - куда бы я ни поехал, зрители с восторгом принимают мой теннис. В России то же самое. Здешняя публика просто фантастическая, и я очень рад возвращаться в Россию снова и снова. Это для меня особенные моменты, к тому же люди здесь очень гостеприимны и дружественны. Единственное, что мне не понравилось в этот раз - огромные пробки на дорогах (улыбается). Но в остальном все превосходно.
- Вы, наверное, самый известный шоумен в теннисе. Когда и как вы решили им стать?
- Когда мне было девять лет. Знаете, у меня никогда в жизни не было тренера. Я научился играть в теннис просто когда смотрел на людей, играющих ради удовольствия. Поэтому и я с самого детства решил играть в теннис только ради удовольствия. Так что мне с отсутствием тренера в некотором смысле даже повезло.
- То есть даже в профессиональных матчах вы играли только на публику?
- Конечно! Я проиграл огромное количество матчей из-за этого. Например, на матч-болах вместо того, чтобы подать обычную подачу и выиграть, я делал что-то прикольное - и в итоге проигрывал. Спросите, кстати, Александра Волкова и Андрея Черкасова - они должны помнить эти моменты (смеется). Наверное, я единственный игрок в истории тенниса, который делал такие вещи. Но зато мой теннис совершенно отличается от других. И еще только мне, я думаю, организаторы многих турниров платили хорошие деньги за то, чтобы я просто выступил у них в квалификации. Обычно "квалифаям" ломаного цента не дают за то, что они куда-то заявляются, а те, у кого нет рейтинга и денег, просто сидят дома. А я был особенный в этом плане.
- Что для вас теннис в жизни?
- Просто игра. Когда я был маленьким, никогда не мечтал стать богатым. И никогда не играл в теннис, чтобы зарабатывать деньги. К тому же, когда я играл, их в теннисе особо и не было. Поэтому я всю жизнь получал от тенниса удовольствие.
- Читал, что вы научились играть в теннис, держа в руках сковороду вместо ракетки - собственно, именно по этой причине у вас развито невероятное чувство мяча, позволяющее выполнять многие трюки. Откуда у иранского мальчика взялась такая любовь к теннису, что он готов был играть даже сковородкой?
- Мой отец был садовником в огромном спортивном комплексе. И я мог играть в футбол, баскетбол, ходить в бассейн… Но единственный вид спорта, которым я заниматься не мог, был теннис. В него могли играть только богатые посетители клуба. А меня, когда я приходил на корт, выгоняли пинками - в буквальном, кстати, смысле, или подзатыльниками. Потом сказали: если хочешь, так и быть, приходи на корт, но можешь там только подавать мячи. Играть тебе не разрешено. Я, кстати, был там единственным "болл-боем", и до 13-летнего возраста на корте играть не мог вообще. Но сказал себе: ах так, вы мне не разрешаете играть - я вам назло научусь теннису.
- В вашей карьере не так много титулов…
- Так я не мог играть в свои лучшие годы! Когда мне было 20 лет, в Иране произошла Исламская революция. И теннис был запрещен как американская империалистическая игра. 3,5-4 года я не играл вообще. Потом смог приехать во Францию, но там играл только турниры, которые проходили внутри страны. Просто мне как гражданину Ирана требовались визы в разные страны - а их мне не давали. В общем, нормально играть в туре я начал только в 30 лет, и было уже, конечно, поздно.
- Вот что я не понимаю - вы все равно играли под флагом Ирана, пропагандировали свою страну по всему миру. И что, всем были безразличны ваши успехи?
- Абсолютно. Когда я играл в финале "Ролан Гаррос", ни одна иранская газета или телепередача не сообщила об этом.
- Среди современных теннисистов вы видите продолжателей своего дела? Кто-то может стать шоуменом как вы?
- Как я - нет. Никого не вижу. Но мне нравится, например, как играет Гаэль Монфис. Он любит развлекать публику. По-другому, правда, не так как я. Есть и несколько других интересных в плане шоу игроков. Вообще же уровень тенниса в настоящее время фантастический - но все думают только о себе, а не о том, чтобы развлечь публику. Увы, современный игрок должен делать выбор - теннис ради удовольствия или теннис ради побед и денег. Если бы Надаль делал на корте хотя бы 10% тех трюков, которые делаю я, он не выиграл бы ни одного турнира Большого Шлема.
- В чем причина того, что ваше направление в теннисе непопулярно?
- Да все хотят выигрывать каждое очко. В теннисе так много денег, что иначе никак. Сейчас, когда перспективному в будущем теннисисту исполняется 11-12 лет, он уже окружен людьми, которые хотят зарабатывать на нем деньги. И если профессиональный игрок сам хочет эти деньги зарабатывать, то все мысли о трюках на корте он должен забыть. Или победы - или фокусы.
- Неужели когда юниоры приходят на ваши матчи, они не обращаются к вам с вопросом - зачем вы делаете эти трюки?
- Еще как обращаются. А я отвечаю: просто показываю тем людям, которые играют в теннис, что от этой игры можно получать больше удовольствия. Еще говорю: ребята, не всем суждено стать первыми ракетками мира. Некоторые поднимутся к вершинам, некоторые - нет. Но играть в теннис ради "фана" можно всем. И нужно. Конечно, я подчеркиваю - если ты сильнее, побеждай! Но если понимаю, что ученик не слишком мастеровит, то предупреждаю его - у тебя все равно есть шанс радовать зрителей.
- То есть, все-таки можно надеяться, что по вашему пути кто-то пойдет?
- Ну можно, конечно. Но здесь получается заколдованный круг. Я играл на огромных стадионах перед десятками тысяч зрителей, и меня узнают, на меня ходят. А вот если вдруг обычные, не слишком успешные теннисисты с невысоким рейтингом организуют турнир с элементами шоу - кто-нибудь на него пойдет? Если человек непонятно на каком месте в рейтинге придет и начнет развлекать публику, то, думаю, зрителей не будет. Нужны игроки с титулами. Мне сильно повезло - у меня титулов нет, но я играю больше показательных матчей, чем кто-либо еще в мире. А после меня такой номер вряд ли пройдет.
- Вы продолжаете разучивать новые трюки, или работаете на старом багаже?
- Нет, не разучиваю. И, кстати, эти трюки - как правило, импровизация. Я никогда не готовлюсь к матчам, не думаю - вот, в конце этого гейма я ударю так, а в начале следующего - так. Ничего не планирую вообще. Все получается само собой - в том числе шутки с лайнсменами, болл-боями, судьями на вышке.
- Кто ваш любимый партнер по парному разряду? Я много раз восторгался тем, как вы играете в паре с Анри Леконтом. Сотрудничество не планируете продолжать?
- Мне со всеми нравится играть. Я играл и с Надалем даже.
- Часто приглашают играть с такими теннисистами?
- Регулярно. С кем я только вообще не играл - с Надалем, с Сереной Уильямс, с Винус Уильямс…
- А с россиянами?
- Да постоянно! С Кафельниковым играл, с Сафиным. И против них, и с ними в паре.
- Понимают они ваш стиль, поддерживают его? Или стремятся выиграть каждое очко подряд?
- Конечно, понимают! Если же кому-то из них захочется сыграть в теннис, отличный от моего, его просто освистают! Поэтому они под меня подстраиваются.
