Специальный корреспондент РИА Новости, олимпийская чемпионка Елена Вайцеховская старается найти объяснения тому, что произошло в мужской части командного турнира фигуристов… И не находит.
Вы спросите, при чем тут Патрик Чан? Только при том, что в сильнейшей разминке он был первым. Первым, кому не удалось сделать то, что должен, и чье выступление напомнило: это – Олимпийские игры. Самый страшный и самый непредсказуемый из всех существующих стартов.
Эту характеристику отдельно взятого спортсмена можно было бы воспринять всерьез, если бы Чан так и остался единственным неудачником, не выдержавшим накала состязаний. Но его прокат был лишь началом…
"Почему вы так любите сравнивать Олимпийские игры с войной? Война – это ведь совсем другое", – спросил меня как-то знакомый. Вступать в дискуссию по переписке я не стала – слишком долго пришлось бы объяснять, что разница между двумя этими ипостасями вовсе невелика. Очень многие сопутствующие аспекты в том, что касается нечеловеческого напряжения, способности переносить боль и лишения, умение жертвовать собой, наконец, на Олимпийских играх таковы, что представить подобное в обычной жизни нормальному человеку просто не придет в голову. А на войне – запросто. Наверное, поэтому чемпионами Олимпиад нередко становятся либо все повидавшие, матерые бойцы, либо совсем юные атлеты – дети, лишенные чувства страха и самосохранения.
В 1994-м, после того как на Олимпийских играх в Лиллехамере золото в одиночном катании, выступая с рассеченной чужим коньком ногой, выиграла 16-летняя Оксана Баюл, один из ее двух тренеров Валентин Николаев сказал мне:
"Все отличие Олимпийских игр от любого другого крупного турнира заключается лишь в отсутствии рекламы на бортах. Судьи те же, участники те же, программы те же. А турнир совершенно другой. И напряжение на этом турнире не сравнимо ни с чем. Когда начинается сильнейшая разминка, в раздевалке даже спортсмены стараются не задерживаться. Потому что там - лиловый воздух ненависти. Между людьми, которые в обычной жизни - друзья. Но это - не человеческая ненависть, а ненависть к сопернику. У меня есть фотография, сделанная в Лиллехаммере за несколько минут до произвольной программы Оксаны Баюл, когда я в одиночестве курил в душевой. Кто-то из ребят зашел, щелкнул камерой - я не успел даже сообразить что к чему. Найду - покажу вам обязательно. Сами и взглянете. На человека, хорошо одетого, в приличном костюме, с бабочкой, и на эту рожу. Которую любой ценой надо спрятать подальше и выйти к своему спортсмену. Чтобы тому даже в голову не пришло, какой ужас сидит у тебя внутри. Потому что передается это состояние на тысячу процентов. Мгновенно. Знаете, как мне было холодно, когда Галя Змиевская сразу после Игр в Лиллехаммере уехала в Америку, и я остался у борта один? Мы 12 лет стояли там вместе. Стоило нашему спортсмену поехать, она не просто облокачивалась, въезжала в меня, как бульдозер. А я прижимался к ней. Потому что обоих колдобило так, что стоять без опоры было просто невозможно…"
С тех пор в сути Олимпийских игр не изменилось ровным счетом ничего. Игры выматывают, выжигают, они способны раздавить любого человека, попавшего в этот котел с мыслью: "Подумаешь, такие же соревнования, как и любые другие".
Михаил Коляда – отдельная история. На свою первую войну они с тренером Валентиной Чеботаревой угодили, словно туристы в легких курточках на корейский, проедающий до костей мороз. И совершили одну из самых распространенных для новичков ошибок: отсоревновались за день до того, как это было нужно – на официальной тренировке, показав все, на что способны.
Накануне выступления президент ФФККР и олимпийский чемпион Александр Горшков заявил журналистам, что ставка в командном турнире сделана на опытных спортсменов, имеющих авторитет у арбитров. Татьяна Тарасова, в послужном тренерском списке которой семь выигранных Олимпиад, задала по этому поводу всего один вопрос: "Как можно было доверить исполнение короткой программы спортсмену, который ни разу за сезон не откатал ее чисто"?
Скажете, слишком жестоко? Не соглашусь. Потому что Тарасова как никто иной знает: Игры - это война. Где у тренеров своя, ничуть не менее сложная задача, чем у подопечных: сделать все возможное, чтобы твой питомец вернулся с поля боя если не с победой, то хотя бы живой. А не растоптанный, не растерзанный в клочья.
А так – конечно же не война. Не стреляют…
