Спортменеджер оргкомитета Олимпийских игр 2018 года в Пхенчхане, начальник горнолыжной трассы в скоростных дисциплинах Николай Белокринкин в интервью корреспонденту агентства "Р-Спорт" рассказал о специфике самой трассы, работе в Южной Корее и предолимпийском Канныне, где он живет уже два года.
- Николай, Пхенчхан ведет обратный отсчет дням до Олимпиады. Совсем скоро будет ровно год до Игр. Вы как житель Каннына чувствуете, что город готовится встречать Игры?
- Город меняется, они делают больше рекреационных зон, которых и до этого, в принципе, было много, много красивых парков. Но я как человек, занятый на подготовке объекта, пока не чувствую, что дело близится к Олимпийским играм. Для меня все происходящее вокруг прежде всего относится к рутинной работе.
- То есть предолимпийского настроения нет?
- После Сочи - нет.
- И не будет?
- Во время самих соревнований, наверное, появится. В процессе подготовки - нет.
- Кто вы по образованию?
- Я закончил физтех.
- Вы ведь из спортивной семьи, как это получилось?
- Это были 90-е. Мой отец был главным тренером юниорской команды России. В спорте тогда не было так много денег как сейчас, моя семья приняла решение, что я должен пойти учиться.
- Довольны этим решением спустя годы?
- Конечно. Физтех - это определенный склад ума, который помогает мне здесь выжить (смеется).
- Вы сами выступали на соревнованиях по горнолыжному спорту?
- Удачных выступлений у меня не было. Выступал только до 16 лет, потом ушел в учебу.
- Сейчас на лыжах катаетесь?
- И это тоже работа для меня. К сожалению, не получаю удовольствия от этого на данный момент времени (смеется).
- Тогда вопрос: как вам здесь работается?
- Живется и работается здесь не так просто. Понятно, что это не так как в Сочи. Это был серьезный шаг - приехать сюда вместе с семьей. У меня тут дочка родилась. Конечно, какое-то время шел процесс адаптации. Сейчас, когда уже есть понимание что, куда и как, стало проще. Здесь пошли навстречу, разрешили привезти свой персонал, потому что в Южной Корее профессиональных горнолыжников не так много как у нас.
- Долго адаптировались к новым условиям в работе?
- Начал практически с первого дня. До визита комиссии оставалось совсем немного времени, нужно было переработать массу документов, чтобы визит FIS прошел очень хорошо. Работали до полуночи, чтобы все это перелопатить, и за это время мы притерлись. Здесь поняли, что я работаю на них и на вид спорта, для спортсменов.
Игры после Сочи
- Вы сказали, что в 90-е было сложно с деньгами в спорте. Говорят, прямо сейчас и у Пхенчхана бюджет довольно скромный.
- Действительно, это так. Они в этом плане не копируют Сочи, даже сказал бы, что они скорее копируют Ванкувер. У них схожие бюджеты. Пхенчхан не вытянул бы бюджет Сочи, к тому же мы строили всю инфраструктуру с нуля, а у них некая инфраструктура уже существовала. Так что бюджеты Сочи и Пхенчхана - это небо и земля. Но если в Сочи в "Розе Хутор" было построено 78 километров трасс, много подъемников, то здесь всего один подъемник и две трассы - только для проведения Олимпийских игр.
- В лыжных гонках некоторые команды попросили внести коррективы в трассу после тестовых соревнований. У вас после мужских тестовых стартов были такие пожелания? И внесли ли вы изменения?
- Трасса вообще меняется, мы следим за тем, как люди выступают, смотрим прыжки, подходы к ним. Например, этим летом трасса будет отличаться тем, что прыжки станут более длинными, более интересными и динамичными. Ну а править трассу обычно просят те, кто не попадает в лидеры (смеется). Все победители были очень довольны трассой, те, кто оказался в аутсайдерах, ну, это как всегда...
- Лыжники сказали, что на их трассе снег специфичный, "туповатый". Ваш снег какой?
- Такой же как в Сочи, один в один. Вода у нас проходит ту же обработку, и по скольжению он такой же, какой был там. Готовим мы его тоже точно также. Строитель и проектировщик трассы тот же, что и в Сочи. Это Бернард Русси - знаменитый горнолыжник, олимпийский чемпион. Концепция и философия трассы одна и та же. Но в Сочи мы строили большой курорт, а здесь объект полностью сфокусирован на спорте. Это совсем другое. В Сочи у нас были большие проблемы со снегом, здесь же весь снег искусственный, сделанный системой оснежения, и в этом плане проще планировать, меньше людей нужно везти работать. Но концепция, повторюсь, одинаковая.
- Какова главная особенность этой трассы?
- Здесь если ошибешься, то, скорее всего, проиграешь. Эта трасса не оставляет права на ошибку. В Сочи у нас были большие пологие места и пара ключевых на мужской трассе, из-за которых ты можешь проиграть, а тут вся трасса такая. Здесь рельеф диктует тебе и скорость на поворотах, и подходы к прыжкам. Если в Сочи была гибкость какая-то, здесь все уже, чем в Сочи, и подходы к прыжкам все однообразные. У нас даже мужская и женская трассы будут очень похожи, просто дистанция между воротами будет разная согласно правилам.
- На какой стадии готовности сейчас этот олимпийский объект?
- Если говорить о трассе, то все сделано практически на 100%. Если брать инфраструктуру вокруг, то это место отстает примерно на два года по готовности от Сочи. Отели только строятся, фундамент льется. Здесь будут два отеля на 300 комнат, и на этом, в принципе, все. Здесь собираются закрыть этот курорт после Олимпиады, передать это назад природе.
- Сожалеете?
- Безусловно, ведь вложено столько сил и времени.
- Но ведь есть перспективы сделать здесь полноценную курортную зону?
- Просто невероятные. Я, честно сказать, сомневаюсь, что они все это дело закроют. Мне кажется, что концерн, который строит здесь отель, продолжит эксплуатировать этот объект так или иначе.
- Последний вопрос и самый важный - нашим спортсменам эта трасса подходит?
- Понимаете, у нас есть топовые спортсмены, но в технических видах. По длинным видам у нас есть перспективные ребята. Думаю, что если мы будем в топ-30, для нас это будет уже хороший результат.
- Если россиян не допустят до участия в Играх, заскучаете?
- Я вам так скажу - россияне уже будут на Олимпийских играх (смеется).
