Сразу после завершения чемпионата мира по водным видам спорта, где сборная России завоевала 16 медалей в плавании, главный тренер команды Сергей Чепик дал интервью журналистам, в числе которых были Вероника Гибадиева и Елена Вайцеховская.
- За счет чего команде удалось показать в Корее такой выдающийся результат?
- Накопилась некая критическая масса, которая просто была обязана рано или поздно вылиться в достижения. Поэтому мы рады всем медалям. И бронзовым, и серебряным, и золотым.
- В воскресенье, наверное, тоже рассчитывали, что хотя бы в одном из трех медальных видов программы получится взять золото?
- Мы никогда заранее ни на что не рассчитываем. Ждем – это да. В спорте все бывает, вы сегодня сами это видели, поэтому любой результат нужно уметь принимать. Дело не в том, что мы что-то не взяли. Просто эти медали пока до нас не дошли по каким-то причинам.
- Сколько времени ушло на то, чтобы собралась, как вы говорите, критическая масса? Ведь четыре года назад на чемпионате мира в Казани пловцы завоевали всего четыре медали. И вдруг – столь резкий скачок.
- Он не резкий. Вообще критическая масса, которая нужна для того, чтобы довести спортсмена-разрядника до уровня медалей чемпионата мира, составляет минимум восемь лет. Некоторые считают, что этот срок можно сократить до пяти, но это если исходный контингент спортсменов имеет уровень мастера спорта.
- В таком случае, на каком этапе мы находимся сейчас?
- В 2010-2012-м годах была проведена достаточно хорошая работа, которая привела к тому, что в 2013-м пошли первые юношеские результаты. Мы все подпитываемся от юношей, поэтому надо развивать максимально большую сеть резерва. У нас он не такой большой, как в США, там плавают миллионы. И я понимаю американских тренеров, которые смотрят на наши российские чемпионаты со смехом. Потому что у нас на каждой дистанции в лучшем случае один-два действительно хороших результата, а у них - десятки. Но, тем не менее, у нас тоже кое-что получается.
- Объясните, если не сложно, по каким критериям вы делали свой выбор в мужскую комбинированную эстафету на этап вольным стилем?
- Вечерняя эстафета – это огромная психологическая нагрузка. Влад (Гринев) в субботу немножко дрогнул в своем индивидуальном финале. И я понимал, что он будет думать об этом всю ночь, все утро, и к вечеру его просто накроет. Поэтому мы поставили его на утренний заплыв с тем, чтобы он проплыл свободно и быстро. Так он и сделал, причем ему было легко, потому что в принципе никакой ответственности на нем не лежало. В результате ребята первыми пробились в финал, у всех было хорошее настроение, но на вечер мы поставили на заключительный этап Владимира Морозова. Несмотря на то, что он не слишком любит плавать по "большой воде", он – надежный человек. Я спросил его, перед тем, как оформлять заявку: ты готов? Морозов ответил утвердительно.
Вот из этих соображений мы и определяли состав. Эстафета, прежде всего, должна быть надежной.
- А что скажете по поводу женской комбинированной эстафеты?
- Наверное, это самое печальное на сегодня событие моей жизни, но я рад, что мы взяли олимпийскую лицензию. У нас остался всего один год, чтобы посмотреть и проверить резерв. Есть девочки, способные быстро плыть, но психологически их надо к этому готовить. Смотрите сами: Васькина - конец соревнований, силы на исходе, поскольку девочка маленькая. У нее уже было юношеское первенство Европы, впереди первенство мира, и это слишком большая нагрузка. Хотя она, безусловно, боец.
Анна Белоусова… По ней скажу такую вещь: ни один из тех спортсменов, кто у нас уехал учиться в университеты в Америку, пока не поплыл быстро. Люди могут проплыть на отборе, и на этом все заканчивается. К тому же в Кванджу Белоусова отравилась. Ее в течение дня поставили на ноги, вроде бы все нормализовалось, но чувствовала она себя в момент заплыва не лучшим образом.
Что произошло со Светланой Чимровой, я не знаю, но проплыла она не так быстро, как могла бы. И, наконец, Дарья Устинова. Проплыла прекрасно, я даже сказал ей, что это – ее лицензия, что именно она ее добилась. Но максимум, что светило бы нам в финале, если бы мы туда попали, это пятое место, не выше.
- Юля Ефимова сказала, что была готова проплыть в воскресенье утром эстафетный этап брассом.
- У Юли и без того был сложный и важный для нее день – индивидуальный "полтинник" брассом, поэтому я не хотел ее дергать, понимал, что ей важно настроиться на заключительный старт. Да, и потом, ну, взяли бы мы и поставили Ефимову, задействовали бы свой самый главный и самый ударный резерв. На что?
- А почему Ефимова не стартовала в комбинированной микст-эстафете?
- На чемпионате Европы в Глазго Юля в этой эстафете плыла, и сейчас я тоже просчитывал варианты с ее участием. Но там получалось только одно сочетание: девочка – мальчик. Как может проплыть Андрей Минаков, я на тот момент просто не знал. Поэтому мы поставили ребят на первые два этапа, чтобы они создали девчонкам задел. Психологически всегда легче удерживать преимущество, нежели догонять.
- Почему перед микст-эстафетой вы не сняли с индивидуальной дистанции Чимрову?
- На 200 м баттерфляем, напомню, она на чемпионат вообще не отобралась, мы просто разрешили ей проплыть в Кванджу эту дистанцию. Перед финалом я подошел к ней и сказал, что надо бы сняться, поскольку эстафета у нас, в отличие от ее индивидуальной дистанции, призовая. Но Света сниматься отказалась. Настаивать я не стал.
- Как себя чувствует Климент Колесников?
- Он чувствует себя хорошо, просто мало тренировался и не так, как надо. На дистанции 50 м на спине он должен был бить мировой рекорд, но на старте у Клима немного соскочила нога. Существует ведь определенная геометрия. Климент, как мне показалось, немного выше обычного приподнялся в ожидании отталкивания, и точка опоры стала другой. Вот от слишком большого усилия толчковая нога и соскочила. Колесников догнал всех остальных, фактически начав работать с места. Не знаю, как это ему удалось. Но он по-любому молодец.
- У вас есть какие-то объяснения тому, что в Кванджу не слишком сильно плывут американцы?
- Думаю, у них есть второй эшелон, которого мы пока просто не видим. Мне кажется, что они пока используют свой старый запас. А к Олимпиаде достанут джокеров.
- То есть вариант, при котором у США через год появится эстафета 4х200 метров, которая всегда появляется у них под Игры, не исключен?
- Абсолютно.
- А у нас есть кто-то из молодняка на подходе к сборной?
- Есть. Успеем ли мы сделать с ними результат за год? Не знаю. Иметь в запасе два года было бы лучше.
- А что скажете о российских "американцах", которые уезжают учиться и вместе с этим перестают плыть?
- Дело в том, что сама система американских университетов не подразумевает подготовку к крупным соревнованиям. Подготовка идет в "коротких" бассейнах, где университеты, как и университетские тренеры, решают собственные проблемы и выясняют отношения между собой. Главное – поднять собственный рейтинг. Все это мы своим спортсменам объясняем, но они же в это не верят.
Пару лет там люди в таком режиме плавают, потом переходят на учебу. Им сохраняют стипендию, но спорт на этом заканчивается. Я очень хорошо знаю эту систему, поскольку у меня сын 4 года в США отучился. Правда, он занимается не плаванием, а другим видом спорта. И все, кто у нас уезжал, сталкивались с одним и тем же. Опенышева, Асташкина, Егорова, Кирпичникова - мы все видим, что с ними случилось. Поначалу спортсмены иногда показывают результат, но это происходит на фоне другой нагрузки, других условий. А потом они ко всему привыкают - и результат идет вниз.
В Америке ведь никто никого не подгоняет, никто ничего не требует. К тому же там преимущественно применяется методика, которая далеко не всем подходит: короткая, жесткая работа на выживание. Кто выживает, тот имеет результат, превращается в по-настоящему закаленного бойца. Но такая методика хороша там, где в распоряжении тренера имеется очень большое количество людей.
- В Кванджу российские пловцы завоевали 11 медалей в олимпийских видах программы, насколько реально повторить такой результат в Токио? Иначе говоря, как нужно провести этот оставшийся год, чтобы на Олимпийских играх у нас, наконец, появилось золото?
- Я думал, что как раз вы мне об этом расскажете. У нас ведь журналисты все всегда знают.
- Ваши пловцы, по крайней мере, думают об этом. Говорят, в частности, что, наверное, придется отказаться от каких-то стартов в Кубке мира.
- Ну, так это чисто индивидуальная вещь. Кто-то отказывается, кто-то, напротив, хочет стартовать чаще. Могу сказать одно: кто наделает больше ошибок, тот и проиграет. Конечно, очень хочется выиграть. Но на текущем этапе для нас главное – никого не потерять. А факторов, которые могут повлиять на результат, всегда хватает: это и семья, и улица, и друзья, и дом, и учеба. Плюс те, кто что-то уже выиграл, начинают требовать к себе повышенного внимания. А их окружение все это лишь подогревает.
- Имеете в виду звездную болезнь?
- Имею в виду, что всегда лучше, когда обстановка поспокойнее.
- Насколько вы как главный тренер готовы давать свободу своим лидерам: Чупкову, Рылову?
- Я-то готов. Просто эту свободу все равно нужно контролировать. Точно так же нужно контролировать работу врачей, массажистов, научной группы. Ничего нельзя пускать на самотек. На самом деле я предлагал отдельным спортсменам более плотную работу с командой. Они предпочли большую самостоятельность, и, заметьте, никто из них не ошибся. Это радует. Думаю, что на следующий год они все-таки подтянутся поближе к команде. Чем ближе к Играм, тем страшнее работать в одиночку. Даже самым великим.
- Ефимова за годы своих выступлений выиграла на чемпионатах мира 17 медалей. Это как-то ощущается, что в команде есть совершенно уникальный спортсмен?
- Думаю, что это чувство появится потом, когда на нынешние результаты мы начнем смотреть как бы издалека. Сейчас Юля – не просто боевая единица, но наш золотой фонд, талисман, если хотите. Она талантливая спортсменка, опытная, обладает всеми качествами, чтобы продолжать побеждать. На мой взгляд, ей в одиночку тяжело. Но она сама выбрала этот путь, Насколько он окажется верным, покажет время.