Ведущая российская танцевальная пара фигуристов Екатерина Боброва/Дмитрий Соловьев в субботу оформила победу на московском этапе Гран-при. Специалисты уже начали называть этот успех началом возвращения российских танцев на льду в мировую элиту. Золотые призеры рассказали корреспонденту агентства "Р-Спорт" Анатолию Самохвалову о своих мыслях по поводу ренессанса всего вида, вспомнили, как пробивали стену из различных неприятностей, и прикинули, какими были бы их задачи на чемпионат мира.
Пробили стену и увидели себя
- В 2012 году вы пробились в Финал Гран-при, и Дима произнес те же слова, что и вчера: перед произвольной старался отрешиться от всего. Время идет, а волнение остается?
Соловьев: Мы научились собираться и настраиваться, чтобы ножки не так сильно тряслись, как в молодые годы. Но волнение от старта к старту присутствует всегда.
Боброва: Нас тех с нами сегодня сравнивать вообще нельзя. После этих событий – с травмами, мельдонием – мы настолько по-другому стали относиться к фигурному катанию. Да мы как будто переродились. Абсолютно по-другому воспринимаем прокаты, соревнования, тренировки, стало другим отношение друг к другу, к тренерам. Тогда мы волновались, что-то себе в головах придумывали, сейчас точно другие мысли.
- При этом вы не железные.
Боброва: Люди.
Соловьев: Не роботы. Все нервничают перед ответственным моментом. Без волнения ты бесчувственен.
- Спокойствию не научишь?
Боброва: Вообще нет. А если выжимать из себя спокойствие, то ни к чему хорошему это не приведет. Леша Ягудин однажды сказал: "Если ты не волнуешься, ты не спортсмен". Когда ты не переживаешь совершенно, то в голове может что-то не состыковаться, и ты начнешь совершать дурацкие ошибки. Волнение настраивает на абсолютный контроль, оно полезно, если оно не до дрожи и пены у рта с мольбой "Не выпускайте, я не хочу кататься!". На элементах, которые отработаны неидеально, это чувство заставляет мобилизоваться.
- Получается, испытания травмами и "мельдониевым" скандалом высекли все застарелое и ненужное?
Боброва: Не высекло, а развернуло нас на 180 градусов. Мы же посмотрели на нашу с Димой жизнь в фигурном катании со стороны.
- Понравилось?
Боброва: Да.
Соловьев: Точно.
- И вам вдруг стало резко лучше?
Соловьев: Положительно изменилось то самое отношение друг к другу, о чем сказала Катя. Мы и так дружили, но после стали настоящими близкими друзьями, которые всегда готовы прийти на помощь в любой момент и понять. Ну и щелкнуло в голове по ощущению самого фигурного катания, тело стало по-другому работать. И не объяснить, почему.
- Профессионализация произошла? Или вкус поменялся?
Соловьев: Краски другие увидели. Была стена, мы ее пробили и увидели там много новых оттенков. Увидели самих себя, но совершенно с другой стороны. У меня такая ассоциация.
Боброва: Мы действительно оба раза были на волоске от того, чтобы закончить с фигурным катанием. И оба раза мы были к этому совсем не готовы. Судьба подарила шанс вернуться, и после у нас появился новый вкус к делу. Мы поняли, что завтра все это может закончиться. И начали радоваться каждому дню, каждой тренировке, появилось ощущение счастья от того, что мы катаем те программы, которые нам нравятся.
"Быстрее выпустите меня!"
- Фигурное катание перестало быть игрушкой?
Боброва: Оно перестало быть нашей работой и стало нашим удовольствием.
- Вернусь к 2012 году, где вы по ходу сезона дважды обыграли канадцев Кейтлин Уивер/Эндрю Поже. И вы, Катя, думали перед стартом, удастся ли сделать это опять. На московском этапе вы во второй раз обошли бронзовых призеров чемпионата мира-2016 американцев Мэдисон Чок и Эвана Бейтса. Думалось на сей раз, сможете ли выиграть, дадут ли это сделать?..
Боброва: После не очень удачного старта на этапе Гран-при в Америке (3-е место) я поняла для себя, что абсолютно неправильно настраивалась на этот турнир, потому что в голове были места, оценки… Первые соревнования, надо как следует выступить… И последовали ошибки. В Москве я перестроила себя и поставила задачу просто чисто и в удовольствие откатать программу. А первое место – это приятный бонус. Не было ощущения "А вдруг мы на Финал не попадем!", "А, может, мы не сможем обыграть американцев и канадцев!". Смогла прогнать эти мысли.
Соловьев: А у меня все наоборот! Меня мотивировала мысль, что мы пришли сюда соревноваться в первую очередь, бороться за первое место. Мы должны были сделать все для того, чтобы вернуть тот статус Бобровой/Соловьева, который у нас когда-то был. Сегодня мы чувствуем, что вышли из этой сложной ситуации с минувшими проблемами и идем вперед без оглядки в прошлое.
- Вы, Дмитрий, сказали, что пришли завоевывать в "Мегаспорте" первое место. Катя осторожно воздержалась. Если бы чемпионат мира был завтра, задача была бы той же?
Соловьев: Да, конечно.
- Первое место?
Соловьев: Да.
- На чемпионате мира?
Соловьев: Да.
- Катя молчит.
Соловьев: На самом деле эта задача стоит перед каждым спортсменом. Кто у нас сильнейший? Американцы, канадцы, французы, итальянцы. Никого не забыл? И все хотят выиграть. Никто не хочет постоять рядом, у всех в мыслях - быть выше соперника. Когда я выхожу на лед, то, конечно, хочу сделать работу внимательно, концентрируясь на себе и Кате, и отбрасываю эти мысли о пьедестале к черту. А когда на коньки надеваешь чехлы, включается калькулятор: это сделали, то не очень, уровни, баллы и… Места. Хочется первое.
Боброва: У нас с Димой разный настрой. В таком плане: Дима у нас отвечает за амбиции, за настрой. Ему только и надо, чтобы увидеть на льду соперника в одной разминке.
Соловьев: Обожаю это!
Боброва: Сразу видно, как он начинает заводиться. У меня этого вообще нет, и я всячески стараюсь этого избегать. Мне это ни разу не помогает. О цифрах я вообще не думаю, все это я отдаю Диме.
- И толкаете партнера в бок при случае?
Боброва: Нет-нет, конечно. Если это человека заводит, тем более он – мой партнер, который лучше от того работает, я только этому рада.
Соловьев: Когда я вижу соперника, меня это разрывает. Хочется крикнуть: "Быстрее выпустите меня!".
Американцы и канадцы ломятся со всеми орудиями
- У кого самое злое лицо, кого хочется выйти и уделать? Эвана Бейтса, Эндрю Поже?
Соловьев: Злое? Я на лица как-то не обращаю внимание.
- Но с Никитой Кацалаповым вы друг друга заводили.
Соловьев: И заводим до сих пор, в такой обстановке открывается второе дыхание, даже если тренировка прошла неудачно.
Боброва: Это прекрасно.
- В общем сезон задал тренд: первые семь пар способны выиграть чемпионат мира?
Соловьев: Да. Не стоит забывать и наших ребят, которые еще не выступили – Никиту с Викой (Синициной).
Боброва: У Лены (Ильиных) с Русланом (Жиганшиным) только первый старт был после декабрьского чемпионата России. Очень подтянулись Ваня (Букин) с Сашей (Степановой). Большая конкуренция внутри России толкает наши танцы на льду вверх. Мы утратили свои позиции, но стараемся наверстать к Олимпийским играм. Сейчас же очень интересно понять, какая шестерка сформируется в Финале Гран-при. Уверена, будут сюрпризы. Кто-то не попадет из тех, кого там ждут, и кто-то поедет в Марсель из тех, кого еще не записали в лидеры. У французов (Габриэллы Пападакис/Гийома Сизерона) в Париже будет домашний этап, после чего они выступят вместе с Тессой Вирчу и Скоттом Мойром. Этапы Гран-при распределены в этом году очень любопытно.
- Тесса со Скоттом понравились?
Боброва: Не очень чисто они исполнили произвольный танец, чтобы оценивать. Обороты они свои еще будут набирать после долгого отсутствия.
Соловьев: Честно скажу, что в этом сезоне меня пока никто не удивляет. Возможно, все сдерживают себя в идеях и задумках перед олимпийским сезоном. Пока не могу сказать, что Тесса со Скоттом произвели на меня невероятное впечатление, как раньше.
Боброва: А я летом прочла их книгу, до которой долго никак не могла добраться. Про их жизнь с самого детства, про судьбу. И после этого мне очень бы хотелось прочесть другое – про их судьбу сейчас. Как они решили вернуться, как они готовились к сезону, поменяв тренера. Что бы они сказали на это?
- Вице-президент Федерации фигурного катания на коньках России Александр Лакерник сказал, что ваша победа в Москве, возможно, шаг к возвращению российских позиций в танцах на льду.
Соловьев: Шажочек. Американцы и канадцы ломятся со всеми орудиями. По три пары от каждой страны на чемпионате мира. Я бы хотел, чтобы у нас тоже было три квоты на участие в Олимпийских играх. Ну, чтобы мы тоже ломились. Надо-надо, потому что наши танцы всегда были на первых ролях. Пора возвращаться.
- Мы с коллегой беседовали с руководителями нашей федерации, пытались понять, действительно ли по делу всем нашим парам на североамериканских этапах занижали уровень сложности элементов. Ответа не получили. В Москве вы реально прибавили по сравнению с чикагским турниром?
Боброва: Мы действительно заслужили второй уровень (пониженный) за дорожку шагов, я допустила ошибку. И в Москве в технической бригаде вновь был тот же специалист, что и в Америке (представитель России Сергей Пономаренко), и здесь нам был присвоен за тот же элемент третий уровень. Значит, заслужили.
- Тренер Александр Жулин вам сказал что-то оригинальное после победы?
Боброва: Сразу после проката он просто нас поцеловал, но тогда мы с Соловьевым не знали, какое место займем. Потом мы узнали о своей победе, порадовались с Димой, а Александра Вячеславовича пока еще не видели…
