Олимпийский чемпион-2014 Семен Елистратов в интервью корреспонденту РИА Новости Веронике Гибадиевой рассказал о том, что изменилось в нем после Игр в Сочи, чья вина в том, что шорт-трек не так популярен в России, и где он намерен хранить свою медаль с Олимпиады в Пхенчхане.
- Семен, вы сильно изменились после Сочи?
- Сильно. И в отношении тренировок, и по отношению к жизненным ситуациям. В плане юмора, например, остался прежним (смеется). Но все равно: я на Играх в Сочи и я в Пхенчхане - два разных человека. Точнее, я все тот же Семен, просто некоторые вещи уже воспринимаю совсем по-другому.
- Например?
- Например, теперь я могу сказать человеку "нет". Раньше не умел этого делать в силу воспитания, а иногда нужно было. Это было моей слабостью, а в спорте нужно уметь говорить "нет".
- По части отношения к тренировкам что изменилось?
- Понимаете, все олимпийские чемпионы, призеры Игр - фанатики. Без этого просто никуда. И когда ты занимаешься любимым делом, фанатеешь от этого, нельзя все же позволять себе зацикливаться. Есть все-таки другая жизнь.
Елистратов спас ситуацию: турнир по шорт-треку завершен на Олимпиаде >>>
- А как вы это отключаете? Нет ведь кнопки "отключить фанатизм".
- Вы ведь женились после Сочи?
- Через год.
- Это изменило вашу жизнь?
- Я бы сказал: добавило ответственности. Теперь я ответственен не только за себя, но и за свою семью, и прежде чем что-то сделать, я должен десять раз подумать. А так... Когда спрашивают что поменялось после свадьбы, отвечаю - ну штамп появился в паспорте, хотя в целом... Мы же с Юлькой с 16 лет знакомы.
- Вы своего ребенка в шорт-трек отдадите?
Я знаю, что есть такое, когда папа с регалиями и наградами отводит ребенка в свой вид спорта, семейная спортивная династия... Во мне нет такого. Я этого не хочу, мне этого не нужно. Может быть, мой ребенок станет хорошим поваром или музыкантом?! Он сам должен выбрать.
Выиграл медаль и на утро должен думать о новой цели
- Чем еще могли бы заниматься в жизни кроме шорт-трека? Век в спорте не долог, да и шорт-трек явно не из денежных видов. Не жалеете, кстати, что выбрали его?
- У меня вообще не было выбора как такового - учеба и спорт, учеба и спорт. И да, шорт-трек - не коммерческий спорт. Здесь призовые маленькие: за победу в чемпионате Европы - 2 тысячи долларов. Зарплаты у нас тоже не космические. Вот все кричат: "олимпийцам дают машины, платят призовые", но все забывают, что мы живем от Олимпиады к Олимпиаде, и от результата зависит наше будущее.
- Вы ведь знаете, что голландцы подали иск в Еврокомиссию на антимонополию, и теперь можно проводить коммерческие старты не под эгидой ISU. Как вам эта идея?
- Я - за. У меня семья, у меня супруга. Минспорт меня до конца жизни кормить не будет. Если есть возможность заработать своим трудом и любимым делом, почему бы и нет?
- Вы всегда любите держать все в своих руках? Я помню, что вы ездили тренироваться в Нидерланды. Как решились, что сподвигло на этот шаг? У нас далеко не каждый спортсмен решается на перемены.
- Тогда европейцы только стали показывать результаты, и мой тренер Андрей Иванович Максимов стал в большей степени организатором моего отъезда. Так сложилось - быстро, спонтанно, и решение было логичным. Я хотел развиваться. Если была возможность попробовать сделать это с другим подходом, другим языком, выйти из комфортных условий, почему бы и нет? Если сейчас будет возможность потренироваться с другим спарринг-партнером в другой стране, я тоже бы сделал это с удовольствием. Не потому что мне не нравится. У нас как раз все хорошо. Я просто хочу и дальше расти.
- Нельзя стоять на месте.
После таких непростых Игр у меня есть медаль, и я очень благодарен федерации, нашему Союзу конькобежцев России, это их тоже. С тех пор как пришел Алексей Юрьевич Кравцов, у нас появилась система. И пусть сейчас не все получилось, но мне бы очень хотелось, чтобы он в ближайшие четыре года возглавлял федерацию. Думаю, и конькобежному спорту это нужно. Сейчас у них не получилось поехать на эту Олимпиаду, но команда невероятно сильная. Денис Юсков, Паша Кулижников, (Екатерина) Шихова, девчонки из командной гонки... Если бы сюда приехал Юсков на "полуторке", шансов ни у кого бы и не было.
Еще хочется, чтобы остался Андрей Иванович Максимов, чтобы отработал весь олимпийский цикл. Невозможно, постоянно что-то менять, мне кажется, мы сейчас работаем в правильном направлении и нужно работать системно весь цикл, тогда есть шанс улучшить результаты.
Жизнь после Пхенчхана
- Вы довольно рано приехали в Корею. Наверняка, уже жутко скучаете по дому.
- Очень. Хочу домой, в Россию. Старты растянуты, и эмоционально это сильно выхолащивает. Сейчас уже, после окончания моих соревнований, вообще день за два идет. Хочу домой, хочу русской еды (смеется).
- На чемпионате мира выступите?
- Самый большой период отдыха в карьере у вас когда был?
- Полгода после Ванкувера, когда были мысли закончить со спортом. Не было мотивации, не было результата, только дикая перетренированность.
- А отдыхать вы умеете? Не все умеют.
- Не все?
- Ну это тоже навык, говорят.
- Не могу вам сказать, хотя я вообще долго на месте не сижу.
- Поспать любите?
- Очень. Может быть, это чисто психологически, но когда я дома, когда рядом супруга, сплю очень много. Здесь после окончания соревнований вообще спать не могу: заснул в пять утра, проснулся в половину десятого, и никак не заснуть.
- Что нужно делать, чтобы шорт-трек стал популярным в России? После Сочи был явный всплеск популярности, потом все пошло на убыль.
- Я думал над этим и уверен, дело в нас самих. Есть упущение со стороны спортсменов - мы все достаточно закрытые люди. Мы абсолютно неохотно общаемся с прессой, мы ее сами отталкиваем из-за того, что просто-напросто мы такой народ и так воспитали. Я редко даю интервью, боюсь сказать лишнее, боюсь сглазить. Не знаю, хорошо это или плохо. Нужен, конечно, PR-специалист, но и нам надо быть более открытыми. Интерес к спорту у нас есть, еще сейчас в центре внимания всякие допинг-скандалы...
- Так вот нет ли ощущения, что люди в стране следят больше за скандалом, чем за спортом на этих Играх и в принципе?
- Но вот это уже зависит не от нас, а от СМИ. Когда была вся эта история с мельдонием, я понял, что спорт-то людям не так и важен, важен околоспорт. Во время всей этой истории с мельдонием у меня разрывался телефон, меня пытались всячески достать для разговора. Сейчас у меня медаль, но я не такой популярный как во время того скандала.
- Медали, кстати, где хранятся?
- Золотая олимпийская в музее Минспорта на улице Казакова. Я подумал: что она будет дома лежать, а там они экскурсии устраивают для детей. Может быть, кто-нибудь увидит медаль и скажет: "тоже хочу, чем я хуже этого Елистратова!" Сейчас медаль привезу показать родителям, моей любимой жене и, наверное, тоже отдам, если попросят. Дома медали только пылятся, а в экспозиции, может быть, она послужит для кого-то примером.
