Трехкратная олимпийская чемпионка президент Федерации лыжных гонок России Елена Вяльбе, отмечающая 50-летний юбилей, нарисовала для корреспондентов РИА Новости Сергея Смышляева и Анатолия Самохвалова свой автопортрет. С фактами и мыслями о счастливом детстве в Магадане – как дико драться с подругой и ссориться, о любви везде и всегда – как бабушка отправилась за репрессированным дедом в Магадан и как родить после сорока, а также о кумирах – чем покоряют Зинедин Зидан и Маргарет Тэтчер.
- Елена Валерьевна, вам исполняется 50 лет, но хочется посмотреть на эту цифру немного с другой стороны. Четыре с небольшим года назад у вас родилась дочка Варя…
- Да, я молодая мама! (Смеется.)
- Жизнь только начинается?
- Думаю, что это вообще никакой не рубеж еще. Не могу сказать, что это ошибка в паспорте, но реально живу по своему душевному состоянию, а не по той дате, которая стоит в документах. Не чувствую себя на 50 совсем никак, где-то в районе 30 лет, но не более того.
- В чем же ваш секрет?
- Как ни крути, меня везде окружают дети. Какими бы они ни были взрослыми, какими бы ни были чемпионами, это все равно дети. А если общаешься с молодежью, то сам такой же. Может быть, в чем-то чуть более опытный, но тем ее менее. Это очень важно. Если ты в коллективе, где одни пенсионеры, а тебе 20 лет, то тоже, как пенсионер, будешь себя так чувствовать. А потом, наверное, когда ты все время в тонусе, в серьезном ритме находишься, тоже перестаешь замечать возраст. Хоть я и бабушка, горжусь, что у меня двое внуков есть, а себя бабушкой не ощущаю никак. Лет через 25 пойму это, но пока рано!
Глава Федерации лыжных гонок России Елена Вяльбе, которой исполнилось 50 лет >>>
- То есть основную роль играют ваши спортсмены?
- Спортсмены – это мои дети, вижу их чаще, чем родных, общаюсь с ними больше. Самому взрослому 30 лет, но что это за возраст? Нет, конечно, не считая Сан Саныча Большунова, которого сейчас не иначе, как Сан Санычем величают. (Смеется.) Так что реально взрослых в команде мало.
- Ситуация довольно интересная: разница в возрасте у вашей младшей дочки и внучки всего два года.
- Да, внучка старше Варюшки на два года, но дома я этого никак не ощущаю, никакого дискомфорта для меня или для Вари. Или для Ангелины. У Вари бывает такое, что когда она часто слышит, как Ангелина обращается ко мне "ба", "бабуль" и так далее, то тоже иногда подбегает и говорит: "Ба!", а потом: "Ой. Ма!" Может и именем няни меня назвать, а тут же няню мамой назвать. Это перестройка детская. В принципе такая ситуация даже, наоборот, как-то здорово. У меня мамина мама родила последнюю дочку в 48 лет, даже старше была, чем я. Я уже миллион раз сказала и еще миллион раз повторю: если бог даст мне еще ребенка, то я обязательно его рожу.
- Если вернуться на четыре года назад и вспомнить то чудо, которое произошло перед Олимпийскими играми в Сочи, а именно рождение дочки. Как вы узнали о беременности?
- У меня есть подруга, которая живет в Италии. Сама она из Мурманской области. Как говорится, женские слухи должны обсуждаться друг с другом, мы же всегда делимся. Мужики, наверное, так же, но не знаю. У нее случился достаточно ранний климакс, а когда у меня начались задержки, она и сказала: "У тебя точно климакс, готовься". Долго мне научными словами все это объясняла, а я уже и согласилась. Где-то в боку побаливало, покалывало, тянуло, а я поехала в августе по традиции в Магадан на рыбалку и попросила родственниц записать меня на УЗИ. В Москве реально никогда бы не сходила, а было бы нехорошо, если что-то застудила. Пришла к врачу, женщина в возрасте, вот она делает УЗИ, смотрит на меня и говорит: "О… Ваш климакс уже шевелится!" Это было уже на 5-м месяце беременности. Я вернулась в Москву, и в этот день умерла моя мама, через два дня ее хоронили, и я уже сама почувствовала, что ребенок шевелится.
- Мама не успела узнать?
- Нет, мама так и не узнала…
- А других мнений никто не озвучивал? Мол, куда, в таком возрасте? Стереотипы же есть, у врачей тоже.
- Когда врач увидела, что я плачу, она удивилась. А я и отвечаю: "Знаете, ведь мне уже столько-то лет". Она говорит: "Сейчас все рожают и в 45, и в 50". Я говорю: "Ну, я вообще курю…" Она: "Сейчас все курят". Я: "Я еще и выпиваю". Она: "Сейчас все выпивают". Срок был такой, от которого избавиться невозможно, там уже ребенок, а не какое-то яичко.
- Но вы же хотели ребенка?
- Хотеть и так вот узнать… На тот момент меня больше смутило другое: она должна родиться в декабре, а в феврале Олимпиада, столько дел, как это все будет… Только этот момент, все остальное не смущало.
- А радость и осознание когда пришли? Сначала был шок же?
- Да, в тот же вечер, сидя на кухне, мы уже все обсуждали. Знали, что девочка, поэтому сказала, что раз Полина у меня стала Полиной, а не Варварой, то теперь будет Варя. Мы из этих двух имен выбирали. А самая большая радость, самые яркие чувства – это уже само рождение, эти минуты.
Бабы больше притворяются…
- В Сочи было удивительно видеть вас в таком уже боевом духе, около трассы, при этом осознавая, что с рождения дочки не прошло и месяца.
- Не знаю, как это происходит у других людей, но мои дети, к счастью, меня не обременяли плохим самочувствием после родов. Рождались сами, не было никаких осложнений. Вообще, беременность – это состояние души. Мне кажется, что бабы больше притворяются, когда говорят, что что-то не так, что-то с ними происходит. (Смеется.) Сейчас вообще все для мам есть. На днях сидели – друзья, родственники, детей много. Обсуждали, как же хорошо сейчас – памперс есть, питание для любого ребенка найти не проблема, даже для самых аллергиков. Всякие разные ходунки, много всего, что упрощает жизнь даже самой сильно загруженной мамы. Какой кайф, и даже помощники практически не нужны. А вот с Францем я, конечно, стирала ручками!
- Франц появился на свет, когда вам не было и 20 лет. Это было самое начало карьеры, дебют же еще не состоялся?
- Взрослого дебюта еще не было на чемпионатах мира. Перед этим как раз меня брали на Кубок мира, поощрительные весенние поездки были такие. Я там достаточно успешно выступала, была в Фалуне на "тридцатке" пятой. Но реального дебюта на большой арене не было, он состоялся в 1989 году на чемпионате мира в Лахти.
- Франц оставался дома во время соревнований?
- Да, с бабушками, с моей мамой, с мамой Урмаса. Когда я уехала на первые сборы, ему было полтора месяца. Отвезла его друзьям в Крым. В сентябре мы были с эстонской командой в Крыму на сборе и заезжали к ним в гости. Тетя Катя и спросила, куда ребенка дену, когда рожу. Я ей в шутку и сказала: "Да к вам привезу!" Так и получилось, что позвонила ей по телефону, ничего слышно не было, телефонистка нам пересказывала, кто что говорит. Мобильных не было, я на почту пошла, а у них дома был телефон. Сказала, какого числа приедем. И так получилось, что первые года полтора он прожил в Крыму, туда приехала и моя мама. А потом он уже путешественником стал, со мной тоже много ездил, кстати. Но на соревнования – никогда.
Только один раз, на чемпионат мира в 1993 году друзья мои его привозили, они сами ездили как туристы, вот и взяли с собой. А так даже на этапы Кубка мира особо никогда не возила его. Летом – да, часто, мама тоже приезжала. Но мы даже в одной гостинице редко жили, не припомню такого. Встречи с ребенком были такие: после тренировки где-то, пока заминку делаем. Причем его интересовала больше не наша девичья компания, а там, где мужики. Поэтому в детстве рано научился выражаться всякими словами. (Улыбается.) Но с возрастом это прошло. Поэтому даже не представляю, как это, как, например, когда Никита Крюков ночевал с женой и с ребенком на одной кровати. У меня даже мыслей таких не было. Я бы точно не смогла восстановиться находясь рядом с ребенком.
- Сердце не разрывалось, учитывая частые разлуки с ребенком и большие расстояния?
- Когда тебе 19 лет, по большому счету ты сама еще ребенок. Первое время у меня были угрызения совести. Мол, езжу, как кукушка, бросила ребенка, что он потом будет думать? У меня эти мысли прошли, когда появились серьезные результаты, когда стала чемпионкой мира, потом олимпийской чемпионкой. Конечно, хотелось его видеть. Это сейчас есть скайп, в любой момент можешь увидеть ребенка, пообщаться в реальном времени.
Вяльбе заявила, что категорически против съемок российских лыжниц в стиле "ню" >>>
Раньше этого не было, а письмо из заграницы особо не напишешь, потому что, пока оно дойдет, уже четыре раза вернулся домой и уехал опять. Мысли приходили, что Франц не будет меня корить, не будет обижаться, а с пониманием отнесется. Не зря же я такой работой занималась, не зря были не вместе. Варю я оставила самой маленькой, но все равно ведь, когда она вырастет, то поймет, я же не где-то там гуляла, не сидела на завалинке, а работала во благо.
- Франц ни разу не обижался на вас?
- Наверное, обижался, чего же нет.
- А сейчас что говорит?
- Когда родственники собираются, приезжают из Магадана, начинают вспоминать, он сразу: "О-о-о! Ну да, про меня легенды ходят! Рассказывайте!" Кстати, дедушка научил его водить машину, когда он до педалей еще не доставал, подкладывали подушки, придумывали что-то. Ему, по-моему, еще и семи лет не было.
В лыжные гонки дети не пойдут
- Нина Михайловна Мозер знала размеры, вес и рост всех своих фигуристов, но путалась в размерах сына Никиты.
- Для фигуристов это важнее. (Смеется.) А я только по технике всех узнаю ребят своих. Когда они все в одинаковых одеждах, еще и в очках… Хорошо, что есть такая история, как техника, а она у всех разная. Не нужно смотреть на номер. Причем не только наших, но и других тоже.
- По технике гения сразу определяете?
- По технике гения невозможно определить. Особенно сейчас. Техника с такой скоростью меняется, новая техника (норвежца Йоханнеса) Клебо появилась. Кто ей умеет бегать еще? Пока никто.
- Но все пытаются.
- Правильно. Когда есть результат, к этому и стремятся. Победителя не судят, как бы он коряво ни шел.
- Как вычислить лыжника?
- Вычислить? (Смеется.) Он сам вычислится. Для того чтобы мы взяли в юниорскую команду, отбираем десять человек, из них в итоге попадает только шесть, например. Или из двенадцати восемь. Проходят УМО (углубленное медицинское обследование), здоровье должно быть очень хорошим, без серьезных проблем, и по тестированию можно серьезно смотреть. Хотя мой первый опыт показал, что и тестирование может ошибаться. Раньше нас проверяли на велоэргометре, а я абсолютно не умею ездить на велосипеде. Вернее, кататься-то умею, а когда дают нагрузку, мышцы короткие и быстро затекают, ничего поделать не могу. А надо выйти на определенный порог, показать объем легких, а я не могу. В июне мы встретились на сборе в Отепя, когда я попала в юниорскую команду.
И выступает младший научный сотрудник Головачев Александр Иванович, который говорит: "Лена Трубицына. Надо обратить внимание, что девочка делает в сборной команде с такими показателями". Я и подумала, что раз уж наука говорит, то мне здесь делать нечего… Собрала вещи, а тренер мой идет и спрашивает, куда я с чемоданом направляюсь. Я и отвечаю, что сказали же, что надо обратить внимание на мое присутствие тут. Тренер мне быстро и объяснил, что не надо слушать этого младшего научного сотрудника. Сейчас Александру Ивановичу часто это вспоминаю, он шутит, конечно. (Улыбается.) А затем уже и более объективное тестирование появилось.
- То есть карьера Вяльбе могла не состояться из-за младшего научного сотрудника?
- Да, наверное, нет! Просто я какая-то глупая была, на самом деле все как-то так восприняла. Мне обидно было, даже плакала, сидя на лестнице.
- Дети по вашим стопам не идут, судя по всему?
- В лыжные гонки – точно нет. Я бы хотела, чтобы у меня дети были спортивные. Конкретно лыжник – наверное, нет. Профессиональный спортсмен – хотела бы. У Франца не было здоровья. К сожалению, так природа создана, что гены не только от мамы, но и от папы, а у папы слабое звено – это ухо-горло-нос. То же самое у Франца. Что касается Полины, то она десять видов спорта перепробовала, наверное. В итоге остановились на лошади, года три ходит на конкур, но сейчас вот первое место заняла по выездке. Варя ходит на большой теннис.
Елена Вяльбе: мужикам за сезон ставлю "четыре с плюсом" >>>
- А почему всё, но только не лыжные гонки?
- Ну, если бы такая близкая доступность была с лыжной секцией, то можно было бы, а у нас ближайшая – почти час ехать, а это, честно говоря, жесть. А, может, она через два года скажет, что хочет играть на гитаре. Пусть играет. Или захочет петь. Единственное, что тяжелая атлетика, бокс, прыжки на лыжах с трамплина… Вот к этому я, наверное, пока не готова.
- Лыжи ведь такой "проклятый" вид спорта в плане "физики", нужно пахать и пахать?
- Мне кажется, если ты имеешь какую-то цель, то рано или поздно ее достигнешь. Если по-настоящему этим грезишь. А что, в каком-то другом виде спорта по-другому? Фигуристы не меньше пашут.
- Пашут, но ведь там важную роль красота играет...
- Не в обиду девочкам из фигурного катания. Каждая мама видит своих детей самыми красивыми, и для меня наши пацаны самые красивые и наши девчонки самые красивые. (Улыбается.)
- Вернемся к истории вашей семьи. Насколько знаем, в Магадан ваш дедушка попал не по своей воле?
- С одной стороны, семья оказалась там случайно, а с другой – в то время, наверное, все было не особо случайно. Дедушка мой был военным атташе, а затем его репрессировали. Тогда они еще с бабушкой не были расписаны, а просто встречались. Когда его отправили в Магадан из Санкт-Петербурга, она за ним отправилась вслед по этапу, нашла перекладные пути, до самого Магадана на пароходе плыла, спала в трюме с продуктами, крысами… Дед был в пятистах километрах от самого города, она нашла и это место и устроилась там работать поваром.
Весь лагерь копал землю, если можно назвать ее землей, все это вечная мерзлота. Осваивали Дальний Восток. Там у них дочка первая родилась, но, к сожалению, умерла. Потом дедушка, когда понял, что загибается, отрубил себе кисть правой руки. Его отправили на "большую землю", как в то время называли Магадан. Тот же лагерь, но с другими привилегиями. Его надо было вылечить, особо смерти их никто не хотел. Он стал выполнять роль завхоза. Бабушка решила, что увольняется и едет за ним. Но ее никто не отпустил, дураков-то найди, кто на кухне захочет работать там. И она обварила себе в каше руку. И ее тоже отправили в Магадан.
- А за что его репрессировали?
- Друзья подарили мне на 40-летие генеалогическое древо, есть такие компании, которые этим занимаются. И до самой маминой смерти очень много раз пытались разобраться, она писала доверенности, чтобы достать дело и прочитать. Но пока мы не рассекречены, никто нам его не отдает. Хоть в Магадане сплошь и рядом уже раскрыли это все, получили.
- Как считаете, в современном мире есть место такому героизму? Героизму во имя любви, что ли.
- Честно сказать, для меня бабушка с дедушкой – некая загадка. Потому что я бы не сказала, что они жили и прям за ручку ходили друг за другом. Обыкновенная семья, периодически ругались, дед раз в месяц напьется, бабка на него орет. Но когда дед ушел из жизни, меньше чем через год нас собрала бабушка, всех родственников, и сказала: "Без деда не могу". Ничем не болела, курила свои три пачки "Беломорканала" в сутки, никаких проблем не было. Мы уехали, недели не прошло, и мамина сестра прислала телеграмму, что бабушка умерла. Не сказала бы, что видела какую-то сверхъестественную любовь, обычная семья, но чувства внутренние значит. А сейчас вообще жизнь совсем другая, ценности другие.
Кормила котиков, а они переворачивали лодку
- В Магадане когда был, встретил таксиста грузина, который приехал туда, затем уехал, но опять вернулся. Так вот он сказал: "Магадан заманивает и не отпускает". Вы понимаете, о чем речь? Показалось, что одно из самых депрессивных мест.
- Депрессивных? Серьезно?
- Бухта Нагаева – очень красивое место, но тут же рядом пятиэтажки желтые такие…
- Ну, конечно! А от Москвы 500 километров отъедешь, и везде красота! Пятиэтажки белоснежные и исключительно с лепниной! (Смеется.) Ну, честное слово! Самый депрессивный город, конечно. Он депрессивный, когда на улице грязь, но это не только Магадан, а везде так. Если вы так оцениваете город… То я оцениваю его не по красоте домов, а по красоте души человеческой. И у нас совсем другая история, дальневосточники далеко от большой земли, оторваны от внешнего мира, и люди реально более дружелюбные и открытые, чем в центре. Думаю, что в Москве люди столько не проводят времени друг с другом. Не о семье речь, а о друзьях. В первую очередь для меня Магадан – это люди. И потом – это природа, которой нет нигде вообще. Конечно, каждая лягушка хвалит свое болото. Широта души… Даже на Камчатке нет таких людей, мне кажется.
- Вы часто проводите там отпуск ведь?
- Стараюсь каждый год приезжать, выкраиваю денечки. Вот в августе надо приехать.
- Тяга непреодолимая?
- Однозначно, так и есть. Я очень зависима от этого города. Хочу туда ехать, когда мне очень хорошо, хочется поделиться своей радостью и счастьем со всеми там. И когда мне очень плохо, мне кажется, что питаюсь оттуда некой энергией, что ли. Не знаю, как это объяснить. Если я целый год там не была, то очень тоскую.
- По рыбалке тоже скучаете, палтус поймать хочется?
- Да, в этом тоже есть что-то. На самом деле палтус не так часто ловим, чаще камбалу. В прошлом году очень удачная рыбалка была.
- Что из себя рыбалка там представляет? На пару дней с палатками?
- Нет, конечно, на катере одним днем. Можно хоть каждый день ходить – и в море, и на речку, идет красная рыба. Но я больше люблю морскую рыбалку.
Елена Вяльбе: мужская сборная России по лыжным гонкам – это просто мощь >>>
- Можно жить в Магадане и не любить рыбалку? Откуда у вас это увлечение?
- У меня очень любил рыбалку дедушка, и я с ним с детства ходила, это была масса всяких приключений. Каждый раз дед говорил, что он меня с собой больше не возьмет: "Ленок такая непослушная!" Я все время брала с собой какой-нибудь хлеб и пыталась кормить нерпу, морских котиков, а они начинали играть с лодкой и переворачивали нас. А представьте, что это такое, когда у человека одна полноценно рабочая рука, море теплее 7 градусов не бывает, а надо каким-то образом лодку вернуть в нормальное состояние, а еще и достать утопающую внучку!
- Были такие случаи?
- Да, и были не один раз. И каждый раз он ругался, а я все равно это продолжала делать. Но рукоприкладства по отношению ко мне не было, поэтому, наверное, и продолжала в том же духе. (Улыбается.) И он продолжал брать меня с собой. Это сейчас есть катер, никто не страшен. А раньше выходили на деревянных, на резиновых лодках. Это мне было пять-шесть-семь лет.
- Когда вам было по-настоящему страшно в семиградусной воде рядом с дружелюбным котиком?
- Всегда был страх. Я ж плавать до сих пор не умею. Просто держаться на воде могу часами, а плыть – нет.
- Потом ангина была?
- Никогда. От страха, наверное, никакие болячки не привязывались.
- Если б вы не были хулиганкой, смогли бы добиться таких успехов в спорте?
- Да прям я хулиганкой была! Нормальная девчонка. Если б работала в другой сфере, наверное, тоже бы добилась успехов. В детстве у меня была подруга из соседнего дома, Галька Иванова. В школе нас никто не обижал, мы были одноклассницы. Вместе начинали заниматься лыжами. И каждый день мы вдвоем возвращались с уроков домой. В нашем дворе был один большой пень, на котором рубили дрова. У него мы останавливались, ставили на него портфели и… начинали с ней драться. Что это было, не могу сказать до сих пор. Но били друг друга от души.
Мы дрались, но не воевали. Мы как будто учились друг на друге защищаться. Хотя на нас никто не нападал. Вырывали из пальто все пуговицы, потом их мне мама пришивала на рыболовной леске. Но на следующий день пуговица летела вновь вместе с клоком пальто. Каждый божий день мы били друг дружку. Года три, лет до девяти-десяти. Наши мамы видели нас в окнах, орали на нас, не понимая, что происходит. Мы тоже не понимали, но это был наш ритуал. Потом мы с Галькой шли к кому-то из нас домой и ночевали вместе. Никаких ссор у нас не было. Недавно вспоминали с Галиной все это по телефону. Ржали. Дуры были.
- И вас отдали в лыжи?
- Никто меня туда не отдавал. Мама была категорически против лыж. Она всегда хотела, чтобы я училась и не знала ничего кроме учебы. Но драки с Галей ушли с моими лыжными сборами. Она этим видом спорта не сильно заинтересовалась, да и родители отговорили, а я ушла в него с головой.
Кумиры? Тэтчер, Мието и Зидан
- Лыжники в этом сезоне настрадались от нападок по линии Всемирного антидопингового агентства (WADA).
- Самое обидное – это несправедливость. Я сотню раз ставила себя на место своих спортсменов, которых отстраняли от стартов, и понимала, что сама бы я сошла с ума. А, может, проплакалась, и все бы прошло. Я ж эмоциональная, как Сашка (Легков). И не такая, как Максим (Вылегжанин). У меня, конечно, есть способность терпеть, есть стержень. Я и ребятам объясняю, что такая политика сейчас – весь мир против нас. Это настолько тяжело, что обида у спортсменов останется на всю жизнь.
- Вы представляете, как эффективно защищаться в таких условиях?
- Есть один способ… А вообще, если серьезно, то нам в России нужен институт спортивных адвокатов, либо необходимо заключать долгосрочный контракт с иностранной юридической фирмой, по которому мы могли бы оперативно реагировать на все случаи. Потому что мы же долго раскачиваемся. Ждем и надеемся, что там – люди понятливые. Что кто-то к нам еще уважительно относится. К сожалению, на деле все выходит совершенно не так. Иностранцы между собой всегда судятся. Они понимают: есть суд, и он прав. А у нас это вроде как не принято.
За честь России. Как Вяльбе помогла лыжникам завоевать медали Олимпиады >>>
- У вас нет ощущения, что вскоре на трассе не будет решаться ровным счетом ничего?
- Пока все к этому идет. Если Международный олимпийский комитет (МОК) не будет тем Международным олимпийским комитетом, которым он должен быть… Потому что сегодня это какой-то бизнес. У Олимпийских игр уже не те принципы и идеалы, которые были. К этому концу мы можем и прийти. Но мне это неинтересно. Тогда я, может, пойду и побаллотируюсь куда-нибудь в Московскую областную думу.
- С Легковым?
- Ну а почему нет? С Лариской (Лазутиной). Сам Саша сказал, что ему повезло. В федерации у него есть я, а там – Лариса Евгеньевна. Все это обидно и плачевно. Нас продолжат мочить, на этих Олимпиадах, мне кажется, никто из них не остановится. Гриша (Родченков) им рассказал, что у нас якобы была суперпрограмма. Он десять лет вел Сашу Легкова, но почему-то Саша только на Олимпиаде в Сочи одну единственную медаль завоевал. А чего он раньше с этой программой нигде не выигрывал? Какой вообще выхлоп для нас принесла эта его программа? Мы выступили в Сочи так же, как и в Ванкувере. Лучшая девчонка была седьмой на Олимпиаде.
Это что за допинг такой? Допинг для чего вообще принимают? Просто так, чтобы Гриша потом рассказал, чем он нас накормил? Наверное, для того, чтобы был результат. И где он? Хорошо, ты доказываешь, что у нас был этот допинг. Но меня почему-то не посвятили. Хотя он писал, что меня посвятили в это еще в 2004 году. В 2004 году я по большому счету еще не работала в федерации. Но он со мной якобы где-то там встречался. В Одинцово. На какой-то, видимо, его явочной квартире. В общем, по его словам, мы сидели на этой программе. Закончились Олимпийские игры. Хлопнули наше РУСАДА. Зная, что мы все такие нечестные и нечистые, я быстро пишу в FIS (Международную федерацию лыжных видов спорта) письмо, чтобы к нам на чемпионат России прислали допинг-офицеров с целью проверки спортсменов. В чем смысл?
Я для него (Родченкова) враг. Потому что все ребята и все тренеры знали, что если только я узнаю, что они с ним работают, то их спортивной или тренерской карьере будет конец. Всё. Зачем я ему такая хорошая нужна? Для него это был бизнес, а потом начался передел собственности. Появились другие люди, которые рассказывали, какие они великие, что они такое изобретут и уже изобрели, что всё – конец. А конец пришел всем нам. А они как жили припеваючи, так и живут. Хотя я не уверена, что Гриша жив. И не только я, многие думают, что его нет в живых.
- На кого из личностей вы ориентировались во время профессиональной карьеры?
- Маргарет Тэтчер. А в лыжном спорте кумиром для меня был и остается Юха Мието (финский олимпийский чемпион 1976 года в эстафете). А почему, даже не знаю. Он необыкновенный человек. Огромный. Два, наверное, с лишним метра ростом. Всегда с бородой. Такой лесник, который будто только что вышел из леса. Человек, который феноменально проигрывал. Одну сотую на дистанции пятьдесят километров. Ни разу не выиграл золото Олимпийских игр в личном зачете, а дважды был серебряным.
У меня есть дневники, и в них больше всего фотографий Юхи. Вырезанных из газет, где-то найденных. Сейчас Мието рекламирует что-то экологическое. В общем, как был лесничим, так им и остался. И Зинедин Зидан, он тоже мой ориентир. И тоже не знаю, за что он мне очень нравился. Наверное, за то, что он не делал лишних движений. Так красиво всех обводил. Он, по-моему, самый техничный из тех, кого я видела. Сейчас переживаю за его тренерскую карьеру. Кумир мой.
- А Тэтчер почему?
- Умная, властная, сумасшедшая тетка. В хорошем смысле.
- Заявили бы вы это в те годы…
- Дальше Магадана меня бы все равно не отправили. (Смеется.) Я же не говорю, что мы должны преклоняться перед Тэтчер, но у каждой правящей персоны в такой стране, которая на слуху во всем мире, есть что-то особенное. Я не знаю, например, кто правит Ямайкой…
- Усэйн Болт.
- А я думала, его девушка. (Смеется.) Очень колоритная дама.
- Кто вам более всего близок из современных государственных деятелей, которые войдут в историю?
- Кроме Путина мне вообще никто не близок. Мне он очень импонирует, я вообще не представляю, как на его месте можно выдерживать столько всего. Мне кажется, человек должен быть железным. Я бы на его месте уже давно бы сорвалась и что-нибудь вытворила. Школа у него все-таки хорошая. Выдержка неимоверная. Мне этим качествам еще учиться. Я не могу сдерживать себя, срываюсь. Слава богу, у меня нет красной кнопки.
- А к Борису Ельцину как относились?
- Наверное, никак особо не относилась. Так, с уважением, но не сказать, что я ему сильно симпатизировала. Мне казалось, что мы медленно и уверенно, как "Титаник", идем ко дну. Кстати, если брать царские времена, то, честно скажу, не знаю, кого и выделить. И Петька вроде был неплохой, и Екатерина мне нравится, и… С Романовыми у меня не так все ровно, хотя Петр Первый, наверное, для самый-самый из них. Больше добра принес он нашей стране, нежели зла. А вообще я хочу попасть на прием к Путину.
- Зачем?
- У меня есть вопросы, но не мои личные. Как говорится, "о наболевшем"! (Улыбается.)
Хочу быть высокой, стройной, с голубыми глазами. Но только в кино
- Сейчас модно снимать фильмы о спорте.
- А началось все с лыжных гонок. Самый первый советский спортивный фильм был посвящен лыжам. Начиналось все с нас, это сейчас "Тренер", "Лед", "Легенда №17", "Движение вверх"…
- Как бы вы отнеслись, если бы вам предложили снять фильм о Елене Вяльбе?
- Вот помру, тогда пускай снимают фильмы, рисуют шаржи, карикатуры. А достойных лыжниц и лыжников у нас много, можно снять достойное патриотическое кино. Безусловно, если оно художественное, можно и что-то приукрасить, приврать.
- Что бы вы приврали о себе?
- Что я высокая, стройная, с голубыми глазами. (Улыбается.)
- То есть вас в кино должна сыграть Светлана Ходченкова.
- (Смеется.) Она мне нравится. А вообще, да ладно вам, какой фильм про меня, зачем он нужен…
- Мы же мечтаем. А режиссер – Говорухин?
- Лучше тогда Данила Козловский, он мне больше нравится. (Смеется.)
- Расскажите историю вашей розовой шапочки, в которой вы побеждали?
- Розовая шапочка – это глупое суеверие. Эти вещи не должны быть настолько сильны, но я ничего не могла поделать. Сначала у меня был черный адидасовский комбинезон, за который меня плющили и плющили. Но отказалась я от него не потому, что сдалась, а потому, что он был настолько весь в дырках, что бегать в нем было стыдно. А потом появилась эта розовая шапочка. Adidas за нее всегда делал замечания, потому что я нарушала спонсорское соглашение, а Fischer относился адекватно, без претензий.
Со временем она изнашивалась, но я ее не меняла, вскоре она стала в три раза тоньше, выцвела, кое-где была зашита. Все у меня просили эти шапки, стали мне поставлять их коробками, из которых я доставала очередную и дарила человеку с таким видом, будто только что сняла эту шапку с головы. Но на самом деле "настоящая" была одной единственной, и сейчас она хранится у меня рядом со всеми медалями. Недавно вот была на встрече с президентом "Лукойла" Вагитом Алекперовым и подарила ему шапку, в которой была на Олимпийских играх в Пхенчхане. В качестве туристки. Думала, подарю новую, но потом поняла, что такого человека обмануть не могу, нужен "оригинал". Новую надела на себя.
- А та розовая, "настоящая" – как медаль, никому…
- Нет, никому и никогда я ее не подарю. Комбинезон отдала в детскую спортивную школу в Санкт-Петербурге, а шапочку – нет. Она так же дорога, как и олимпийская медаль.
