Владимир Плющев: Тарасов называл меня интеллигентом

Второго августа Владимиру Плющеву исполняется 65 лет. Артем Дроздов встретился с заслуженным тренером России и расспросил его о работе в КГБ, деятельности на посту главного арбитра КХЛ и провале в сборной России.

Сразу скажу, что именно в то время, когда наш герой руководил национальной командой, я в качестве журналиста провел первый полноценный сезон со сборной. Тогда, будучи 20-летним парнем, я был в буквальном смысле слова зомбирован этим человеком. И здесь необходимо отдать должное Владимиру Анатольевичу, так как подать себя красиво он умел всегда. И окружающие это ценили. Большей демократии вокруг сборной, какая была тогда, я не видел ни при одном последующем тренере. Может быть, именно поэтому журналистов то ли забыли, то ли не захотели выгонять с исполкома ФХР, на котором Плющеву устроили взбучку две легенды нашего хоккея. Так или иначе, но раз в пять лет мы стабильно делаем с Владимиром Анатольевичем большой материал. То для телевидения, то для радио, то для печатного СМИ... Казалось бы, все уже сказано по нескольку раз, но каждая беседа с ним регулярно поднимает из глубин его сознания все новые и новые подробности интереснейшей жизни. Так случилось и в этот раз.

Эксперт

— В последние годы вы активно выступаете в СМИ в качестве эксперта. Мне понятно желание некоторых журналистов позвонить вам и задать несколько вопросов заслуженному тренеру России, но зачем вся эта активность в СМИ нужна лично вам?

— Во-первых, сразу скажу, что общаюсь я далеко не с каждым корреспондентом, а лишь с людьми, проверенными временем. Ну а во-вторых — диалектический ход жизни никто не отменял, поэтому я, опираясь на свои знания и опыт, могу абсолютно спокойно анализировать те проблемные ситуации, которые происходят в нашем хоккее.

— Читая ваши комментарии в СМИ, заметил одну тенденцию: многое из того, о чем вы рассуждаете в перспективе, потом в жизни происходит именно по вашему сценарию. Как часто при этом вам во всеуслышание хочется произнести фразу "Ну, я же говорил"?

— С моей стороны не может быть никакого злорадства, так как я уже привык к тому, что наш хоккей живет сегодняшним днем.

— О чем вы не будете разговаривать ни при каких обстоятельствах?

— О бытовых склоках. Также не собираюсь влезать в чужую шкуру и рассуждать о том, как бы я поступил в той или иной жизненной ситуации.

— Спасибо за ликбез. А теперь поделитесь вашим мнением относительно возможности переноса старта сезона КХЛ на более поздний срок.

— А чем хоккей хуже футбола? Несмотря на все сложности, РПЛ возобновила чемпионат и довела его до логического завершения. Поэтому КХЛ свой турнир надо начинать обязательно, а вот дальше уже смотреть по ситуации. К тому же хоккейная лига находится в более выигрышном положении, так как при подготовке к новому сезону может учитывать весь опыт организации футбольного хозяйства в посткоронавирусный период. Руководству КХЛ необходимо досконально разобрать все проблемные моменты, случившиеся в футболе, и очень сильно постараться для того, чтобы в своей работе не наступить на те же грабли.

— Думаю, даже при таком раскладе добиться необходимого эффекта будет непросто.

— И связано это с тем, что решения у нас в хоккее принимают единицы, а утверждают — все. Причем, как правило, единогласно.

— Не будем о грустном. Еще одно ваше мнение, которому аплодировал в том числе и я. Как-то вы сказали, что негативно относитесь к введению жесткого потолка зарплат. Сейчас это непопулярная точка зрения. Объясните, что побудило вас поплыть против течения?

— Я не понимаю, зачем нужно равнять всех по усредненному уровню. Если мы говорим о каком-то развитии — наоборот, надо тянуться вверх. Сейчас мы создали идеальные условия существования для команд, которые никогда ни на что не претендовали. Получается, что клубы встали в одну шеренгу и пошли строем... только не вверх, а вниз. Но если посмотреть на другие мировые лиги и немного вспомнить свою хоккейную историю, то без труда можно проследить тенденцию, при которой разделение на "бедных и богатых" всегда было, есть и будет. Потому что равных условий для всех создать просто нереально.

— Но нам-то обещали, что у всех клубов будут одинаковые возможности в том числе и при комплектовании составов.

— Не надо обманывать самих себя. Я в своей жизни повидал всякого, поэтому в нынешней ситуации прекрасно понимаю, как можно жить на широкую ногу даже при жестком потолке зарплат. Вот и получается, что ставя искусственные ограничения, мы тем самым подталкиваем клубы к поиску всевозможных лазеек. Спрашивается — зачем? Ну и, конечно, самое неприятное во всей этой истории — то, что мастеровитые игроки, которых у нас и так не много, уезжают из КХЛ.

— Чем, по-вашему, закончится эта история с потолком?

— Дальше побегут за океан не только сложившиеся хоккеисты, но и подающие надежды пацаны. В связи с этим через некоторое время у нас возникнут сложности с комплектованием сборной.

Разорванное письмо

— Вы — воспитанник легендарной советской системы подготовки. Прошли все ее ступени. Работали тренером на самом высоком уровне. Почему в наше время практически не применяются наработки из прошлого? Я просто уверен, что та система, которую копировали в том числе и за рубежом, при должной адаптации к современным условиям способна вновь вывести наш хоккей на высший уровень.

— Люди, которые стали приходить ко власти в нашем хоккее, ничего об этой системе не знают. Но самое ужасное заключается в том, что за последние 20 лет в нашей стране практически уничтожили подготовку тренерских кадров. Зато на протяжении всего этого времени в российском хоккее работало очень большое количество иностранных специалистов. Ничего нового они нам не предложили, хотя изначально многие надеялись, что варяги научат нас жить по-другому. Не научили. Более того, уже сейчас можно сделать вывод, что за редким исключением зарубежные тренеры у нас в стране с треском провалились.

— Почему же в таком случае из года в год в нашем хоккее находятся руководители, которые при прочих равных отдают предпочтение иностранцам?

— Самое неприятное в том, что в своих потугах они уже дошли до того, что приглашают на работу специалистов из стран, сборные которых даже не представлены в элитном дивизионе чемпионата мира!

— Так вот я и спрашиваю: почему это происходит?

— Потому что зачастую для назначения на пост главного тренера кандидату достаточно принять участие в любительском хоккейном турнире и оказаться в одной команде с руководителем того или иного клуба.

© РИА Новости / Алексей Куденко

Перейти в медиабанк

Тренер сборной Чехии Владимир Вуйтек

— В 2003 году чешский специалист Владимир Вуйтек сменил вас на посту главного рулевого "Ак Барса". Получается, вы в какой-то степени тоже пострадали от этой тренерской экспансии?

— Мое увольнение случилось непосредственно перед чемпионатом мира. А если ты помнишь, то я на тот момент был главным тренером сборной России. А теперь представь мое состояние... Но, как говорится, где наша не пропадала. Я никогда не забуду формулировку, которую решили использовать в Казани для того, чтобы со мной расстаться.

— Неужели из-за невозможности совмещения постов в клубе и сборной?

— Если бы! Люди, которые в то время руководили "Ак Барсом", подготовили письмо, в котором говорилось, что квалификация тренера Плющева не соответствует квалификации клуба.

— Как такое возможно, если вы на тот момент возглавляли национальную команду?

— Я не стал им ничего доказывать, просто попросил их дать мне это письмо, чтобы опубликовать его в СМИ.

— А они что?

— Разорвали его при мне.

Другой менталитет

— Зная вас достаточно давно, не могу понять, почему вы, обладая настоящим спортивным, я бы даже сказал армейским характером, не смогли пробиться в основной состав ЦСКА.

— А вот Анатолий Владимирович Тарасов говорил мне: "Вовка, ты хороший парень, но слишком для меня интеллигентен".

— Вообще без шансов?

— Тогда в команде было три пятерки. И это с учетом того, что в ЦСКА играли сильнейшие хоккеисты не только СССР, но мира. Причем они выступали за команду на протяжении десяти=-пятнадцати лет. Ты можешь сказать навскидку, чье место я бы мог занять?

© РИА Новости / Дмитрий Донской

Перейти в медиабанк

Анатолий Тарасов

— Не могу... Но в итоге транзитом через свердловский СКА вы оказались в московском "Динамо", в составе которого стали бронзовым призером чемпионата СССР и выиграли Кубок Союза. Вот только и у этой истории дальнейшего продолжения не случилось. Почему?

— В преддверии нового сезона перед главным тренером команды Владимиром Юрзиновым поставили большие задачи. Он, в свою очередь, посчитал, что с теми молодыми игроками, которые есть в его распоряжении, команда не сможет прыгнуть выше головы. Сделал ставку на более опытных хоккеистов. В такой ситуации я, будучи 20-летним молодым мужичком, просто не захотел протирать лавку.

— Но ведь можно же было уехать играть на периферию?

— Это сейчас принято бегать по всей стране из клуба в клуб, а тогда у нас был другой менталитет. Мне ближе позиция легендарного Константина Локтева. Во время банкета, посвященного победе армейцев в чемпионате СССР, ему сообщили, что он больше не главный тренер клуба. Потом ему предлагали возглавить ту или иную команду, но он отвечал, что будет работать либо в ЦСКА, либо нигде. Я же, плюс ко всему, учился в институте физкультуры, считал для себя важным получить высшее образование.

— Доводилось слышать, что некоторые тренеры работают без какого бы то ни было диплома и отлично при этом себя чувствуют.

— А раньше, приходя без высшего образования устраиваться на работу в клуб тренером, ты писал два заявления: одно о приеме на работу, а второе — о поступлении в институт на заочное отделение. Не хочешь учиться — работу не получишь. А сейчас некоторые товарищи, поигравшие в зарубежных лигах, приезжают обратно в Россию и учат нас здесь, как нам надо жить и работать.

Запретная тема

— Мне, как и вам, посчастливилось учиться в институте физкультуры. То ли на третьем, то ли на четвертом курсе все ребята нашей группы получили конверты. Когда мы их вскрыли, внутри оказалось приглашение на собеседование. Старшекурсники объяснили, что при нашем желании и удачном стечении обстоятельств у нас есть возможность попасть на службу в органы госбезопасности. Я в то время проходил стажировку на ВГТРК, и никем, кроме как спортивным журналистом, себя не видел. А почему вы 25 годами ранее решили откликнуться на предложение комитета и кардинальным образом изменить свою жизнь?

— Потому что в то время было не принято отвечать отказом на предложение служить своей Родине. Тем более в моем случае, ведь я воспитывался в семье военнослужащего.

— В итоге вы 15 лет проработали в органах госбезопасности. Все это время никак не были связаны со спортом, так как служили в отделе по борьбе с терроризмом. Нам, российским журналистам, хорошо известно, что вы не рассказываете о подробностях работы в КГБ. А были ли у моих иностранных коллег попытки расспросить вас о работе в "конторе"?

— Кстати, наши идеологические противники так КГБ и называли – "конторой". На одном из международных турниров ко мне подошел один канадский журналист и на ломаном русском спросил у меня, а правда ли, что я бывший агент КГБ.

© Фото : предоставлено пресс-службой ФХР

Владимир Плющев

— Надеюсь, вы своим ответом не напугали бедолагу?

— Я очень тактично объяснил ему, кто я такой. А когда он узнал, чем я занимался во время службы, его удивлению не было предела. Он попытался подлить масла в огонь и спросить что-то про ту нашу действительность, но я просто сказал ему, что в то время, когда в органах госбезопасности работал я, никакого терроризма не было.

— Как вы вернулись в большой хоккей?

— Оказался в нужное время в нужном месте. Моему приходу в Федерацию хоккея России поспособствовали лихие 90-е. Руководитель организации Валентин Сыч искал человека, который, с одной стороны, хорошо разбирается в вопросах юриспруденции, а с другой — является не чужим для спорта. В итоге через своих знакомых он вышел на меня. Я пришел к нему на собеседование, после которого мы ударили по рукам.

— Никак не могу взять в толк, как вы, будучи уже взрослым мужчиной, решились вновь повернуть свою жизнь на 180 градусов. И как вас, кадрового офицера, отпустили из органов госбезопасности?

— Я просто написал рапорт и ушел.

— Но почему?

— В самом начале службы я приносил присягу. Когда пришла пора сделать это еще раз, я твердо решил, что больше я никому присягать не буду.

Армянская бабушка

— В итоге, работая в Федерации хоккея России, вы чем только не занимались. На первых порах даже возглавляли арбитражный и юношеский комитеты, но вся спортивная Россия узнала о Владимире Плющеве в 2002 году, когда молодежная сборная страны, составленная из ребят 82-го и 83-го годов рождения, под вашим руководством стала победителем чемпионата мира.

— Сначала я работал с командой мальчишек 80-го года рождения. Вместе мы выиграли Юношеские Игры и стали серебряными призерами первенства Европы.

— Оказывается, тогда все же бывали случаи, когда ваши команды не выигрывали турниры?

— Представьте себе. Но в тот раз в Швеции нам не позволила досрочно стать победителями первенства Европы ничья в матче с чехами. Причем, что самое обидное, мои команды всегда очень удачно играли именно против сборной этой страны, а тут случилась оказия. Но я сам в этом виноват. За две недели до турнира я похоронил маму, поэтому первые игры я был никакой. Думаю, ребятам в матче против Чехии как раз и не хватило моих эмоций. В итоге пришлось играть финал с хозяевами турнира. При таком раскладе выиграть нам было очень сложно.

— Зато я не вспомню, чтобы вы проиграли хотя бы один турнир с командой ребят 83-го года рождения. Илья Ковальчук, Игорь Григоренко, Станислав Чистов, Александр Пережогин — практически все игроки той сборной стали настоящими звездами. Помните, когда весь хоккейный мир впервые осознал всю мощь этой команды?

— Это случилось в Солт-Лейк-Сити, за год до Олимпиады. По правилам МОК организаторы обязаны протестировать все спортсооружение. Американцы, недолго думая, собрали представительный турнир среди юношеских сборных. В финале оказались мы и хозяева. Вы даже не сможете представить, что тогда с командой США вытворяли мои ребята. В середине матча американцы, осознав, что по правилам хоккея бороться на равных с соперником нет никакой возможности, бросили играть и начали настоящую охоту за хоккеистами нашей команды. Но самое интересное — даже применяя недозволенные приемы, они никак не могли остановить Ковальчука и ко.

— Как на все происходящее реагировали вы?

— Стоял на лавочке и улыбался. Преисполненный чувством гордости за наш хоккей.

— А как на все происходящее реагировали трибуны, которые в своем большинстве поддерживали хозяев?

Не знаю по поводу американцев, но я точно помню, как за нашу сборную активно переживали представители армянской диаспоры. Практически прямо за моей спиной в инвалидном кресле сидела армянская бабушка. У нее на щеках были нарисованы российские флаги, и она в такт музыке постоянна хлопала в ладоши. При этом ее глаза были настолько счастливыми, что от нахлынувших эмоций я тогда сам чуть не прослезился.

— Как вас встретили в России?

— Я после прилета даже толком не распаковал вещи, как мне позвонили из Федерации хоккея и сказали, что президент Александр Стеблин срочно требует меня к себе. Я не успел войти в кабинет, как Александр Яковлевич огорошил меня вопросом: "Вы чего там в Америке натворили?" Я стою, ничего не понимаю: вроде турнир выиграли, драк не было... чего не так-то?

— Получается, что когда не выигрываешь — плохо, а когда выигрываешь — тоже найдут к чему придраться?

— Все оказалось намного проще. Стеблин прилетел с конгресса IIHF, на котором только и разговоров было, что про нашу команду. Оказалось, что на финальном матче присутствовало большое количество скаутов, которые и раструбили по всему миру весть о том, что в России, несмотря на все наши проблемы, появилось новое поколение классных хоккеистов. Вот руководитель отечественного хоккея и решил поинтересоваться, как нам удалось собрать эту команду.

— Очень часто мне доводилось слышать, что при таком подборе исполнителей с той сборной мог выигрывать любой тренер.

— Распространенное мнение завистников и неудачников. Приведу вам лишь один пример. Была отличная команда игроков 82-го года рождения: Антон Волченков, Александр Фролов, Иван Непряев, Александр Суглобов. По именам состав не менее сильный, чем у моей команды. Перед молодежным чемпионатом мира эта сборная остается без главного тренера. И я не припомню, чтобы в федерации была очередь из числа желающих возглавить ту команду. В итоге принимается решение, что я везу коллектив на чемпионат мира, по итогам которого эти ребята выигрывают золотые медали.

— И все же, возвращаясь к разговору о сборной игроков 83-го года. В чем, на ваш взгляд, была уникальность той команды?

— В том, что они даже без меня смогли выиграть чемпионат мира. В 2002 году я возглавил национальную сборную, а молодежку на главный турнир года повез уже другой тренер. Причем вместо некоторых моих ребят, которые при мне были железными игроками основы, на чемпионат мира поехали совсем другие хоккеисты. Но самое поразительное во всей этой истории то, что финальный матч, который получился для нашей команды очень тяжелым, доигрывали исключительно мои ребята. И вот тут у меня есть вопрос, ответ на который я никак не могу получить уже на протяжении 17 лет: а где были остальные игроки, и если они не соответствуют уровню, тогда зачем вы повезли их на чемпионат мира?

А Баба Яга против!

— Вы руководили первой сборной всего один сезон. А какие гарантии вы получили перед тем, как дать согласие возглавить национальную команду?

— Прекрасно помню, как мне сказали, что я отлично знаю всю нашу молодежь, поэтому мне и карты в руки. В российском хоккее пришла пора смены поколений, поэтому передо мной ставится задача: при подготовке к Олимпийским играм 2006 года внедрить в состав главной команды страны группу молодых талантливых игроков.

— И вы поверили всему услышанному?

— В том-то и дело, что нет. Я конкретно спросил: "Вы что, хотите меня использовать как прокладку в угоду большим дядям? Я сейчас за сезон проделаю тяжелую работу, а потом кто-то придет уже на все готовенькое?" Но меня заверили, что дадут спокойно работать. А в итоге все получилось так, как получилось.

© РИА Новости / Сергей Гунеев

Перейти в медиабанк

Старший тренер сборной команды СССР по хоккею с шайбой, заслуженный тренер СССР Виктор Тихонов

— Прекрасно помню исполком ФХР, на котором вас критиковали Виктор Тихонов и Борис Майоров. Самое удивительное для меня заключалось в том, что из зала для заседаний не удалили журналистов, и все происходящее сильно смахивало на хорошо спланированную акцию.

— Все достаточно просто. Некоторые люди свое недоумие попытались оправдать внешними факторами. Но я не хочу больше ковыряться во всей этой грязи, а буду руководствоваться результатами. Я с национальной командой на чемпионате мира занял шестое место и задачу выполнил, так как изначально речь шла о попадании в восьмерку сильнейших. При мне сборная начала выигрывать этапы Евротура, но своим самым главным достижением у руля команды я считаю то, что именно при мне в первой сборной заиграли молодые хоккеисты, которые со временем стали лидерами нашей команды. Что же касается людей, которые подвергли критике мою работу, то уже на следующем чемпионате мира сборная под руководством Виктора Тихонова заняла только 11-е место.

— По ходу того исполкома у меня сложилось впечатление, что наши заслуженные хоккейные люди выступают не против Плющева-тренера, а против Плющева-человека.

— А я сразу вспомнил один мультфильм, в котором Баба Яга на любое предложение отвечала одной фразой: "А Баба Яга против!" Мне рассказывали, что во время исполкома, когда голосовали за то, чтобы назначить меня главным тренером национальной сборной, все проголосовали за и только один человек против. Когда его спросили, а почему, он ответил: "Да потому! Не нравится он мне, и все тут".

Главный судья

— Если честно я до сих пор не могу понять, как вы согласились стать главным судьей КХЛ.

— Все очень просто. Я в хоккее с десяти лет. И если в нем для меня и есть секреты, то связаны они исключительно с функционированием финансовых схем, которые опутали наш хоккей со всех сторон. Мне поступило предложение от очень серьезных людей. Я удивился, ведь до этого я никак не был связан с судейством. Мне объяснили, что выбор сделан неслучайно. Много нехороших разговоров идет вокруг судейства, поэтому в настоящее время нужен человек, хорошо разбирающийся в хоккее и при этом совершенно не ангажированный во всей этой судейской системе.

— И вы согласились.

— Я бы сказал, меня уговорили. Но, возвращаясь к предыдущему вопросу, могу отметить, что нисколько не жалею, что взялся за эту работу. Знаю, что многие крутили пальцем у виска, некоторые смеялись и продолжают смеяться до сих пор, но это их право. Я же старался выполнять свою работу так, чтобы потом мне не было стыдно.

— И вам не стыдно?

— Нет. За год мы сделали новый судейский регламент, смогли решить много судейских проблем.

— А то, что вы профессиональный тренер, вам мешало или, наоборот, помогало в процессе общения с арбитрами?

— Я разговаривал с ними, как с хоккеистами. Объяснял судьям, что ничего не буду придумывать, а получать по шапке они будут только за свои ошибки. У меня был момент, когда одного арбитра я уже видел в числе тех, кто будет обслуживать матчи плей-офф, но в последней игре регулярного чемпионата он отсудил очень плохо. Я подошел к нему после матча и честно сказал, что теперь не могу предоставить ему возможность работать на играх решающий стадии. С его стороны никаких возражений не последовало.

— А как вели себя руководители клубов, со многими из которых вы были прекрасно знакомы?

— Вот тут многоуважаемые функционеры получили поле для творчества!

— В каком смысле?

— Давление было колоссальным, но только не напрямую. Зная о моей принципиальности и о том, что договориться со мной никак не получится, некоторые особо продвинутые старались воздействовать на меня через руководство лиги. В итоге получался испорченный телефон. Какой-то руководитель клуба звонил и жаловался на меня моему начальству. Меня вызывали на ковер, задавали вопросы, а я спокойно объяснял правильность принятия арбитром того или иного решения.

— Удивительная ситуация!

— Ха, это еще цветочки. Мне могли позвонить с претензиями прямо во время матча!

— Как при этом можно сдержаться и не послать человека далеко и надолго?

— Это самая простая и абсолютно бессмысленная реакция, которая может быть. Как показывает практика, необходимо дождаться окончания матча и только потом разговаривать о судействе. Так же было и в том случае. По ходу первого периода судья дал в одну сторону три удаления подряд. В перерыве мне звонят и спрашивают, что происходит. Я предлагаю все обсуждения отложить до конца игры. И что же вы думаете? Команда, которая получила эти три удаления, в итоге выигрывает. После игры я подхожу к руководителю и спрашиваю, есть ли какие-то претензии к судейству. В ответ — тишина. Зато появились вопросы у представителей другого лагеря. На что один из журналистов сказал: какие могут быть претензии, когда вы не смогли реализовать три удаления подряд? Вот так мы и жили эти полтора сезона. Сквозь смех и слезы.

— За это время вы успели прочувствовать душу российского хоккейного арбитра?

— В своем большинстве это абсолютно нормальные ребята. Судьи — они как хоккеисты: есть очень хорошие, а есть средние. Я им все время говорил, что они постоянно находятся меж двух огней. Неважно, как закончится отдельно взятый матч, виноватыми у проигравших всегда будут судьи. И для того чтобы сохранить свое доброе имя, им ни в коем случае нельзя поддаваться на эмоции хоккеистов, тренеров и болельщиков, а необходимо судить, опираясь только на букву правил. В противном случае они будут регулярно получать не только от всех вышеназванных участников шоу под названием хоккей, но и от меня.

— А какими вы располагали полномочиями?

— Достаточно большими.

— А если конкретно?

— Я имел полное право снять любого арбитра с игры как в случае его проблем со здоровьем, так и в случае его неадекватного поведения при исполнении своих прямых обязанностей.

— А теперь расскажите, как можно не поддаться на эмоции тренера, когда на скамейке рулевой по фамилии Плющев?

— Это очень непросто, так как я регулярно давил на судей психологически. Не собираюсь оправдываться, но любой профессиональный тренер для достижения результата обязан в своей работе использовать не только все свои знания и умения, но и особенности своего характера. Естественно, в определенных рамках. Я всегда старался вести себя так, чтобы судьи понимали, что на скамейке стоит не какой-то тюфяк, а человек, который разбирается в хоккее и в случае несправедливого решения не будет молчать в тряпочку, а будет биться за своих ребят.

— И после всего этого вы становитесь главным арбитром КХЛ...

— Не видел в этом никаких проблем. Наоборот, с высоты своего опыта я рассказывал судьям об особенностях тренерской профессии.

— О чем конкретно?

— О том, что любая игра может стать для тренера последней в должности. И в связи с этим каждый матч превращается для него в колоссальное психологическое испытание. Я просил арбитров не нагнетать и без того высокий градус внешнего напряжения, особенно там, где этого можно и не делать. Стараться уважительно относиться к тренерам. По возможности объяснять им то или иное решение и не выпячивать себя в угоду собственным амбициям. То же самое касательно взаимоотношений с хоккеистами во время матча. Не надо придумывать удаление, лучше стараться его избежать. Я требовал, чтобы арбитры при борьбе у бортов голосом заставляли игроков опускать руки. И мне очень приятно, что сейчас, когда смотрю хоккей, я слышу, что некоторые судьи, пользуясь моими советами, помогают игрокам действовать в рамках правил.

Такой, какой есть

— И все-таки, несмотря на всю вашу разностороннюю биографию, для меня, как и для большинства любителей хоккея, Владимир Плющев в первую очередь ассоциируется с тренерской профессией. Вы выигрывали со своими сборными всевозможные турниры, работали главным тренером национальной команды. Но в то же время ваша клубная карьера, по большому счету, не сложилась. В чем причина?

— Я никогда не называл черное белым, а белое черным, как бы кому этого ни хотелось. У меня есть свой авторитет, который я заработал за годы, проведенные в хоккее и не только. В то же время я понимаю, что современному руководителю клуба проще пригласить тренера, который только что закончил игровую карьеру. Такого специалиста можно понукать, диктовать ему свою волю, объяснять, как надо работать. Решать за него, кто из игроков будет в составе, а кто в резерве. Исходя из собственных интересов разрешать или запрещать общаться с журналистами. Наверное, это все допустимо, если некоторые тренеры соглашаются работать именно по таким правилам. Вот только со мной этот номер не пройдет, потому что в таком контексте договориться со мной не получится.

— Странно слышать это от человека, который полтора десятка лет проработал в органах госбезопасности, где повседневные трудности воспитывали выдержку и коммуникабельность и заставляли применять эти качества в самых сложных жизненных ситуациях.

— Вот тебе пример этой ситуации. Я — главный тренер команды "Северсталь". Мы обыгрываем дома московское "Динамо", действующего чемпиона страны. Сразу после матча в раздевалку влетает один из руководителей клуба. Довольный, всем жмет руки, благодарит за игру, только что целоваться не лезет. После этого он идет в ложу к высшему начальству... Через какое-то время этот тип снова появляется в раздевалке и начинает предъявлять мне претензии, что играли мы не так хорошо, что выиграли случайно. То есть он поднялся наверх, наслушался там разговоров власть держащих, и, чтобы не выделяться на их фоне, "переобулся на бегу" и решил поиграть со мной в начальника. Ты хочешь, чтобы я молча терпел подобный идиотизм? Нет! Такого не будет никогда. Я такой, какой есть!