Трусова, Гном Гномыч и смута: интервью самого преданного тренера Плющенко

Он с Евгением Плющенко с самого первого дня работы академии. Не просто тренер по ОФП - доверенное лицо двукратного олимпийского чемпиона. Ерем Газазян откровенно рассказал РИА Новости Спорт о смуте в школе и ее открытиях, поиске контакта с Александрой Трусовой, крутом будущем Плющенко-младшего и том, как все-таки стать своим для Плющенко-старшего.

Тренер Косторной внес смуту в работу

- Алексей Железняков в давнем интервью говорил, что в плане развития тела фигуристу может хватить хореографии. Согласны?

- Ничего не могу сказать про творчество Алексея Железнякова, возможно, он преподает такие невероятные танцы, что в них задействованы вообще все группы мышц - тогда, безусловно, это утверждение верно. Но я могу абсолютно точно сказать, что для отработки некоторых мышц иной раз приходится очень сильно ломать голову над упражнениями и хореография тут мало чем может помочь. К примеру, мне сложно представить, что на танцах спортсмену реально в нужной степени отработать четырехглавую мышцу или коленный сустав, особенно если до этого они были травмированы. Кстати, насколько мне известно, с недавних пор Этери Георгиевна (Тутберидзе) изменила мнение по части необходимости ОФП. И сейчас, как я слышал, ей требуются специалисты в этой области.

- Два сезона прошло после суперзвездного периода пребывания в "Ангелах" Александры Трусовой и Алены Косторной…

- Я бы, кстати, назвал его иначе.

- Как же?

- Период открытий.

- Почему?

- В то время я для себя понял, как нужно работать с состоявшимися спортсменами. Александра перешла к нам готовой фигуристкой, четко знающей, что ей нужно. Для всех нас это было в новинку, надо было экстренно перестраиваться.

- Искать подход к состоявшемуся спортсмену труднее?

- В случае с Сашей мы нашли общий язык чуть ли не моментально. В работе с такими спортсменами тренеру нужно не только говорить, но и слушать. Твои задачи и планы работы немного уходят на второй план - главным становится то, что нужно ему. На мой взгляд, это умный подход к тренировочному процессу, когда тренер и спортсмен начинают работать в тандеме, доверять друг другу.

- С Сашей доверие пришло сразу?

- Очень быстро, да. Как-то сразу мы поняли, что нам комфортно работать друг с другом, поэтому проблем в тренировочном процессе никаких не было. Но, естественно, Александра - очень эмоциональный, своенравный человек, и в каких-то моментах она не до конца понимала, для чего я ей давал те или иные упражнения. В таких случаях приходилось идти на определенные уловки.

- Например?

- Ну, вот даже обманывать немного. Просто дело в том, что до прихода к нам у Саши был другой тренировочный процесс. Определенного вида нагрузки у нее, в принципе, не было, поэтому она логично совершенно считала, что ей это и не нужно. Приходилось различными методами показывать ей, что в этих упражнениях нет ничего плохого - только польза. И после того, как она сделала упражнение, я объяснял, для чего конкретно оно нужно - и Саша наглядно видела, что от него действительно есть толк.

А если вне работы, то у нас в академии все дети любят Сашу. И я с ней очень тепло общаюсь, она в гости недавно приезжала к дочке моей. Она была очень яркой, неизгладимой вспышкой в нашей школе. И очень важным человеком в моей тренерской карьере.

- С Аленой Косторной вы ведь не занимались?

- Да, ее тогдашний тренер Сергей Розанов придерживался позиции, что тренер по ОФП не нужен вовсе.

- По поводу Розанова - неоднократно слышал, что в коллективе с ним были непростые, скажем так, отношения.

- Если проводить параллели с историей, то период пребывания Сергея в академии был смутным временем. Оставив свою группу без занятий по ОФП и всем своим видом показывая, что данный тип нагрузок совершенно не нужен, он лишь увеличил количество травм среди своих фигуристов. А еще из-за Сергея меня сняли с групп.

- Это как?

- Ввиду позиции Сергея относительно ОФП у нас в академии на полгода в экспериментальном порядке полностью убрали групповые занятия, остались только индивидуальные для очень малого количества фигуристов. То есть ОФП в этот период, по сути, не было. И тут выяснилось, что без нее у фигуристов сильно понизилась выносливость, пропала резкость, стало гораздо труднее докатывать программы. Большинство необходимых ресурсов либо пропали совсем, либо значительно снизились. Поэтому руководство решило, что этот подход оказался ошибочным, а наш изначальный курс был верным. Поэтому решили все вернуть назад.

- Соня Муравьева уже вступает в возраст, когда приходит понимание, что ей нужно?

- Соня начала по-другому относиться к тренировкам. Она всегда приходила с желанием работать, но сейчас у нее подход меняется на более взрослый.

© РИА Новости / Александр Вильф

Перейти в медиабанк

- Это как?

- Ну, сейчас вот у нас отпуск, и я точно знаю, что она питается именно так, как нужно, и не позволяет лишнего. И это не потому, что ее заставили - Соня сама понимает, что ей нужно для достижения цели. Это и отличает профессионального спортсмена от непрофессионального.

- Вы сказали, что ваша задача - найти подход и установить контакт со спортсменом. Если брать последние несколько лет, с кем было проще всего сделать это, а с кем - тяжелее?

- Самый простой случай в плане коммуникабельности и притирки - Саша Трусова. А тяжелое… В принципе, мне со всеми довольно легко.

- Даже с Вероникой Жилиной? Она со стороны кажется немного застенчивой.

- Она действительно стеснительная и, не побоюсь этого слова, интеллигентная. А еще утонченная и хрупкая, но в этой мягкой обертке заключен действительно сильный характер. Что же касается поиска контакта, то с Вероникой трудно не было.

- Есть мнение, что у Вероники довольно много травм в последнее время. На ваш взгляд, чем это вызвано?

- Однозначно ответить трудно. Могу предположить, что как раз из-за того, что долгое время, в том числе и в группе Розанова, у нее тех же самых занятий по ОФП не было, и организму потребовалось время, чтобы адаптироваться к новой нагрузке. Кроме того, нельзя исключать, что очаги травм начали появляться гораздо раньше - просто на них не обращали внимания или недостаточно их прорабатывали.

Плющенко-младший - очень крутой

- А перспективы Александра Плющенко вы как оцените?

- Он вообще крутой.

- В чем?

- Да во всем, он только позитивные эмоции у меня оставляет. Я работаю в академии уже шесть лет - можно сказать, видел, как он рос, как формировалась его личность. На моих глазах он начинал делать какие-то простые упражнения, а сейчас прыгает отличный двойной аксель и разучивает различные тройные прыжки.

Вообще он действительно талантливый парень. Если он сфокусируется на спорте и, как и его отец, не будет сдаваться, у него все получится. А что касается того, что о нем говорят со стороны, то это все полнейший бред. Очень сложно судить, каким спортсмен вырастет. Особенно это касается мальчиков - бывает такое, что сперва не веришь, что он хотя бы один ультра-си сможет собрать. А он затем приходит, условно, из отпуска, начинает работать совершенно иначе и добивается результата.

- Но помимо таланта есть же еще фактор суперизвестных родителей. Думаю, многие на месте Саши могли бы потерять от этого голову.

- Не сказал бы, что у Александра есть что-то такое. На тренировках он ведет себя так же, как и все остальные дети. Саша на занятиях - это прежде всего он сам, а не медали его отца. Он отдельная личность. Мне кажется, не стоит рассматривать его только как преемника Евгения Викторовича. Если он захочет, он всего добьется, но это будет уже лично его история, а не просто копирование пути его отца.

- Как вы вообще оказались в фигурном катании?

- Сперва я пришел в него, как человек, работающий с поддержками танцоров. Однажды мне позвонил мой большой друг Дмитрий Ионов (ныне работает в команде Александра Жулина - прим. ред.) и предложил поработать тренером в фигурном катании. Я согласился - и так попал в этот спорт. Спустя время уже другие мои друзья из фигурного катания посоветовали меня именно как специалиста по ОФП на каток к Нине Мозер.

- Как поддержки трансформировались в ОФП?

- Просто друзья-фигуристы по общению со мной поняли, что я разбираюсь в этой теме. Причем она мне понравилась больше, чем поддержки, потому что здесь ты развиваешься в более широкой области. Ну а затем уже попал к Евгению Викторовичу - тоже, можно сказать, по знакомству. На одном из шоу он в перерыве спросил у участников, есть ли у них знакомый спец по ОФП - и сразу несколько человек сказали ему, что надо взять меня.

В итоге пришел к нему на собеседование. Естественно, было волнительно. Я, конечно, знал, кто такой Евгений Викторович, до встречи с ним, но одно дело знать кого-то заочно, а другое - лично. Он предложил мне провести пробное полуторачасовое занятие, но решение принял минут, наверное, за 10. Сразу сказал: "Давай после занятий пообщаемся". Так все и началось.

- Слышал, до этого вы успели и в "Хрустальном" побывать.

- Да, я там вел дополнительные занятия. Меня звали индивидуально для проработки травм и восстановления. Тоже только с позитивной стороны вспоминаю это время. Занимался там, в частности, с Даниилом Самсоновым и немного с Аленой Косторной. Даня - вообще очень крутой парень, кстати. Тогда у него уже начинались зачатки проблем с ногами, пошли боли… Его мама обратилась ко мне за помощью.

- На ваш взгляд, как стать "своим человеком" для Евгения Плющенко? Думаю, вы можете судить об этом, как никто другой.

- Мне кажется, главные качества - порядочность и профессионализм. А что насчет того, что за то время, что я работаю в академии, многие тренеры ушли, то мне просто мое воспитание не позволяло делать некоторые вещи, которые делали они. Вот и все.

- Какой он как руководитель и как человек?

- Как руководитель - безусловно, требовательный, но не попусту. С точки зрения подчиненного у Плющенко комфортно. А как человек… Я был удивлен еще в тот момент, когда пришел на собеседование. Дело в том, что у меня были опасения, что человек его статуса при любом удобном и неудобном случае будет показывать свое высокомерие. Я часто встречался с такими.

А Евгений Викторович оказался совершенно другим. Он и фотографируется со всеми желающими, и помогает, и обсудить любую проблему с ним можно. В общении он просто хороший человек, без звездности.

© РИА Новости / Александр Вильф

Перейти в медиабанк

- А Яна Рудковская?

- Честно, понятия не имею, как она все успевает, но делает она очень многое для академии в целом и для спортсменов в частности. Это и многочисленные шоу, в которых принимают участие наши спортсмены, и непосредственная помощь детям в финансовом плане. В мое время о таком и мечтать не приходилось. И вообще, когда Яна Александровна просто стоит рядом с тобой, это заряжает получше энерджайзера.

В рок-н-ролле не заработал ни копейки, но Россия в нем - самая сильная

- Вы долгое время занимались акробатическим рок-н-роллом, стали чемпионом мира и Европы. Расскажите, что это за спорт такой?

- Он не настолько популярен, как виды из олимпийской программы, но тем не менее он очень сложен. Забрал он у меня 20 лет жизни. Меня отдали в него после сестры, в 3 годика - и со временем пошло дело. В итоге сложилась карьера.

- А им вообще можно заработать на жизнь?

- Ну, сейчас он стал гораздо более популярным, чем в мое время. Возможно, теперь какие-то пути заработка существуют.

- В ваше время их не было?

- Нет. За 20 лет я не заработал там ни копейки. Мы и на соревнования ездили за свои деньги. Привозишь потом домой покрашенную железку и всецело ей радуешься. Время такое было, что никто даже не задумывался о том, что это можно как-то коммерциализировать. И ничего - приходили и занимались.

Добирались мы на старты автобусами. Лет в 10 я тренировался в клубе "Альфа", от него мы поехали в Лион. Маршрут лежал через Париж, все путешествие длилось три дня в одну сторону. В сумме - неделя в дороге. Деталей уже не помню, но сидеть на одном месте несколько суток было не очень круто.

- Ради чего вы в таком случае этим всем занимались?

- Как бы банально это ни звучало, но для того, чтобы просто быть лучшим в этом деле. Я кайфовал от процесса, несмотря на все нюансы. И, кстати, в акробатическом рок-н-ролле Россия - самая сильная. Но даже мои одноклассники в школе не знали, чем я вообще занимаюсь. Это не самый простой вид спорта, травмоопасный. Множество ситуаций было, когда партнерша, изучая со страховкой условное сальто назад, перекручивала его в воздухе и прилетала мне затылком в подбородок. Однажды мне так прилетело, что я прикусил язык со всех сторон и две недели питался через трубочку. А иной раз партнерша случайно на скорости попадает пяткой в кадык - и все, дышать невозможно.