"Я не мажорка": Усачева о жуткой травме, больших деньгах и олдах Тутберидзе

Дарья Усачева могла стать одной из самых крутых фигуристок мира, но ее карьера завершилась прямо на выходе из юниорок. В интервью РИА Новости Спорт она рассказала, как после тяжелой травмы ее спасла Анна Щербакова, как после нескольких месяцев в коляске и на костылях заново оценила возможность ходить, и почему в 18 лет она не выглядит юной.

"Поплакала несколько часов, а утром снимала веселые видосики в коляске"

— Спортсменов с такой судьбой, как у вас, принято жалеть. Драма — травма в расцвете сил, вынужденное завершение карьеры в 15 лет. А вам было жаль себя на каком-то этапе?

— Какие-то моментики были. Потому что… Ну а кто себя не жалеет?! Но вообще нет. Мама переживала, а я не сомневалась, что всё будет хорошо. И ни разу за год после завершения не пожалела. Значит, решение было правильным. Оборачиваясь назад, я снова думаю, что абсолютно каждое событие в моей жизни было для чего-то нужно. Даже плохое.

— Даже травма на японском этапе Гран-при?

— Я много плюсов и этому находила. Не грустила в этот период особенно. Поплакала первые несколько часов от обиды. Потом мы с Аней (Щербаковой) разговаривали долго по видеосвязи. А утром я уже снимала какие-то веселые видосики в коляске и смеялась над этим. Черный юмор — я люблю такой, честно говоря. А уж как мои друзья шутили — вообще огонь. Например, что Даша теперь не сможет сделать первый шаг.

© Фото : Социальные сети Дарьи Усачевой

Дарья Усачева

— Интересно, как поддерживает спортсмен спортсмена в такой ситуации? Я бы, наверное, говорила что-то типа: "Держись, бедная девочка" и всё такое.

— Большинство людей так и писали. Но Аня меня поддерживала не как спортсмен спортсмена, а как человек человека. Как друг друга. Потому что на тот момент мы уже были очень близки. Не вспомню точных формулировок, но для меня эти слова и ее участие были спасительны.

— Вы тогда же еще были формально соперницами за олимпийские путевки. Оттого общение, дружба и поддержка выглядят еще дороже, что ли.

— Это, наверное, очень не по-спортивному сейчас прозвучит, но для меня человеческие отношения выше, чем какие-то спортивные моменты. То есть сделать что-то против общения ради спорта я бы не смогла. Спорт — это часть жизни, а человек может быть твоим другом всю жизнь.

— Вспоминаю олимпийский сезон и поражаюсь той конкуренции. В команде из самых сильных соперниц у вас были Валиева, Трусова, Щербакова, Туктамышева, а путевок на Игры — всего три. Вы сохраняли надежду, что можете поехать на Олимпиаду?

— Понятно, я делала всё от себя зависящее, но надежды себе не давала. Не было уверенности, что я туда поеду. Было понимание, что случиться может всё, и теоретическая возможность поехать есть. А мне просто нужно быть готовой. Как Этери Георгиевна говорила всегда: ты просто сделай всё возможное, тогда не будешь жалеть, что не пыталась. Я так и делала.

© РИА Новости / Максим Богодвид

Перейти в медиабанк

Дарья Усачёва после выступления с произвольной программой в женском одиночном катании на чемпионате России по фигурному катанию в Челябинске. Слева - её тренер Этери Тутберидзе.

— Выступить на том этапе было для вас принципиальным? Его результаты могли улучшить ваши позиции в сборной, так что, наверное, какие-то риски с травмой игнорировались.

— У меня с детства была мечта — выступить в Японии. Естественно, я хотела кататься там. Не могу сказать, что было какое-то стремление ехать вопреки всем рискам. Мы просто не ожидали, что такое может произойти. Как будто рядовая ситуация — у всех что-то болит, и это факт. Но почти никогда ничего страшного не происходит.

— Неужели никаких предвестников травмы не было? Поводов сняться с турнира?

— У меня было много травм в жизни, даже когда я была маленькой. Болевой порог у меня высокий, я терпима к боли. Боль нарастала, но внимания я на это не обращала. На шестиминутке, когда нога прямо сильно болела, я думала не о том, как буду катать, а как буду раскрывать образ (смеется). Потому что у меня на лице было другое написано, не то, что нужно по программе.

— Что чувствует спортсмен перед стартом, к которому долго готовился, когда падает на раскатке и понимает, что встать не может? Какие мысли были в голове?

— Я начала анализировать свои ощущения, поняла, что что-то ужасное случилось, потому что таких ощущений никогда не испытывала. Пробовала встать, поняла, что не получается. Попробовала взять ногу рукой. Каким-то образом я доехала до бортика на болевом шоке и адреналине, потому что спустя минут десять не могла ногой пошевелить даже на сантиметр. Адская была боль.

И вот только когда Этери Георгиевна сказала “выходи со льда”, до меня дошло, что это всё. Тогда были отчаянные мысли “блин, это всё, я не выступлю”. Я плакала не из-за боли, а из-за обиды. Япония — мечта. Будь это другой этап, предположу, что это было бы не так эмоционально воспринято с моей стороны.

— Помню, что вам там чуть ли не победу пророчили. Наверняка это добавляло разочарования.

— Это я уже потом анализировала. Если бы, я бы, могла бы… Но там все равно было много сильных соперниц. Неизвестно, как я бы откатала.

© РИА Новости / Александр Вильф

Перейти в медиабанк

Дарья Усачева

"Вряд ли повторю подвиг Щербаковой"

— Сколько времени ушло на восстановление, чтобы хотя бы начать ходить?

— Два месяца на коляске, потом ближе к Новому году в ФМБА у меня забрали коляску и дали костыли. Сказали, что надо ходить, и это было страшновато психологически — казалось, что ничего еще не зажило. У меня были физиопроцедуры, ЛФК — как в санатории. Потом сделала первый шаг. Невероятные ощущения! Ты начинаешь ценить всё в своей жизни. Для всех это норма, а это, оказывается, очень круто. Для меня это было огромное счастье. Не могла находиться — ходила, ходила… Мышцы спали за два месяца, нога была тонюсенькая. Все эти воспоминания вызывают у меня улыбку. Слезу я точно не пущу, вспоминая об истории в Японии.

— До какого уровня вы смогли восстановиться?

— В июле, когда ребята еще катались в Новогорске, я собирала чисто короткую. Произвольную собирала по частям, вторую половину с тремя каскадами. А это и в здоровом состоянии было не очень легко сделать. Плюс я выросла, тело изменилось.

— Получается, после такой тяжелой травмы вам удалось собрать все тройные. Это поразительный результат.

— Вроде и нет, вроде и да. Людей уже не удивишь таким. Это не я придумала — в комментариях читала.

— Мама сильно переживала из-за происходящего?

— Очень, но она в целом человек тревожный. Я успокаивала ее, говорила, что у меня всё хорошо. Видя мое отношение, она перестала чрезмерно волноваться.

— Она мечтала, что вы будете чемпионкой?

— Конечно. А кто не хочет, когда ты всю жизнь провел на катке вместе со своим ребенком?

— А вы?

— У меня никогда не было такого желания, как дети мечтают с ранних лет: “Я хочу стать олимпийской чемпионкой”. Это странно, наверное, это звоночек какой-то был. Мама недавно вспомнила, я ей как-то сказала, что я не буду олимпийской чемпионкой, а буду заслуженным тренером России. Почему меня в тот момент не забрали из спорта, непонятно. Но это я шучу, конечно.

— Насколько близко вам удалось подобраться к изучению ультра-си?

— Аксель я на тренировках выезжала. Видео где-то в телефоне есть. Был конец сезона, катались только те, кто еще не успел уехать в отпуск. Со мной занимался Артем Пунин, а я с ним, к слову, выучила все тройные на индивидуальных занятиях. Я его технику переняла и ей же теперь учу других, потому что она удобная. Обидно, что в отпуск уехала и всё забыла. Потом уже не до этого было.

— А в четверные заходили?

— Заходила в тулуп, сальхов. Сальхов хорошо шел какое-то время, но я больше тулуп “дрючила”, так будет правильно сказать. Но это было в сезоне, когда соревнования, и тебе не до этого. Флип пробовала на удочке.

— Правда страшно прыгать, как все говорят про четверные?

— Это очень сложно описать. Не страшно, но зайти сложно. Не было страха разбиться, но как будто что-то в голове сидит, мешает.

— Такого страха, как перед прыжком с парашютом?

— Нет. С парашютом я очень боюсь прыгать, Анин подвиг вряд ли повторю когда-нибудь. Там нестрашно прыгнуть, страшно, что что-то пойдет не так, сломается или оторвется. Когда на кону человеческая жизнь, рисковать трудно.

"Можно так бездумно прыгнуть, что убьешься"

— Вы производите впечатление человека с высоким интеллектом. Много времени уделяли образованию параллельно с тренировками?

— Не могу сама согласиться, что у меня прямо какой-то невероятный ум. Образованность да, наверное, присутствует. Вот моя сестра старшая — она умный человек, она окончила магистратуру МГУ, я так никогда не смогу сделать, уверена. Но я и столько времени учебе не посвящала, как она.

Но я тоже училась. Это заслуга мамы, она всё контролировала и помогала. Девятый класс я закончила с красным аттестатом. Сейчас надеюсь, что получится сдать ЕГЭ на высокий балл.

— Как совместить учебу на одни пятерки и тренировки в “Хрустальном”?

— До ночи делала уроки. Ребята присылали задания, я делала всю классную работу, домашнюю, еще и дополнительные задания мне давали, чтобы проверить, не списала ли я всё из интернета. Контрольные писать приходила в школу. Сейчас, наверное, попроще из-за авторитета предыдущих лет. Я сфокусировалась на трех предметах — математика, русский и биология. Репетиторы каждый день, домашние задания. С нынешним графиком совмещать непросто это всё. Свободного времени почти нет. Ночью репетиция, утром работа, потом репетитор и подготовка. Ну и поспать когда-то надо часика три хотя бы.

— Высокий интеллект не мешает в спорте? Склонность к рефлексии, самоанализу, по идее, не очень полезны, когда нужно беспрекословно выполнять задания тренера.

— Ну, это про меня — склонность к самоанализу так точно. Но в то же время без умной головы в сложно координационных видах спорта опасно. Можно так бездумно прыгнуть, что убьешься. Так что, если выбирать, с интеллектом или без него быть спортсменкой, мой ответ — с интеллектом.

— Сложно было покидать родной каток, где столько лет провели?

— Все места для меня памятные. В каждом зале помню каждое занятие, которое у меня было в пять лет, еще когда я у Оксаны Михайловны Булычевой каталась. Я, как это модно говорить, “олд” в группе Этери Георгиевны. С 2010 года там. Многие ребята из группы, которые старше меня, меньше меня катались в "Хрустальном".

Знаю всякие секретные комнатки. Ну как, они не секретные, просто не все о них знают. Методический кабинет, куда все спускались делать уроки, где можно было позаниматься с репетитором. Когда я была маленькая, это было жалкое подобие зала, с кафельным полом, где было очень холодно. Тянут тебя на этих ковриках. Мне это всё казалось очень притягательным.

— До того, как завершить карьеру, вы пробовали кататься в танцах на льду. Расскажите про этот опыт.

— Мне всегда нравились танцы на льду, всегда хотела попробовать — хотя бы просто для себя, когда завершу карьеру одиночницы. Так что попробовала, очень понравилось. И хотя это не получило продолжительного развития, я не жалею. Опыт работы над скольжением дал мне много полезного как тренеру. У меня самой скольжение стало гораздо лучше. Это как-то само пришло — наблюдение за танцорами помогло, плюс общение с тренерами. От Алексея Юрьевича Горшкова очень много теории узнала, и в целом всем одиночникам полезно было бы это узнать как можно раньше, когда что-то еще можно исправить.

© РИА Новости / Григорий Сысоев

Перейти в медиабанк

Зимняя юношеская Олимпиада - 2020. Фигурное катание

— Как пробы с Дарио Чиризано проходили?

— У меня очень теплые воспоминания. Это было в Абу-Даби. Очень благодарна всем участникам. Алексей Юрьевич — прекрасный тренер, это всё понятно, но он и как человек замечательный. Смотрела на него восторженными глазами всё время. Подача информации, как он себя вел вне тренировок… Просто классный человек.

— Кроме Дарио, с кем-то пробовали скатываться?

— Немного с Даней Савельевым, но очень недолго, меньше недели. В тот момент я все-таки решила, что лучше одиночное.

— Почему?

— Я как будто почувствовала себя не в своей тарелке. Подумала, что не надо так оставлять, потому что к хорошему это не приведет. Но в шоу сейчас с удовольствием практикую работу с танцорами, много чего пробуем делать.

© Фото : Социальные сети Дарьи Усачевой

Дарья Усачева

"Хочется сразу всё — и квартиру, и машину"

— Насколько быстро вы втянулись в новую жизнь без спорта?

— Основную трудность составил сам поиск работы, налаживание всех процессов. Найти учеников, получить место в шоу. А морально я очень быстро перестроилась, мне было комфортно. У меня очень большие желания, и я буду делать всё, чтобы их исполнить. Так что в этом смысле завершение карьеры было даже в плюс.

— Желания какие? Материальные?

— Ну да. Тут немного мой юношеский максимализм проявляется — мне хочется сразу всё — и квартиру, и машину. Понятно, что это сложно сделать, но лучше ставить большие цели, чтобы хотя бы чего-то достичь.

— А что помимо квартиры и машины хочется?

— Финансовую подушку безопасности. Хочется помогать маме, потому что там тоже есть история… Без подробностей скажу, просто хочу, чтобы она чувствовала себя комфортно.

— Вы рассказывали как-то в интервью, что в 2021 году свои призовые отдавали родителям, чтобы они справились с финансовыми трудностями после пандемии. Можете рассказать, что это были за трудности?

— У них, как и у многих других, кто зарабатывал бизнесом, в ковидный год всё это полетело. Была тяжелая ситуация. Ну и я без проблем им всё отдавала. Надо, значит, надо, окей.

— Каково это ощущать в 14 лет, что уже можешь помогать родителям? Наверное, очень внутренне взрослит, королевой мира себя чувствуешь.

— Тогда я так не думала. Сейчас понимаю, что это было круто. Мне просто было не жалко, я хотела помочь, плюс не скажу, что мне были нужны эти деньги. Если так подумать, зачем немаленькие суммы девочке 14 лет. Откладывать — да, а в моменте тратить — нет.

— Воспитать фигуриста в последние десять лет стало очень дорогим удовольствием. Настолько дорогим, что многие сейчас считают фигурное катание видом спорта для детей из обеспеченных семей. У вас семья такая?

— В общем нет, обычная. Со средним достатком. В Хабаровске мы жили очень хорошо. После переезда в Москву всё было как у всех. Но родители стремились всё вложить в мои занятия фигурным катанием. То есть почти всегда это были несвободные деньги. Рисковали, потому что единицы доходят до самого верха, но считали, что попробовать мы обязаны. Не мажорка я.

— Может, поэтому вам так хочется поскорее решить все материальные задачи?

— Думаю, да. Это мощный стимул.

— С момента завершения карьеры прошло больше года, вам исполнилось 18 лет. Из чего сейчас состоит ваша жизнь?

— Сдаю ЕГЭ скоро, готовлюсь к нему. Больше всего работаю — провожу индивидуальные тренировки с детьми, выступаю в шоу. Тренировки не каждый день, шоу периодами, но их тоже много. 24 мая начинается шоу на роликах, месяца полтора будет очень загружено.

— 18 лет — прекрасный возраст. Но есть ощущение, как будто вы немного старше.

— Мне многие так говорят. В жизни были личные обстоятельства, о которых я вряд ли когда-то расскажу публично, из-за которых пришлось стать мудрее. Но мне это даже нравится, у меня как будто есть дополнительный навык по сравнению со сверстниками.