Спасибо, идол! Мартен Фуркад — человек, научивший Францию биатлону

Мартен Фуркад завершил карьеру победой в последней гонке досрочно кончившегося сезона. Это было бы красиво, если бы не пустые трибуны Контиолахти. Так еще никто из больших чемпионов не уходил, и это в духе Фуркада. У него всё не так, как было прежде. Денис Косинов рассказывает о подлинном имени выдающегося биатлониста, о его настоящей репутации и об истинном значении Фуркада для всего биатлона.

Русское имя

Ну, во-первых. Он всё-таки МартАн. Теперь, когда мы не будем слышать это имя каждый день, можно сказать, что он не МартИн и не МартЭн, как привыкли его называть в России. Он – МартАн. С другой стороны, в том, что мы произносим имя Фуркада иначе, чем французы и вообще все остальные, есть известный шик. В каком-то смысле – знак особого признания.

Да, изначально это трудности перевода. Но ошибки переводчиков, как выясняется, довольно живучи. Сейчас-то мы все знаем, например, что ближайший друг Шерлока Холмса на самом деле – Уотсон. Но кто-то когда-то написал Ватсон, и теперь совершенно немыслимо вообразить в русском переводе книг или фильмов о великом сыщике-консультанте какого-то там Уотсона. Доктор Ватсон и точка!

А победитель первого конкурса имени Чайковского американский пианист Вэн Клайберн так и вовсе гордится тем, что в России его называют Ван Клиберн. Он говорит, что благодарен судьбе за победу, сделавшую его мировой знаменитостью, и утверждает, что теперь у него два имени. Американское и русское.

Но почему? Что мешает внести ясность и начать говорить правильно? Элементарно, Ватсон! Мешает огромная слава. Слишком известен доктор Ватсон, чтобы назвать его Уотсоном. Слишком памятна победа пианиста Ван Клиберна, чтобы говорить об успехе Вэн Клайберна. В обоих случаях просто не поймут, о ком речь. И слишком известен Мартен Фуркад, чтобы начать называть его Мартаном. Пусть уж остается как есть. Итак, Мартен Фуркад завершил карьеру.

Русская репутации

Пятикратный олимпийский чемпион, тринадцатикратный чемпион мира и семикратный обладатель Кубка мира. Вот как такое возможно? По мнению Антона Шипулина, это дарование, целеустремленность и злость. Спортивная, разумеется.

«

"Это спортсмен, который умеет четко концентрироваться на результате. И это талант, которые рождаются редко, - считает Шипулин. - Таким был Бьёрндален, такой была Магдалена Нойнер, такой сейчас Бё. Я тоже умел концентрироваться, но на главных стартах у меня это не получалось. На дистанции Фуркад абстрагировался от ситуации, ему неважно было, что происходило в биатлоне. И если возникала психологическая напряженность, мне кажется, это его еще больше злило, и он выступал еще лучшие. Порой мне казалось, что он специально хочет себя разозлить перед гонкой, чтобы с помощью этой злости показать более высокий результат".

Впрочем, Фуркаду и Шипулину случалось злиться друг на друга не вполне спортивно. На чемпионате мира 2017 года смешанная эстафета завершилась скандалом, который спровоцировал именно француз. Тогда, отбыв дисквалификацию, в биатлон вернулся Александр Логинов, и Фуркад во всех интервью заявлял, что этому русскому здесь вообще не место. А в коридоре для передачи эстафеты Мартен, уходя на дистанцию, толкнул Александра, а потом еще сцепился на трассе с Шипулиным.

Кончилось тем, что во время награждения Шипулин и Логинов демонстративно не пожали Фуркаду руку, тот картинно поаплодировал такому демаршу соперников и едва не убежал с церемонии. Впоследствии Мартен утверждал, что если и толкнул Логинова, то не специально. И при этом не скрывал, что именно к этому биатлонисту у него нет добрых чувств. Реакция наших болельщиков была яростной. "Свинья" и тому подобное. Французу тщательно перевели все эти посты в соцсетях, и это только укрепило мнение Фуркада о российском спорте. С той поры его у нас не любят.

«

"Я не скажу, что он эгоист, это прозвучит слишком жестко. Я бы сказал, что это спортсмен, который больше общался со своим организмом, чем остальные, большинство из которых делать это вообще не умеет. – описывает своего главного соперника Шипулин. - Не скрою, что это не мой друг в биатлонной семье, мне всегда было намного приятнее общаться с норвежскими спортсменами, с его братом Симоном Фуркадом. С Мартеном мы общались хорошо, пока у нас не произошел конфликт на чемпионате мира в Хохфильцене, когда мы показали друг другу зубы. И, к сожалению, это запомнилось больше, чем всё, что было в гонках".

Потом у Фуркада было еще много побед и много конфликтов с русскими. Перепалка с Дмитрием Губерниевым, перебранка с Анфисой Резцовой, критика Александра Логинова и так далее. И сложилась русская репутация французского спортсмена: выдающийся мастер биатлона, но при этом гордец, себялюбец и скандалист. Само собой, у него было немного почитателей в России. Что ж, пусть наши болельщики остаются при своем мнении. Но оно не единственное. Стоит взглянуть на Мартена с другой стороны.

Французский герой

Во Франции Мартена Фуркада боготворят. И это обожествление отнюдь не то же самое, что признание его спортивных заслуг. Скажем, Марадона был гениальным футболистом, но даже в Аргентине его кокаиновые выходки далеко не всем по сердцу. А Бьёрндалена не слишком жаловали в Норвегии за то, что он еще по ходу карьеры перебрался в Италию, за некоторое высокомерие и за чудачества вроде нежелания здороваться за руку. Так вот Фуркада французы ни в чем не упрекают.

«

"Я могу сказать, что он стал легендой и звездой во Франции не только из-за медалей. Но и потому, что у него хороший характер. Он очень добрый человек, - говорит журналистка французской спортивной газеты L'Equipe Селин Нони. - Извините, вы ведь из России, но я должна сказать, что он всегда был не только против русского допинга и вообще против допинга. Любой спортсмен скажет, что он против допинга, если вы его спросите. Но именно Фуркад всегда говорил то, что хотел. Он благородный и честный".

О да! После того, как Логинов выиграл спринт на чемпионате мира, Фуркад вновь не преминул высказаться. Дескать, победа честная, но то, что Александр отказался от общения с журналистами, это неправильно. Казалось бы, ему-то что? Ведь мог бы и промолчать, верно? Но Мартен молчать не стал. В России это кажется склочностью. Во Франции – искренностью.

«

"Он всегда милый с болельщиками и с журналистами. Может, в последние четыре года было труднее договориться об интервью, чем раньше. Но при малейшей возможности он всегда соглашался, – хвалит соотечественника Селин Нони. - И если говорил "может быть, не сейчас, но позже", то всегда держал слово. Как-то раз я помогала одному очень маленькому сайту, который предназначался детям. И мой друг, работавший на этом сайте, спросил меня: "Что думаешь, возможно ли нам взять интервью у Фуркада?" Я ответила: "Не знаю, но спрошу". Я спросила, и через месяц это интервью состоялось. Для маленького сайта, предназначенного детям! Конечно, мы во Франции любим Фуркада".

Ей вторит известный российский журналист Константин Клещев, досконально знающий французский спорт, французскую публику и французскую прессу. Он тоже считает Фуркада не склочником, а борцом за чистый спорт. Собственно, так во Франции относятся к Мартену все.

"Это у нас он воспринимается, как злобный критик русского биатлона, наших чемпионов. Но когда Фуркад кого-то критикует, он это мотивирует, – объясняет Клещев. - Фуркад, например, ждет, что получит медаль, которую, по его словам, отнял у него Устюгов. (Евгений Устюгов выиграл масс-старт на Играх 2010 года в Ванкувере, Фуркад тогда финишировал вторым – ред.) Он говорит так: "Это ничего не изменит в списке моих достижений и побед, у меня их и так много. Но будет восстановлена справедливость, это будет примером для всех тех, у кого медали были отняты людьми, которые нарушали правила, прежде всего, антидопинговые". Поэтому Фуркад для французов это не только символ больших побед, но и символ чистоты, честной игры в спорте".

Кстати, даже Логинов, три года терпевший от Фуркада то, что в России называли нападками, а во Франции критикой, после финиша в Контиолахти пожал Мартену руку и сказал несколько добрых слов. Так поступают со склочниками? Вряд ли. А Шипулин, сказавший, что не может назвать Фуркада другом, написал у себя в Instagram, что Мартен уходит с честью и достоинством. Что уж говорить о французских спортсменах.

«

"Вы знаете, во Франции биатлон никогда не был известным видом спорта. Даже когда перед Фуркадом блистал Рафаэль Пуаре. Но с появлением Фуркада теперь во Франции все знают, что такое биатлон. И мы все знаем, кто такой Фуркад! Он стал легендой, – восклицает Сели Нони. - Вчера все большие французские спортсмены в своих соцсетях написали: "Спасибо за всё, что ты нам дал, ты легенда, идол!" И Тедди Ринер (двукратный олимпийский чемпион по дзюдо – ред), и Ладжи Дукуре (чемпион мира в беге на 100 м с барьерами – ред), и Тони Эстанге (глава оргкомитета Олимпийских игр-2024 в Париже - ред.) Все написали об этом. И у всех два слова. Спасибо и идол."

Французский биатлон

Фуркад завершил карьеру тихой победой при пустых трибунах, так уж вышло. А вот первый успешный французский биатлонист Рафаэль Пуаре ушел в свое время неимоверно громким поражением. В 2007 году в Холменколене десятки тысяч норвежских и приезжих болельщиков визжали и вопили, глядя, как к финишу бегут Пуаре и Бьёрндален. И даже норвежцы в тот момент не могли бы сказать, за кого болеют. Ведь то была последняя гонка Пуаре! Бьорндален выиграл у него 5 сантиметров. Ничего драматичнее в современной истории биатлона не случалось.

И что, какова была реакция во Франции? Мягко говоря, сдержана. "В каком-то там биатлоне наш парень несколько лет был крут, и вот он ушел. Ну и ладно". Возможно, доведись Пуаре стать олимпийским чемпионом, и он сам снискал бы национальную славу, и биатлон приобрел бы французскую известность. Но что сейчас гадать? Только Фуркад сделал биатлон популярным во Франции. Константин Клещев приводит для сравнения петанк. Это такая игра в шары, которая распространена во Франции и еще в нескольких странах. Нечто сравнимое по своей значимости с хоккеем с мячом, который худо-бедно популярен в России, Швеции и еще парочке-другой стран, но не более того.

«

"Еще лет пять назад, пока биатлон не стал показывать канал L'Equipe TV, он, конечно, уступал всем популярным во Франции видам спорта, – говорит Клещев. - В том числе тому же петанку. Но победы французских биатлонистов привели к тому, что на телевидении побиты все рекорды биатлонной аудитории. Рейтинг трансляций биатлона не уступает уже рейтингу некоторых футбольных матчей. И произошло это исключительно потому, что появился Фуркад".

Разумеется, с футболом не сравнится ничто и никто. Но что такое футбол, французы знают давно. А в биатлоне они разобрались буквально только что.

"В начале карьеры Фуркада мы говорили: "Ну да, он выиграл, конечно, это хорошо. Но кто занимается биатлоном? – вспоминает Селин Нони. - Во Франции человек 200 биатлонистов. Может, чуть больше, но точно меньше, чем тысяча. И поэтому мы говорили: "Нетрудно заниматься биатлоном и выиграть в этом спорте". А потом мы наконец поняли, как это тяжело. Как трудно выиграть в том виде спорте, где есть норвежцы, русские, немцы и спортсмены многих других страны, в которых биатлон – нечто очень большое и важное. Только тогда мы поняли, насколько Фуркад велик. И поэтому сейчас он – наша гордость".

«

"На мой взгляд, критерием звездности во Франции является появление фотографии спортсмена на обложке газеты L'Equipe. – утверждает Константин Клещев. - Это единственная спортивная газета во Франции, так вот Фуркад регулярно там появлялся. Реже, конечно, чем игроки "Пари Сен-Жермен", но всё же часто. И вчера Фуркад, несмотря на то, что больше говорят об отмене футбольных матчей из-за коронавируса, опять появился на обложке L'Equipe, и на первых полосах было опубликовано его большое интервью."

Так Мартен Фуркад изменил отношение к биатлону во Франции. Но не только там. И это, пожалуй, весомее всех его титулов.

Новый имидж биатлона

Одни обожают Фуркада. Другие терпеть его не могут. Третьим он кажется пижоном, четвертым – милашкой, и так далее. Но никто из биатлонных (и не только биатлонных) болельщиков не относится к Мартену равнодушно. А именно такие люди и привлекают внимание.

Вспомните хотя бы его шалости после заключительной стрельбы. Этот номер Фуркад исполнял не раз и не два. Отстрелялся на четвертом рубеже, и перед тем, как побежать дальше, повернулся к трибуне и помахал рукой. Да не второпях, а со вкусом. Медленно, с улыбочкой. Мол, ждите, ребята, я скоро вернусь. Кружочек сейчас сделаю и встречайте меня на финише. И не только в масс-старте или в преследовании он такое вытворял. Бывало и в индивидуальных гонках.

Ревнители традиций негодовали. Что за легкомыслие! Что за неуважение к соперникам! Они пыхтят изо всех сил, а ты тут дурака валяешь. И предвкушали, как в итоге окажется, что именно эти три-четыре секунды заносчивый француз и проиграет какому-нибудь аутсайдеру, удачно попавшему на подмерзшую трассу благодаря 115-му стартовому номеру.

Во-первых, Фуркад ни разу в таких случаях не просчитался. Во-вторых, а хоть бы и просчитался! Всем бы только веселее стало. В-третьих, что плохого в эдаком позерстве? Раньше так никто не делал, скажете? Не аргумент. Мало ли кто чего раньше никогда не делал. Так не принято? Опять же, неубедительно. Нигде не написано, что биатлонисту запрещено приветствовать публику по ходу гонки.

Да, временами Фуркад был вызывающе несерьезен. Помните рекламный ролик, в котором Мартен и его брат Симон гоняют на лыжероллерах по офису, огибая сотрудников и мебель? Конечно, придумали этот ролик другие люди. Но придумали-то именно под образ Фуркада!

Временами он вел себя, как сказали бы суровые ветераны биатлона, "не по-мужски". Проиграв, не скрывал гримасы разочарования и злости. Да, совсем не та сдержанность, которая всегда была в традициях советских, немецких и норвежских биатлонистов. Но чем же это плохо? Разве спорт не существует для того, чтобы будить эмоции? И кто сказал, что чемпион не может проявлять эти эмоции сам?

Но нужны люди, которые могут доказать всё это личным примером. До Алексея Немова считалось, что гимнаст не должен меняться в лице ни при каких обстоятельствах. Но вот Немов улыбнулся после соскока, и стало понятно, что его улыбка только украшает образ выдающегося мастера и делает симпатичнее всю мировую гимнастику. Всегда утверждалось, что лучший футбольный судья тот, которого не видно и не слышно. Но появился Пьерлуиджи Коллина, и выяснилось, что арбитр такой же участник шоу, как игроки. И если он при этом свистит по делу, то шоу становится ярче.

Харизма звезды – это и есть самое привлекательное в спорте. Небесспорное утверждение, но отдельно взятый Мартен Фуркад в отдельно взятом биатлоне доказал, что это зрелище может быть эффектно не только быстрым бегом и точной стрельбой. Харизматичный чемпион даже проигрывает красиво. А самое важное, что вне зависимости от того, побеждает он или проигрывает, зритель выигрывает всегда. И очень жаль, что Фуркад, который всегда так манил болельщиков на трибуны, вынужден был уйти гонкой без зрителей. То-то он так вяло взмахнул рукой на финише. Такая победа скучна. Тем более для человека, при котором биатлон никогда не был скучным. И вот за это – особенное спасибо, идол! Не скучай!