"Без good luck в адрес конкурентов". Попов о первом золоте Олимпиады

На Играх в Токио сборная России по плаванию может прервать 25-летний период без золота Олимпиад. Последним россиянином, победившим в олимпийском бассейне, остается Александр Попов. А как он завоевал свое первое золото? Вспоминаем в блоге журнала "Плавание" монолог Попова о первом золотом олимпийской финале в карьере.

Когда-то он назывался Свердловск-45, сейчас это Лесной. Маленький̆ закрытый̆ городок с идеальной̆, по временам застоя, инфраструктурой̆ для жизни - это и есть моя родина. Все в шаговой̆ доступности: школа, магазины, бассейн... Папа настоял, а мама, когда мне стукнуло семь, записала в спортивную школу. Ставшая впоследствии Витман, а в то время Галина Владимировна Кондратьева оказалась моим первым тренером. Все как положено: лягушатник, освоение с водой̆ - и пошло-поехало. Работал по такому режиму: неделю в бассейн хожу - три дня не хожу, три дня плаваю - неделю ни ногой̆. Очень хотелось детства, двор манил, да и не ругали особо за прогулы. Начинал как спинист. Причина элементарная: при плавании этим способом не возникает проблем с возможностью в любой̆ момент подышать.

Время шло, мне стукнуло 19, и юношескую сборную, куда я попал благодаря победе на первенстве России и второму месту на Кубке СССР, я перерос. Результат вокруг 57 секунд руководство не устраивал, и как-то раз на сборах в Дрогобыче меня пригласил к себе на разговор старший̆ тренер основной̆ команды Глеб Георгиевич Петров. Он предложил мне поменять не только стиль, но и тренера. Я сомневался, но он настоял, и 19 октября 1990 года в Медео на установочном сборе нового сезона я пришел на свою первую в жизни тренировку к Геннадию Геннадьевичу Турецкому.

Прихожу, а он говорит: "Ну что, залезай̆, купайся". Я ему: "Как это? А тренироваться?" Он: "Иди вон к Алексею Федоровичу (заслуженный тренер СССР Красиков А.Ф. - Прим. ред.), покупайся, осмотрись, не спеши". На следующий̆ день прихожу снова в бассейн, а Турецкий̆ сообщает: "Сегодня идем в горы". Я возмущаюсь: "А плавать когда будем?" Он в ответ: "Весь год впереди, наплаваешься еще!" Так сбор и прошел: оздоравливались, развивали "физику", работали над техникой̆... Генгеныч положил меня на грудь и начал учить кролю. Мне-то тогда казалось, что имел о нем представление, но я и ожидать не мог, что открытия, которые мне пришлось сделать благодаря Турецкому, всего через каких-то два месяца, в декабре, на Кубке СССР в Харькове, превратят мои скромные 52 секунды на сотне в 50. А на полтиннике 24 - в 22,9. Не умаляя достоинств других тренеров, с которыми мне приходилось встречаться в жизни, широтой̆ своей̆ личности, глубиной̆ профессиональных знаний Турецкий̆ не похож ни на кого в мире. Он просто другой̆. Вот и я стал другим.

После возвращения сборной̆ с чемпионата мира в Австралии, который̆ я пережидал на Круглом, мы снова включились в совместную работу. Вместе со мной̆ еще двое молодых - Володя Пышненко и Юра Мухин - влились в основную команду. Через полтора года на Играх в Барселоне они станут чемпионами, а тогда с помощью лидеров бригады - Гены Пригоды и еще одного будущего олимпионика Вени Таяновича - мы только начинали поднимать свой профессиональный̆ уровень.

Зимой̆ в Бонне на этапе Кубка мира я впервые увидел "живого" Мэтта Бионди. Турецкий̆ мне говорит: "Смотри на него и учись". Я и учился. В компании с ним, а также мировым рекордсменом на 200 метров итальянцем Ламберти и еще одним быстрым шведским парнем Тони Вернером через полгода на спринтерском старте в Монте-Карло я оказался первым за счет того, что разложил сотню на 25,3 и 25,1 с поворота. Ребята еще долго дышали, не поняв, что собственно произошло. Потом в Афинах я стал чемпионом Европы и разделил лучшее время 91-го года - 49,18 - с легендарным американцем, а также французом Стефаном Кароном.

А потом - новый̆ сезон, уже олимпийский̆. И только ветер в голове. А еще - очень много работы. Отбор в команду я и другие ребята из бригады прошли спокойно, но без блеска, доделывая работу вплоть до Игр. Даже, будучи уже в Испании, выполняли установки по отработке технических элементов своих дистанций.

Но вот ночь перед стартом. Сотня. Спал хорошо. В предвариловке я первый̆. Никаких гудлаков в адрес конкурентов. Плыл с Бионди. На 75 метрах он уже отставал, я только удивился немного и еще прибавил. После заплыва даже не встряхивался - ни к чему. Если все в порядке, зачем мешать? Вечером все прошло как по маслу. Турецкий̆ не вмешивался, лишь сказал: "Я знаю все о тренировках, но не знаю, что значит стоять на старте финала Олимпиады, справляйся сам". На разминке он, конечно, присутствовал, но так, чтобы засечь отрезок какой-нибудь - и все, никаких наставлений.

В финале обошлось без фальстарта. После 30 метров я сбавил скорость и сделал поворот лишь шестым. Довольно далеко впереди бразилец Боргес. На выходе включаю ноги, поворачиваюсь на вдохе, вижу - рядом Бионди, еще втапливаю, кладу ровно голову и перестаю дышать, работая на всю катушку. Касался, понимая, что выиграл... Потом была кролевая эстафета по сто, где мы были вторыми, полтинник, где я снова стал чемпионом - кайф полный̆: вдохнул по ходу один раз и разгонялся вплоть до финиша. Ну и "комбинашка" - серебро. Осознания грандиозности происходящего не было: просто очередные соревнования. После всего звоню из олимпийской̆ деревни домой̆, там уже сильно догадываются. Поднимаем, говорят, трубку, а там приятный̆ голос, разговор-то через советский̆ коммутатор: "Барселона на проводе!"

Турецкий̆ похвалил тепло, но скупо: "Мы это сделали". И все. О том, что будет дальше, я пока что даже не догадывался...