"Никогда сам не уходил": первое интервью Даниеляна после разрыва с ЦСКА

Серебряный призер чемпионата Европы 2020 года Артур Даниелян сменил тренера, перейдя от Елены Буяновой к Евгению Рукавицыну, и это стало едва ли не самым громким событием межсезонья в фигурном катании. В первом большом интервью после этого перехода Даниелян рассказал корреспонденту РИА Новости о его причинах, поделился первыми впечатлениями от работы с новым тренером и жизни в Санкт-Петербурге после переезда из Москвы.

— Артур, вы уже неделю тренируетесь в новой группе. Успели ли освоиться?

— Да, неделя с половинкой уже прошла с тех пор, как я переехал и начал тренировки под руководством Евгения Владимировича. Тренировки идут, работа не стоит на месте. Естественно, работы полным-полно. Освоился плюс-минус, притираемся. Поставили уже короткую программу, произвольная в процессе. В целом очень много дел.

— Как дела с физическим состоянием, проблем нет?

— Более-менее. Хожу на физиотерапии, использую мази, компрессы. Это поддерживающие процедуры, уже неотъемлемая часть.

— Евгений Владимирович рассказывал, что на первой тренировке вы четверные не исполняли.

— Потихоньку приступили к их восстановлению. В целом работу нужно провести большую для того, чтобы это сделать. Пока не форсируем, потому что есть некоторые проблемы с ботинками. Они мне давят на косточки, поэтому пока действуем аккуратно.

— Это новые ботинки?

— Нет, не новые. Наоборот, старые, буквально одним днем начали доставлять неприятную боль, мы будем их менять. Перейду на другую модель, более комфортную. Ботинки будут чуть помягче, но не придется ограничивать себя в работе.

— Долго придется их раскатывать?

— Нет, один день они раскатываются. Когда-то я уже на них катался, просто они ломаются через три-четыре месяца. А нынешние доставляли немало проблем. Работа же должна идти без остановок, поэтому решили быстренько переключиться.

© РИА Новости / Алексей Даничев

Перейти в медиабанк

Российский фигурист Артур Даниелян

— Поделитесь подробностями новых программ?

— Музыку оставлю в секрете до прокатов. Собственно, до них всего ничего (улыбается). Скажу только, что короткая программа — это для меня нечто новое, то, что я когда-то хотел, взрослое. Постановка произвольной программы в процессе, только начали. Будем думать над образом, посылом, что в эту программу вкладывать. Возможно, до прокатов выложу предысторию в соцсетях, либо уже после прокатов расскажу. Над программами работаем с хореографами группы — Ольгой Германовной Глинкой и Валентином Николаевичем Молотовым.

— Помимо прыжков и программ, над чем еще работаете сейчас?

— Вращения отрабатываем. Не так плотно, как остальное, они у меня не такие плохие, просто изменения некоторых правил заставляют делать сложные выходы, есть и другие нюансы. Отрабатывать это надо, чтобы красиво смотрелось. Также в самих программах есть фишечки, такие, как работа корпусом, ногами, что-то для меня сейчас пока неудобненько, но это очень классно смотрится, и над этим надо работать.

***

— В какой момент к вам пришла мысль о том, что в жизни надо что-то поменять?

— Это было для меня безумно сложное решение. Я ведь никогда сам не уходил от тренера. Первый тренер меня сама передала следующему, чтобы я развивался, потом вторая передала меня дальше. Здесь же я сам решился на переход. Я понимаю, что тренерам было обидно, что я принял такое решение, но и мне было нелегко, так как я осознавал, что это кардинально поменяет все.

Но мне это было необходимо. Как отметила Елена Германовна в недавнем интервью, у меня три года происходило то одно, то другое. Работу какую-то проводили, потом скатывались обратно. И все на нервах. И я на волнениях, на личных переживаниях понимал, что не получается то, к чему мы идем. Также мне хотелось и конкуренции на тренировках. По сути, я был на льду один из взрослых.

И мне показалось, что так будет лучше для всех. И для моего бывшего тренерского штаба, и для меня. И они перестанут быть в переживаниях, ведь меня же надо подвести к стартам, это ответственность перед федерацией, их и моей репутацией, не выйдешь же туда в разобранном состоянии, рассчитывая только на удачу. И я, в свою очередь, не буду все время на нервах из-за того, что не могу показывать нашу работу и выступать на хорошем уровне. Я подумал, что если переход избавит меня от переживаний и нервов, то, возможно, это положительно повлияет на мои болячки, и они сведутся к минимуму. И тренерам будет глоток свежего воздуха, ведь я один, а проблем прилично, и они тоже на нервах.

Мне так казалось, я так чувствовал...

С чемпионата России прошлого года я не выступал, хотя планировал поехать на Финал Кубка России. В феврале у меня была очередная операция на колене, был разрыв мениска после неудачного приземления на тренировке.

Глупо вышло, безумно обидно, ведь на тот момент моя форма звенела, я прыгал все четверные.

Естественно, я все пропустил и только в апреле — мае потихоньку начал кататься. Какое-то время колено полноценно тренироваться мне не давало. А я понимаю, что вот-вот сезон начинается и у меня ничего нет.

Я стал гнать. Меня пытаются остановить, но... Я такой человек, что все держу в себе, никогда не буду ни с кем ни перекрикиваться, ни ругаться. У меня не то воспитание, человеческое и спортивное, чтобы дерзить тренеру. Но могу пропускать мимо ушей. Шел, прыгал, хотя, может, не надо было...

Я тихий, возможно, даже сложный спортсмен в плане общения, контакта. И вот на момент размышления о переходе я понимал, что сейчас контакт утерян.

В общем, переход дался трудно, но я надеюсь, что все получится.

— Правильно понимаю, что вы успели поставить программы к нынешнему сезону?

— Да, поставили хорошие программы. Но так сложилось. Понимаете, мне уже нечего терять. Я довольно низко для себя самого опустился в плане результативности. Выступаю не на том уровне. Поэтому такие изменения — необходимость. А дальше — как получится. Я хотел дать себе шанс, потому что моя карьера не будет длиться до конца моих дней. Лавочка в какой-то момент закроется. Не попробуешь что-то изменить — не узнаешь, правильно это или нет.

Безусловно, я безумно благодарен своим бывшим наставникам — и буду благодарен вечно. Они сделали из меня отличного спортсмена! И я никогда не смогу сказать про них ни одного плохого слова.

— Почему обратили внимание именно на группу Рукавицына?

— Здесь тренируются Дима Алиев, Макар Игнатов. Они взрослые спортсмены, Дима — чемпион Европы, Макар тоже занимал высокие места, они прыгают все четверные. Я понимал, что это, возможно, то, что мне надо. И группа не такая прямо большая, то есть обделен вниманием не буду. Плюс мне было интересно поработать с тренером-мужчиной. Когда я тренировался у Елены Германовны, со мной часто занимался Александр Сергеевич Успенский. И у нас с ним хорошо складывалось. Поэтому и обратил внимание на группу Евгения Владимировича и решил, что надо пробовать.

— Это тонкий момент, но можете ли уже сравнить работу с новым тренером и то, что делали раньше?

— Не хочу сравнивать тренеров, это два разных человека с разным характером. У меня все хорошо, пока точечно какие-то моменты исправляем и по крупицам все собираем. Я до перехода тренировался "американскими горками". То коронавирус, то ноги болели, потом нормально, потом снова-здорово...

И сейчас налаживаем всё.

***

— Не пугало, что предстоял переезд в другой город? К тому же вы человек южный, родом из Волгограда, а Петербург — город северный.

— Да, здесь прохладненько. Но местный климат, если честно, волнует меня мало. Да, переезд в другой город — шаг важный, я его обсуждал с семьей. Сначала родные сомневались, но потом поддержали. Сказали, если тебе так лучше — попробуй. Так что поддержка семьи есть. А больше ничего и не надо.

— Вы сейчас один в Питере живете?

— Да, один. Семье приезжать смысла сюда нет, в Москве у всех уже все налажено. А я все, уже взрослый, самостоятельность, беру ответственность на себя. Снял здесь квартиру.

— По хозяйству справляетесь?

— Да. Вчера приготовил просроченную курицу (смеется). В итоге пришлось выбросить, но вышло красиво.

© РИА Новости / Ольга Бенар

Перейти в медиабанк

Российский фигурист Артур Даниелян

— Питер, конечно, город безумно красивый, но вы в курсе, что вам, выросшему в солнечном городе человеку, предстоит пережить период примерно до следующего мая, когда, грубо говоря, светать будет в полдень, а темнеть в три часа дня?

— Ну и что теперь? Практически весь день все равно на катке проходит, для меня нет разницы, что там на улице. Я нацелен исключительно на работу, а не на прогулки и гулянки. Переехал ради того, чтобы исправить свое положение.

— То есть не думали еще, где проводить свободное время — на футболе, на хоккее или в театре?

— Нет. Мы очень много тренируемся, и я довольно сильно устаю. Работа над программами, над элементами... Ну и я сейчас еще езжу из Москвы в Питер, надо еще собаку свою сюда перевезти. Полно дел, и я не хочу растрачивать энергию на лишнее. Так, пойти выпить какао и вернуться, прогуляться по прямой — это можно еще.

— Живете недалеко от катка?

— Да, в десяти минутах езды.

— Какие у вас отношения с Дмитрием и Макаром?

— Они меня очень тепло встретили. Дружные ребята, я их всех знаю, со всеми раньше общался и сейчас общаюсь. Сразу влился. На тренировках поглядываю, как они прыгают (улыбается).

— У группы Рукавицына есть традиция устраивать совместные сборы с группой Светланы Соколовской, еще добавляются Марк Кондратюк и Александр Самарин. Получается мини-чемпионат России.

— Это круто. Я в этом пока не участвовал, но примерно знаю, как это проходит, иногда на видеосвязи с ними был.

— Что бы вы хотели по итогу предстоящего сезона получить, чтобы испытать чувство удовлетворения?

— Я хочу показывать то, что умею. Два-три года я был где-то внизу, и мне это поднадоело. Поэтому то, что мы наработаем, то, что ко мне вернется, я хочу продемонстрировать на льду.

— Обрести себя?

— Да я не то чтобы себя терял... Хотя что-то в этом, наверное, есть. Хочу почувствовать в себе уверенность, которая была в молодые годы.

— Звучит ужасно для 18-летнего.

— Почувствовать хочу игривость, легкость. Огонек чтобы во мне снова горел, играл. Кататься не так — аккуратно, чтобы я боялся, а на разрыв, в удовольствие.