Артем Дроздов поговорил с Владимиром Крикуновым, которому 23 апреля исполняется 70 лет.
В хоккее он - последний из представителей своего поколения, кто еще встречает круглую дату на тренерском мостике. Контракт с "Динамо" на предстоящий сезон уже подписан, но будет ли он последним в карьере - вопрос, ответа на который сегодня не получишь.
Сколько их уже было, этих "последних сезонов". Иногда казалось, все, время ушло. Но как только в каком-то клубе начинались разброд и шатание, руководители сразу же вспоминали о Крикунове. А он приходил и наводил порядок. Несмотря на солидный возраст, говорит, что сейчас ему работать намного легче, чем раньше. Опыта за плечами столько, что любую внештатную ситуацию чует за версту.
За свою карьеру Крикунов руководил четырьмя национальными сборными. Но о том, чтобы зафиксировать рекорд в книге Гиннесса, даже слышать не хочет. Говорит, что прошлое в заслуги уже не поставишь, надо двигаться вперед, работать еще больше и лучше, чтобы давать результат здесь и сейчас.
Признаюсь честно, готовясь к этой беседе я испытал определенные трудности. Так как отчетливо понимал, что о Владимире Васильевиче известно если не все, то очень многое. К счастью я сильно ошибался.
Вадим Шипачев и Владимир Крикунов (справа)
"Нет пап, я домой пойду"
- Известно, что родом вы из Кирово-Чепецка...
- ...Нет, это не так.
- (Молчание)... Не ожидал, что сюрпризы начнутся так скоро.
- Я с самого раннего детства и до 23 лет жил в Кирово-Чепецке. А родился в Глазове.
- В каком это смысле? Врут, значит, справочники?
- Мой отец - коренной москвич. Был наладчиком оборудования. Постоянно ездил в командировки. Так с мамой и познакомился. Когда приехал в Кирово-Чепецк на строительство химкомбината...
- ... Ха, теперь мне понятно, почему вы несколько раз по ходу свой тренерской карьеры возглавляли "Нефтехимик" - видно, судьба крепко связала ваш род с химической отраслью.
- (Смеется) Может быть. Сказать по правде, никогда раньше об этом не задумывался.
- Вернемся к месту вашего рождения.
- Когда мама была на последнем сроке беременности, папу перевели в Глазов. Родители не захотели расставаться и поехали туда вместе. Пробыли они там всего три месяца, но именно в этом городе я и появился на свет.
- И как только у вашего отца закончилась командировка, вы все вместе вернулись в Кирово-Чепецк.
- Да. И жили там еще на протяжении семи лет. А 15 сентября 57-го года, за неделю до нашего планируемого переезда в Москву, случилась трагедия. Отец отправился на рыбалку, и по пути к месту ловли лодка перевернулась. Дядя Коля, инвалид войны, утонул первым. А папа долго пытался спасти двух ребят, которые плыли вместе с ними до деревни Чепца. Он сначала нырял за одним, вытаскивал его на поверхность, и тут же обратно под воду за другим. И так несколько раз. В итоге погибли все.
- Как вы узнали о трагедии?
- С отцом я виделся за два часа до случившегося. Более того, я тоже мог оказаться в той лодке. Там как получилось: они шли к реке, а я с велосипедом попался им на встречу. Папа еще сказал мне: "Поехали, прокатимся с нами до Чепцы, а оттуда сам доберешься". А не поплыл я с ними из-за того, что там в одной деревне, через которую бы лежал мой обратный путь, жила собака, которая за мной все время гонялась. Я подумал и решил: да ну, зачем мне это надо, опять от нее удирать. И говорю: "Нет, пап, я пойду домой".
- Выходит, что какая-то дворняжка спасла вам жизнь?
- Получается, что так.
- Уму не постижимо!
- А через неделю после всех этих событий родилась моя сестра. Вот так мы все и остались в Кирово-Чепецке.
Шутя
Илья Никулин (слева) и Александр Мальцев
- Вы 50-го года рождения, а Александр Мальцев, который родился и как и вы вырос в Кирово-Чепецке, 49-го. Вы в детстве пересекались?
- Конечно! Мы вместе играли в футбол. Я был центральным защитником, а он центральным нападающим. Если он играл за наш возраст – мы чемпионы области. Если нет – тогда только вторые.
- А в хоккей?
- Нет. Сашка - уникум. Будучи юношей, он уже играл за старших. Я сам в 15 лет бегал за ребят 48-го года, а он в то время уже выступал за команду мастеров. Хотите расскажу, как я увидел его в первый раз?
- Вы еще спрашиваете!
- Я был в пионерском лагере. Иду по дороге, а навстречу мне двое вожатых. И один другому рассказывает про пацана какого-то, который стоит в футбольных воротах, и никто из взрослых не может забить ему пенальти. А он без напряга, как бы шутя, все мячи отбивает. У него, кстати, и прозвище было первое – шУтя. Ну, мне стало интересно. И я отправился к футбольному полю.
- А там?
- Прошло уже очень много лет, но то, что я увидел тогда, до сих пор стоит у меня перед глазами: на Сашке большие кожаные перчатки, кепка, но самое удивительное - он прыгает за мячом в угол, достает его руками, а ноги при этом продолжают движение в воздухе, перелетают через голову и оказываются с другой стороны штанги. Вы только представьте себе, какая толчковая сила ног была у него от природы!
- Вот что значит талант!
- Он феномен! Лучше всех играл в любую игру, будь то футбол, хоккей, баскетбол или настольный теннис. Уникальная личность. Думаю, что его рекорд по количеству шайб, заброшенных в составе национальной сборной, уже никто и никогда не превзойдет.
- Александр Мальцев, вы, Владимир Мышкин, Андрей Трефилов – все из Кирово-Чепецка. Почему кировская земля оказалась столь богата на таланты?
- Не забудьте еще Андрея Попугаева и Виктора Вахрушева. Были и еще талантливые ребята. В начале восьмидесятых как-то подсчитали, что в десяти командах Высшей лиги играли 14 человек из нашего города. Так что Кирово-Чепецк – это намоленное место.
- А как там дела с хоккеем обстоят в наши дни?
- А никак. Дворец стоит, а команды мастеров нет. Школа работает, но должной отдачи от нее нет.
Будешь инженером, и все!
Владимир Воробьев, Владимир Крикунов и Юрий Бабенко (слева направо на втором плане) во время матча КХЛ
- Даже не представляю, через какие жизненные трудности пришлось пройти вашей семье после гибели отца.
- Раньше вообще люди жили тяжело. Но при этом никто ни на что не жаловался. Я в 16 лет пошел на завод. Работал и параллельно тренировался. Но так как команда учувствовала в соревнованиях и была в постоянных разъездах, меня часто освобождали от работы. Но начальник цеха был категорически против моих отлучек на хоккей! Он был учеником моего отца. Сохранив добрую память о папе, который заставил его пойти учиться, этот товарищ очень хотел помочь и мне занять достойное место в жизни. Хоккей он не воспринимал всерьез, а мне всегда говорил: "Вовка, хватит заниматься ерундой! Я сделаю из тебя инженера".
- Так понимаю, этого мужчину вы не послушали.
- Он довольно крепко на меня насел: будешь инженером и все! Я стал пропускать тренировки. Но что самое интересное – даже директор завода никак не мог на него повлиять.
- Почему?
- Потому что не было профессионального спорта, но была трудовая дисциплина. Официально я - работник завода, поэтому в рабочее время я на этом заводе и должен находиться. Так что начальник цеха был прав.
- Как же ситуация разрешилась?
- Директор завода перевел меня в другой цех, где мне дали возможность целиком и полностью сосредоточиться на хоккее.
Восемь приглашений от Тихонова
- Вы играли за родную "Олимпию" до 21 года, были капитаном команды, но потом в один прекрасный момент перешли в саратовский "Кристалл". Как-то странно все это выглядит со стороны. Ведь в советское время хоккеисты из регионов если и срывались с места, то конечным пунктом их маршрута была, как правило, Москва.
- Все верно. И я изначально должен был играть за столичное "Динамо".
- Я так понимаю, мы с вами понемногу переписываем вашу биографию...
- Меня одновременно пригласили и в Саратов, и в "Динамо". В столичном клубе планировалась замена: вместо Аркадия Чернышева команду должен был возглавить Владимир Юрзинов, вот он-то и позвал меня в Москву.
- А вы?
- А что я? Собрался и поехал на поезде в столицу. В то время мобильных телефонов не было, поэтому никто конечно же мне не сообщил, что динамовские руководители дали задний ход и оставили Чернышева главным тренером еще на год.
- Когда вы об этом узнали?
- Приехал в Москву. На вокзале меня встречал Сергей Мальцев, брат Александра Николаевича. Он и отвез меня на "Динамо". Я там объяснил, что приехал по приглашению Юрзинова, а мне сказали, что Владимир Владимирович отправился работать в Финляндию, поэтому в сложившейся ситуации никто ничем мне помочь не может. Да и не хотели они связываться с каким-то там парнем из Кирово-Чепецка. В итоге я вновь купил билет, сел на поезд и отправился в Саратов.
- Где вы отыграли три сезона.
- Всю жизнь буду благодарен Роберту Черенкову, который в тот момент был главным тренером "Кристалла". Он в буквальном смысле слова заставлял нас учиться. Можно сказать, что из-под палки. Мы-то, в то время молодые ребята, мало что в этом понимали. Думали – какая еще учеба. Но Роберт Дмитриевич вопреки нашему желанию гнул свою линию. Постоянно говорил нам о том, что век у хоккеиста короткий, и что уже сейчас нам необходимо думать, чем мы будем заниматься после карьеры. Можно сказать, что благодаря ему я и получил высшее образование.
- А когда Виктор Тихонов позвал вас в Ригу?
- Виктор Васильевич приглашал меня в свою команду каждый год на протяжении восьми сезонов.
- В это невозможно поверить!
- Как только наступала весна, Тихонов звонил мне и спрашивал: "Ну, как, не надумал еще?" Один раз сам лично приехал за мной в Саратов. Помню, сидели мы на даче у Роберта Черенкова и дооооолго разговаривали.
- Вот тогда-то вы и сдались?
- Нет, в тот раз Виктору Васильевичу не удалось меня уговорить.
- А при каких обстоятельствах вы сказали ему "Да"?
- Тихонов знал, на что надавить. В Ленинграде проходил турнир вторых сборных. После его окончания он вновь подходит ко мне и говорит: "Ну что, давай к нам, хватит тебе уже от армии бегать". А мне к тому моменту исполнилось 26, поэтому могли забрать в любой момент.
- Как это, забрать?
- А молча. Когда я играл за "Олимпию", у меня была бронь от завода. Во времена выступления за "Кристалл" я был студентом. И сложилась интересная ситуация, когда по возрасту я еще подходил под призыв, а спрятать меня никуда уже было нельзя. Да и не принято это было в то время.
- И впрямь - безвыходная ситуация.
- Почему? Могли отправить в Хабаровск или еще куда-нибудь, где есть армейская команда. Так что в этот раз на предложение Виктора Васильевича я согласием ответил быстро. В Риге меня призвали в милицейский батальон и сразу дали отдельную квартиру, в которую жена въехала летом 76-го, в тот момент, когда я в составе сборной СССР принимал участие в первом розыгрыше Кубка Канады.
Офицер на ПТН
- В то время, когда вы сами играли в хоккей, практически каждый тренер был личностью, уникумом в своей профессии. Не знаю, прав ли я, но мне кажется, что на этих людей многим хотелось быть похожими, более того, им старались подражать. И именно этим можно объяснить тот факт, что очень много хоккеистов вашего поколения в итоге пошли по тренерскому пути.
- Согласен. Мне повезло, что я играл под руководством самых лучших тренеров того времени. Судите сами: Виктор Тихонов, Борис Кулагин, Николай Карпов, Роберт Черенков, Константин Локтев. Каждый из них оставил свой след в хоккее. Все они были очень разными что по характеру, что по своему видению хоккея. У каждого был свой подход как к тренировочному процессу, так и к выстраиванию отношений с игроками.
- Кто из них больше всего повлиял на то, что вы стали тренером?
- Моя жена. Я уже собрался заканчивать с хоккеем, поделился с ней своими мыслями. А она поинтересовалась, чем я собираюсь заниматься дальше. Отвечаю, мол, пока не знаю. В конце концов я офицер, без работы не останусь. А она мне говорит, чтобы я сам себя не обманывал, потому что без хоккея уже не смогу. Ну и посоветовала мне взять тетрадь, ручку и записывать упражнения, которые мы выполняем на тренировках.
- Какая умная у вас жена!
- Да. Повернула меня на тренерскую дорожку. Я до этого как-то и не задумывался всерьез об этой работе. Но после нашего с ней разговора у меня внутри будто-то что-то щелкнуло: стал более внимательно относиться к тому, что происходит вокруг команды, хадавать вопросы тренерам и самому себе.
- А насколько трудным для вас получился переход от игрока к тренеру?
- В 82 году я твердо для себя решил, что отыграю еще сезон и закончу. Было большое желание завершить карьеру на мажорной ноте, поэтому я очень плодотворно готовился к предстоящему чемпионату. Но, как это часто бывает, в дело вмешались околохоккейные обстоятельства. В ходе одного из занятий я перебил себе нерв на спине. Одна нога у меня просто повисла, поэтому на три недели я выпал из тренировочного процесса. Главный тренер "Динамо" Владимир Юрзинов в то время находился в расположении сборной СССР. В его отсутствие подготовкой рижан к сезону руководил его помощник Петр Воробьев, который обвинил меня в том, что я сачкую.
- А вы?
- Я никогда в жизни не сачковал! Делал в день по четыре восстановительные процедуры, чтобы вернуться в строй быстрее, но все тщетно. Самое удивительное, что на льду я работал нормально: ногу вставишь в конек, она в нем фиксируется, и вроде все хорошо. Но на земле ничего не получалось.
- И как же вы в итоге договорились с Петром Ильичом?
- Никак не договорились. Более того, дальше начали происходить вещи, которые окончательно перечеркнули все мои надежды на хороший сезон в Риге.
- Неужели вас выгнали?
- Скорее заставили уйти. Дело в том, что я был капитаном команды. Но по традиции перед сезоном происходят новые выборы. Ребята, помню, еще вопросы задавали, дескать, зачем время тратить, все равно за Крикунова проголосуем. А Петр Ильич очень не хотел, чтобы я был капитаном. Начал проводить среди игроков "подрывную работу". Я когда узнал об этом, сразу написал заявление об уходе.
- И что, вас никто не попытался оставить?
- Бесполезно! Я твердо решил, что больше работать с этим человеком я не буду.
- И сразу после этого вы отправились в Минск?
- Если бы. Сначала меня и еще двух ребят как действующих офицеров отправили служить на границу. Но никто не знал, что с нами делать. Военные-то мы военные, только ничего о службе не знаем. В итоге привезли в гарнизон, посадили на пост технического наблюдения за кораблями. Так бы мы, наверное, там и сидели, если бы случайно не узнали, что офицеры не могут нести службу подобным образом. Более того, им нельзя даже находиться на этом посту! Мы сразу побежали к командиру заставы. Спрашиваем, почему нас держат на ПТН. А он молчит. Но его тоже можно понять, он сам не знал, куда нас пристроить. Так бы и болтался я там без дела, если бы мне не позвонили из Минска и не спросили, не хочу ли я еще поиграть.
Владимир Крикунов во время товарищеского матча между ЦСКА и "Ак Барсом". 2011 год
Коллеги, начинаем работать!
- В итоге именно в столице Белорусской ССР спустя два года началась ваша тренерская карьера. Всем жителям республики было хорошо известно, что у ее руководителей есть два любимых коллектива: футбольная команда "Динамо" и ансамбль "Песняры". А какое место в этой импровизированной таблице увлечений местного руководства и простых людей занимал хоккей?
- Футбол и хоккей всегда были самыми народными, и что не менее важно - самыми партийными видами спорта. Никакого пренебрежения к нашей команде не было и в помине. Я приехал в Белоруссию в тот год, когда футбольное "Динамо" стало чемпионом СССР. Естественно, в республике был футбольный бум. Мы сами с удовольствием ходили на футбол и болели за одноклубников. Но и нам - хоккеистам - грех было жаловаться. Естественно, периодически возникали какие-то проблемы, которые, впрочем, решались достаточно быстро. Но так происходит всегда и везде.
- А с кем-нибудь из "Песняров" общались?
- Мы все были молодые и примерно одного возраста, поэтому не просто общались, а дружили практически со всеми ребятами из ансамбля. На концерты ходили регулярно. Особенно близко жизнь свела меня с Шуриком Демешко, который играл на ударных. Царство ему небесное. Я, помню, уже работал в Москве, а он приезжал ко мне. Мы вместе с ним ходили на хоккей.
Участник ВИА "Песняры" барабанщик Александр Демешко. 1976 год
- Концерты и футбол – это все прекрасно, но ведь хоккейному "Динамо" тоже удалось пошуметь на славу! Ведь именно вы со своей командой подарили Минску свидание с Высшей лигой.
- Здесь надо немного отмотать пленку назад. Я отыграл за команду два года. Потом стал помощником у Бориса Косарева. А вторым ассистентом у него работал Иван Кривоносов. Уже через год я стал главным. Остался в тренерском штабе и Иван Александрович, с которым впоследствии мы прошагали бок о бок на протяжении 30 лет. Что же касается вашего вопроса, то мы взяли в команду большую группу ребят 68-69 годов рождения и рванули с ними вперед. Уже через год пробились в Высшую лигу. Но что самое главное: мы сумели закрепиться в классе сильнейших. До нас это удавалось сделать только нескольким коллективам: одноклубникам из Риги под руководством Виктора Тихонова, киевскому "Соколу", который тренировал Анатолий Богданов, и ярославскому "Торпедо" во главе с Сергеем Николаевым.
- Практически все хоккеисты из того состава минского "Динамо" стали известными игроками. Более того, очень многие по окончании игровой карьеры пошли по тренерскому пути. Достаточно вспомнить Андрея Скабелку, Эдуарда Занковца, Александра Андриевского. Получается, мы с вами вновь вернулись к вопросу о преемственности поколений.
- А сколько еще ребят, которые играли у меня, сейчас тренируют в самой Белоруссии. Знаете, как когда-то меня заставлял учиться Роберт Черенков, так же и я, будучи тренером, старался донести до ребят значимость получения высшего образования. Я им говорил, что никуда вы из хоккея не уйдете. Мало кто из него уходит. Особенно если есть возможность остаться. Объяснял им, что тренер - это интересная профессия. Непростая, но интересная. Но, с другой стороны, именно тренерство дает возможность продолжать получать тот адреналин, к которому ты уже привык. У меня в Минске в команде было 14 хоккеистов с высшим образованием. Я приходил на тренировку и говорил: "Коллеги, начинаем работать".
Владимир Крикунов. 2005 год
Василич, твои "зажигают"
- В 2001 году, спустя 10 лет после ухода из минского "Динамо", вы вновь соприкоснулись с белорусским хоккеем. Сборная страны под вашим руководством добилась главного результата в своей истории: в 2002 году национальная команда, представляющая бывшую союзную республику, пробилась в полуфинал олимпийского хоккейного турнира. Многие до сих пор называют это спортивным чудом. Согласны?
- Всему есть свое объяснение. К тому моменту, когда последовало предложение возглавить сборную Белоруссии, я работал в Нижнекамске. Парадоксальность ситуации заключается в том, что позвал меня на должность главного тренера сборной один президент местной федерации хоккея, а работать я начал уже при другом. У них произошла смена власти, и Юрия Бородича сменил Владимир Наумов. При подготовке к Играм нам были созданы все условия. Мы сразу начали жить по американскому времени. Первая тренировка у нас была в 12 ночи, а вторая в 6 утра. Специально для нас ночью работал ресторан, где мы питались. Да и остальное обслуживание было на самом высоком уровне. Поэтому, когда мы прибыли в Солт-Лейк-Сити, не испытали никаких проблем с акклиматизацией. Ровно прошли квалификационный и групповой этапы, а в четвертьфинале обыграли команду Швеции.
- Будучи главным тренером сборной России, вы тоже постоянно обыгрывали "Тре Крунур". В чем секрет?
- Да кто ж его знает. Моя команда, и все тут. Я их даже на Олимпиаде в Турине обыграл. Получили они от нас на групповом раунде пять безответных шайб, а потом стали олимпийскими чемпионами. Хотя, по правде сказать, в хоккее всякое случается.
- До сих пор нет четкого ответа на вопрос, что же произошло со сборной России после четвертьфинала, в котором мы обыграли канадцев. В СМИ периодически появляются высказывания некоторых хоккеистов того состава. Вы тоже не отмалчиваетесь. Вот только правды так пока никто и не узнал.
- А я тоже ее не знаю. Хоть Алексей Ковалев регулярно предъявляет мне какие-то претензии, но я со своей стороны никогда не утверждал, что кто-то из игроков нарушал в Турине режим.
- В то же время определенные люди, которые были на месте событий, утверждают, что виноваты в случившемся исключительно тренеры: по их мнению, именно руковдители должны были по старой русской традиции контролировать процесс выхода хоккеистов из олимпийской деревни.
- Годом раньше во время чемпионата мира в Вене мы с Борисом Михайловым и Владимиром Юрзиновым так и сделали, но что толку? Ребята отпросились на ужин, половина команды вернулась к отбою, а другая половина – в 5 утра. При этом я практически сразу же узнал о том, что наши отдыхают по полной.
- Кто вам рассказал?
- Мне позвонили из Хабаровска и сказали: "Василич, твои "зажигают"!
- Простите, еще раз - откуда позвонили?
- Из Хабаровска.
- ???
- Хоккеисты были в каком-то ресторане, а рядом сидели ребята с Дальнего Востока. Кто-то из них позвонил в Хабаровск, чтобы рассказать своим друзьям об увиденном. Так вот эти люди, которые получили информацию будучи на другом конце континента, оказались моими знакомыми. И уже они из Хабаровска позвонили мне в Вену, чтобы сообщить о том, что хоккеисты нарушают режим.
С небес на землю
- В этом году болельщики "Динамо" отметили 15-летие победы клуба в чемпионате Суперлиги. Так получилось, что чемпионство 2005 года стало для вас единственным крупным успехом в карьере. Почему?
- Потому что тогда в моем распоряжении была классная команда, которую собирал Михаил Титов. Плюс в НХЛ случился локаут, и нам удалось дополнить и без того сильный и сбалансированный состав большими мастерами из Северной Америки. Тогда в "Динамо" играли Павел Дацюк, Максим Афиногенов, Андрей Марков, Александр Фролов. Но самое интересное, что все в основном помнят окончание сезона: радость, Кубок, шампанское. А я почему-то всегда вспоминаю его начало.
Владимир Крикунов во время матча "Динамо" (Москва) и "Лада"(Тольятти). 2005 год.
- Что же там было такого запоминающегося?
- Мы начали чемпионат без наших сильнейших хоккеистов, которые в составе сборной России участвовали в Кубке мира. Без них мы сыграли четыре матча, в которых соперники ни разу не смогли поразить наши ворота. Но как только наши сборники присоединились к команде, мы хоть и выиграли у "Салавата Юлаева", но при этом пропустили две первые шайбы в сезоне.
- Наверное, просто совпадение?
- Никакого совпадения! Просто ребята, которые вытащили на себе старт чемпионата, немного расслабились. Подумали, что раз уж мы без звезд выигрывали, то с ними у соперников вообще нет никаких шансов. Но нас быстро заставили опуститься с небес на грешную землю.
- Тогда в финальной серии "Динамо" обыграло "Ладу", которой руководил Петр Воробьев. Учитывая ваши непростые отношения с Петром Ильичом, вы как-то дополнительно настраивали ребят на решающие матчи?
- Даже не думал о сведении счетов. Мы просто очень хотели выиграть. Чем скорее, тем лучше. После двух побед подряд в Москве в первой игре в Тольятти дело дошло до буллитов. Я тогда попросил ребят, чтобы они не отпускали этот матч. В итоге все собрались, выиграли и закончили серию.
Хоккеисты - как индийские крестьяне
- Сколько вам нужно времени, чтобы понять, заиграет тот или иной хоккеист на высоком уровне или нет?
- Всегда по-разному. Иногда сразу понимаешь, что этот парень подойдет, а иногда необходимо время. Есть тонкий момент. Очень многое, если не все, зависит от того, какой хоккей тренер предпочитает видеть в исполнении своей команды. Исходя из этого ты смотришь на спортсмена под определенным ракурсом. И если какой-то хоккеист не подходит мне, это вовсе не значит, что он не заиграет у другого тренера.
- Павла Дацюка вы сразу разглядели?
- Он играл у меня уже три года. Играл как Бог! Уже тогда отличался глубочайшим пониманием игры. Я ходил и упрашивал Александра Якушева, который на тот момент был главным тренером сборной России, чтобы он взял Пашку в команду.
Матч "Динамо" (Москва) – "Локомотив" (Ярославль). 2004 год
- А что Александр Сергеевич?
- Рассказывал мне, что в федерации есть скаутский отдел, и что все кандидаты у них на карандаше.
- Но в итоге-то он вас послушал!
- Да, пригласил Дацюка запасным нападающим на один из этапов Евротура. Так бы он и съездил туда туристом, если бы не получил травму центрфорвард ведущего звена Александр Прокопьев. Якушев поставил Пашку к Сушинскому и Затонскому, так после тренировки Макс подъехал к главному тренеру и попросил, чтобы тот оставил Дацюка играть с ними.
- Почему же в наше время в России даже близко не видно таких хоккеистов, как Павел Дацюк?
- Сейчас все другое: хоккей другой, игроки другие. Не могу себе представить, чтобы еще лет 10 назад кто-то из хоккеистов, получив задание, сказал мне, что не может с ним справиться. У меня не укладывается это в голове, хотя с каждым годом сталкиваешься с подобным все чаще. Порой смотрю на своих хоккеистов и вижу, что ноги у них, как у индийского крестьянина, и я не могу понять, как они с такими ногами играют в хоккей. А иногда прямо так и говорю: "Что ж вы за хоккеисты за такие, если у вас даже задницы нет?!"
- А как с "пятой точкой" обстояло дело у вашего поколения?
- За границей джинсы не могли себе подобрать! Ноги и ягодицы были такого размера, что стандартные модели, рассчитанные на определенный объем талии и рост, нам не подходили. Да что говорить, в Высшей лиге было девять команд на всю страну, на 250 миллионов человек! Только представьте, хоккеисты какого уровня попадали на самый верх. Плюс в мое время нас гоняли, будь здоров! И мы понимали: выдержишь – значит будешь играть. А если нет – на твое место придут другие.
Владимир Крикунов