Евгений Шаронов: просто плавать было скучно, и я перешел в водное поло

Президент Федерации водного поло России Евгений Шаронов в интервью корреспонденту агентства "Р-Спорт" Веронике Гибадиевой рассказал о том, как пришел в этот вид спорта, как жил в казарме в Эквадоре, получил приз лучшего игрока мира и о путешествии на сборы с пневмонией.

 

Вратарские задатки

 

В принципе, я мог оказаться в любом виде спорта. Перед тем как стать ватерполистом, пробовал себя в плавании, волейболе и баскетболе, но все-таки водное поло победило. У меня был одноклассник, его мама работала тренером по плаванию, а папа - тренером по водному поло, и они меня постоянно приглашали пойти в бассейн. Это в итоге тоже сыграло свою роль, да и сестра занималась плаванием у мамы моего товарища. В итоге меня все-таки затянули: успешно занимался плаванием, даже стал чемпионом города Дзержинск.

Один раз в неделю мы как пловцы играли в водное поло, у меня стало получаться, и в итоге я перешел в этот вид спорта. Честно сказать, просто плавать от бортика к бортику было скучно. Я  плавал брассом, у меня был хороший жим, сильные ноги, сам я при этом был худым, руки длинные, и вот с такими данными мне отвели место в воротах. Понравилось, чувствовал, что хорошо могу играть на этой позиции. Было чувство удовлетворения, меня это "зацепило", да и товарищи по команде говорили, что у меня может получиться проявить себя на более высоком уровне.

 

Начало 70-х

 

Не у многих спортсменов такой резкий взлет, как у меня. Зимой-1973/74 я начал заниматься, в 1974-75-м попал в юношескую сборную, а в 1977-м - в первую сборную.

Когда мы заняли третье место на Спартакиаде народов РФ, получили звание кандидатов в мастера спорта, это уже было таким значимым событием для меня. Запомнилось. Ну а потом был первый матч за сборную СССР в Баку. Это была встреча с венграми. Мы ее проиграли, но лучший нападающий Тамаш Фараго тогда не забил мне пенальти - молодой вратарь его испугал (смеется).

 

На сбор с пневмонией

 

Хорошо помню первый выезд на сбор со сборной командой. В начале лета мы поехали играть в чемпионате страны в первой лиге в Астрахань, и я заболел. Играл все матчи, кашлял, и когда пришел в последний день в медпункт, врач сказал, что есть подозрение на пневмонию и нужно лечиться. Я же понимал, что мне нужно ехать на западную Украину на сбор с юношеской сборной СССР. Когда вернулся в Дзержинск, мне назначили комплекс лечения: уколы, лекарства, кварц, электрофорез, и после всего этого я в ослабленном состоянии взял билет на направление Горький - Львов. Из Львова мне нужно было ехать всю ночь на автобусе до Берегово. И вот я такой с чемоданчиком в летнюю жару утром прибываю в бассейн, меня встречает тренер.

- Борис Никитич, вот я приехал!

- А ты кто?

- Шаронов Евгений.

- А, это ты (он меня не помнил в лицо)! Иди с ребятами постучи в воротах.

Врач-то мне сказала не лезть в воду четыре дня! Ну как я мог отказаться, как мог сказать, что не зайду в воду! Конечно, тренировался. Может, помогло то, что в бассейне была минеральная вода, в итоге все прошло нормально. Выдал меня лишь ожог от электрофореза, и когда врач спросил меня, что это такое, я сказал, что обжегся в походе. В итоге я остался на сборе, совместном сборе юношеской и молодежных команд. Все шло нормально, я готовился, ребята у меня спрашивали, куда я оформлял документы, старшие говорили, что я должен с ними ехать на юниорское первенство Европы в Швецию, но выяснилось, что неправильно оформил выездные документы - я не прошел собеседование в райкоме партии. Тренер в Горьком мне сказал, что не нужно этого делать, достаточно отправить характеристику из школы в Москву, и я поверил. Но потом выяснилось, что для тех, кто первый раз выезжает даже в соцстрану, а мы собирались на турнир "Дружба" в Польшу, это необходимо. Ребята поехали без меня, выиграли. Вот так закончился для меня 1975 год. В  1976 году я уже сам выполнил норматив мастера спорта, выиграв такой турнир.

 

Трансфер

 

Настал момент, когда тренер сказал мне, что если я собираюсь играть в водное поло на высоком уровне, нужно переезжать в большой город и тренироваться с командой мастеров, играть на высоком уровне. Я спросил, где могу составить конкуренцию, было сказано, что в одном из трех московских клубов - "Динамо", МГУ и "Москвич-АЗЛК", от которых я ждал приглашения. Первый, кто появился в Нижнем Новгороде - команда "Москвич". У них были хорошие контакты с  заводом ГАЗ, и, будучи игроком "Автомобилиста", я получил приглашение от Николая Николаевича Малина. Я поговорил со своим тренером, он не возражал, но предложил мне остаться  в Горьком, сказал, что помогут с поступлением в университет, с жильем, но я все-таки решил уехать.

 

Москва

 

В провинции ходили разговоры о том, что Москва - это большая деревня, но она мне сразу понравилась. Сначала жил в общежитии ГЦОЛИФКа, потом переехал в общежитие АЗЛК в Текстильщики поближе к бассейну. И, нужно сказать, всегда чувствовал поддержку старших. Была такая забота - игроков, тренеров. Очень доброжелательно ко мне все относились. Это повлияло в тот момент, когда меня приглашали в ЦСК ВМФ. Я не мог уйти туда и подвести команду, в которой получил столько доверия и заботы. При этом уверен - перейди я в ЦСК ВМФ, разницы в отношении бы не почувствовал, там было много друзей, но я был благодарен своей команде, была ответственность, я был основным звеном. И сейчас горжусь тем, что за всю свою спортивную карьеру не менял клуб.

 

1980: как венгры били кафель кулаками

 

Конечно, стояла задача выиграть золото Олимпийских игр в Москве, но ответственность в большей степени лежала на более старших товарищах. Мы же, молодежь, просто играли и очень старались. Я старался как можно лучше провести каждый матч, прокручивал в своей памяти моменты бросков ведущих игроков и сыграл неплохо, как все говорят. И, если честно, мне всегда было непросто играть дома, чемпионат мира в Казани дался бы мне тяжело (смеется). А вот на выезде, когда трибуны болеют против, мне было проще играть, злость появлялась. Московскую Олимпиаду мы выиграли, с венграми был очень сложный матч - можно посмотреть его в интернете, появился совсем недавно, и я его много раз успел пересмотреть. Заключительный матч с югославами был проще, чувствовали, что самая важная игра (с Венгрией) уже позади. Говорят, венгры в душевой били в кафель кулаками, до нас же доносилась ругань между их игроками после матча.

 

Жизнь на военной базе

 

Я участвовал в трех чемпионатах мира. В 1978, в 1982 году, когда мы выиграли и я получил приз лучшего игрока мира, и в 1986-м, когда мы были третьими. В 1986-м мы хотели и могли защитить титул, но не реализовали весь свой потенциал. Я получил серьезную травму, вынужден был пропустить два матча и играл уже только за третье место.

Так что эквадорский чемпионат мира стал самым удачным. Мы жили в спартанских условиях, на военной базе. У нас в отсеке было четыре полки, называемых кроватями. Летали самолеты, мешали, но потом мы привыкли. Думали мы собственно только об игре, а не о том, в каких живем условиях. Знали, что американцы живут в стодолларовых номерах в городе, в центре, это тоже придавало злости.

 

Золотой 1982-й

 

Тогда играли по круговой системе, и последним был матч с Венгрией. После третьего периода венгры вели в два мяча, но нам удалось сравнять счет, и последняя атака была за ними. Ничья нас устраивала, но концовка была та еще. У нас был удален игрок, венгры нападали, и последние четыре секунды длились секунд десять. Дважды они успели отдать на двухметровую линию, побросать по периметру, игрок, который получил мяч на краю, сделал несколько обманных движений, несколько раз пробили, и мяч все-таки оказался в воротах...

В одном из журналов тогда было опубликовано фото с раскадровкой - радость автора гола, удивление и... разочарование. Судья сначала засчитал этот гол - не слышал сирены, не видел времени, но другой подтвердил, что время закончилось, хоть сирены и не слышали. Полчаса потом разбирались, награждение не проводили, просматривали какие-то видео, и в итоге мы были объявлены чемпионами.

Эквадорцы организовали большой ужин в парке, пригласили всех спортсменов, там я узнал, что стал лучшим игроком турнира. Гуляли очень долго, приехали на базу, а наутро объявили о присвоении званий заслуженных мастеров спорта тем, у кого таковых еще не было, а мне торжественно вручили мой кубок.

Конечно, жаль, что мы не поехали на Олимпиаду в 1984-м. На 90% уверен в том, что мы бы выиграли в Лос-Анжелесе. Мы готовились и были полны надежд, будучи чемпионами мира и олимпийскими чемпионами. На сборе говорилось о том, что все будет хорошо, мы едем на Игры, но когда вернулись из Каунаса в Москву, увидели по телевизору новость о том, что наша сборная не примет участие в Олимпиаде. Было обидно. К Сеулу у нашей команды уже пошел спад, и, к сожалению, мы стали третьими.