Единственная в истории отечественного женского одиночного катания олимпийская чемпионка Аделина Сотникова отмечает 20-летие. Корреспондент агентства "Р-Спорт" Анатолий Самохвалов задается вопросом, к чему идет обладательница золота Сочи-2014.
Сотникова к своему юбилею вошла в ту эпоху, которую большинство успешных людей лбом открывает ближе к пенсии: когда имя вдруг начинает работать на тебя. Победа на Олимпиаде в Сочи по неписаному детективному сюжету с героическим концом подкрепилась компетентным PR-расчетом, и теперь Аделина не просто "Аделечка" для своих немногочисленных друзей, а желанная вип-персона на многих презентациях и лицо известных компаний.
При этом двадцать – не тот возраст, когда можно тихо вытянуть губы для глянца, надеть "лабутены" и, профессионально вздыхая, как грампластинка, пересказывать старые истории о том, как туфелька нашлась, но принца рядом пока не оказалось. Хоть Аделина и любит "Золушку", но на текущий момент эта история не про нее.
Не спавшие в 2014 году в Сочи японские телерепортеры, опросив спортсменов и тренеров, принимались донимать журналистов. Когда вопросы заканчивались, они предлагали анкету на тему распределения наград на олимпийском пьедестале. "Ну, конечно же, вы за Липницкую", - говорили репортеры, предлагая на выбор их Мао Асаду и кореянку Ким Ю На. Я абсолютно дилетантским образом, послушав краем уха расклады, ставил на Ю На. О том, как Сотникову "прокатили" мимо командного турнира, я и не знал. А если бы знал, то тоже бы не поверил в ее победу.
Но тогда саму ее, по собственному же признанию, очень сильно обидели, не включив в состав. И это чувство спровоцировало злость, благодаря которой она все же стала олимпийской чемпионкой. Потом был период оваций, телеэфиров и сладких десертов, а затем естественным образом пришла осень и надо было бы вернуться. Как должок перед собой. Ведь еще какие-то месяцы назад она цеплялась на птичьих правах юниорки за Лизу Туктамышеву и Алену Леонову, помышляя лишь о конкуренции с лидерами, и тут в одночасье – обида, дебют, прорыв, золото. Все едва началось, но без продолжения закончилось.
Возвращение? Нет. Или да?
Возвращение на лед в новом статусе было для Сотниковой сродни попыткам "заново учиться ходить". Пока ноги вспоминали, что такое лед, возникла травма. Она поехала на чемпионат Европы зрителем и поставила задачу пробиться на чемпионат мира как спортсмен. "Но потом поняла, что это невозможно, - рассказывала она "Р-Спорт" в августе 2015-го. - Восстановительный процесс был нелегкий. Нога то болит, то не болит, то опять болит. И форма у меня то вверх, то вниз".
"Я очень сильно скучала по соревнованиям, непередаваемо как. Наверное, это можно сравнить с тем, когда человек работает годами, потом резко – бац, отдыхает день-два, и начинается ломка. У меня были похожие ощущения", - вспоминала она в ноябре прошлого года, после того, как заняла третье место на московском этапе Гран-при.
"Мне кажется, сейчас я на совершенно другом уровне – по-актерски, по эмоциональности… я очень выросла в скольжении, потому что я по-другому катаюсь, катание мое стало более женским", - сравнивала Сотникова себя с собой образца золотого 2014-го, говоря просто-таки об убойном взрослении. Читая, подумываешь: она вернулась. Но речь ее была не столь оптимистична, сколь неопределенна, потому как только что откатали юные Евгения Медведева и Елена Радионова, а месяцем ранее в Саранске Аделину обыграла другой неоперившийся боец – Анна Погорилая. Чувствовала себя Сотникова в прошедшем сезоне не грациозным монстром, "убивающим" таких же хищников на тренировке, а… "такой старой".
На Гран-при в "Лужниках" она не боролась за поездку в барселонский финал. Перед разминкой она застегивала молнию бывалой красно-белой куртки с кружевными буквами "RU" во всю материю и игриво пританцовывала, видя своего хореографа Петра Чернышева. Ее тренер Елена Водорезова тем временем серьезно болела, но до окончания проката Аделина скрывала эмоции. Через полчаса ей предстояло станцевать латину, которую она не хотела видеть своей программой, но Чернышев убеждал, обещал за сутки соорудить что-то еще, если не пойдет. Пошло.
Игра плечами при выгнутой спине Аделины завораживала публику, трибуны словно перемещались на кубинский пляж, словно из-за угла смуглый официант выскакивал с подносом мохито, а трель миксера на льду заменяла отстукивающая дробь латинского ритма, который своей легкостью выматывал Сотникову так, что она спотыкалась даже на дорожке. Казалось, страдания ей под Je suis malade в произвольной давались куда проще, так как была маска: плакать – разрешается, падать, хоть и мысленно – тоже. "Стоять!" - кричала Татьяна Анатольевна Тарасова, посылая из комментаторской будки энергию своей по сути спортсменке, когда та выезжала после тройного флипа. Сотникова не слышала Тарасову, слышал ее только комментатор Александр Гришин, сливавшийся со стулом будто с сиденьем КАМАЗа при штурме трамплина на "Дакаре". Микрофон для него в те мгновения был ручником, который не работал. А Сотникова докатывала программу и вновь погружалась в задумчивость.
Где живет Аделина?
Тогда она, созерцая радость победы Радионовой и еще не чемпионки мира Медведевой, иронично улыбалась. "У меня было ощущение, что я такая старая по сравнению с молодыми девочками, - вспоминала те моменты Аделина. - Вспомнила себя, как я сидела раньше за такими же столами среди Алены Леоновой, Ксюши Макаровой, Кати Гербольдт. Сидела таким ребенком, когда чемпионат России выиграла в 12 лет. Сейчас другие эмоции. Мне так было смешно, когда они говорили: "Для нас это такой большой опыт!", "Я как будто выиграла Олимпиаду" (фраза Радионовой – прим. "Р-Спорт"). Я сижу и думаю про себя: "Угу…"". – Сотникова не подводила никаких итогов, она просто размышляла вслух.
Еще через полгода она скажет, что на Олимпийских играх побеждала совершенно другая Сотникова, другой человек. Вообще другой, которого очень сильно огорчили. И если бы не то лишение, она бы не откатала на победу. Возможно.
Коллега Андрей Симоненко, наблюдающий за ростом фигуристки с юношеских лет, до сих пор емко характеризует ее: "Настоящая". И Аделина не дает повода сомневаться. Она не складывает губы на гламурных фото как Радионова, не копирует кого бы то ни было, она на обложке крутых швейцарских часов улыбается так же, как в коридоре саранского ледового дворца или в объективе своего любимого Перископа. И часы со 150-летней историей от этого не дешевеют, только сама Сотникова, видимо, хочет поскорее их снять и подарить любимому отцу.
Наверное, стоит у нее спросить, где сейчас живет она: после Олимпиады или перед ней? Но наверняка ответит, что живет настоящим и радуется ему.
