"За ошибку били током": как фигуристов выводят из стресса

Почему фигуристы на соревнованиях срывают прыжки, которые на тренировках делают сотнями? Как тренер становится жертвой, а спортсмен — агрессором? Почему мы все время от времени оказываемся втянутыми в порочный круг социальных игр, которые на самом деле не решают никакие наши проблемы. Как из него выбраться? Ответы на эти и другие важные вопросы — в интервью РИА Новости Спорт со спортивным психологом Татьяной Свидловой.

Из известных ее клиентов — теннисистки Дарья Касаткина и Анастасия Павлюченкова, пятиборка Гульназ Губайдуллина, баскетболистки Анастасия Логунова, Варвара Псарева и Анна Лешковцева. Фигуристы Елены Соколовой, школа Вилены и Максима Завозиных, одиночники Сергея Давыдова, команды синхронисток "Голден Прайз" и "Санрайз".

"Организму аксель вообще не интересен"

— Зачем спортсменам нужна спортивная психология и что она может изменить?

— Она дает возможность вырасти личностью в спорте. Развивать тело гармонично и тонко управлять нервной системой. Фигурист, предположим, отвечает на вопрос, как я могу помогать себе изучать прыжки, чтобы тело и нервная система работали согласованно.

Все перед тренировкой разогревают мышцы, потому что знают — неразогретым можно получить травму. Все знают, что после тренировки нужно сделать заминку. Я наблюдала, как футболисты или легкоатлеты после нагрузок иногда ложатся в ванну со льдом, давая сигнал организму, что можно начинать восстановление. С нервной системой то же самое. Она нуждается в разогреве, заминке и восстановлении. Нужно сказать ей: "Спасибо тебе большое, ты прекрасно поработала, а теперь тебе тоже нужно отдохнуть". И сделать это можно не бокалом вина или еще какими-то крепкими напитками, а здорово и мягко. Тогда к следующим соревнованиям спортсмен будет в порядке.

— Могут ли нервная система и тело работать друг против друга?

— Такое бывает. Петечке, например, нужно прыгнуть аксель в три с половиной оборота. А его организму он вообще не интересен, он хочет достроить себя растущего — мышцы, связки и так далее. Сознание требует одного, а вся программа развития — другого. Два разнонаправленных процесса. Если ты понимаешь, как все устроено, можешь тонко одно в другое вписать, а не разваливать организм, закладывая травмы и неврозы.

Заученные движения из программ фигуристов находятся в определенных структурах мозга. Чтобы их оттуда достать и исполнить безошибочно, нужно знать как. Не воспринимайте буквально и простите меня, психофизиологи, скажу для простоты понимания. Движения и элементы в мозге находятся там же, где наши эмоции. А эмоции появились раньше, чем какой-нибудь четверной сальхов. По системным правилам тот, кто раньше появился, главный. Если есть эмоция, которая захлестывает человека, то пока она не закончится, не проедет, как президентский кортеж по перекрытой дороге, никто никуда не пойдет. Элемент не получится как надо. Если в ситуации такого противоречия мы обращаемся к спортсмену со словами "возьми себя в руки, сделай", то мы как будто хотим приехать в Питер, а билеты все время покупаем в Москву. И удивляемся, почему оказались Шереметьево.

— Люди, которые катаются безошибочно, знают какой-то секрет подчинения эмоций и мыслей телу?

— Нет никакого секрета, это все тренировки. Это состояние "потока", оптимальное боевое состояние — в него можно входить. Я знаю, как это сделать, как работать внутри него. Просто иногда спортсмен влетает в это состояние случайно и потом пытается воспроизвести его, вспоминая, как он тогда шнурки завязал, в какой куртке был.

Какая бы ни была публика вокруг, что бы ни происходило, мозгу здорово идти в привычное, так что "поток" — очень ресурсное состояние. Человек чувствует, как будто он все может. Из зала это очень хорошо видно, так захватывает! Такой мотивационный пример может остаться на всю жизнь даже для тех, кто просто был очевидцем.

Мозг со всеми его слоями, связки, мышечные волокна, душа работают как единый механизм. Но спортсмен и сам является частью многих систем, например детско-родительской. Надо уделять внимание и тому, чтобы родители тоже были в порядке. Я это часто наблюдала у ребят, которые занимаются борьбой. Они из прекрасных кавказских семей, крепких диаспор. И тебе со стороны кажется, что это магия. А они говорят — у меня в зале мама и папа, а еще за спиной как будто целый род, они мне все силу дают. Так что через семью тоже учатся входить в это состояние. А тренер, который стоит у бортика, прыгает и танцует синхронно со своим спортсменом. Вот это зачем он делает? Это о чем говорит? Хотя это очень привлекательно для кадра. Разве тренер в себе в этот момент? Нет! Ему не нужно прыгать сальхов или еще что-то — ему нужно быть в порядке, в себе, в своем теле. Тогда и его спортсмен может быть в порядке.

— Нечто похожее на "поток", когда программа сливается в бесшовное шелковое полотно, где не отличить сложные элементы от простых, мы видели в исполнении Камилы Валиевой и иногда Анны Щербаковой. В среде фигуристов и тренеров это еще называют плюс-старт. Как их добиться - плюс-старта и "потока"?

— Не знаю деталей подготовки девочек, поэтому могу только предполагать. Я очень люблю физику и математику. Если мы берем теорию струн, то видим, как разные пространства могут сворачиваться в одно составляющее. Это космос! Пространство, общество ложатся на природу человека, и они вот так синхронизировались в тех случаях выступлений Ани и Камилы, про которые вы говорите. Если расписывать это как формулу успеха, то 5% я бы дала на то, что это изначально такой сбалансированный человек. 40% отдала бы влиянию среды. А остальные 55% — тренировки, работа.

На примере борцов это работает через систему уважения. Я уважаю элемент, я уважаю себя, человека, который тренируется рядом. Тренер уважительно относится к ребенку. Мне повезло, я в самом начале своей карьеры была в группе у Алексея Мишина, а Мишин — ученик Игоря Борисовича Москвина. Какой невероятный порядок и уважение распространял Москвин, это удивительно. Дальше шло и еще сильнее структурировалось через его учеников.

Есть школы, которые растят в первую очередь не спортсмена, а личность. Это не просто дрессированный зайчик, который может показать мышечное движение. Мы видим, как спортсмен проходит через разный дисбаланс. В ходе взросления меняются тело, мышление, но даже в этом состоянии можно ловить баланс.

— Слова про уважение и личность очень важные. Но спортсмены иногда становятся личностями вопреки тем условиям, в которых они растут. Тренеры их унижают, родители никак не поддерживают. Из чего такой ребенок черпает внутреннюю силу?

— Я бы здесь не переходила на имена, а говорила о подходах. Подход может быть жестким, жестоким, деструктивным. Это влияет на спортсмена, который травмируется эмоционально. Родительская среда тоже может быть деструктивной. Но тогда должно быть что-то, какая-то другая среда. Иногда это бывает другой специалист, хореограф, например. Помню одну историю, когда в такой роли была мастер по костюмам. Невероятно ресурсная для группы спортсменов, которые у нее отшивались. Она очень помогала им и стала источником живительной поддержки. В системе много людей, хотя бы кто-то один может помочь.

Наказание за ошибки

— Добро спасет мир?

— Ну, это скорее именно поддержка. Не добро как абстрактная категория. Добро бывает разное. Желание причинить добро также очень деструктивное. Вроде как я не хочу тебя убить, хочу тебе добра, но при этом начинаю работать из треугольника Карпмана.

— Что это такое — треугольник Карпмана?

— Условная социальная игра, которая дает роли, модели поведения в социуме. По Карпману, есть треугольник, в котором выстраиваются отношения людей, систем. Всего роли три — жертва, агрессор или преследователь, спасатель. Иногда человек нечаянно влетает в эту игру и начинает действовать не так, как его личность и опыт велят, а идет по сценарию, который ему диктует конкретная роль. Например, тренер из желания помочь спортсмену влетает в роль спасателя. Мол, я тебе путевку в жизнь хочу дать, будущее подарить. Дальше он все сильнее из этой роли скатывается в роль агрессора. Это уже сложно остановить, там может идти и физическое насилие, все зависит от конкретного региона и школы. Я все время вспоминаю эту жуткую историю с врачом из американской сборной по гимнастике, который насиловал девочек. Из года в год об этом говорили, но замкнутая среда накладывает свой отпечаток, поэтому все так долго скрывалось. Это только кажется, что дети и подростки в идеале должны быть особенно защищены, но на практике бывает и не так.

— "Треугольник" — потому что система отношений замкнутая и из нее не выбраться?

— По правилу Карпмана, все, кто влетел в игру, начинают бегать по кругу. Пусть это будет спортсмен с его элементом — например, тройной лутц. Тренер думает: "Надо спасать. Выучит тройной лутц — в сборную попадет, выиграет соревнования, карьера в гору пойдет. Жизнь положу на то, чтобы он в этом сезоне прыгнул тройной лутц".

У спортсмена не получается раз, два, изо дня в день не получается по разным причинам. Тренер берет палку и говорит: "Я буду бить тебя до тех пор, пока у тебя не получится". Слышала историю, например, про шокер, как за ошибки человек получал удар током.

— Какой ужас.

— Это очень деструктивно. На это вырабатываются гормоны стресса, у спортсмена на него начинает "записываться" этот прыжок. Может выделяться огромное количество кортизола, а спортсмены его и так ведрами получают. Он ужасно разрушительный. Требует не оттормаживать свои эмоции, а вкладывать их, очень сложно только в тройной лутц вложить.

Вот начинает тренер бить этим шокером спортсмена. Спортсмен разозлился: "Ненавижу этот тройной лутц!" То есть, он сначала был жертвой, потом вошел в роль агрессора. И вот у нас есть тренер, который вроде спасатель, спортсмен, который стал агрессором, а у кого тогда третья роль? У элемента. Элемент становится жертвой. Он начинает ломать программу, получается условный страдающий лутц, разваливающийся лутц.

— Довольно живая картинка перед глазами встает, полно примеров, хотя вы наверняка собирательно говорите.

— Это кажется странным, как так элемент может быть жертвой. Но потом ты понимаешь, что он реально страдает. На нем постоянно ошибаются, получают недокруты и ребра. Иногда это может быть даже какой-нибудь банальный дупель. Человек прыгает аксель три с половиной легко, а дупель становится проблемой.

Помню историю, когда у человека была жертвой стартовая позиция.

— Это как?

— Вот так. И ведь это вроде элемент, который не оценивается. Но если ты не сделал стартовую, опоздал в нее, тебе поставят минус. Могут даже дисквалифицировать, если ты не зафиксировал позицию и уже начал.

И вот этот спортсмен все время опаздывал на старт программы. Постоянно передерживал время, получал за это дедакшены. Казалось бы, ну что трудного в том, чтобы вовремя начать? Но на роль жертвы может подойти даже такое.

— Что, кроме элемента, может быть жертвой?

— Например, есть спортсмены, которые входят в треугольник Карпмана с Олимпийскими играми. То правила поменяют, то денег не дадут, то отбор не пройдет. Все должно было вроде сложиться, а человек на Олимпиаду не попал, хотя очень о ней мечтал. И он уже злится на эту Олимпиаду, бывая агрессором в ее сторону, и думает: "Ну, сейчас я все сделаю!" И порой реально делает все, что от него зависит. А в этом сезоне раз, пандемия, Олимпиаду перенесли. Кажется, что так не бывает, но когда запускается формула игры, как будто срабатывают механизмы. Жертву никогда нельзя спасти. Нет жертвы, которая не стала бы агрессором. Нет такого спасателя, который бы не превратился в жертву.

— Как спасатель превращается в жертву?

— Например, тренер думает про спортсмена: "Я столько вытаскивал его, спасал, я бы его, может, даже спас! А теперь он со мной не только не разговаривает, но и воюет против меня". А все развивается по тем же законам игры. В какой-то момент тренер-агрессор становится жертвой. Испытывает чувства жертвы, призывает общественность обратить внимание, что с ним как бы поступают плохо. И ты смотришь со стороны, не зная деталей, думаешь: "Вот, это же тот милый мальчик или девочка, как он или она могут так поступать?" А это их роль туда ведет.

Другие люди начинают включаться в игру, пытаться воздействовать на спортсмена, воззвать к его разуму. Теперь у них тоже есть роль. Этот треугольник может затянуть огромные массы людей. Я не считаю даже каких-то ботов, когда это прописанная программа, хотя и она запускает треугольник Карпмана. Но и просто живые люди начинают вести себя как агрессоры. Читаешь комментарии в интернете и не понимаешь — как вы такое вообще можете писать, такие слова произносить, вы же про детей, да просто про людей говорите. Это все от роли.

"Спортсмен постепенно становится агрессором"

— Есть ли какой-то способ этот треугольник разомкнуть?

— Дело в том, что во многих системах управления, не только в спорте, еще с советских времен треугольник Карпмана был вписан. Потому что из него, безусловно, очень удобно управлять людьми. Они по кругу бегают, сливают туда все силы, ничем другим заниматься не могут.

Нужно понимать, что это вирус. Игра больше, чем человек. Ты можешь влететь туда, не осознавая. Помогает лишь то, что человек становится более осознанным. Важно понимать, что ты не можешь быть сам себе психологом. Это как быть самому себе хирургом. Ну, в экстремальной ситуации можно заштопать руку или ногу, даже удалить себе аппендицит. Слышала такую байку про врача на подводной лодке. Но вообще в мирной жизни есть специалисты и возможность обратиться за профессиональной помощью. На осознанность появилась мода, поэтому все стали стремиться выходить из этих управленческих структур и думать, что бы нам сделать, чтобы жить лучше. Все больше психологов стали работать по выводу из треугольника Карпмана. Учат видеть эти болотные огоньки-сигналы и в него не влетать, а если уж влетел, то учат, как выбраться и быстро сказать: "Помогите! Трясина! Дайте палку!"

Важно, чтобы психолог сам был в порядке. Коварная роль спасателя такова, что иногда психологи сами вовлекаются в треугольник.

— Как это происходит?

— Представим конфликт. Тренер говорит психологу: "Мальчишка у меня талантливый, все у него будет, но проблемы с короткой программой — только вы можете спасти. Послезавтра отбор в сборную, если вы этого не сделаете — все, пропадет". И если психолог еще учится, не настолько наработал нужные вещи, он может включиться: "Да, конечно, сейчас я все сделаю! Все инструменты у меня есть". Он заходит в треугольник спасателем, а дальше что-то не получается. Мы видим, как психолог меняет роль: "Да он просто ленится и глупый, я ему все разжевал и в рот положил!" Спортсмен постепенно становится агрессором: "Как вы меня все достали — тренеры, психологи, — видеть вас не могу".

При том, что я просто описываю гипотетическую ситуацию, прекрасно понимаю, что многим спортсменам этот макет подходит. Об этом нужно помнить всем, журналистам в том числе, потому что вы тоже в этой системе. Если вы видите, что ситуация — треугольник Карпмана или еще какое-то социальное заболевание, или игра, считывайте ее как игру, не переводите ее в "Петя плохой, Вова негодяй". Или в "Наших бьют". Или в "Как можно обижать такого уважаемого человека". Когда мы так делаем, то начинаем подменять оценочным суждением факты, переходим на личности. Все усугубляется. И эта цепочка бесконечной становится. Спортсмен сказал, тренер ответил, журналисты написали, дальше по кругу. В такие моменты хочется просто отключить интернет, чтобы все это прекратилось.

— Недавно оказалась в ситуации, когда на вокальном концерте нужно было ждать двадцать номеров до своего выхода на сцену. Испытала, должно быть, что-то похожее, что чувствуют спортсмены под последним стартовым номером. Мне хотелось убежать, заплакать, испариться — ждать было невыносимо. Естественно, перегорела. Можно ли научиться настраиваться на последний стартовый номер?

— Можно, нужно тренироваться (смеется). Спортсмен довольно быстро узнает, что спорт состоит из ожидания. Ждешь начала сезона, своей тренировки, выхода, соревнований, самолета, прилета, ждешь-ждешь-ждешь. Нужно понимать, что это время, его можно использовать. Нужен сценарий — что ты делаешь, пока ждешь. Пока стоишь в пробке по дороге на тренировку, пока ждешь своего выхода. Опаздываешь ты или нет? Если да, нужны одни упражнения, если нет, другие.

Что делать за час до старта и за минуту, что делать во время старта, если что-то пошло не так. Сценарий — возможность тратить время не на сжигание того бензина, который ты так копил, а поставить себя на паузу, когда ты в режиме энергосбережения. От соревнования к соревнованию эти практики нарабатываются. Чтобы голова понимала и чувствовала, что там с большими пальцами ног, как там пятки. Полное осознание и контроль над собой.

— Скоро начинается российская серия Гран-при этого непростого сезона. Скажете напутственное слово спортсменам, чтобы сезон у них сложился хорошо, все получилось, они себя чувствовали в ресурсе? Что бы им пожелали?

— Любви и мира. Учиться любить каждый элемент своей программы, даже стартовую позу, даже самые сложные прыжки. Быть в мире, а не в войне — с элементами, тренером и системой. Взрослым тоже желаю быть в мире и добре.